Спать?..

Сэлфи в лифте, в лаундж-зоне, в самолёте. Сокджин будит заснувшего Юнги, когда раздают еду. - Вернуться бы в прошлое и дать себе по роже за то, что попросил об этой... Услуге. - Кушай. Я попросил для тебя горячий чай вместо холодного кофе. - Предатель. А не из европейской кухни что-то было? - Мин без интереса ковыряет омлет, и отложив вилку, протирает руки влажной салфеткой. - Бро, ты похож на призрака, что вот-вот упадёт в обморок. Просто жуй. Юнги перекладывает маленькие тарелочки, достаёт телефон, подключаясь к вайфаю и включает видео: " Как делают плавленый сыр? ". Джин предлагает настроить субтитры, потому что плохо слышно. Они вместе смотрят кулинарный блог, сытость и удобство кресел первого класса способствуют пассивному времяпрепровождению, за неимением альтернатив. -...А что у тебя с Паком? - Ты специально меня загнал в ловушку, чтобы я не смог избежать разговора? - Между вами воздух ножом резать можно. - Сколько ещё так думают? - Мы не обсуждали между собой. - Вот и нечего. - Юнгия, ситуация выходит из-под контроля, верно? -...Может быть. Поездки - полная зависимость от стаффа. Сбиваясь в стаю, окружённые охраной, отёкшие, пытающиеся размять конечности и восстановить кровоток, потягиваются на подземной парковке. Чонгук подпрыгивает на одном месте, Намджун изучает табличку с надписью на стене - буквы знакомые, текст не читаем. - Почему Шугу задержали на досмотре? - Из-за всей его техники? - Может, у него с собой что-то запрещённое? Тэхён пошло двигает бровями. - Игрушечкиии! - Пфф, я скорее поверю в экстремистскую литературу. - Да вон он идёт. - Поспеши! - Поехали уже, мечтаю о горячем душе... - Эй, Юнки Мин, что там у тебя? - произносит Джун с британским акцентом. - Нихуя, блять. Заставили включать ноут, и чуть в жопу не залезли с фонариком. - Наверное, ты понравился персоналу аэропорта. - Это были мужчины. - Ну да. -...Тебе в рифму? - Ути-пути, не злись. - Слова, после которых никогда в действительности не становится легче. - Так, рассаживаемся. Чимин занимает место рядом, и под предлогом того, что хочет смотреть в окно, устраивает подбородок на его плече. - Я ожидал президентский люкс. - вставляя карточку-ключ в отсек на стене, чтобы запустить систему энергоснабжения, Пак оглядывается. - И лепестки роз?.. - У меня такого никогда не было. - Это клише должно умереть... Внеся свои сумки, Юнги снимает толстовку, и падает в кровать. - По городу гулять ты не будешь? - Нет. - Болит голова? - Нет. Да. Давит. - Ты же в курсе, что лучшая борьба с отходняком от перелёта, это активная деятельность? Чем быстрее ты растрясёшься... Юнги не отвечает. Чимин копается в чемодане, и уходит в ванну. -...Принести тебе что-нибудь? Кофе? Мороженное? - Трезвого себя к ночи. - У нас раздельные кровати. - И саундчек в первой половине дня. - Ладно, я к Хоби с Чонгуком. ...Первое, что видит Чимин утром - это то, как Юнги развешивает его одежду в шкафу. На столике у окна две дымящиеся чашки кофе, литровая бутылка воды и блистер с таблетками. - Привет. - Вот это голос. - обернувшись, Мин ухмыляется. - Как со дна пустого колодца. - Мы вчера чуть-чуть... - В международной системе измерения, или по пакчиминовски? - Зачем ты мою одежду вешаешь? - Потому что ты вчера запнулся в коридоре о тапочки, и пока искал грёбанную пижаму, в номере будто шмоточный магазин взорвали. - Ой. - Я заказал завтрак в номер. Лёгкий. - Ты хороший. - выпив четверть бутылки воды, Чимин делает глоток кофе. - Я бы на твоём месте не очаровывался. - Слишком поздно... Юнги долго смотрит, и, подойдя, целует в лоб и в щёку. Первые недели две-три - привыкание к суматошному ритму. Постоянные переезды, проверка концертных площадок и звучания, запоминание мест на сцене, последовательности песен, и - шоу, с огнём, конфетти, и фейерверками. Отношения внутри группы максимально внимательные и тактичные, избегая ссор. - Куда красишься? - опустив наушники на шею, спрашивает Мин. - Тэ пригласил на свидание в ресторан. - А. - Не хочешь с нами? - Третьим колесом? - Тебе не скучно просиживать штаны здесь? - Я в шортах. - Юнгия. -...