Рассвет Водолея

Краткое содержание: Роджер не ребенок и не идиот, и он не хочет, чтобы с ним обращались как с ребенком. ——— Роджер открыл дверь в свою комнату и с разочарованным стоном опустил плечи. Спортивная сумка соскользнула и с глухим стуком приземлилась у его ног. Неужели они действительно оставили все в таком беспорядке? Шкаф был открыт, и большая часть его одежды валялась на неубранной кровати. Значит, постельное белье определенно придется менять. На полу валялась скомканная бумага. Роджер поморщился, вспомнив, для чего ее использовали. И конечно, был еще и обычный бардак, который почти постоянно присутствовал в его комнате. Ситуация была, одним словом, прискорбной. Потому что последнее, что ему хотелось делать, — это убираться. Роджер посмотрел на свою сумку, мученически вздохнул и поднял ее, сперва направившись к стиральной машине на кухне. Фредди определенно взял слишком много одежды всего лишь на двое суток, подумал он, покачав головой и вываливая все на пол. Беря по одной вещи за раз, он быстро обнюхивал их и решал, достаточно ли они чистые, чтобы носить. Третья из них, оказавшаяся в его руках, была одной из его любимых, бордовой хлопчатобумажной рубашкой с длинными рукавами, которую Фредди носил большую часть воскресенья. Роджер автоматически поднес ее к лицу и вдохнул аромат Фредди с легким привкусом морского бриза. Он замер и медленно закрыл глаза, внезапно вспомнив воскресное послеполуденное солнце, ледяную воду вокруг лодыжек и песок между пальцами ног. И Фредди. Фредди с закатанными штанами и рукавами осторожно опускает узкую ступню в холодную воду. Фредди смеется и, постоянно извиняясь, выуживает из песка несколько фишек от Скрэббла. — Я же говорил тебе, что это плохая идея! — Прости, дорогой, я найду их все, обещаю! Фредди дремлет на пассажирском сиденье, обхватив себя руками и закинув босые ноги на приборную панель. Роджер улыбнулся, сам того не осознавая, и подпрыгнул от неожиданности, когда услышал, как открылась дверь. Из гостинной раздались голоса его соседей по квартире. Он швырнул рубашку в стиральную машину, как изобличающую улику в камин, и продолжил запихивать туда все остальное. Спустя пару минут Кристиан просунул голову в дверь, чтобы поздороваться и указать ему на записку на холодильнике, которую Роджер еще не заметил. Роджер~ Позвони Питу Позвони Брайану Звонила Кэрри Записка была написана почерком Бриджит. Роджер вытащил листок из-под магнита в форме ананаса и поблагодарил ее по пути в свою комнату. Было около восьми вечера, когда он набрал номер Брайана, устроившись на подлокотнике дивана с телефоном на коленях и спиной к телевизору. Кристиан и Бриджит заняли диван с обеденными тарелками в руках, смотря какой-то старый голливудский фильм. Некоторое время раздавались гудки, а затем трубку взяла девушка, что было немного неожиданно, учитывая, что среди соседей Брайана не было женщин. — Алло? — Э-э… Брайан дома? — спросил Роджер, почесывая лоб. — Одну минутку, — сказала она и опустила трубку, — Это Роджер, — услышал он ее голос, прежде чем она снова обратилась к нему, — Он идет. Роджеру показалось, что теперь он узнал этот голос. — Крисси? — О, ничего себе. Удивлена, что ты помнишь мое имя. Сарказм не ускользнул от него. — Смешно, — коротко ответил он. — Не очень, — сказала Крисси и передала трубку Брайану. — Привет, Родж. — Приятно знать, что твоя девушка все еще ненавидит меня, — пробормотал Роджер, рассеянно ковыряя джинсы в том месте, где они протерлись. — Это не так, — Брайан понизил голос, — Ты же знаешь, что они с Джо близкие подруги. — Ага, — Роджер цокнул языком и попытался сменить тему, — Как бы то ни было… Джо была бывшей девушкой Роджера и соседкой Крисси по квартире. Роджер расстался с ней незадолго до Рождества, чтобы «сосредоточиться на группе». Время он мог бы выбрать и получше, это правда. И также правдой было то, что он, возможно, слишком много внимания уделял другим девушкам даже до разрыва, что не ускользнуло ни от чьего внимания. Так что, вот так. Но затем в феврале все снова началось, как это иногда случается, и все на самом деле шло довольно хорошо до вечера накануне Дня Святого Валентина, когда Роджер случайно и крайне прискорбно оговорился, назвав Джо чужим именем. Во время довольно интимного момента. Он не гордился этим. — Как Корнуолл? — спросил Брайан. — А, славно, — Роджер посмотрел на свое обнаженное предплечье, — вчера немного позагорали на пляже. Погода была великолепной. — Везунчик. — Вот кто везунчик, так это мерзавец Фредди, он действительно загорает. Я просто краснею. Но да, мы хорошо провели время. — Не сомневаюсь. — Похоже, ты и сам там неплохо проводишь