Солнышко

«Ты уходишь, меня оставляя одну, Чувства в сердце моем растекаются болью, И ночами так хочется выть на луну В бесполезных попытках проститься с любовью Но она все живёт, проедая насквозь, Забираясь сквозь раны под тонкую кожу… А тебе все равно, вместе мы или врозь, Но мое сердце вряд ли забыть тебя сможет» **** — Птица.— она почувствовала, как пелена перед глазами захватила разум, как яркие вспышки накопились в этом пологе. — Я надеюсь, ты умирать не собираешься. Иначе что мне делать с твоим трупом?— он говорил мягко, но в голосе были едва ли уловимые нотки беспокойства. Птица подошёл к девушке, спрятав руки за спиной и смотря на неё горделивым взглядом. Знали бы все святые, как же она хотела увидеть вместо этих озлобленных янтарно-карих глаз те нежно васильковые со свинцовым оттенком. Они бы лишились рассудка. — Позволь..мне..у-уйти.— она проглотила ком в горле, который преграждал дар речи. — Уйти..знаешь что нет. —он придвинул её к себе, кладя её голову себе на колени. — Нет, птичка, ты моя вещь, которой я буду пользоваться, пока она не сломается окончательно и не придётся заменить новой. Птица улыбнулся едва прикасаясь к её волосам на голове. — Вещь...а разве ты не заменил её на программистку? — это ввело его в ступор. — Ну чего же ты молчишь?Не поднимая на меня глаз? Селена заливисто рассмеялась, но ненадолго, из-за боли в груди она вынуждена была прекратить погружать офис в звуки почти что сумасшедшего смеха. Птица, перевёл взгляд с волос к её глазам. Прекрасные медово-карие глаза с крупинками позолоты. Смотрели на него с горючей болью и сломленной детской любовью. Он никогда не испытывал на себя взгляд. На него смотрели со страхом, как на господина, у которого просили поощрения, но знали, что им откажут. Поэтому чаще всего в глазах его жертв застывала прозрачная жидкость, наполненная страхом. Как же Птице нравились эти взгляды..он смаковал их муки, словно вино. Однако взгляд Селены царапал уж слишком больно его самолюбие и величие. — Не смей так со мной разговаривать и так на меня смотреть!— Птица преподнёс её к автомату с газировками и впечатал спиной к стеклянному корпусу холодильника, от чего она издала немой звук боли. — Прекрати…э-это..с-слишком.. больно… Птица..прошу.— она прикоснулась трясущейся ладонью от боли к его впалой щеке, прикрывая глаза. Птица на несколько секунд растерялся, а потом ещё сильнее вдавил её в стекло так что оно затрещало. — Остановись...ты...— Покровская почувствовала тупую боль в области затылка. И то, как сознание её медленно покидает. Возможно, если она почувствует ещё несколько ударов, ей удаться выбраться из этого круга ада. Но с другой стороны, позвонить убить себя какому-то мужчине слишком низко для такой, как она. — Ты чего притихла? Ну же, Селена Львовна, где же ваша власть и сила, о которой вы так во всех красках описывали Тряпке? — Отъебись ты от меня!— наконец красноволосая подняла уставшие глаза на пернатого. После просто улыбнулась. — Убей меня уже! Давай..что слабо..та ты птенчик, настоящее трепло! Вмиг она почувствовала под ногами разбитое стекло и холодный осколок возле своей шеи. — Трепло! значит?! Он надавил на неё, и маленькие капельки скатились по фарфоровой коже.