В другой жизни. - Ты боишься чего-то? Папарацци? - Что бы я не делал, меня в любом случае осудят, так что мне пофиг. Но я не хочу, чтобы это касалось и задевало тебя. - Ты прикрываешь лень благородством, или всерьёз так думаешь? - И то, и то. - ...Над чем работаешь? - Над будущим. - Почему я сейчас со своим хайлатером чувствую себя по-дурацки? - Ничего плохого в хайлайтере нет. Чимин, приблизившись, мажет им по скулам и бледным щекам. - Теперь ты тоже сияешь... Юнги вспоминает строчки из песни Рианы. Фасад ресторана утопает в зелени, что вьётся по стенам. Внутри растения в многочисленных кадках и горшках, на каждом столе - вазы. - Это оранжерея? - Почти! Тут три мишленовские звезды, вот что главное. - О, значит не надо мучиться с выбором... Закажем сет от шеф-повара? - Напитки тоже в него входят, да, давай. На больших тарелках - маленькие порции, содержимое которых идентифицировать не удаётся даже на вкус в половине случаев. - Это что-то... - Обалденное. - Я не могу понять, чьё это мясо. - Спросим? - А если я не знаю это слово на английском? - Заставим изображать это животное. - Да ну тебя. Прокашлявшись, Тэхён с широкой улыбкой поворачивается к официанту... Часть дороги до отеля решают пройти пешком, разглядывая улицы и прохожих. - Так и как вам живётся с хёном? - Так и знал, что спросишь. - На сцене он на тебя пялится. И пытается рассмешить. Чимин перепрыгивает через лужу. -...С ним комфортно. Он взял на себя все сборы, обосновав тем, что больше времени проводит в номере, я к чемоданам даже не прикасаюсь... - А к нему самому? - У нас почти не остаётся сил. Вчера я заснул в ванной, он меня на руках оттуда вынес, обозвал идиотом и закутал в одеяло. - Это мило. - И вполне обычно. Мы вместе чистим зубы и бреемся, разбираем ошибки, пересматривая видеозаписи... Он ничего не требует. ...Чонгука едва не увозят на скорой после очередного концерта, Намджун жёстко выговаривает остальным не надрываться и сворачивает увеселительные мероприятия на ближайшее время. Мемберы всё же собираются вместе в номерах, болтая, дурачась, и засыпая кто где. В один из вечеров, прихватив две пачки лапши и контейнер с кимчи, Чимин намеренно проходит мимо комнаты, откуда раздаётся громкий смех, и заходит туда, где мерцает лишь свет монитора ноутбука. - Хён?.. - Ты сегодня рано, Минни. - Как насчёт еды? - Можно. - Как... Как у тебя дела? - Да нормально... - Юнги с коротким стоном потягивается. - Посмотрим телевизор? - Вряд ли там есть корейские каналы. - Тем веселее. Чимин быстро принимает душ, пока закипает вода в чайнике и заваривается лапша. В футболке и трусах он забирается на кровать, щёлкая пультом и похлопывая по месту рядом с собой. - Коленки сдвинь, Минни... Осторожно, горячее. Юнги прислоняется плечом, прихватывает палочками лапшу, вытягивая вверх, чтобы быстрее остыла. - Про зомби я точно не буду смотреть. - Есть что-то историческое. Как понять, что за страна, если там афроамериканцы? Это Англия? Франция? - Смотри на гербы... -...Так, вот королева. А вон та леди... Её любовница. - С чего ты взял? Чимин на ходу сочиняет сомнительную историю, интерпретируя происходящее в фильме на своё усмотрение, довольствуясь тем, как Юнги посмеивается над его полётом фантазии. Перемешав кимчи с лапшой, Чимин не глядя жуёт, и случается вновь - Мин пальцем стирает соус с верхней губы, облизывая. И ещё раз. И уже своим языком. Речь замедляется, палочки ударяются о картонную пустоту. Поставив коробочку на пол, Пак чуть сползает на подушках вниз, сытость позволяет усталости взять вверх, Юнги, задрав его футболку, поглаживает не сильно надувшийся живот. На экране военные действия, в кровати - что-то, что теоретически и с натяжкой, можно назвать и любовью. - Больше всего лошадей всегда почему-то жалко. Они не виноваты в людской глупости. - Пиршество для ворон. - Тебе понравился фильм? Юнги опускает кончик безымянного пальца в пупок. -...