время, — добавил Роджер, ухмыляясь, — Надеюсь, я ничему не помешал. — Мы мыли посуду, — решительно сказал Брайан. — Так вот как теперь это называется? Роджер практически слышал, как Брайан закатил глаза, но добродушно, поскольку он тут же игриво парировал: — Извини, ты завидуешь, потому что в свои выходные не смог ни за кем приударить? — Мне не нужно приударять, — сообщил ему Роджер, — ничего не могу поделать со своим животным магнетизмом. Это крест, который я должен нести. Брайан фыркнул. Роджер поймал на себе странный взгляд соседей по квартире и неловко улыбнулся им в ответ, слезая с подлокотника и опускаясь на пол. — Знаешь, я понятия не имел, что вы с Крисси все еще вместе, — сказал он, устраиваясь поудобнее, скрестив ноги. — Ага. — Она давно никуда не ходила с нами, вот и все, — последовала пауза, и так как Брайан не ответил, он быстро добавил, — Не думаю, что меня это касается… Но как раз в этот момент одновременно с ним заговорил Брайан: — Да, и отчасти дело в тебе. — Что? — сказал Роджер, прежде чем до него дошло, — О. Господи, девушки могут таить обиду, как никто другой. — Подожди, она не пришла к нам в «Революцию» только потому, что Джо все еще злится на меня? — Нет, это было… она была на свадьбе своей кузины в те выходные. В любом случае… — Да, — быстро сказал Роджер, не совсем понимая, как они углубились в изучение статуса отношений Брайана, — Что случилось? — Ах, ну ладно! — взволнованно сказал Брайан, — У нас впереди пара напряженных выходных. — Ты шутишь, — усмехнулся Роджер. — Почему? — Потому что я только что звонил Питу, и он сказал, что забронировал нам концерт в Брайтоне через две недели. Пит был другом Роджера по колледжу, который однажды, по пьяной лавочке, предложил стать их своего рода менеджером. Это было очень ненадежное соглашение, но время от времени он делал что-то полезное. — Черт, на какой день? — спросил Брайан. — На вечер пятницы. — Хорошо… — Брайан, казалось, обдумывал это, — Тогда может получиться. Джон позвонил и спросил, не хотим ли мы сыграть в «Сцене» в субботу вечером, через две недели. Роджер поднял брови. — О, блестяще! Ты сказал «да»? — Сказал. И меня спросили, сможем ли мы выступить на разогреве у Deep Purple в эту субботу в Империале, их группа поддержки выбыла. — Отлично! — Роджер страстно желал дать пять своему другу по телефону, — Полагаю, Тим уже в курсе? — Да, мы говорили вчера вечером. Нам нужно будет провести хотя бы одну репетицию где-то между сегодняшним днем и субботой, — вздохнул Брайан, — Я просто хочу, чтобы все это не происходило во время сессии. Роджер откинул голову на подлокотник, на его лице появилась самодовольная улыбка. — Ага, ну, мне-то больше не нужно париться насчет этого. — Что ты имеешь ввиду? — Я бросаю, — небрежно объяснил он, — я все равно чертовски это ненавидел, верно? Так что я просто сосредоточусь на группе, и все. Наступила тишина, которая длилась слишком долго, чтобы ее можно было назвать комфортной. — А ты… — начал Брайан. — Спроси меня, уверен ли я, и я повешу трубку, — предупредил его Роджер. — Ты свободен в четверг вечером? — спросил Брайан, и Роджер прекрасно знал, что изначально он собирался спросить не об этом, — К тому времени я смогу найти место для репетиции. — Да. У тебя какие-нибудь экзамены в среду? — Нет, а что? Роджер ухмыльнулся. — Давай выпьем по пинте пива завтра днем. Собрание группы. Брайан мычал и вздыхал, ссылаясь на курсовую работу, которую ему нужно было сделать, но в конце концов согласился прийти ненадолго. Повесив трубку, Роджер вернулся в свою комнату и неохотно начал убирать одежду. Он наткнулся на записку с холодильника, которую ранее небрежно бросил на кровать, и долго смотрел на последний пункт на ней. Звонила Кэрри Задумчивое выражение исчезло с его лица, когда он скомкал записку и бросил ее в угол. — — — Фредди никогда раньше не попадал в такую ситуацию, и это было, мягко говоря, странно. Всякий раз, когда он так интересовался кем-то в прошлом… Нет. Всякий раз, когда в прошлом он так интересовался мальчиком… Нет. В прошлом Фредди никогда так не интересовался мальчиками, и мог действовать в соответствии с этим, но предпочел этого не делать. Было поздно, очень поздно, когда они пробрались в дом семьи Роджера в воскресенье вечером, вернувшись из бильярдной, куда Роджер повел его после их поездки на пляж. — О, смотри… Только что пробило полночь, — сказал Роджер, или, скорее, невнятно промямлил — глаза у него были полуприкрыты — и он придвинулся ближе, касаясь пальцами руки Фредди, его бедра, обхватил его за талию, — Так что технически уже завтра… И Фредди понял, что тоже слишком много выпил, когда не прошло и двух минут, как