Рассвет Водолея

Краткое содержание: Роджер и Фредди не могут избегать друг друга. _ _ _ Когда Роджер вернулся, фургон Пита уже был припаркован на улице. Взглянув на него, он открыл входную дверь и вошел в здание. Несмотря на усталость, он с нетерпением ждал долгой поездки. Роджер не только любил быть за рулем — это также давало ему ощущение ясности. И он чувствовал, как сильно это было нужно. Когда он открыл дверь в квартиру, то обнаружил Тима и Брайана, развалившихся на диване в ожидании его. — А вот и он! — Привет, Родж. — Привет. — Роджер кивнул им и направился в комнату. — Дайте мне десять минут: я только заново соберу сумку. Голова была неясной. Бросив на матрас все, что нуждалось в стирке, он отыскал несколько достаточно чистых вещей, а также кожаный жилет с бахромой для концерта, немного вазелина для рук и чехол с барабанными палочками. Господи, как же он был измотан. Прошлой ночью он ворочался несколько часов, отчасти жалея, что все же не встретился с Милли. Ему хотелось хоть как-то отвлечься от собственных мыслей, но облегчение не наступало. В конце концов, победила лишь сильная усталость. И это было совсем на него не похоже: у него практически не бывало проблем со сном. Он редко испытывал беспокойство — такое беспокойство — по какому-либо поводу. И это было глупо, ведь чего ему было бояться? Ну, проведет он пару дней рядом с Фредди — и что с того? «Мы отлично поладили на фестивале», — сказал он себе, стараясь не думать о фургоне, сладком привкусе на языке и трусиках. Господи Иисусе, трусики. Что ж, ничего подобного не будет, это уж точно. Как будто у них вообще будет шанс остаться наедине. Чертовски маловероятно. Если бы он хотел, то, вероятно, смог бы сказать Фредди не больше трех слов за все время, и никто бы ничего не заподозрил. Только он этого не хотел. Он хотел поговорить с Фредди. Вот чего он боялся, размышлял Роджер в поезде по пути обратно в Лондон. Поездка казалась бесконечной и одновременно слишком короткой, когда он думал о том, как легко это было когда-то — разговаривать с Фредди. Общаться, ладить. Лучшие друзья почти с самого начала. Он боялся, что окажется неспособным сказать хоть что-то, и осознать, что к той дружбе уже не вернуться, как бы сильно он этого ни хотел. И он чувствовал себя ослом, потому что, в конце концов, разве Брайан не был прав? Они договорились, что попробуют остаться друзьями. Роджер сам предложил это. И что он сделал? Отправил Фредди наспех написанное письмо, которое могло дойти до него в день его рождения, а могло и не дойти. Он был тем, кто попросил Фредди быть друзьями, и провалил попытку стать его другом при первой же возможности. Может — если отодвинуть в сторону все остальное, и в первую очередь его собственные обиды — он мог постараться сильнее. Может, был способ перейти от… ну, от того, кем они были друг другу, к той прежней легкой дружбе. Ему просто нужно было понять, как это сделать. — Ладно. — Роджер вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. — Готов ехать? — спросил Тим. Брайан уже присел у двери, завязывая шнурки. — Почти, — сказал Роджер, поворачиваясь к Тиму. — Сначала заедем в музыкальный магазин. Сложимся пополам на подарок для Фредди? — Э… Наверное. Да, хорошо, — согласился Тим. — Отлично. — Роджер бросил взгляд на Брайана, который смотрел на него, подняв брови. — Это будет приятный сюрприз, не так ли? Это было все, что он хотел сказать в присутствии Брайана, чтобы дать тому понять, что он принял его слова, какими бы обидными они в тот момент ни были, близко к сердцу. — Да, — сказал Брайан, выпрямляясь с легкой улыбкой на губах. — Так и будет. _ _ _ Большая часть понедельника была потрачена на уборку, хотя в основном Фредди занимался этим один. Джефф, к его чести, вынес мусор (вплоть до входной двери, где пакет забрала его мать) и подмел часть гостиной, тогда как Миффер исчез, объявив, что вернется вечером. Впрочем, Фредди не жаловался. Он предпочел быть занятым делом, чем думать о скором приезде