Часть 27
4 января 2022 г. в 21:57
Утром Бенкендорф проснулся первым и понял, что Надя ещё спит и спит очень крепко. Посмотрел на часы, было начало одиннадцатого. Решил не вставать, пока не проснётся любимая женщина. «Надо же когда-то и отдохнуть. Надюша только сейчас спокойно спит, надеюсь, без кошмаров. Пусть хоть немного отоспится. Хотя, по нормальному, ее в санаторий бы отвезти… А что, мысль. Молодёжь тут до Рождества, потом разъедутся, Вовка с Аней на выходных не в счёт, свои, да и понимают ситуацию. Надо на счёт путёвок поузнавать». За мыслями опять уснул.
Корф с женой проснулись рано, но тоже не спешили покидать тёплые постельки.
-Володь, а что вчера случилось? На тебе лица не было?
— В смысле? Всё нормально.
— Угу, только с чердака вы с Романовыми зелёные спустились.
— А, ты про это! Там очень грязно, пыльно и душно. Окно не с первого раза открыли.
— Точно?
— Абсолютно. Всё отлично. Анют, мы в среду исчезнем из дому.
— О чём ты?
— Я хочу оставить Надюшу дома одну, отдохнуть от нашей гоп-компании. И мы отдохнём, воздухом подышим, погуляем. Или ты не хочешь?
— Что ты! Хочу, очень. Я слышала в центре будет выставка ледовых скульптур.
— О, а это красиво.
— И повод.
— И повод, — согласился муж, накрывая ее тело своим, — ещё и какой повод…
— Во…- договорить её не дал поцелуй.
Вниз все спустились глубоко после обеда. Варя, сидевшая на кухне, посмотрела на всех вопросительно:
— Что тут за сонное царство? Я уже волноваться начала.
Всё хорошо, Варенька, всё хорошо, — улыбнулась Надежда, — просто отоспались и отдохнули.
— Садитесь за стол, сейчас ранний ужин будет.
— Или поздний обед — проговорил Корф. Анна, Романов и Наташа и рассмеялись.
— Вы чего? — обиженно спросила Варвара.
— Всё хорошо, тёть Варь, честно, Вы просто про подобную ситуацию нам напомнили.
— Угу, и про лавандовый чай, — Репнину аж передёрнуло.
— С лавандовой мармеладкой, — хихикнул муж.
— Ой, б-р-р, не напоминай этот ужас.
Андрей рассказал всем присутствующим про кафе у московского вокзала.
— В общем, впечатлений масса и все лавандовые, — закончил парень и ребята опять рассмеялись.
— Ладно, лавандовые вы мои, какие планы на Новый год? Времени — две недели. — проговорила Романова.
— А какие могут быть планы? — удивился Корф, — праздновать.
— Как?
— А у меня предложение, — влез Костя. — Давайте устроим что-то типа вечера поэзии? Только не обязаловка, а каждый своё любимое произведение? Можно и не наизусть, а с листка, но с выражением.
— Шу-у-р? — вопросительно протянула Надя.
— Нет, я им не рассказывала. Коль? Сань?
— Я точно нет, — отозвался брат.
— И я нет.
— Тогда вопрос: Костик, ты сам додумался, али подсказал кто?
— Сам, мам, сам. Я что у нас в семье дурачок? А что?
— Да ничего, — улыбнулась мать, — просто в глубокой молодости мы так сами Новый год отмечали. Я подумала, вдруг тебе кто проболтался?
— Тёть Шур, что за «глубокая молодость»? А сейчас какая? Поверхностная? — возмутился Корф.
— А сейчас совершеннолетие. — расхохоталась Александра.
— Тогда согласен. Так, вооружаемся ручкой-бумажкой и пишем список покупок.
— Вы пишите, а я пошёл картошку делать, — Александр Христофорович встал.
— Можно я помогу? — спросила Аня, — Заодно и научусь, а то мне мужа кормить, а он вредный… — улыбнулась.
— Что????? — Владимир аж подпрыгнул.
— Я пошутила, — девушка чмокнула его в щеку и встала.
— Давай, — пожал плечами главный охранник, — картохи много надо на всех, так что руки лишними не будут.
— Тогда и я с вами, — Репнина отправилась на кухню.
— У меня одна картофелечистка, дальше только ножи. — предупредила Надя.
— Хорошо, нам хватит. Ещё соль, зелень, и приправы вообще.
— Подойди к тумбе. Над ней по центру посуда, а справа узенькая дверца, видишь?
— Да.
— Открывай ее и ищи, всё что надо.
— Ух-ты! Я думал это обманка. Ну и ну! Какая коллекция!
— Балуйся на здоровье.
— И ещё, последнее — противень?
— Все в духовке.
— Спасибо, значит так, поварята…
Через сорок минут на столе дымились две больших тарелки с картошкой по-деревенски. Надежда Николаевна с грустной улыбкой смотрела на тарелки. Шура положила ей и теперь с тревогой наблюдала за подругой:
— Надюш, ее надо есть горячей, иначе пропадёт вся прелесть.