он оказался на матрасе на полу, а Роджер лежал на нем сверху, с победной ухмылкой на губах, прежде чем поцеловать его так, как будто от этого зависела их жизнь. Но даже несмотря на то, что у Фредди закружилась голова, и даже несмотря на то, что вес тела Роджера на нем, несомненно, было единственным, что помешало ему блаженно улететь в ночное небо, он каким-то образом обрел присутствие духа и решимость мягко оттолкнуть Роджера от себя. Фредди сел и установил некоторое расстояние между ними. Это действительно требовало титанических усилий с его стороны, особенно когда Роджер выглядел таким чертовски разочарованным. — Ты пьян. — Не настолько пьян, — на лице Роджера было хмурое, почти надутое выражение, — И какое это имеет отношение к чему-либо? «Это имеет отношение ко всему», — подумал Фредди, когда наклонился вперед, опустился на четвереньки и умиротворяюще поцеловал Роджера в щеку. — Это все еще сегодня, — пробормотал он мягко и немного извиняющимся тоном, пресекая все, что могло произойти этой ночью, в зародыше. В ту ночь он пролежал без сна, как ему показалось, несколько часов, прислушиваясь к тихому храпу Роджера. Как бы Роджер ни настаивал на том, что его горячие слова ничего не значили, Фредди не был в этом убежден. Они не появились из ниоткуда. Очевидно, до сих пор Роджер даже не рассматривал возможность близости с другим мужчиной. Но Фредди рассматривал. Ему были знакомы эти своенравные мысли, и он прекрасно знал, какие стыд и вина приходят с ними. Он был знаком и с последствиями разоблачения. И ничего из этого он не пожелал бы никому другому, и меньше всего своему лучшему другу. И кто мог сказать, что, продолжая в том же духе, они скоро не перейдут черту, которая недвусмысленно заставит Роджера понять, что он не наслаждается и не хочет участвовать в этом? Если это случится, Фредди знал, что мог бы попрощаться с их дружбой. Эти мысли преследовали его до самого вечера понедельника, когда он вернулся домой. Он успел принять душ до того, как закончилась горячая вода, и теперь стоял, склонив голову под струями льющейся на плечи воды, чувствуя усталость от размышлений и раздираемый противоречиями. Потому что правда заключалась в том, что он хотел продолжать. Отчаянно. И если отбросить все его опасения, это чувство никуда не делось. Это терзало саму его душу, жгло и требовало удовлетворения. Его голова была так полна Роджером, что стоило ему закрыть глаза, как он видел его лицо и не только. Память и воображение слились воедино, подбрасывая ему образы, которые были слишком заманчивыми. Секс был странной вещью. Он знал, что уже давно почти не задумывался об этом, на самом деле. До всего этого. Но теперь эти мысли были вездесущи до такой степени, что подводили его к грани безумия. Потому что теперь, когда он попробовал что-то настолько восхитительное, все, чего он хотел — это большего. Фредди провел руками по лицу, шее, плечам и одной рукой откинул волосы назад, в то время как другая скользнула по животу и дальше вниз. Он закрыл глаза и судорожно вздохнул, прикусив губу, крепко сжимая ладонь при мысли о губах Роджера вокруг его члена, в то же время ужасно стыдясь себя. Но не настолько, чтобы остановиться. Горячая вода заканчивалась, но он едва замечал это, щеки горели, и он делал неровные, неглубокие вдохи, позволяя себе предаваться своим фантазиям. Пока кто-то не забарабанил в дверь, явно решив, что его очередь в ванную подошла. О, ради всего святого. Фредди со стоном открыл глаза и в отчаянии ударился затылком о кафельную стену. — Хорошо, одну минуту! «Хватит», — подумал он и повернул вентиль, пока вода не стала ледяной. — — — — Ну, можете сразу отъебаться, вы оба, — проворчал Роджер, сердито глядя на своих друзей и товарищей по группе, сидящих по другую сторону стола. Брайан поднял брови, обменявшись взглядом с Тимом, что еще больше разозлило Роджера, — Значит, я единственный, кто действительно верит в нас, да? — Я этого не говорил, — запротестовал Тим, — Группа не имеет к этому никакого отношения. — Группа имеет к этому самое прямое отношение! — возразил Роджер, категорически не веря, что для них это не очевидно, — Мне не нужен запасной план, потому что мы, черт возьми, справимся! Таков план. Единственный план. Я не вижу, чтобы кто-то ходил и спрашивал врачей, адвокатов и, блядь, не знаю… астрофизиков, — он прищурился, глядя на Брайана, — какой у них запасной план на случай, если у них не сложится с нынешней работой. — Да ладно тебе, — Брайан бросил на него раздраженный взгляд, — Есть разница, Родж. Ты должен это признать. — Нет, я не согласен, — упрямо сказал Роджер, доставая пачку сигарет, — Не знаю, как ты, но я