Smile. Природа его беспокойства, казалось, менялась с каждым часом, что не могло не расстраивать. Он хотел увидеть Роджера и в то же время не хотел. Он жаждал поговорить с ним с глазу на глаз и не мог представить, что сказал бы. Помимо всего прочего, никто еще не затронул вопрос об организации спальных мест, и Фредди не хотел быть тем, кто заговорит об этом. Мать Джеффа принесла несколько лишних одеял и подушек, которые Джефф оставил в углу комнаты «на случай, если они нам понадобятся». Очевидно, они собирались принять решение по ходу дела. Кен, Миффер и Тапп, обнимавший за талию девушку, которую никто не знал, а также девушка Джеффа, Селин, Майк и фотограф Стив — все пришли вечером и принесли с собой пиво и несколько бутылок вина. Фредди в основном воздерживался от алкоголя в свой день рождения. Но сегодня выпить для храбрости не казалось ужасной идеей. После того, как он заставил себя расправиться с первым бокалом дешевого вина в рекордно короткие сроки, второй дался ему намного легче. Селин громко смеялась над его шутками, а Тапп и Майк полчаса слушали его рассказы о том, какой альбом им следует записать, как только появится такая возможность. Затем пришел домой Миффер, и знакомый, сильно пряно-сладкий запах ганжи вскоре разнесся по комнате. К тому времени, как прибыли Брайан, Тим и Роджер, было десять часов вечера и никто не находился в состоянии, похожем на трезвость. Кен открыл дверь, и все встретили их громкими приветствиями. Скорее услышав, чем увидев их появление из кухни, Фредди сделал глоток воды из только что наполненного стакана, допил залпом оставшееся вино из третьего по счету бокала и бросился назад в гостиную. Первым он обнял Брайана. Тот рассмеялся и обнял его в ответ. — Привет, Фредди! Боже, что здесь происходит? — У нас вечеринка, разве не видишь, дорогой? — Вижу. В понедельник вечером? Действительно. Насколько Фредди было известно, никто из присутствующих не имел постоянной работы. Джефф подрабатывал в гараже своего дяди, Селин — в театре в центре города по вечерам, а его товарищи по группе, судя по всему, проводили достаточно много времени со своими родственниками. Денег требовалось не так уж много. С Фредди до сих пор не взяли арендную плату, что было большим облегчением. Впрочем, мама Джеффа обожала его с тех пор, как он с восторгом восхитился новым декором в пабе. На несколько мгновений все вокруг превратилось в какофонию голосов и смеха: люди перемещались, вставали, чтобы поздороваться и освободить место для вновь прибывших. — Привет, Фредди! С прошедшим Днем рождения! — Тим оказался рядом с ним, и Фредди тоже обнял его, широко улыбаясь и в то же время бросив взгляд на Роджера. Тот держался в стороне, разговаривая с Кеном. — Спасибо, дорогой! — Вообще-то, у нас кое-что есть для тебя… — Вы хорошо доехали? — спросил Майк, похлопывая Брайана по спине. — Да, да. Фредди снова обратил внимание на Тима: — У вас есть что-то для меня? Что это? — Да. Мы с Роджером, мы… — Что вам предложить? — Рядом с ними появился Джефф, держа в руке две бутылки пива. Брайан взял одну из них. — О, а вино случайно не осталось? — спросил Тим, глядя на пустой бокал Фредди. — Красное или белое? — Извини, у нас закончились бокалы! — Я сбегаю вниз и принесу. Напитки передавались по кругу. — Родж! — позвал Тим. — Роджер, где… ну, ты понял! Повернувшись, чтобы взглянуть на своего товарища по группе, Роджер поднял руку и на мгновение исчез из виду, а затем появился с чем-то завернутым в газету. Чем-то, имеющим форму и размер пластинки. Пытаясь изобразить на лице что-то похожее на расслабленную, дружелюбную улыбку — и, скорее всего, безуспешно — Фредди наблюдал, как он приближается. Как Роджеру всегда удавалось выглядеть таким чертовски хладнокровным? Это было возмутительно. — Привет, Фредди, — как бы невзначай сказал он и протянул ему завернутую в газету пластинку. — С Днем рождения. — С Днем рождения! — весело повторил Тим, обнимая Фредди за плечи, пока тот принимал подарок. — Давай, открывай! — Что