Но пребывает с нами вера, надежда, любовь. И любовь из них больше...

Надежда Николаевна взяла в руки телефон и дрожащими пальцами набрала номер: - Слушаю, - раздался невозмутимый голос Бенкендорфа. - Ты можешь ко мне приехать? Прямо сейчас? - Да, сейчас буду, я уже выхожу, - мужчина схватил дублёнку, и быстро оказался на улице, водитель, увидев его, завёл мотор. – Спокойно, я в машине. Уже еду. С тобой всё в порядке? - Относительно. – сделала глоток чая. – Я жива. — Это отлично, - чуть тише водителю, - так самым коротким путём в Кёнигбау и максимально быстро. Так, только спокойно, я почти приехал, тихо, тихо, всё хорошо. Я уже паркуюсь. Я зашёл, Кирилл нужен? - Он уже был у меня. Александр на ходу отмахнулся от секретарши и вошёл в кабинет, так и не одев верхнюю одежду. Увидел женщину живой и невредимой, прислонился к стенке и нажал на кнопку вызова пластика. Дублёнка выпала из рук, он тяжело дышал. - Господи, жива … Как же ты меня напугала… - отлип от стенки, подошёл к Надежде Николаевне и обнял ее. – Динь, Господи… Что случилось? Женщина расплакалась. -Ш-ш-ш-ш, тихо, родная, тихо. Я тут, я с тобой. Тихо. Всё хорошо. Давай чайку выпьем? - Я его уже видеть не могу. Света только и делала, что чайники меняла, пока ты ехал. - Я так долго? Водитель ехал самым коротким путём, вроде бы… Так, рассказывай, что произошло и что это у тебя за подношения? От тайных поклонников? Я ревную, - нервно улыбнулся. Сел вместе с Надей на диван, не выпуская из объятий. – Рассказывай, что случилось? - У нас в городе есть один человек, от которого многое зависит. Он немного во власти, немного в криминале. Но если хочешь нормально работать – надо с ним дружить. И налоговая, и полиция, и санэпидстанция и все-все ходят под ним. Нет, официально под властью, сам понимаешь. В общем, раз в квартал либо от него приходили люди, либо надо было перечислить определенную сумму на определённую карточку фонда помощи бездомным собакам. Но если хоть малейший намёк на проблему – его люди всё разруливают без вопросов. Сейчас открывается дверь, Света по привычке в полуобмороке, заходят трое из ларца одинаковых с лица с вот этим всем – кивнула головой в сторону корзин и кейса – и говорят, мол спасибо, Вас любим, но больше не потревожим. В переводе на нормальный язык, что с меня больше не требуется переводить деньги, но всегда помогут. - Что тебя пугает? - Всё. И отсутствие дани, и явление этих бойцов, и больше всего – кейс. - Ты его открывала? - Нет, даже не прикасалась, Кирилл только металлоискателем проверил и на предмет взрывчатых. Но кейс мой, код я знаю. - Человека этого зовут Бэмби? - Да… Откуда ты знаешь? - Сейчас расскажу, только проверим, что в кейсе. Кажется, я знаю причину, но не думал, что всё произойдёт так быстро. Сиди, я проверю. Код? А, тут написано, сейчас. Ух-ты… Это тут сколько? - Деньги? - Да. Записка, тут четыре миллиона. Это за девять лет? Ещё по-божески… - Света, сделай нам чай, пожалуйста, и отпусти на сегодня всех. Завтра продолжим в ускоренном режиме, пусть ещё раз всё просмотрят, чтобы потом без обмороков и ты свободна. Через пару минут секретарь ввезла несколько чайничков, чашки, блюдце с бутербродами и вазочку с печеньем. - Спасибо, все свободны до завтра. – Надежда Николаевна уже взяла себя в руки и была собрана и спокойна. – Секретарь испарилась, Бенкендорф сел за стол и спокойно начал пить чай. – Я слушаю Вас, Александр Христофорович, - говорила ровно, включила пластик. Мужчина поставил локти на стол и запустил пятерню в волосы: - С чего начать? – тихо и бесцветно. - Сначала, - ответила холодно. Только сейчас Надя осознала, что ее мужчина знаком с тем, чьё имя предпочитали не произносить вслух. - Когда тебя не стало, - также тихо, но зло, - я продолжил служить в МВД. Но если раньше хотелось выйти из любой передряги живым, знал, что есть к кому вернуться, то потом стало всё равно. Довольно быстро стал капитаном, потом старлеем, потом опять капитаном, потом майором, потом подполковником, потом и полковником. Специфика работы в том, что по ходу расследований мы вынуждены общаться с разными людьми и порой сложно понять: преступник ли человек на самом деле? А иногда, жизнь сама наказывает преступника, вернее, человека, приступившего закон. Насмотрелся, хватит. – Подошёл