Одна из нас

С приходом зимы проблем для выживших становится куда больше. Нашествие заражённых, что ни с того ни с сего восстают из-под сугробов без какого-либо предупреждения. Жуткий мороз. В общем, угроз для жизни достаточно. Однако подобные условия давно стали родными для Элли, что решила поселиться в том самом особняке на ближайшие пару месяцев, где когда-то умер человек. Человек, что был слишком дорог ей. Стоя у той самой двери, девушка пыталась держать себя в руках. Кисть медленно тянулась к дверной ручке, пока сердце разрывалось. Пар мелкими и частыми клубками выходил из её рта, которым ей приходилось дышать, ведь нос был забит ледяными иголками. Ей было страшно. Но она всё равно рвалась туда. Дверь со скрипом распахнулась, и воспоминания сами начали мелькать перед глазами, нагоняя жуткую панику. Дыхание участилось, но Элли продолжала. Продолжала пытаться оставаться в здравом уме. Лужа крови, как и ржавая клюшка, никуда не делась. Мозг Уильямс сам додумал и представил общую, полную картину, что в мельчайших деталях сохранилась в его недрах, нередко напоминая о том ужасном дне. Силуэт Эбби сам собой возник у лужи, в которой лежал полумёртвый Джоэл, что был совсем плох. Светловолосая не останавливалась, хоть и Элли, лёжа на полу, изо всех сил молила прекратить. Рыжая стояла посреди всего этого хаоса, сдерживая рвущийся на волю крик, что мог запросто привлечь заражённых в дом, в котором ей ещё предстоит жить ни один месяц. — Джоэл… Джоэл, вставай! — вопила молодая Уильямс, пока её держали аж несколько человек. — Вставай, мать твою! Андерсон медленно опустила окровавленную клюшку и, выдержав небольшую паузу, нанесла заключительный, смертельный удар. Раздался оглушительный крик, полный боли, прежде чем девушку вырубили. Тогда картина наконец растворилась, превратившись в пепел. Лишь бездыханное тело Миллера осталось лежать на полу в собственной лужи крови. Рыжая неторопливо подошла к мужчине и, присев на корточки, окинула его неким оценивающим взглядом. — Мы выживем назло Вселенной, Джоэл. — прошептала Элли, сглотнув ком в горле, что начинало побаливать. — Нас не сломить.