это, что это? — Тапп с любопытством склонился над плечом Фредди, наблюдая, как тот отрывает газету. Под ней была яркая, забавная обложка альбома We're Only In It For The Money. — Это Mothers of Invention? — спросил Тапп, и Фредди кивнул. Это был альбом, который он впервые прослушал несколько месяцев назад, когда провел вечер с ребятами из музыкального магазина, и с тех пор не переставал мечтать о нем. Никто не слышал, чтобы он говорил о нем так много, как… — Роджер. — Он взглянул на него, его глаза расширились от неподдельного восторга и удивления. Легкая улыбка осветила лицо Роджера. Он выглядел вполне довольным собой. — Пожалуйста. — Спа… спасибо. — Фредди не забыл повернуться к Тиму и тоже его поблагодарить, прежде чем снова встретиться глазами с Роджером. — Спасибо, правда. — Как будто пузырь тревоги лопнул, и он не мог не засмеяться, поднеся руку ко рту. Улыбка Роджера расширилась, когда он шагнул вперед и обнял его одной рукой, на что Фредди ответил тем же. Когда они отстранились, все напряжение и неловкость, которых так боялся Фредди, словно испарились. — Вы нормально добрались? — Фредди осторожно прижал пластинку к груди, будто опасаясь, что кто-то попытается ее выхватить. — Да. Вечер понедельника — дороги почти свободны. — Роджер пожал плечами и подавил зевок. — Но я чертовски устал: только сегодня вернулся из Труро. — Как там дела? — О… хорошо, все хорошо. — Роджер огляделся. — Впрочем, не отказался бы от выпивки… аа, привет! Джефф только что вернулся. Он старался удержать в руках пару пустых винных бокалов и два полных стакана пива из паба внизу. — Кому добавки? — объявил он с ухмылкой. — Не откажусь. — Роджер выхватил один из стаканов из его рук, и Фредди повернулся к людям в комнате, держа в руках свою новую пластинку. — Итак, дорогие мои! Запаситесь напитками и собирайтесь вокруг, вы захотите послушать это! Ни у кого не возникло беспокойства о том, что соседи могут начать стучать в стену, когда Фредди поставил пластинку и сделал громче, чтобы музыка заглушала разговоры. Некоторые люди знали этот альбом, но большинство обменялись любопытными взглядами, когда зазвучал первый трек — смесь странных звуков и психоделического шепота. — Что это за чертовщина? — Ш-ш, подожди, подожди… — Оо, он сказал «Фрэнк Заппа»? Это же… — Да, да. На этот раз все в комнате почти замолчали, когда первый трек плавно перешел во второй. Прошло совсем немного времени, прежде чем люди начали покачивать головами и посмеиваться над текстом. Все это было чистой сатирой, высмеивающей современную молодежную культуру. Я под кайфом Миффер поднял свой бокал. — Точно! Я хиппи, и я странный Я сам по себе цыган Тот факт, что все в комнате были пьяны, или, как в случае Smile, очень старались наверстать упущенное, сильно помог. — А теперь послушайте, послушайте эту часть. — Фредди взмахнул рукой, чтобы привлечь всеобщее внимание, пытаясь не засмеяться в конце песни, состоящей из юмористического рассказа Заппы под музыку. Люди слишком много смеялись, чтобы суметь все расслышать, поэтому, как только песня закончилась, все потребовали снова прослушать ее. Фредди с радостью согласился, и, опустив иглу в начало второго трека, поднялся на ноги как раз в тот момент, когда началось повествование, громко и театрально присоединяясь к тем частям, которые он уже запомнил. В конце концов, он уже несколько раз слушал пластинку в музыкальном магазине. Сперва я куплю несколько бусин, А потом, возможно… — …кожаный ремешок! Чтобы носить на голове, несколько перьев и колокольчиков! — Он откинул голову назад, отбросив волосы на плечо, и большая часть того, что последовало далее, снова была заглушена смехом. …курить ужасно много наркоты Я буду… — …бродить босиком! — бросил Роджер, ухмыльнувшись. У меня будет… — …психоделический блеск в глазах во все времена! — крикнул Фредди широким размашистым жестом, закинув одну ногу на журнальный столик. — Я буду любить всех! Раздались одобрительные возгласы, и все снова