Пересматривать на корейском я бы его не стал. Он для меня теперь навсегда в твоей версии. Пак довольно улыбается. - Пойдём зубы чистить, и спать? Пользоваться одной раковиной не слишком удобно, Чимин прилип сзади, обнимая, ожидая, и прося того же, когда умывается сам. Юнги из-за его плеча наблюдает за многоступенчатой системой ухода за кожей, нюхает сыворотку на щеке, помогает втереть крем в шею, что превращается в лёгкий массаж. Оказавшись между двух кроватей, Чимин размышляет. - К тебе, или ко мне? Стягивая покрывала с обеих, Юнги смеётся. - Не думаю, что останусь с тобой до утра. - А номер телефона оставишь? Записку на зеркале? - Зависит от того, как всё пройдёт. - Я буду ужасно сонным и быстро вырублюсь. - Это мне подходит. Постельное бельё белое, кровать недостаточно широкая для двоих - Чимин ложится посреди, раздвигая ноги и приглашающе расставив руки, ловя старшего в капкан. - Тебе не тяжело? - в перерыве между медленными поцелуями, Мин пытается больше опираться локтями о матрац. - Может, на бок?.. В темноте комнаты светятся цифры зелёным, вверху, на панели кондиционера, от которого мерный гул и прохлада. Чимин ворочается, накрывая их вместе тонкой простынёй полностью, что вместо одеяла, и там, под покровом, поцелуи уже откровеннее. - Я сейчас съем весь тот крем... - Тогда спускайся ниже... Чему Чимин научился за всё то время, что они проводят приватно, так это не сопротивляться сонливости и засыпать посреди процесса, в полной уверенности, что этим не обидит. В дрёме расцелованный, последнее, что он помнит, как Юнги оттягивает резинку трусов, и прижимается губами к самому началу ягодичной ложбинки. -...Щекотно! Юнги рефлекторно дёргается, но Пак крепко удерживает. Под коленом мокро. - Пока ты не проснулся, щекотно тебе не было. - Почему ты всегда утром у меня в ногах валяешься? - Нравится... Чимин переворачивает на спину, потянув, и делает дугу из поцелуев - от колена до колена, голая кожа, нижнее бельё, снова голая кожа... Юнги смиряется с реальностью, изучая потолок. - Концерт сегодня? - Ага... - покусывая внутреннюю сторону бедра, Чимин знает, у них ещё есть время. Длинные пальцы вплетаются в его тёмные волосы, спокойное дыхание сбивается... Раздаётся деликатный стук в дверь. - Я открою. - нехотя отстраняясь, Пак накидывает халат, и почти не удивляется тележке с завтраком. - Кто-то о нас позаботился?.. - Юнгия, тут лепестки роз! - набрав несколько в ладони, Чимин спешит, сдувая их ему в лицо. - Классно... Пойду умоюсь. Можешь начинать без меня. - Как целоваться, так ничего. А как есть - так сразу зубы чистить. - Привычка. На подносе подозрительно много спелой клубники, сливок, и йогуртов. Юнги добавляет ягоды в рисовую кашу, и лёд в кофе. - Точно кто-то из наших. - О нас говорят?.. - В каком смысле? - Юнги щурится. - Ну... В некотором. - Хосок сказал, что я чёрно-белая раскраска, а ты ребёнок с карандашами и фломастерами. - помолчав, признаётся Мин. - Ты с этим согласен? - Вполне. - Но я не ребёнок. - Так и я не предмет для развития мелкой моторики... Что смешного? - Можно я тебя сейчас сфотографирую? Для личного архива. А потом ты меня. - Ладно... В коридоре отеля Чимин крепко обнимает Намджуна с Чонгуком. - Я как будто бы целую вечность с вами не виделся! - Маленькие перезагрузки помогают от нас не устать. - Готовы? В лифт все не поместятся, двумя группами... Тэхён вприпрыжку стремится к лестнице. Джин распевается, меняя слова в песне, уже на улице, и осекается от тычка в ребро. - Юнги! - Спасибо. - ...Не за что. За кулисами эйфория сменяется паникой. Чимин вынимает наушники, он слышит скандирующую толпу, эхо, прокатывающееся по всему стадиону. По полу вибрация, пот стекает крупными каплями, помощники стремятся к нему, несколько пар рук поправляют одежду, причёску, макияж, трут под нижним веком спонжиком, слеза скатывается. Вспышки софитов, и уже вот-вот надо снова выходить на сцену, чтобы не сбиваясь, идеально, перед камерами и тысячами людей... - Минни. Дыши со мной. Лицо Юнги напряжённое и решительное. Чимин дрожит, кладя ладонь на грудь поверх рубашки, находя место, где сердце, по памяти. Мин переплетает их пальцы, не разрывая зрительного контакта. В