На смертном одре я понял, кем был...

      Утром Оптимус пришёл к Мегатрону. В мед. отсеке стояла полная тишина, потому что кроме них здесь вообще никого не было. Даже Леми покинула свою обитель, хотя и ненадолго. Он аккуратно подкрался к его платформе, пока мех лежал к нему спиной. Несколько секунд Прайм молчал, выбирая нужный момент, и когда таковой наступил, лидер автоботов неожиданно сказал: — Привет! Мегз повернулся к нему, тихо смеясь. — Привет. — Ну, как ты себя чувствуешь? — взгляд автобота стал немного грустным. — Пока нормально. — вздохнул бывший лидер десептиконов.       На несколько секунд между ними воцарилась тишина. Оптимус отвёл взгляд, на него снова накатывала печаль от осознания того, что ключевое слово здесь «пока». Эта грусть без ножа резала его по всем самым живым местам, но Прайм всеми правдами и неправдами пытался скрыть это. Однако взгляд его выдавал, он был печальным и несколько опустошённым. — Прайм? С тобой всё хорошо? — Мегатрон внимательно и обеспокоенно посмотрел на брата. — Да… — лидер автоботов горько улыбнулся. — Слушай… я прекрасно знаю, о чём ты вчера говорил с Леми. — заметив испуг Прайма, он тяжело провентилировал. — Ты ведь боишься меня потерять, да? — этот вопрос прозвучал с еле уловимой усмешкой. Всё таки Мегатрон остался Мегатроном, как бы это странно ни звучало. Но было в этой усмешке и что-то грустное… — Да. — честно признался Оптимус, сделав вид, что не заметил смеха. — Но я всегда успокаиваю себя тем, что можно найти способ, как вернуть тебя… — Боюсь тебя огорчить, но… мне сегодня приснились первые Праймы… и один из них сказал, что мне больше не будет позволено воскрешаться… — после этих слов, Мегз опустил голову. Автобот был в шоке, но не подал виду. Он едва сдерживал дрожь, которая начала бить по всему корпусу, разрывая его изнутри на мелкие кусочки, словно когтями, стирая в порошок, в пыль, в ничто. Через некоторое время, наконец взяв себя в манипуляторы, Прайм положил свою ладонь на кисть брата, и произнёс: — Сны бывают обманчивы, Мегатрон. Чаще всего, это просто твой внутренний голос, который хочет лишь заставить тебя бояться ещё сильнее. Не обращай внимания. Всё будет хорошо.       Их взгляды встретились, и бывший лидер десептиконов чуть улыбнулся. Оптимус тоже смог выдавить из себя жалкую горькую улыбку, но на искре всё ещё был ураган максимальной мощности, а в голове возникла предательская мысль: «Что, если это всё-таки правда?..»       Лидер автоботов отпустил манипулятор Мегатрона и тихо проговорил со всё той же печальной улыбкой: — Прости, мне пора.       Мегз лишь кивнул, опять уловив настроение брата. Прайм же кинул на него мимолётный взгляд и, развернувшись, вышел в коридор. Вернее даже не вышел, а сбежал, переполняемый болью. Он осмотрелся, хотя уже знал этот корабль, как свои 5 пальцев. Взгляд был апатичным, равнодушным. Оптимус медленно и устало побрёл к своему отсеку, словно в нём можно было схорониться от всех этих проклятых мыслей.