начали толкаться локтями и шикать друг на друга, пытаясь расслышать. …Я пойду в дом — Это то, что я сделаю. Я пойду в дом… — …где есть рок-н-ролльная группа! — Фредди в восторге хлопнул в ладоши. — Потому что все группы живут вместе! О, боже мой, я не могу… …присоединюсь к рок-н-ролльной группе Я буду их роуди — Ха! — крикнул Майк, указывая на Джеффа. И я останусь с ними И я … — …подхвачу вшей! — воскликнули в унисон Роджер и Фредди, повернувшись друг к другу, и все покатились со смеху. — Но мне будет все равно! — крикнул Фредди в такт рассказа Заппы и рухнул на диван, наполовину навалившись на Селин, Майка и Тима. — Боже, это слишком, это слишком… — С тобой все в порядке, Фредди? Он не смеялся так уже очень давно. _ _ _ Сидя на полу, Роджер вытирал глаза, его щеки болели от смеха. Казалось невероятным, что он уже забыл, насколько заразительным было веселье Фредди. Каким обаятельным и очаровательным был Фредди, когда пребывал в полном восторге. Все взгляды были устремлены на него, и он всецело удерживал в своих руках внимание каждого. Зрелище, которое никто не мог проигнорировать, от которого никто не мог отвернуться. И он даже не осознавал этого, подумал Роджер, глядя на Фредди, который, лежа на диване, безостановочно смеялся и энергично жестикулировал. А все остальные, в свою очередь, наблюдали за ним и смеялись, смеялись вместе с ним, завороженные им в этот момент так же, как и Роджер с первого дня их знакомства. И Роджер был рад. Был рад оказаться здесь, был рад, что решил купить пластинку, потому что детская радость Фредди стоила в десять раз больше. Что бы он ни чувствовал, одно оставалось неизменным. Он не хотел ничего — только видеть Фредди счастливым. Улыбка Роджера померкла. Он сделал большой глоток пива, задержав взгляд на Фредди, который немного пришел в себя и, наклонившись к брюнетке, имени которой Роджер сейчас не мог вспомнить, оживленно разговаривал. Больше всего на свете Роджер хотел видеть Фредди счастливым, даже если бы не имел к этому никакого отношения. И Фредди был… счастлив. Тогда почему же он чувствовал себя так, словно стрела пронзила болью его грудь? Они так и не дослушали весь альбом, поскольку вскоре соседи начали стучать в стену, и им пришлось убавить громкость. Некоторое время Роджер разговаривал с Кеном: сначала о месте, в котором они будут завтра играть, а затем о долгожданном восхождении к славе Smile, которое, к всеобщему разочарованию, похоже, застопорилось. Он выпил еще пива, а потом — бокал вина, когда пива больше не оказалось. Некоторые люди ушли, и стало спокойнее. Брайан и Фредди уже давно болтали сидя на диване, а Тим стоял у окна с Миффером, Таппом и Джеффом. У Роджера не было никакого желания пробовать то, что они курили: он стал немного осторожнее после фиаско с Кэрри. Поэтому он подошел к Брайану и сел рядом с ним. — …но это то, что я имею в виду. Это на самом деле очень увлекательно, потому что он… он в курсе. — Мм, — кивнул Фредди. — Понимает, что сходит с ума. Ты так и сказал. — Да, именно. — Брайан жестом указал на свой бокал вина. — И я не думаю, что существует много таких… детальных описаний о том, каково это… Роджер не имел ни малейшего понятия, о чем они говорят, но и не хотел прерывать их разговор. Все было хорошо. Он начал ощущать некую приятную неясность в голове. И, Боже, это вино напоминало на вкус кошачью мочу. Некоторое время он хмурился, глядя на свой бокал, а затем сделал еще один глоток, осознав это лишь тогда, когда Брайан, извинившись, встал и ушел в ванную. Это продолжалось до тех пор, пока Роджер не поднял голову и не обнаружил, что Фредди смотрит на него, облокотившись одной рукой на спинку дивана и подперев голову другой рукой. — Рррроджер, — сказал он, растягивая букву «р», со слегка кривой улыбкой и тяжелыми веками. Ладно, подумал Роджер, ухмыляясь в ответ. Возможно, он и был навеселе, но Фредди определенно был пьян. Хорошо, подумал он, пьяный Фредди был забавным. — Выпьем. — Роджер поднял бокал, и они