глубине глаз темнота и покой. Глубокий вдох. Незаметно для себя, прислоняясь лбом ко лбу, сосредотачиваясь на дыхании, что между их губ. Рядом Хосок с кислородной маской. Намджуна и Тэхёна поят водой. - Мы справимся. Вместо афтер-пати - подготовка к очередному перелёту. Чимин как сломанная кукла сидит на полу, пока Юнги проверяет, всё ли взял. Лодыжка обмотана эластичным бинтом. - Всё ещё болит? - Надо подуть... Мин спешно целует поверх бинта, затем сжимает щёки, звонко целуя в губы. - Хочешь чего-нибудь? - Обниматься с тобой сто часов. И никуда не выходить. - Однажды. Раскрывая дверь, и выдёргивая карточку-ключ, Юнги передаёт чемоданы стаффу, и помогает Чимину встать, закидывая его руку на плечо. Чонгук отправляется с телохранителем в зону дьюти-фри, набирая алкоголь и шоколад - на семерых. В самолёте все спят. В машинах ощущение реальности происходящего стирается. - Поиграем в города? - А мы сейчас вообще в каком?.. - В этом и смысл нынешней игры. Кто помнит? На улице ливень. Очередной номер отеля отличается - две стены ванной комнаты, совмещённой с туалетом, из толстого, матового стекла, а кровать всего одна, королевских размеров. Чимин с порога раздевается, чтобы принять душ - кожа сухая и стянутая. - Легче? В клубах пара чуть сгорбленный силуэт, раскладывающий баночки и тюбики у раковины. Чимин переступает порожек, откатив прозрачную дверцу, за спиной, по кафельному полу в слив стекает мыльная вода. - Иди ко мне. Пожалуйста. Юнги разглядывает пару секунд, и снимает " аэропортную моду " вместе с образом айдола. Кепка, кофта, джинсы в обтяжку, браслеты, кольца, брендовые трусы и носки. Вскоре по его плечам бьют струи, он переключает рычажок у смесителя, чтобы текло не из лейки, а сверху, из большого квадрата в потолке. - Тропический душ... - Как будто под дождём. Чимин зачёсывает свои тёмные, мокрые волосы назад, он без косметики, в мягком свете. - Ты такой красивый. - Влюбишься. Юнги кусает за пухлую губу. -...Мог бы сказать - а я уже!.. - Потри мне спину, раз уж мы здесь. - Не боишься ко мне спиной поворачиваться? - У тебя где-то нож спрятан? - Нет, но... - Минни, через двадцать минут у нас собрание и чай. - Что ещё за собрание? - выдавливая в ладонь гель, Чимин вспенивает, растирая, и моет Юнги без мочалки. Они мылись перед концертом, после концерта, и только в третий раз за сутки, этот, Бог знает где, делают это вместе. Руки скользят ненавязчиво, проходясь по всем местам, не задерживаясь. - Нужно обсудить завтрашнее интервью и площадку, коллективно. - Понятно... - Я, в принципе, в курсе, о чём пойдёт речь. Не дожидаясь вопроса, Юнги начинает рассказывать, остановившись тогда, когда Чимин, сев на пол, ставит его ступню себе на колено, указательным пальцем влезая между пальцами ног. - Опять щекотно? - Нет. Приятно. - Эрогенная зона? - Не думаю... Приятно то, что ты делаешь, в целом. - Я хочу посмотреть, как ты сейчас прижимаешься попой к матовому стеклу, с той стороны. - Ещё чего. Чимин смывает с себя мыльные капли, оборачивает бёдра полотенцем, выходя из ванной и доставая телефон из брошенных в коридоре штанов. - Это странно? - Прогнись чуть-чуть! - Минни, ты снимаешь? - Кроме меня, никто не увидит! - Отлично. На собрании Чимин в полной прострации, промахиваясь чашкой мимо рта и проливая чай и на себя, и на Сокджина, возмущённо отпрыгивающего в сторону. Ему хочется пересмотреть снятое видео, не чёткое, но с легко угадываемым происходящим за мутным стеклом. У него краснеют щёки и уши, нить разговора постоянно обрывается в сознании, он не слышит вопросов. Юнги говорит за двоих, расслабленный. - Это всё на самом деле происходит?.. - Да. Сконцентрируйся. Тэхён непривычно хмур, похоже, что обсуждаемый вопрос и впрямь принял серьёзный оборот. А у Чимина революция и эволюция, прорыв и достижение. Он думал, что всё шутка, не полагая, что Юнги в самом деле... Тот подмигивает, когда все расходятся, и идёт в номер к Джину и Джуну, для обсуждений в тесном кругу хёнов. - Тебе нужно отдохнуть. - Хосок искренне обеспокоен. - Пойду, высплюсь. Спасибо! Он