профессиональный музыкант. Это то, чем я хочу заниматься. Это все, чем я хочу заниматься. — Ага, это сейчас, — Тим пожал плечами, жестикулируя со своим напитком в руке, — Но что будет, когда тебе будет… пятьдесят? Вряд ли ты будешь продолжать играть в рок-н-ролльной группе, правда? Роджер фыркнул, нахмурившись: — Черт, ты говоришь про двухтысячный год. Давайте посмотрим правде в глаза, к тому времени, вероятно, наступит ядерная зима, и мы все равно будем мертвы. — Какая вера в человечество, — усмехнулся Брайан. — Справедливости ради, дорогуша, люди — варварский вид, — проговорил Фредди из-за своего стакана, откидываясь на спинку стула и старательно избегая жаркой дискуссии, связанной с решением Роджера бросить колледж, — Мы ужасны, большинство из нас. — Вот именно, — Роджер прикурил сигарету и тоже откинулся назад, непреднамеренно повторяя позу Фредди, — Кто сказал, что Советы не сбросят ядерную бомбу на Америку на следующей неделе и не начнут мировую войну? Роджер поднял брови, оглядывая группу своих друзей, которые кивали или пожимали плечами. По крайней мере, с этим никто не спорил, как бы это ни было удручающе. — Итак, — твердо сказал он, указывая сигаретой, — извините меня, если я решу жить именно той жизнью, которой я хочу, сегодня, пока еще могу. — Я выпью за это, — сказал Фредди, и Роджер повернулся, чтобы посмотреть на него, чрезвычайно довольный поддержкой, по крайней мере, одного из своих друзей. — Твое здоровье, Фред, — улыбнулся он, когда они чокнулись бокалами. — Твое здоровье, дорогой. — Ты поощряешь его, — сказал Тим, поднимая бровь и глядя на Фредди, — Но сам ты скоро закончишь колледж. Со степенью. Фредди одновременно закатил глаза и вывернул запястье, на его губах появилась легкая улыбка. — Да, в искусстве, дорогуша. Такая стабильная, прибыльная профессия. Тим усмехнулся, как товарищу по несчастью: — Справедливо. — Похоже, что только у Брайана есть будущее, — заметил Фредди, драматично вздохнув, и встретился взглядом с Роджером, — С таким же успехом можно отправиться прямо в богадельню. Роджер громко рассмеялся, услышав фразу, сказанную недавно его отцом, и потянулся, чтобы взъерошить Фредди волосы. — По крайней мере, ты хорошо туда впишешься! — Нет! Ты засранец! — Фредди ахнул и шлепнул его по руке, что только заставило Роджера отложить сигарету, чтобы усерднее стараться, пока все это не переросло в дурацкое шлепанье по рукам. Тим резко хлопнул в ладоши, изображая родительский гнев: — Эй! Дети, пожалуйста. Фредди! — Это он начал! — запротестовал Фредди, указывая на Роджера, который немедленно воспользовался возможностью, чтобы в последний раз взъерошить ему волосы. — Роджер, ты засранец, клянусь..! — Мда, интересно, почему же это только у меня есть будущее, — сказал Брайан, наблюдая за ними с приподнятой бровью и легкой улыбкой, скрестив руки на груди. — Да, удачи тебе с этим, — Тим похлопал его по плечу и встал, направляясь в туалет. — Ох, ладно, иди сюда, — усмехнулся Роджер и протянул руку, остановившись, когда Фредди отпрянул, — Расслабься, я все исправлю. Фредди замер, позволив ему провести рукой по волосам, осторожно поправляя их пальцами. — Ну вот, — сказал Роджер, их глаза задержались друг на друге слишком долго. Роджер ухмыльнулся, — Не знаю, почему это занимает у тебя так много времени по утрам. Фредди фыркнул и улыбнулся в ответ, прежде чем повернуться и посмотреть на свое отражение в окне. Роджер понаблюдал, как он убрал несколько темных прядей, а затем медленно повернулся к столу и взял сигарету из пепельницы с теплой улыбкой, все еще остающейся на его губах. Когда он поднял глаза, то понял, что Брайан смотрит на него немного странно, склонив голову набок. Почти изучая его. — Что? — спросил Роджер, подняв брови. — Ничего, — покачал головой Брайан, словно отгоняя нелепую мысль, и отвернулся. В соответствии с условиями, по которым он должен был прийти только ненадолго, Брайан не задержался, и Тим решил, что ему тоже лучше уйти. В этом не было ничего необычного, потому что Тим и Брайан были более близкими друзьями, чем Роджер с ними обоими. Прежде всего потому, что они знали друг друга и вместе играли в группе долгое время, и иногда Роджер все еще чувствовал себя немного чужаком. — Клянусь, иногда они обращаются со мной как с ребенком, — сказал Роджер Фредди и поставил перед ним еще один портвейн с лимонадом, прежде чем снова сел и принялся за четвертую пинту за вечер, — Просто потому, что я на пару лет моложе. Фредди посмотрел на стакан, приподняв бровь. — Роджер, зачем ты купил мне еще один? Я же говорил тебе не делать этого. — Я думаю, ты имеешь в виду «спасибо», — ответил Роджер с дерзкой улыбкой, — И — пожалуйста. Он подмигнул и сделал большой глоток из своего бокала. Фредди поглядывал на него краем глаза. — Может быть, ты пытаешься меня напоить? Роджер пожал плечами, все еще улыбаясь. Фредди вздохнул и слабо улыбнулся в ответ. — Это действительно хорошая идея..? — Ну, уже не знаю, — Роджер опустил глаза, слегка барабаня пальцами по столу, — Это ты мне скажи. Роджер чувствовал, что что-то между ними осталось недосказанным, когда Фредди в воскресенье вечером стоял на своем касательно паузы в том, что происходило. А потом, в понедельник, не было никакой возможности узнать, все ли наладилось. Они провели большую часть дня в переполненном поезде, и первую половину пути Роджер был измотан до предела, страдая от легкого, но стойкого похмелья. И теперь молчание, последовавшее за тем, что он только что сказал, было для него слишком неприятно долгим. У Роджера упало сердце. — Поговори со мной, Фредди, — добавил он и заставил себя поднять глаза. Темные глаза Фредди были печальны. Дерьмо. Роджер сглотнул, пытаясь подготовиться к отказу. Подумать только, весь день он верил, что все вернется к тому, как было до выходных, как только они останутся наедине. Стало ясно, что он ошибался. — Я… — Фредди отвел глаза и взял свой бокал, — Я просто не знаю. — Чего ты не знаешь? — Я не знаю, хорошая ли идея… продолжать это, — тихо сказал Фредди, и эти слова пронзили сердце Роджера так, как он даже не представлял. Он прикусил язык, ожидая объяснений. Ему нужны, по крайней мере, объяснения. — Я не хочу, чтобы ты сделал что-то, о чем потом пожалеешь, — медленно сказал Фредди и поднес стакан к губам, — Я боюсь, что ты уже жалеешь. Роджер прищурился, глядя на него. — Что? С чего бы мне. Подожди, ты сожалеешь о чем-нибудь, что случилось? Фредди покачал головой, кусая губы и по-прежнему не глядя на него. — Ты думаешь, что, в конце концов, пожалеешь об этом? — спросил Роджер, поворачиваясь боком в кресле и опираясь одной рукой на спинку, чтобы лучше видеть его. Наконец Фредди снова встретился с ним взглядом. — Нет, — сказал он мягко, но решительно, — Никогда. — Так объясни мне, — потребовал Роджер, — почему ты думаешь, что я пожалею? И еще, — продолжил он, не дав Фредди шанса ответить, — что значит ты не хочешь, чтобы я сделал что-то, о чем потом пожалею? Извини, но я думаю, что это мне решать. Я могу сам отвечать за свои поступки, знаешь ли. Не пытайся, блядь, защитить меня от… от того, что, по-твоему, я не хочу делать! Думаешь, я не знаю, что делаю? Ты слышал хоть слово из того, что я только что сказал? Почему же теперь ты обращаешься со мной, как с гребаным ребенком?! Он раздраженно повернулся к столу и вытряхнул последнюю сигарету из пачки. — Не могли бы вы все перестать вести себя так, как будто мне нельзя доверить мои собственные гребаные решения! Я не слабоумный! Господи! Фредди растерянно моргнул. Люди, сидевшие ближе всех к ним, повернулись, чтобы посмотреть на него. — Все слышали? — рявкнул Роджер, свирепо глядя на них в ответ и закуривая сигарету, — А теперь не лезьте не в свое собачье дело. Он почувствовал, как теплая рука легла ему на бедро под столом, и повернулся, чтобы посмотреть на Фредди, все еще изрядно рассерженный. — Прости, — сказал Фредди, и он и выглядел извиняющимся, — Я просто… — Ты просто предполагал, что знаешь, что для меня лучше. Как и все остальные. Фредди отдернул руку и ничего не сказал. Роджер медленно выдохнул струйку дыма. — Послушай, — он понизил голос, на случай, если эти любопытные ублюдки за соседними столами все еще пытались подслушивать, — Ты спросил меня, чего я хочу, — он наклонился ближе к Фредди, удерживая его пристальный взгляд, — Я знаю, чего хочу, Фред. Я уверен. И никаких сожалений. Во всяком случае, не с моей стороны. Так что, не вешай мне лапшу на уши. А теперь… — Он затянулся сигаретой, — как насчет тебя? — Роджер откинулся назад, выдыхая дым, — Чего ты хочешь? Потому что я не думаю, что когда-либо спрашивал. Фредди долго смотрел на него с задумчивым выражением лица. Затем он поднял свой бокал, сделал большой глоток и спрятал за ним улыбку, которая играла на его губах, темные глаза его мерцали. Роджер улыбнулся с облегчением, потому что знал этот взгляд. Или надеялся, что это так. — Язык проглотил? — Я много чего хочу, дорогой, — наконец ответил Фредди, наклонился вперед, выхватил сигарету из его руки и затянулся. — Что-нибудь из этого имеет отношение ко мне? — спросил Роджер, поднимая бровь и наблюдая, как дым струится из приоткрытых губ Фредди, не в силах отвести от них глаз. — Всё, — ответил Фредди и одним махом опрокинул половину своего напитка. Глаза Роджера были прикованы к его кадыку, подпрыгивающему