сделали по глотку, оглядывая комнату. — Итак, — Фредди запустил пальцы в волосы и чуть не пролил на себя вино, закидывая ногу на ногу. — Какого черта… — Он икнул и на мгновение задержал дыхание. — Извини. Что, черт возьми, происходит с вашей пластинкой, а? — Уф, — Роджер застонал и скривился. — Я больше не хочу об этом говорить. Кто вообще, блять, знает? Видимо, никто не хочет ее продавать. — Но, блять, почему? — усмехнулся Фредди. — Знаю, это абсурд! — жаловался Роджер. — После всей этой работы…это так меня бесит. Может, они решили, что мы все же недостаточно хороши для них… — Но вы хороши, — Фредди взглянул на него. Его большие пьяные глаза были полны искренности. — Ты так хорош. Роджер рассмеялся в ответ. — Хорошо, ну… во-первых, спасибо… Фредди фыркнул и махнул рукой: — Нахер их! — Да, — согласился Роджер. — Нахер их! Долбанных Mercury Records. Фредди на мгновение поднял глаза к потолку, словно размышляя о чем-то, что требовало всей его умственной энергии. — Что? — удивленно спросил Роджер. — О, ничего, ничего… — Фредди, пожав плечами, снова обратил на него внимание. — Очень жаль, вот и все. Мне нравилось, как они звучат. — Mercury Records? — Угу. — Почему? Фредди спрятал улыбку за бокалом. — Ты знаешь почему. — Роджер не знал. Но, к счастью, Фредди просветил его: — Меркурий — моя правящая планета. Я подумал, что это мог быть знак… — О… да, точно, — кивнул Роджер, словно вспомнил эту информацию. Скорее всего, когда-то Фредди упоминал об этом, возможно, когда иногда читал гороскопы в киоске. И, скорее всего, тогда Роджер не обратил на это особого внимания. Но сейчас ему было любопытно. — Хм, так… а какая моя правящая планета? Фредди поднял брови, оценивающе оглядывая его со слегка загадочной улыбкой. — Что ж… — Он сделал глоток из своего бокала и повернулся к окну, чтобы посмотреть на остальных. Те как раз громко засмеялись над чем-то. — Твоя, дорогой… это Солнце. Некоторое время Роджер непонимающе смотрел на него. — Солнце, — медленно произнес он, сузив глаза, — это не гребаная планета! — Ну… — Солнце — это звезда, — продолжил Роджер и фыркнул от смеха. Миффер бросил на них недоуменный взгляд по пути в уборную. — О чем это вы? Солнце — это, блин, солнце. Это только еще больше рассмешило Роджера, но когда он снова посмотрел на Фредди, тот выглядел немного обиженно. — Прости, — вздохнул Роджер, проводя рукой по лицу. — Я не над тобой смеюсь, честное слово. — Фредди молча потягивал вино, и Роджер некоторое время наблюдал за ним, сопротивляясь нелепому желанию наклониться и чмокнуть его в щеку. — Что ж, — вместо этого тихо сказал он и чуть придвинулся к нему, — мы ближе всех друг к другу. — После этого Фредди повернулся и встретился с ним взглядом. — Я имею в виду, в Солнечной системе, — уточнил Роджер, его рука теперь лежала на спинке дивана, за плечами Фредди, и он удерживал этот темный, непроницаемый взгляд. Остальная часть комнаты будто отошла на задний план. Неважная, забытая. — Да, — произнес Фредди и слегка опустил подбородок, метнув взгляд туда, где соприкасались их колени, и снова поднял глаза. Роджер прикусил губу, прекрасно понимая, что здесь ничего не произойдет. Что он не собирался — что? Поцеловать Фредди на глазах у всей комнаты? Или даже положить руку ему на бедро? Провести кончиками пальцев по его шее, по волосам? Конечно, нет. Но это не означало, что он не мог представить, как сделает это. И в его текущем состоянии разум отказывался предоставить хоть одну причину, почему ему не следует предаваться грезам. — Можно сказать… — Роджер склонил голову и улыбнулся, его голос был низким и хриплым. Густые ресницы Фредди дрогнули, — что тебя ко мне притягивает. Губы Фредди приоткрылись, и Роджер почувствовал, как участилось его сердцебиение, и они замерли, не решаясь сдвинуться ни на дюйм. Фредди отвернулся, его глаза блуждали по комнате, выражение его лица сменялось на что-то мрачное, многослойное и уязвимое. Он натянул губы на зубы и сжал их. — Или можно сказать, — пробормотал