не знает, когда вернётся Мин, и ему хватает три повтора видео, чтобы со стоном кончить почти одновременно с ним экранным. Когда это произошло, они молча оделись и пошли на собрание. Посреди сна сгребают в объятия, нос улавливает алкогольный шлейф. Чимин ощупывает лицо в темноте - брови, нос, губы, приоткрывшиеся... - Хён... - Шшшш... Не формулируй в слова... Вокруг пальцев теплота, влажность, теснота. Раздвигая их, на не ровную твёрдость, чувствует как между, интенсивно вылизывают. - Опять хнычешь... - Ммммм... С утра Чимин не понимает, где начинается он сам, и где заканчивается - плотно сплелись, рука затекла. От попыток выпутаться, Юнги протестующе стонет, но вскоре сам встаёт первым - за водой, и в туалет. - Ты лежи. Я пере... Мы перенесли интервью на четыре, до трёх свободны. В два обед. Кушать хочешь?.. - Юнгия, ты с похмелья, а всё обо мне заботишься. - А ты тут кого-то ещё видишь в качестве претендента? - закручивая пробку на горлышке бутылки, Мин пожимает плечами. - Давай валяться. - Давай. -...И куда ты пошёл? - Зубы чистить. - Тогда и я... В кровати заново укладываются с борьбой за то, кто кого обнимает за шею, перекатываясь, целуясь, поочерёдно - сверху. Тэхён с Сокджином подсели на мюзиклы, разыгрывая сценки и сочетая свои голоса, Чимин громко им хлопал, замотанным в простыни на манер греческих тог. Намджун и Юнги перепугали остальных, когда нагнали после шоппинга на тёмной улице, и начали натурально гавкать, на что Хоби ответил протяжным воем - проходящему мимо подростку Джун сказал: " Тебе всё равно никто не поверит ". Чонгук посреди ночи искал не чёрную кредитную карту, чтобы выпотрошить автомат со снэками. На концертах все умирают и воскресают, смотря на фейерверки в слезах. Короткая передышка посреди тура, Юнги сидит за письменным столом, обложившись музыкальным оборудованием, и напевает вслух. Чимин, лёжа с телефоном, закинув ногу на ногу, согнутую в колене, качает ею в воздухе под бит. Там, где Мин ещё не придумал слова, он вставляет мат. От звонка в дверь Чимин первым делом думает, что сейчас они получат нагоняй от менеджера, идёт открывать дверь, и выясняет, что вызывают Шугу по какому-то делу. Тот закатывает глаза и выходит, оставляя ноутбук включённым. Чимин хочет запустить демку ещё раз, нажимая на сенсорную клавиатуру ноутбука, и читает название: " Останьсясомной ". У старшего была привычка давать совершенно рандомные названия файлам, свернув окна с программой, Пак вчитывается в список. " ПочемуБыНет " " Почемубыда " " Почему " " Когдаявпоследнийразвообщеел " " Грэммиидутнахууууууй " " Сайпфер666 " " СделатьЛёдИзКофеБлять " " стонетистонетистонетистонет " " НиХуЯдоброеутро " " з а с о с ы " " охуеть " " ктоЕстконфетыИпоётОтрадостибоже " " купитьновуюзарядку " " кроксывсёещёнахуй " " будитьилинет " " отдатьхобимодульныйсинт " " спасибоЗА " " хранигосподиэтужопу " " ладошшшшшки " " ладошечки " " чтоесли " " чтоесли2 " " чтоесли3 " " ктоещёизнаскотёнок " " грешновато " " боганет " " сладостьилисладость " " пустьостанется " " оставайсянеуходиблять " " почемубыинеНОнельзякакменяэтоуже " " Сокджин-хёну " После видеозаписи интервью, им раздают бумажки, чтобы мемберы ответили письменно на вопросы, и среди прочих - краткое описание друг друга. - Цундере?.. - непонимающе хмурится Юнги, глядя на то, как Чимин уверенно выводит ручкой. - Это что-то манхвы? Или манги? - Это ты, хён. - Тебе бы в педагоги с таким блестящим умением объяснять. - Цундере это все из себя неприступные и холодные, отстранённые личности. - Намджун быстро дописывает свой листок. - Подходит. - кивает Хосок. Пак мило улыбается. Слово " цундере " на самом деле состоит из двух, и первая часть " цунцун " действительно обозначает колко-саркастичную сторону, а вот вторая... Вторая только для Чимина. Дэрэдэрэ - влюблённый и томный. Потому что с утра не выспавшийся Шуга язвит во время общих завтраков, разве что ядом не плюётся, удачно изображает мраморную статую, когда от него не нужно никаких шевелений, бегает от пытающегося обнять Тэхёна и раздражённо шипит по работе. Ночью