вверх и вниз, сердце учащенно билось в груди, а желание шевелилось где-то внизу живота. — Поедем ко мне, — услышал он свой собственный голос. Это был не совсем вопрос. Фредди поставил свой стакан и поднял бровь, глядя на него: — Ночь на дворе. — Живем один раз, — поддразнил Роджер с ухмылкой и забрал сигарету обратно, при этом коснувшись пальцами руки Фредди. Почти незаметная ласка. — Я не сказал «нет», — тихо заметил Фредди. — — — Меховая куртка Фредди упала на пол, когда они, спотыкаясь, пересекли комнату, запутавшись друг в друге и двигаясь в направлении кровати. — Тебе не кажется, что твоим соседям по квартире… может показаться немного… странным, если я останусь на ночь? — голос Фреда был хриплым, его слова прерывались тихими вздохами, когда Роджер лизал и кусал его шею. — Не знаю, — пробормотал Роджер между поцелуями, сбрасывая при этом туфли, — Плевать. Соседи по квартире были в гостиной, и Роджер сделал мысленную пометку включить музыку. Через минуту. Он ненадолго отстранился, чтобы снять рубашку, прежде чем обхватил Фредди сзади за шею и жадно потянул его вниз, чтобы завладеть его губами, другой рукой сжимая его задницу через невероятно узкие атласные брюки. Это было немного неловко, потому что теперь, без обуви, он был намного ниже Фредди в его ботинках на платформе. Когда Фредди отпустил его, чтобы расстегнуть рубашку, Роджер потерял равновесие и чуть не упал навзничь, увлекая Фредди за собой. — Господи, да сними уже эти чертовы ботинки, а, — усмехнулся Роджер и толкнул Фредди на кровать. Наполовину расстегнув рубашку и многозначительно улыбнувшись, Фредди оперся на руки и наклонил голову, оценивающе оглядывая его с ног до головы. Роджер поднял бровь и с ухмылкой расстегнул ремень, затем принялся избавляться от брюк и носков, в то время как Фредди закончил расстегивать рубашку и отбросил ее в сторону. Может быть, дело было в том, что они были так близки к тому, чтобы покончить со всем этим, Роджер не знал, но сегодня вечером в каждом их движении чувствовалась какая-то напряженность. В каждом поцелуе. В каждом взгляде. Все, что он знал прямо сейчас — это то, что он хочет темноволосого мужчину, сидящего на его кровати, так сильно, как никогда ничего в своей жизни не хотел. Роджер подошел к кровати, и руки Фредди поднялись к его бедрам, кончики пальцев ласкали кожу по краю его трусов. Удерживая его взгляд, Фредди наклонился вперед и прижался открытым ртом к его члену прямо через белье. Роджер застонал. Это было невероятно эротично, он чувствовал теплое дыхание Фредди на себе, его язык прямо там, если бы не барьер из тонкой ткани. Фредди замурлыкал и закрыл глаза, двигаясь вверх и вниз по длине его члена. Роджеру захотелось сорвать с себя нижнее белье и толкнуться в горячий рот. Его пальцы запутались в волосах Фредди, и он потянул его голову назад, снова поймав его взгляд. Черт, одного выражения лица Фредди было достаточно, чтобы свести Роджера с ума. Ожидающее, необузданное желание. Роджер забрался к нему на колени и поцеловал его, оттягивая за волосы и прижимаясь всем телом. Фредди застонал ему в губы, руки его были повсюду, сжимали его задницу, ногти царапали спину. О Господи. Губы Фредди оторвались от его губ и нашли его шею, одна из его рук оказалась на заднице под трусами. — Музыка, — вспомнил Роджер через некоторое время. — М? Фредди неохотно отпустил его, когда он отстранился и встал на ноги, подойдя к проигрывателю, чтобы включить пластинку. Роджер услышал, как несколько секунд спустя тяжелые ботинки на платформе ударились об пол, и улыбнулся про себя. Хотя, признавал он, Фред действительно хорошо выглядел в них. Не взглянув как следует, Роджер взял ближайший альбом, оказавшийся под рукой, и вынул его из чехла, осторожно положив на проигрыватель. Это оказалась пластинка, которую Фредди одолжил ему, «Electric Ladyland» Хендрикса. Фредди подошел к нему сзади, когда Роджер собирался опустить иглу, одной рукой обхватил его за талию, а другой убрал волосы, чтобы коснуться губами задней части его шеи. Роджер вздрогнул и случайно уронил иглу на середину второго трека. …ждет нас с тобой, Так что пора нам прокатиться Мы можем выбросить все твои зацикленности за борт Пока мы летим прямо над наполненным любовью морем. Рука Фредди скользнула по животу Роджера и за пояс его трусов, длинные пальцы обхватили его, медленно лаская и дразня. Роджер прислонился к нему с гортанным стоном, закрыв глаза, когда одна из его рук поднялась к лицу Фредди, и он повернул голову вбок, слепо ища чужие губы. Посмотри вперед, я вижу страну любви, Скоро ты поймешь Да, да, да… Фредди поцеловал его, мягко и глубоко, его рука поглаживала его