он в ответ, его голос дрожал, — что Солнце так сильно выжгло Меркурий, что он не может поддерживать жизнь. Настроение изменилось, словно грозовые тучи затмили голубое небо в апреле. — Что… — начал Роджер, но Фредди уже поднялся на ноги и направился на кухню. Не раздумывая ни секунды, Роджер вскочил и последовал за ним, подгоняемый волной негодования. На кухне больше никого не было, и он подошел к Фредди, который стоял у раковины, выливая остатки вина из своего бокала. — Это не честно. — Роджер бросил на него испепеляющий взгляд, стоило Фредди повернуться и скрестить руки на груди. — То, что ты сейчас сказал. — Роджер покачал головой, его челюсть напряглась, грудь сжалась от внезапного, едва сдерживаемого гнева. — Это не честно. — Разве? — не отступал Фредди и сверлил его взглядом, и у Роджера возникло ужасающе непреодолимое желание ударить его. «Думаешь, это я причинил тебе боль? — хотел крикнуть он, сжав свободную руку в кулак. — Скажи еще раз — и я сделаю это!» — Дело всегда в тебе, — выплюнул он вместо этого, швырнув свой бокал на стол, где часть его содержимого расплескалась и пролилась. — Тебе это вообще не приходило в голову, так ведь, ни на мгновение… — Его голос надломился. — Отойди от меня, — вздохнул Фредди, глядя на него. Его глаза были черными, как ночь, губы были сжаты в жесткую тонкую линию. Роджер так и сделал. Он отступил назад, глаза горели, а сердце бешено колотилось в груди. — Больше я… больше я не хочу тебя видеть, — прорычал он и, резко развернувшись, выбежал из кухни, проносясь мимо Брайана и Майка по коридору. Прямо через входную дверь и вниз по лестнице. _ _ _ Фредди трясло. Его тошнило, ему было жарко и холодно, его пробирала дрожь. Слова Роджера звенели в ушах из-за оглушающего прилива крови, когда он крепче обхватил себя руками, впиваясь взглядом в стену напротив. Выражение лица Роджера плыло перед глазами. Он боялся моргнуть и дать волю слезам. Боялся сделать вдох и всхлипнуть. И тут кто-то заглянул в кухню. Фредди обернулся, ухватившись за край раковины. — …Фред? — Брайан подошел ближе, и Фредди сглотнул, прикусив язык. Пытаясь дышать ровно. Пытаясь дышать. — Все в порядке? Фредди кивнул. Затем покачал головой, бросив осторожный взгляд через плечо, чтобы убедиться, что больше никто не последовал на кухню за Брайаном. — Что случилось? — тихо спросил Брайан, его лицо было озабоченным и хмурым. Он прислонился к столешнице рядом с ним. — Думаю, — выдавил Фредди и медленно выпрямился, на его губах появилась напряженная улыбка, когда он тайком вытер глаза, — Роджер сильно сердится на меня. — Он фыркнул, пытаясь бесстрастно пожать плечами. Последовавшие за этим слова прозвучали быстро и немного невнятно, это была слабая попытка уйти от темы. Тем не менее, в них были слышны горечь и обида. — Но не спрашивай, что я ему сделал, я понятия не имею. Когда он поднял глаза на Брайана, выражение его лица застало Фредди врасплох. Друг смотрел на него сверху вниз, будто с упреком, его взгляд стал еще более хмурым. — Понятия не имеешь? — спросил Брайан, и Фредди поднял брови, сделав вдох и пытаясь защититься. Однако Брайан не закончил. — Фредди, ты разбил ему сердце, — тихо и серьезно произнес он. Все слова, что Фредди собирался сказать, замерли на его губах, когда он посмотрел на Брайана блестящими от слез глазами. Тот сразу же сбавил обороты, выражение его лица смягчилось. — Прости… Я не хотел так говорить, я действительно не знаю… — Да, — Фредди отступил на шаг от раковины и Брайана, его голос дрожал от усилий, которые требовались, чтобы не заплакать. — Ты не знаешь. Ты даже не представляешь… И поскольку ему было некуда бежать, где бы его никто не увидел, он проскользнул мимо Брайана и направился к входной двери, так быстро и тихо, как только мог, не захлопывая ее, как это сделал Роджер, а бесшумно закрывая за собой. Некоторое время он держался за ручку двери, едва дыша. Он полностью сосредоточился на любых признаках движения за дверью, гадая, не