же, наедине, нетерпеливо вытряхивает Чимина из пижам и как всегда ласково нежничает, жертвуя сном. Когда группе посчастливилось ненадолго оказаться в парке аттракционов, Чимин купил для хёна игрушку, не слайм или пластилин, а что-то похожее на воздушный шарик, внутри которого рассыпчатая субстанция, которую приятно мять в пальцах. Юнги тогда задумчиво повертел плотный комок кислотно-ядерного цвета, и как бы случайно проткнул ногтём, рассыпая то ли порошок, то ли муку, после чего, под простынёй, ревниво щупал круглую задницу до синячков. А однажды Чимин ненароком спровоцировал, когда в большом номере для проведения трансляции, устраивая своё афтерпати без стаффа, мемберы распивали соджу и так получилось, что они включили треки, которые уже не исполняют, и под " Fake love " Чимин танцевал с Чонгуком в паре, закидывая ногу ему на талию, держась за него как за шест, и прогнулся в спине, откидываясь назад и касаясь рукой пола. Макнэ, удерживая, порывисто толкнул на себя обратно, что со стороны, наверное, выглядело пошло, поскольку Юнги, обычно позволяющий Чонгуку творить любую дичь, на этот раз проскрежетал его имя сквозь зубы с такой интонацией, что невольно напряглись все. - Хёёёёёён! - смеясь, Чимин падает ему на колени, подпрыгнув на мягком диване, и подставляясь под ладонь, что обхватила ягодицу... Юнги достал из его заднего кармана карточку-ключ, и, подхватывая послушно обвившего, понёс в их номер, крепко прижимая коалоподобного и пьяного " Димини ". - Ты меня лююююбишь! - сюсюкает Чимин в коридоре, и хихикает. -...Ты меня не любишь. - обиженно сопит он же после не самого аккуратного умывания, в котором не принимал участия. Мин молча нанёс все крема на румяное от алкоголя лицо, и уложил в кровать. - Ты меня и любишь, и не любишь. - рассуждает загрузившийся Чимин, пока Юнги с переменным успехом стаскивает с него обтягивающие джинсы. - Ты любишь мой зад, но трахать не будешь. Потому что мы не друзья, и не любовники. Безопасная, серая зона из сплошных " недо ". - Минни, блять... - Поэтому ты и предпочитаешь... Сквозь сон... - Сделай-ка из пальцев международный жест " окей ". Чимин делает сразу два, потому что в глазах двоится. - Вооооот такого размера и будет твоё сокровенное место, а походы в туалет на некоторое время станут незабываемыми, как и боль во всём теле. И под некоторым временем, я подразумеваю дни. - Сколько у тебя ещё от меня секретов?.. - Чимин приподнимается на локтях, фокусируясь на Юнги, что отводит взгляд в сторону. - И кто это был? - Да никто. Постарайся заснуть. - Будешь приставать? Можешь начинать. Вслед за футболкой на пол падают и трусы, Юнги стоит у другого конца кровати, сжимая белоснежные носочки. - ...Чего ты там застыл? - Считаю. Сколько мы месяцев уже в туре? И ты решился раздеться догола только сильно напившись. - Да мне страшно. Что ты ничего не сделаешь, или сделаешь, а я потом буду рыдать от того, что не могу выйти за тебя замуж и взять твою фамилию. - Мин Чимин? - Скажи ещё раз... - Мин Чимин. Минни... Господи Иисусе, ты уже плачешь, ну перестань. Юнги ложится рядом, обнимая, гладит по острым лопаткам. - Только я хочу чего-то большего? - Тебе надо было дойти до этой кондиции, лягушка. На сцене Чимин раздражённо топает ногой. Солнечный свет слепит, трибуны ещё пустые. Хочется сбежать куда-нибудь и всё хорошенько обдумать, а вместо этого он стоит на стадионе, с выключенными пока камерами, и слушает, как зачитывает рэп его заботливый хён, что и таблетки подал, и плечо в дороге подставлял, не отсвечивая, не припоминая разговор, весь до тошноты хороший, правильный, подходящий и нужный. Чимин подносит микрофон ко рту и отчаянно кричит, пока не заканчивается воздух в лёгких. К нему присоединяется Тэхён, издав свой вопль, и так раздаётся шесть разных подряд. Юнги берёт пластиковый стакан с кофе, и хлюпает через трубочку, держа свой чёрный микрофон у губ. - Я, наверное, у хёна посплю. - У какого... У Сокджина? Чимин зашнуровывает кеды, измотанный, уставший, руки трясутся. - У Сокджина. Мин выглядит не лучше, к физической