— Я знаю, но я не ем горячее. Пусть остынет немного.
— Надюш?
— Всё отлично и вкусно.
Спустя время вышли во двор, начали играть в снежки и лепить очередных снеговиков. Сычёва и Корф остались в доме, наблюдали за всеми из окна.
— Медвежонок?
Владимир в очередной раз сгрёб тётю в свои руки.
— Что, родной?
— Ты не ешь горячее?
— Да, — кивнула, — обожжён желудок и пищеварительный тракт. Даже моя секретарь соизволила выучить, что мой чай тёплый, а не горячий. А если по протоколу необходим горячий, то у меня есть бутылка с холодной водой и свой чай я остужаю.
— Это лечится?
— Нет.
— Надюш… — крепко обнял.
— Ну что ты? Всё отлично. Всё хорошо. И картошка вкусная. — улыбнулась.
— Тогда всем спать, кто-то ещё работает.
— Ёжик!
— Что? Чем я могу помочь?
— Тем, что ты рядом.
— Я всегда рядом. Но сейчас я серьёзно.
— Я тоже. Осталась рутина — подписать документы и сверить отчёты. Но это сделали руководители департаментов. Значит, просто подписать.
— Медвежонок, а откуда у тебя шины на чердаке?
— Без понятия, честно говоря, самой интересно. Наверное, Оболенский постарался, больше некому. Слишком много я ему позволила.
— Не ты. А он сам себе. Всё, родная, тема Оболенского закрыта, мы ее больше не поднимаем. У нас всё хорошо.
— Вот свинтусы! — в дом вошёл Бенкендорф и вытряхивал из себя снег. Выглянул во двор, — Всё, я отдыхаю. И переодеваюсь. — вернулся в комнату, — Корф, я ревнивый!
— Вообще-то, Надюша моя тётя! И мы родственники!
— Правда? Ну-ну…
— Ты весь мокрый, как ты так умудрился? — удивилась Надежда.
— Ой, с этими разбойниками только в снежки играть, — махнул рукой. — я в душ, потом присоединюсь к вам.
— А мы уже баиньки, — проговорил Корф, — сейчас остальных загоню.
— Володенька! — возмутилась Надя.
— Нет, Надюша, нет. Спать. Иначе в среду уедем смотреть ледяные скульптуры сами, а ты останешься дома и будешь отсыпаться.
Женщина отвернулась, чтобы скрыть слезы, и молча кивнула головой.
— Медвежонок? — парень подошёл и обнял ее. — Тихо, родная, тихо. Я же шутя. Но в каждой шутке, да? Так, вытираем слёзки, ну что ты? — прижал к себе и гладил, — Всё хорошо. Ты сейчас ложишься спатки, а завтра-послезавтра я тебя заберу ровно в шесть часов и спать ты ляжешь не позже десяти. Тогда в среду мы берём тебя с собой. Договорились?
— Угу, шантажист любимый. — улыбнулась.
— Договорились?
— Договорились.
— Тогда спатки. Тебя уложить или сама?
— Сама, я девочка взрослая. Давай только всех загоним домой.
В спальню Надежды Николаевны уже привычно проскользнул Александр Христофорович.
— Сань?
— Я. А кого ты ждала? — спросил с улыбкой.
— Тебя, ревнивец, тебя. Кстати, Володя завтра и послезавтра меня будет забирать с работы.
— Я слышал, — кивнул мужчина, укладываясь рядом и целуя женщину.
— Саш?
— Что? — тяжело дыша и отрываясь от ее губ.
— Ты точно не замёрз?
— Точно, Динь, точно, меня ты греешь. — и вернулся к прерванному занятию.
***
В офисе у Сычёвой была аврально-нервная обстановка: начальник каждого департамента заходил с папкой документов, через час максимум выходил либо белый, либо бордовый.
— Света, следующего ко мне через сорок минут, — раздался голос начальницы в селекторе, — мне сейчас чай и к нему что-то существенное. И меня нет.
Бенкендорф в это же время принимал дела в охранной фирме. Через несколько часов голова у него уже шла кругом.
— Н-н-надежда Н-н-николаевна, я им сказала, что к Вам нельзя, но…
В кабинет зашли три человека в одинаковых костюмах, у одного в руках корзина с фруктами, у другого корзина с цветами, а у третьего внушительный кейс. Женщина встала.
— Здравствуйте, Надежда Николаевна, — заговорил «кейс», мы просим прощения, мы быстро. Это Вам, в честь уважения и в качестве поздравления с наступающими. Мы уполномочены Вам сказать, что впредь Вас не потревожат, но, если вдруг, Вам понадобится помощь — Вам всегда помогут бескорыстно.
— Благодарю, — ровно и сухо ответила Надежда Николаевна, — чем обязана?
— Всё в порядке. Вас благодарят за сотрудничество и просят принять этот кейс в качестве извинений. Он безобиден. Всего доброго!
— Всего доброго.
Визитёры оставили свои подарки и вышли. Секретарь вопросительно посмотрела на начальницу, но та лишь махнула рукой, и девушка скрылась.