собирается ли Брайан последовать за ним. Но когда в течение нескольких минут никто не попытался открыть дверь, Фредди не спеша отдалился от нее и глубоко вздохнул. Было тихо, за исключением голосов, доносившихся из квартиры. Он повернулся и посмотрел вниз на темную лестницу, освещенную лишь тусклым настенным светильником рядом с входной дверью. Паб был закрыт. Должно быть, уже минула полночь. Куда он вообще собирался идти? Где-то там был Роджер. И он злился на него. Фредди сделал несколько шагов назад и прислонился к противоположной стене, с легким стуком откинув голову. Его мысли путались, голова кружилась. Больше я не хочу тебя видеть… Ты разбил ему сердце… Сердце Роджера? Сердце Роджера? Он не знал, смеяться ему или плакать. Как будто это было его рук дело. Как будто у него был выбор. Как будто был какой-то другой вариант, некое «долго и счастливо», которое Фредди разрушил. Плакать. Он хотел плакать и ничего не мог с этим поделать. Только теперь в нем не было гнева — лишь печаль, разрывающая его душу, когда он медленно спустился на середину лестницы, тихо всхлипывая, и присел на ступеньку, обхватив руками ноги. Как будто бы он не знал — с самого начала, что все закончится именно так. Со слезами и гневом и разбитым на части сердцем. И Роджер возненавидел его. Роджер возненавидел его. Фредди опустил голову на колени, его плечи тряслись, он глотал сопли и слезы. Был риск, что его обнаружат, но он был слишком пьян, чтобы взять себя в руки. По крайней мере, было темно. По крайней мере, он мог притвориться, что выпил слишком много и ему стало плохо. Это даже не было бы ложью. Но, конечно же, открылась не дверь в квартиру, а входная дверь внизу, чтобы впустить внутрь осенний прохладный ветерок и единственного человека, которого он не мог обмануть никакими притворствами. Фредди отвернулся к стене, желая скрыться во мраке. Он слушал, как Роджер медленно поднимается по лестнице, и надеялся, что тот просто пройдет мимо, не обратив на него внимания, и в то же время он был уверен, что не сможет этого вынести, если Роджер так сделает. Ступенька под ним скрипнула, и Роджер, глубоко вздохнув, опустился рядом с ним. Фредди не двигался. Несколько долгих мгновений прошли в тишине — относительной тишине, в которой Роджер хрустел пальцами, пыхтел и вертелся на месте, а Фредди тихо сопел. — Я не… — наконец пробормотал Роджер, — я не это имел в виду. То, что я сказал. «О, а мне кажется, что ты имел в виду именно это», — подумал Фредди, но не смог заставить себя произнести это вслух. Он сильнее уткнулся лицом в локоть. — Ты хочешь, чтобы я ушел? — тихо спросил Роджер примерно минуту спустя, его голос звучал удрученно. И Фредди знал, что тот уйдет, если он ничего не скажет. Может быть, в таком случае они так и не заговорят. Некоторое время. Так было бы лучше для всех. Если бы он просто закрыл глаза и остался бы здесь, притворяясь, что его не существует, столько, сколько потребуется. _ _ _ Роджер так много хотел сказать. «Ты хоть представляешь, каково мне было? Хоть представляешь, как тяжело мне быть рядом с тобой? И как тяжело не быть рядом с тобой? Я не знаю, что делать. Я не знаю, что дальше делать, не знаю, куда теперь идти. Я просто хочу быть в порядке. Я просто хочу проснуться и не чувствовать, что в моей груди дыра…» Но Фредди будто не признавал его существования. Ни кивком, ни покачиванием головы, ни даже взглядом. — Ладно, — Роджер кивнул сам себе. — Хорошо. И как только он собрался встать, Фредди наконец повернулся к нему и всхлипнул. Роджер снова опустился на ступеньку, словно каждая его частичка молилась об этом. Фредди смотрел на него, его лицо было мокрым от слез, а глаза отражали безмерную печаль его собственных глаз. — Не думаешь ли ты, — хрипло сказал он, — тебе не кажется, что я хотел бы, чтобы все было иначе? Несмотря на то, что ярость Роджера уже сгорела, как охваченный пламенем клочок бумаги, в его горле застрял ком возмущения размером с кулак. — Я, блять, не знаю, — пробормотал