и эмоциональной нагрузке выступлений привыкнуть практически невозможно. - Ну и схуяли? - выпрямляясь, Чимин злится. - Ты... Вроде бы, не настроен для чего-то конструктивного, судя по всему. Не улыбаешься, глазки не строишь. - И что. Это не повод... - Отдохни, нам не обязательно проводить ночи на полуторках, слипшись как сиамские близнецы. - Ты прав. Хрупкая, точёная фигурка гордо удаляется по коридору. Роскошный и соблазнительный даже в худи Намджуна. У Джина - Юнги вырубается сразу же, как телефон, на котором вроде бы было ещё процентов десять заряда, и вот он не более чем кирпич, с которым ничего не поделаешь. Чимин то подтягивает коленки к груди, то обнимает подушку, беспокойно ворочаясь, слушая похрапывающего Хосока. Одна раздельная ночь превращается в несколько, концентрированное напряжение разбавляется общением с остальными немаловажными. В течении дня с друг другом осторожничая и любезничая, обмениваясь всё более долгими взглядами. Юнги сидит один за круглым столиком в аэропорту, отделившись от мемберов. В пять утра народа почти нет, большинство магазинов закрыты, в поле зрения, далеко впереди, сквозь панорамные окна видны стальные птицы, вышки радиосвязи и асфальтовые поля. Механический голос из динамиков сообщает об изменениях в гейтах, и что на вылете во Франкфурт очень ждут какого-то мистера. Чёрный американо вызывает в сознании ясность и пустоту, ощущение, что он в мире будущего, с такими вот перевалочными пунктами, где он сам, с синими волосами и даром к музыке, обычное явление. - Здесь не занято? Могу я присесть?.. Миниатюрный юноша в бежевых джинсах и колечках в ушах и на пальцах обворожительно улыбается. - Конечно. - Юнги кивает на свободный стул напротив. - Я Мин Чимин. - Эм, Пак. Пак Юнги. Они церемонно пожимают руки. Мин слегка скован, и очаровательно краснеет. Сняв крышечку с картонного стаканчика, он размешивает молочную пенку в розовой жидкости. - Что это? - Это матча чай. - Он разве бывает такого цвета? - О, да. И зелёного, и голубого... - Можно попробовать? Вы не против? В самолёте они садятся вместе, переходя на " ты ". - Слизерин, или Хаффлпафф? - Хм. Трудолюбие барсуков мне импонирует, но им не хватает амбициозности, так что Слизерин. А ты? - Гостиная комната у кухни, или в подземелье, с окнами в чёрное озеро? Если бы я оказался в Хогвартсе, то мне точно хотелось бы всего самого магического и необычного. - Предпочёл бы василиска домашним эльфам? - Определённо. - Зельеварение или трансфигурация? - Квиддич. В дуэли, защитные или нападающие заклинания? - Запрещённые. - Из непростительных? - Это на самый крайний случай. - Умение вызывать патронуса, или анимагия? - Анимагия. И давай без шуток про кота... - Мой патронус был бы котом. Полтора часа полёта, и в отеле Чимин кладёт ладони на талию впереди идущего, направляя в ближайший номер. Сбросив вещи в угол, вместе моют руки в раковине, и Юнги влезает пальцами между пальцев, играя. - Ты целуешься при первом знакомстве? - На первом свидании? - У тебя истинно слизеринское выражение лица. Юнги сцеловывает хитрую улыбку, пятясь назад, они падают в кровать, жадно распробывая заново. - Снимай... - Чимин комкает в кулаке серую футболку. Он, хоть и лежит снизу, руководит процессом, распаляя, мажет губами по соскам, расстёгивает пуговицу на ширинке, шумно вздыхает, осторожно расстёгивая и молнию, костяшками пальцев упираясь в член, и поглаживая его прямо так, через бельё, в маленьком треугольнике, освобождённом от джинс. Юнги явно борется с желанием застонать, тяжело дыша в изгиб шеи и потираясь носом за ухом. - Разденься полностью. - шепчет Чимин, выскальзывая из-под него, и целеноправлено идёт к своему рюкзаку. Увидев смазку, обычную, без дополнительного запаха и вкуса, Юнги удивлённо вскидывает брови, нерешительно опуская трусы до колен, последнее, что на нём осталось из одежды. - Всё будет хорошо. - обещает Пак, растирая прозрачные капли геля, согревая в ладонях. Юнги кивает, он мучается от эрекции ещё с поездки в машине, с поджимающимися яйцами и ниточкой предэякулята, которую