к окну, засунул руки в карман. – Однажды работали над делом, по сути, это была разборка двух бандюков. Но и у них есть понятие чести. И к захвату в заложники семьи или членов семей они прибегают крайне редко. А тут как раз этот случай. Мы успели слегка разобраться и поняли, что бандюк, чью семью взяли, не при делах, его подставили. Звали его Бэмби. Мы помогли. Я переговорщиком в деле был. Именно там и произошло две вещи: прострелили ногу и Бэмби стал моим должником. Учитывая, что он кавказец, для которого вопросы семьи превыше всего, он теперь будет помогать и оберегать, так сказать, меня и мою семью. Сначала он, а потом и его дети моих детей, по наследству. Кровный должник, так сказать. Когда я начал искать о тебе информацию, вышел на него, он во многом помог. В шинах, которые нашлись у тебя, были наркотики на огромную сумму. Их Оболенский увёл у людей Бэмби. Я вернул. Это, - кивнул в сторону подношений, - благодарность. Тебя не тронут и жить-работать сможешь, как и прежде, под их …защитой. Что с этим делать – решать тебе. Ладно, я пошёл, ещё куча дел. Да, мальчик вырос и изменился. Он не тот, каким был когда-то. Я бы и сам тебе всё рассказал, но он меня опередил немного. Ай, ладно. Для меня главное, что ты жива. – подобрал дублёнку и вышел из кабинета. - Саш…, - позвала Надя, но мужчины уже и след простыл. Набрала номер. - Да? -Ты куда? Мы не поговорили… - Я всё сказал. Прости, у меня куча работы, я дела принимаю. Да и говорить, по сути, не о чем. Надь, прости меня, если сможешь. - Сань? Сань? Что за глупость? Что ты делаешь? – в ответ молчание. – Саш? Помнишь, ты сказал, что никуда не уйдёшь и будешь жить у меня под дверью? А теперь что? Что изменилось, Саш? Мы с тобой далеко не дети, я прекрасно знаю, как делается бизнес. Я не наивная девочка. Зайди сейчас ко мне, пожалуйста… - в ответ тишина. – Помнишь, чем закончилось наше молчание двенадцать лет назад? Хочешь повторения? Я нет… Сань, ты меня слышишь? - Слышу… – Бенкендорф все-таки вернулся в кабинет. Надежда Николаевна положила трубку на стол, встала, подошла и уткнулась в него. Он мгновенно обнял хрупкую сильную женщину. Так и стояли. - Ко мне приходили и приходят весьма колоритные товарищи. Как на поговорить, так и на заказать. Я уже научилась с ними разговаривать. Но ваши с Ёжиком постоянные обещания, что всё будет хорошо и что вы рядом… Сань, ты мне просто нужен... Я же не знала, что вы знакомы... Мне просто нужен ты рядом… в этой ситуации, … мне стало страшно… - Прости, Динь, я подумал, что испугал тебя своими знакомствами, и ты не захочешь иметь со мной ничего общего… Прости, я с тобой, всегда с тобой… - Какой же ты дурак. Единственное, чего я боюсь, так это что вы с Ёжиком опять исчезнете… И всё будет как прежде… - Ни за что, родная, ни за что… И как прежде уже тоже не будет. Я рядом. Ух-ты, бутерброды… - улыбнулся. - Вот-вот, а ты сбегаешь. - Больше не буду, честно. Какие планы? - Осталось просмотреть один отчёт и могу спокойно дожидаться Ёжика. Садись, а то чай уже совсем холодный. - А поехали в мой офис, посмотришь, как я работаю? Может что посоветуешь? Взгляд со стороны, так сказать? - А что я Ёжику скажу? – спросила растерянно. - То и скажешь, ты со мной, в гостях в моем офисе. Да что такого-то? - Тогда я ему сейчас напишу, чтобы не забирал меня. Сань? А давай потом погуляем? Или ты устал? - С тобой? Всё что угодно. Но у меня одно условие… - Да-а-а? Какое же? – улыбнулась. - Поцелуй меня. - Только сначала смс Ёжику… - Ах вона как… Всё, я обиделся, - надул губы. - Саш? – голос дрогнул – Саш, ты серьёзно? Александр Христофорович понял, что перегнул палку: - Нет, конечно, Динь, нет, - прижал крепче. – Давай так, ты пишешь Вовке смс, мы с тобой съедаем содержимое подноса, ты смотришь отчёт и едем ко мне? - А поцелуй? – улыбнулась. - А это пожалуйста, а это мы всегда… - наклонился к ней. Через полчаса они покинули один офис и отправились в другой. Небольшое трёхэтажное здание из красного кирпича утопало в деревьях. Летом-осенью-весной – в зелени, а зимой в мрачных черных, почему-то зловещих деревьях. - Интересно, - проговорил Александр Христофорович, сидевший по привычке рядом с водителем, — это здание специально тут построили? Для полной маскировки? - Зато