неторопливо, бедра прижимались к нему сзади. Колени Роджера, казалось, могли подогнуться в любой момент. Ощущение твердого члена Фредди, прижатого к его заднице, было новым, немного странным и удивительно возбуждающим. Занимайся любовью, занимайся любовью, занимайся любовью, занимайся любовью… Но в очередной раз Фред, казалось, взял верх, а Роджер был полон решимости не допустить, чтобы это произошло сегодня вечером. У него были другие планы, как бы ему ни было жаль лишаться чудесного ощущения ласк Фредди. Роджер высвободился из объятий и повернулся, пробежав пальцами от его шеи вниз к поясу его брюк, проследив за движением взглядом, прежде чем посмотреть Фредди в лицо. Фредди задрожал, губы его приоткрылись, щеки покраснели, и он позволил оттеснять себя, пока его ноги не коснулись кровати. Роджер схватил его за пояс, прежде чем он успел сесть, и поцеловал, одновременно расстегивая его брюки. Затем прервал поцелуй и отклонился назад с озорной улыбкой.  — Сними их, — сказал он твердо, но игриво, глядя Фреду в глаза, — Сними все. Фредди приподнял бровь, немного удивленный его командным тоном, но без колебаний подчинился и начал снимать оставшуюся одежду. Роджер наблюдал за ним, прикусив нижнюю губу, пока его глаза с любопытством блуждали по телу Фредди. Он еще не привык видеть его голым, особенно при свете, который, как он только теперь заметил, оставался включенным. Роджер снова встретился глазами с Фредди, как только тот закончил раздеваться, и сделал шаг вперед, подойдя так близко, как только мог, не прикасаясь. И что интересно, Фредди теперь не делал никаких попыток прикоснуться к нему. Потому что он, возможно, подсознательно, ожидал следующей инструкции, понял Роджер. По его спине пробежали мурашки от возбуждения. — Выключить свет? — спросил он. — Если хочешь, — ответил Фредди. Роджер покачал головой. Ухмылка вернулась на его лицо. — Нет, мне нравится так. Он обнял Фредди, скользнув руками прямо к его заднице, и прижался к его обнаженному телу. Дыхание Фредди было неглубоким и неровным у его уха, когда он поцеловал его в шею, поглаживая и сжимая пальцами его зад. Надо сказать, у Фреда была отличная задница, и когда Роджер отстранился от его шеи, он не смог удержаться, чтобы не шлепнуть его. Фредди прижался к нему с легким удивленным вздохом. Воспользовавшись его приоткрытыми губами, Роджер нырнул языком ему в рот и поцеловал его, грязно и быстро. — А теперь, — сказал он, отстраняясь, — сядь. Фредди сел, глядя на него снизу вверх. У него перехватило дыхание, когда Роджер опустился, положив руки ему на колени и раздвинув их достаточно широко, чтобы удобно встать на колени между его ног. Роджер усмехнулся, наблюдая, как он откинулся назад, опершись на руки. Фредди выглядел ослабевшим от предвкушения. Ну что ж, подумал Роджер. Поехали. Он переключил свое внимание на стоящую перед ним задачу и обхватил пальцами член Фредди, медленно поглаживая его. Господи боже. Что ж, он не пытался сравнивать, потому что это было бы просто чертовски странно, но вблизи, как сейчас, трудно было не заметить размер. Повезло, что он не зациклился на своей собственной анатомии, подумал Роджер, немного забавляясь. Ладно, и что теперь? Пытаясь вспомнить все, что он знал о том, как делать минет, Роджер наклонился и на пробу провел языком по кончику, вызвав тихий всхлип. Так, пока все хорошо. Он снова несколько раз лизнул его, а затем провел языком от основания до самой головки, прежде чем сомкнуть губы вокруг неё. Фредди ответил жалобным стоном, который проник прямо Роджеру в пах. Он опустился вниз, затем плавно поднялся, втягивая щеки вокруг члена. — О боже, о боже… — скулил Фредди, когда Роджер снова и снова повторял это, медленно увеличивая темп, затем остановился, чтобы подразнить головку языком, — О боже мой, Роджер, бля… Фредди на мгновение откинул голову назад, застонав так отчаянно и восхитительно, что это заставило Роджера застонать в ответ. Черт возьми, на самом деле это было охренительно весело. За исключением того, что челюсть у него уже начинала ныть, и Роджер почувствовал, что приобретает совершенно новый уровень признательности ко всем, кто когда-либо брал у него в рот. Оказалось, что самое сложное было не в том, как, а в том, как долго. — — — Хотя Роджер этого не знал, ему определенно не предстояло долго ждать. Бедра Фредди дрожали, костяшки пальцев побелели, когда он вцепился в простыни, пытаясь и не в силах держать глаза открытыми, но он искренне не хотел пропустить это зрелище. Один только вид его члена, исчезающего во рту Роджера — уже одно это сводило его с ума. Он понятия не имел, как это вообще произошло. Он был уверен, покидая занятия