слизывает Чимин, отодвигая крайнюю плоть и сразу беря быстрый ритм, сжимая в плотном кольце. Юнги похож на рыбу, пойманную в сети, вздрагивая и пытаясь не задохнуться. Он хрипит от росчерков ногтей по бёдрам, и от того, как скользит ладонь, иногда обрисовывая большим пальцем головку и потирая уздечку. И всё-таки коротко стонет в подставленный рот, хватаясь за плечи и кончая. - Ты обманул... Это было не просто хорошо. - Как думаешь, я заслужил чего-то... - Такого же? - Хочу медленно. Под одеялом. Так медленно, чтобы я почти заснул... И при этом, чтобы мы целовались. На часах над дверью - девять утра. В девять часов семнадцать минут Чимин обессиленно откидывается на подушку, с распухшими губами. - Надо украсть униформу горничных. Или купить. Тэхён закашливается крошками от тоста. - Зачем?.. - Уборка номеров. - Ты... Вот вылези из вашего маленького мирка. - Не хочу. - Чимин морщится, он желает и дальше придумывать ролевые игры и засыпать с членом в руках. Потому что можно. Потому что приятно. Потому что нравится. Потому что утром он сидел, упираясь в изголовье кровати, пока Юнги, перед ним, расслабляя нижнюю челюсть, позволял глубоко проникать в рот, с текущими слюнями и слезами в уголках глаз, а потом по подбородку потекла и сперма, которую он лениво собирал пальцами, размазывая. Глядя на то, как Мин сейчас с серьёзным лицом беседует с менеджером, Чимин веселится. У него есть секрет, такой большой секрет, что аж распирает. Осталось около трёх недель тура, и он намерен сделать их медовыми. - Я соскучился по готовке. - Джин щипцами переворачивает мясо на гриле, в корейском ресторане. - А я по своей ортопедической кровати. - Я бы засел в студии... - О, и я тоже. - По родителям никто не тоскует, что ли? - Ну, к ним мы поедем во время коротенького отпуска. - Но сначала, река Хан и велосипеды. -...Намджун-хён, попроси для меня, пожалуйста, то же, что и у девочки... За соседним столиком ребёнок раскрашивает большой лист с мультяшными персонажами. - Конечно, Чимини. Аппетита особо нет, Пак перебирает карандаши в стаканчике, самый длинный - чёрный. - Ты перешёл на тёмную сторону? - глядя на то, как соулмэйт методично закрашивает божьих коровок чернотой, Тэхён пародирует Дарта Вейдера, дыша в чашку. - Здесь нет нужного мне цвета, а в чёрном, по идее, есть все сразу. Тэ щупает его висок в поисках дырки. Темнота обволакивает, убаюкивает. Чимин просыпается в паре движений от оргазма, чтобы выдохнуть: " Юнги... ". - Учитель, вы покажите мне, как работать с этой программой? - присаживаясь на колени, он пытливо заглядывает в монитор, ёрзая. - Ох, я такой неловкий... - по второй кровати рассыпаны чипсы, надутую упаковку которых Чимин намеренно лопнул. - Ну и что ты мне сделаешь за флирт на сцене?.. - Я честно без понятия, как эти чулки оказались среди моих покупок... Поможешь надеть? - Спорим, я смогу без рук? - Не отвлекайся, я поищу кольцо, оно к тебе под стол укатилось... - Ты можешь гнуть меня, как вздумается, я достаточно гибкий буквально для всего. - Ой, а эта гигиеничка цветная... Поцелуемся? - Юнгииия, я пролил йогурт на живот, помоги мне. - Смотри-ка, последний мандарин... Ничего не напоминает? - Не дуйся, котик, засосы в таком месте кроме меня никто не увидит. - И вовсе не специально я вилял бёдрами... Это моя обычная походка. - Слушай... Я хочу попробовать зажать между ступней. - Прости, да, я больше не буду сосать одновременно мятные леденцы и... - Кстати, а где мои пижамы?.. В Гонконге отель расположен в небоскрёбе, на последних этажах. Почти полная луна светит в приоткрытое окно. Чимин старательно наносит на чуть влажную ещё после душа бледную кожу серебристый хайлайтер широкими движениями, от лица и до самых ног. - Ты - мой. Ты живой, и ты мой... Финальное собрание в день перед вылетом в Сеул, вся команда и группа в сборе. - На основе имеющейся информации, хотя выводы ещё рано делать, всё прошло весьма не плохо. - Да охери... Потрясающе. - Юнги обезоруживающе улыбается. - Бро, у тебя какие-то блёстки в волосах... Чимин хихикает, сверкая такими же.