летом у нас тень и прохлада, - улыбнулся водитель. - Хорошо. Да, чтобы очень весело не было подготовьте мне на завтра весь транспорт к осмотру. - Весь?! - Весь. А что Вас так удивляет? - Нет-нет, ничего. Сычёва с трудом сдержала улыбку. Припарковались у входа. - Прошу, Надежда Николаевна, - Бенкендорф вышел и открыл дверцу женщине. - Благодарю, - спокойно ответила та, а в глазах смешинки. - Сначала просмотрим договор или экскурсия? - Давайте начнём с интересного, с экскурсии, бумаги потом. - Как скажете, только сначала прошу в мой кабинет, там разденемся. Через два часа сидели в любимом «кабинете» любимого ресторана держась за руки. - Что скажешь? Твои впечатления? – мужчина явно нервничал. - Честно? – улыбнулась, - мне понравилось. Жёстко, чётко, строго. Единственное, что меня смущает – ремонт. Я никогда не была в этом офисе. Либо у меня, либо в ресторанах. Давай мы тебе по скидке сделаем? - Дай мне время разобраться. Мне подчинённых бы понять да почистить… - Увольнения? Массовые? - Ну да, новая метла… На мой взгляд, слишком много помощников, точнее помощниц, и секретуток с широкими поясами вместо юбок. Да и с парнями вопрос. И с оружием. - По поводу помощниц-секретарш, мне начинать ревновать? – улыбнулась ещё шире. - Боже упаси! Я их уже уволил. Всех. - А как же ты без секретаря? Саш, я серьёзно. - Я тоже. Я написал своим бывшим питерским подчинённым. Мой секретарь сказал, что ко мне переедет. Ещё пара человек тоже. - «Секретарь сказал»? Он у тебя мужчина? - Да… - прервался, вошёл официант с десертом, им пришлось разъединить руки. – Да, это мужчинка сорока лет, толковый, вменяемый, проверенный, моя правая рука. Так что, можешь и не начинать ревновать. Всё равно, мне нужна только ты. Приятного аппетита. - Приятного аппетита. Выйдя из ресторана, Надежда Николаевна позвонила племяннику и успокоила его. Потом они с Александром пошли гулять. - Твой секретарь… - Он нормальной ориентации, просто очень привязан ко мне. Да и мне с ним привычнее и надёжнее. Не волнуйся. Те, кто ко мне сюда переедут, надёжные люди. А тут, естественно, сокращения. - Тебе этого не простят. - Да ну, мы же не в песочнице – прощать не прощать… Сюда приедет три человека, я особой любовью у своих подчинённых не пользовался. -Саш, про ремонт я серьёзно. - Я тоже. Сначала разберусь со штатом и оружием, потом с финансами. И только после этого буду думать о ремонте. Динь, давай отдохнём? - Давай. Сань? - М? - А ты … ты с этим Бэмби… - Нет, родная, не дружу. Общаться начал только сейчас, да это и общением назвать нельзя. Скорее услуга за услугу. Но ни он ни я усердствовать в этом не будем и не хотим. Для меня твоя безопасность важнее всего… - Саша?! Вы с Ёжиком что, сговорились?! - Нет. Смотри, какой магазин, однако… Магазин марципана…Зайдём? - Давай. - Надюш, я что подумал: стройками ведь твоя контора занимается? - Да. А что? - У тебя есть какой-нибудь недострой этажа на четыре-шесть? Я думаю, всё-таки переехать из этого кирпичного чуда. Да и расширяться надо. - Ты сейчас серьёзно? - Ну да… А что? Что тебя так удивляет? Я новый начальник со свежими мыслями и идеями. - Просто… у меня есть небольшая пристройка… на пять этажей правда… - Динь? Ты чего? – Бенкендорф остановился и взял лицо любимой в руки – Ты чего? - Здание постройки переходит в основное здание моей Корпорации… Я могу сначала сдать тебе ее в аренду, потом выкупишь. - Что тебя смущает? - Мы сегодня спалились перед подчинёнными и моими, и твоими… - Не думаю. А даже если и так, то что такого? Я люблю тебя, ты любишь меня, мы не дети, сама говорила, остальных это не касается. Мы же можем спокойно сотрудничать? - Да… Я устала, Саш… Очень устала… - Я рядом. Всё будет хорошо, слышишь? - Да. Помещение отремонтировано, надо только посмотреть. Оно пустует. Давай завтра посмотрим, и ты решишь. Кирпичное здание можно и в аренду сдавать. Если ремонт тебя не устроит, я весной переделаю. А ты потом въедешь? - Меня устроит всё. Мы будем работать рядом? - Да. Я потом всё покажу. Давай не о работе? - Давай. Давай выберем игрушки на ёлку? Или какую-то новогоднюю мишуру? - Давай. В марципановый рай идём, сладкоежка? - Мой рай это ты. О, тут и столики есть, посидим? - С тобой? – улыбнулась, - с удовольствием. Только сейчас Ёжику отпишу.