сегодня днем с тяжелым сердцем и практически уверенный в том, что он должен прекратить все это, ради их общего блага. Потому что они совершали ошибку. Потому что Роджер рано или поздно пожалеет обо всем. Потому что, он не хотел, чтобы человек, которым он дорожил больше всего, в конце концов возненавидел его. Но несколько напряженных взглядов и многозначительных улыбок от Роджера, и слишком много чересчур быстро выпитых напитков позже, и вот он здесь. Ни о чем не жалея. В этот самый момент Фредди не мог придумать ни одной чертовой причины, по которой он когда-либо думал, что это плохая идея. Блядь, если это было неправильно, он больше никогда не хотел быть правильным. Из его рта вылетали слова, но он едва осознавал их. Клятвы, мольбы и имя Роджера. Роджера, который выглядел таким чертовски самодовольным, на мгновение отстранившись и взглянув на него из-под своих длинных ресниц, а потом резко и быстро начал сосать, облизывая при этом головку его члена. — О блядь, о, пожалуйста… — заскулил Фредди, не узнавая собственного голоса, и опустился на локти, так как запястья больше не желали его поддерживать, — О, черт… Его голова откинулась назад, когда он снова почувствовал скользкое, влажное тепло рта Роджера вокруг себя, и все. Он упал с вершины с серией громких стонов, бедра оторвались от кровати, не поддаваясь контролю. Все его тело было в огне, и в течение долгих нескольких мгновений не существовало ничего, кроме глубокого, всепоглощающего экстаза. Фредди моргнул, открыл глаза и обнаружил, что лежит на спине, тяжело дыша. Он почувствовал, как Роджер забрался на кровать рядом с ним, и глупо улыбнулся, когда в поле зрения появилась белокурая голова. Роджер поднял брови и слегка поморщился, вытирая уголок рта тыльной стороной ладони. Именно тогда Фредди поразило ужасное осознание. — О… о нет, — пробормотал он, широко раскрыв глаза, — мне так жаль, я же не… — Ага, — Роджер причмокнул губами и усмехнулся, — Не уверен, что был полностью готов к этому. — Мне так жаль, — Фредди закрыл рот рукой, совершенно подавленный. — Все в порядке, — Роджер с улыбкой пожал плечами и облизнул губы, — Не так плохо, как я думал, — он на мгновение задумался, — Но не так уж и здорово, заметь. Своеобразный вкус. — О боже, — Фредди закрыл лицо руками, тихо умирая от смущения, в то время как Роджер перевернулся и сделал несколько глотков из стакана воды на прикроватном столике. — Эй. Фредди немного опустил руки, глядя в блестящие голубые глаза Роджера. Русые волосы свисали вокруг его лица. — Не волнуйся, — тихо сказал Роджер и наклонился, чтобы поцеловать его, когда Фредди убрал руки, — Это было в удовольствие. — О, это было нечто большее, — пробормотал Фредди ему в губы, поднимая руку к лицу Роджера, — Спасибо, — прошептал он между поцелуями, — Спасибо тебе…  — Не за что, — Роджер улыбнулся и закрыл глаза, на мгновение прижавшись лбом к Фредди, его пальцы нежно погладили его по щеке, убирая выбившиеся пряди темных волос. — Но… — он отстранился и скорчил гримасу, — Я думаю, что теперь мне придется переехать. — Что? Почему? Роджер поднял брови, многозначительно глядя на него: — Ты же знаешь, что стены без звукоизоляции, верно? — О, — Фредди моргнул. Дерьмо. Неужели он действительно был таким громким? — Как ты думаешь, твои соседи по квартире слышали…? Роджер фыркнул: — Фред, я думаю, все соседи слышали. — Блядь, — Фредди почувствовал, что краснеет, — Видишь, что случается, когда ты пытаешься меня напоить, — тихо прошипел он. Роджер расхохотался и поцеловал его в кончик носа: — Буду иметь в виду. — Ты действительно думаешь, что они слышали? — обеспокоенно спросил Фредди, приподнимаясь и хватая Роджера за руку, когда он начал вставать. — Не знаю, — Роджер пожал плечами и покачал головой, — Я не собираюсь из-за этого париться, они не знают никого из наших друзей. — Хорошо, — кивнул Фредди, прикусив губу. Он наблюдал, как Роджер встал с кровати и пошел перевернуть пластинку, снова опустив иглу. — Что ж, я никогда больше не смогу слушать этот альбом, как раньше, — вздохнул Фредди. Роджер усмехнулся и подмигнул ему через плечо, немного убавив громкость. Было уже поздно. — Ну, есть еще сторона Б., — он ухмыльнулся, вернулся к кровати и остановился перед Фредди, протянув руку, чтобы погладить его по щеке, большим пальцем проведя по губам. Фредди почувствовал, как участилось его сердцебиение, и почти непроизвольно подался навстречу ласке. — Да, есть, — он многозначительно приподнял бровь, удерживая взгляд Роджера, схватил его за бедра и притянул ближе. — Так что же нам с этим делать? — Действительно, что… Трусы Роджера вскоре присоединились к их сброшенной одежде на полу.