он, кивком указывая на дверь наверху, — мне кажется, что все именно так, как ты всегда и хотел. У Фредди перехватило дыхание, он закрыл рот рукой, пытаясь подавить всхлип, и отвернулся. — Перестань, — сглотнул Роджер. — Перестань плакать, это нечестно. Ты явно… — Я скучаю по тебе каждый день, — прервал его Фредди. Его голос дрожал от эмоций, и на глазах Роджера тоже выступили слезы. — Господи, — с отчаянным стоном он опустил голову на руки. — Я так не могу, Фредди. Я больше так не могу. — Я знаю, — прошептал Фредди. — Просто уходи. — Он свернулся в клубок, прислонившись к стене. — Уходи. — Нет, я имею в виду… — Роджер вытер глаза, хотя толку от этого было мало. Теперь они оба рыдали как маленькие девочки. Твою ж мать. — Я больше не могу прощаться с тобой, черт возьми. Фредди издал жалобный звук, и Роджер не выдержал. Он обнял Фредди за плечи и почувствовал, как по телу пробежала дрожь от прикосновения. Когда он притянул его ближе, тот не сопротивлялся. Они повернулись и упали в объятия друг друга с внезапным отчаянием, словно хватаясь за спасательный круг. Фредди прижался лицом к его шее, а Роджер — лбом к его плечу, руки крепко обхватили друг друга. — Я не знаю, как с тобой попрощаться, — вздохнул Фредди, сжимая в кулаках рубашку Роджера. Роджер услышал, как он издал звук — нечто среднее между всхлипом и смешком. — Тогда не прощайся. Эти слова были так просты, а реальность — так сложна. У Роджера не было ни решений, ни ответов. Все, что у него было — это Фредди в его объятиях. Они отстранились ровно настолько, чтобы прислонить головы друг к другу, лбом ко лбу. Рука Фредди нашла его лицо, дрожащие пальцы погладили скулу, коснулись губ. Прикосновение было невероятно легким и все же заставило его вздрогнуть. — Фредди… — Ш-ш. — Кончики пальцев, снова оказавшиеся на его губах, заставили его замолчать. Черные блестящие глаза закрылись под темными ресницами. Вздох повиновения. Фредди убрал руку, когда Роджер наклонился к нему. Сила притяжения. Неизменная, неизбежная. Их губы встретились так осторожно, так невозможно нежно, как будто оба надеялись, что, может быть, им удастся избежать последствий. Может быть, это почти не считалось — такая минутная ласка, медленная, искренняя и невинная. Даже не поцелуй. Звук бьющегося стекла наверху, за которым последовали смех и неодобрительные возгласы, заставили их резко отпрянуть друг от друга. Оба испуганно смотрели на дверь, словно преступники, ожидающие, когда их объявят виновными. Затем, осознав, что никому нет до них дела, они взглянули друг на друга и отвели глаза. — Они начнут интересоваться, где мы, — через мгновение отметил Роджер. — Рано или поздно. Фредди, казалось, обдумывал это, затем слабо покачал головой. — Что мы будем делать? Роджер взглянул на него с легкой ухмылкой. — Скажем им, что тебе было плохо и нужно было подышать свежим воздухом. Фредди фыркнул, затем глубоко, судорожно вздохнул, глядя в полумрак перед ними. — Подожди несколько минут, и это, возможно, не будет ложью. И… — добавил он тихо, — я не это имел в виду. — Я знаю. Наступила тишина, и рядом с Роджером произошло небольшое движение кистью руки о бедро, и, не колеблясь ни секунды, он опустил свою руку в небольшое пространство между ними, переплетая их пальцы. — Ты тоже по мне скучал? — спросил Фредди, его голос звучал нежно. Роджер фыркнул от смеха. — Разве это не очевидно? — И поскольку он хорошо знал Фредди — Фредди, который, кусая губы, не смотрел на него, но крепко держал его за руку — он вздохнул и опустил голову, прижавшись легким поцелуем к плечу Фредди. И уткнулся туда лбом, тихо прошептав: — Больше, чем ты можешь себе представить. — О, я в этом сомневаюсь… Роджер грустно улыбнулся. — Ты будешь удивлен. — Мы должны вернуться наверх. — Теперь это сказал Фредди. Голоса остальных были плохо слышны. Темнота окутала и спрятала их, храня их секрет. Хотя бы на одну ночь. Хотя бы на этот миг. — Да, — сказал Роджер, — должны. И все же никто из них не сдвинулся с места.