На смертном одре я понял, кем был...

      Несмотря на ночные похождения, проснулся Оптимус рано. В искре снова вспыхнуло напряжение и тревога медленно овладевала разумом. Выйдя в коридор, Прайм заметил Бамблби. Он выглядел не менее встревоженным, что только усилило страх лидера. Мех смотрел на соратника, не зная, что делать. Заметив его, Би подошёл и заговорил: — Я должен был сказать тебе сразу, как ты пришёл, но… — помолчав пару секунд, автобот тяжело провентилировал и решил перейти сразу к делу — Оптимус… состояние Мегатрона ухудшилось. Сильно.       Будучи не в силах что-либо ответить, Оптимус сразу рванул к брату. Зайдя в мед. отсек, он наконец убавил шаг и пошёл в сторону платформы Мегза. Пройдя через одну из ширм, которые прикрывали её по всем сторонам, бот помедлил. Десептикон, лежавший до этого без единого движения, сразу ожил и через силу сел, как только услышал шаги. — Привет. — слабо улыбнувшись, произнёс он хриплым и почти безжизненным голосом. Прайм кивнул, садясь на стул, стоящий рядом с платформой. Наконец, лидер автоботов сказал: — Прости за то, что ушёл вчера. Я должен был быть рядом с тобой… — Не извиняйся, ты всё правильно сделал. Тебе нужно было развеяться. — Мегатрон отвёл взгляд и продолжил. — Да и хорошо, что ты не видел того, что было ночью…       На пару минут между ними возникла тишина. А потом Мегз вдруг начал кашлять, причём сильно, с надрывом. Через время обычный кашель превратился в энергонный и дав брату прямоугольную ёмкость, в которой с ночи ещё остался не смытый засохший энергон, Оптимус выбежал в коридор с мыслями: «И почему Леми уходит именно тогда, когда нужна?!»       К счастью, Би всё ещё был на своём прошлом месте и он сразу обратил внимание на встревоженного соратника. — Позови Леми! Срочно! — приказал лидер и забежал обратно.       Мегатрон уже не кашлял. Он лежал на боку без сил, тяжело вентилируя. Отставив почти полную ёмкость куда подальше, Прайм растерянно глянул на него, понимая, что ничем не может помочь. Страх захлестнул его с головой и ослепил настолько, что это был уже не храбрейший предводитель, а тот, кем он был до ссоры с десом. Тот, кого он пытался убить в себе все эти миллионы лет. — Мегатрон… прошу тебя, держись… — дрожащим голосом прошептал Оптимус. Бывший лидер десептиконов слабо посмотрел на автобота, думая, как хотя бы немного поднять ему настроение. — Всё будет хорошо. Мы с тобой, ещё до войны, из всякой западни выбирались… и из этой тоже… выберемся… — он говорил немного отрывисто и тяжело, но улыбался сквозь боль.       Прайм кивнул, хотя не мог заставить себя поверить в слова Мегза. Им руководила лишь тревога и боль, потому что он знал, что скоро произойдёт. Дес же ещё раз закашлялся, а потом совсем ослаб и еле слышно захрипел. — Мегатрон?!.. — испугался Оптимус. Окуляры Мегатрона погасли и он издал свой последний вдох. — Мегатрон!       До лидера автоботов сразу всё дошло. Мех застыл, опустив голову и не сводя глаз с тела брата, а из его оптики тонкими струйками полился омыватель. Мысли смешались в такую кашу, что невозможно было отыскать ни одну чёткую. В искре Оптимуса начал зреть гнев, он был готов проклинать всё на свете и крушить.       Но как раз в этот момент пришли Бамблби и Леми. Мельком взглянув на них, Прайм сказал: — Поздно.       Леми тут же проскочила вперёд и взглянув сначала на мёртвого лорда, а потом на Оптимуса, поняла, что тот не в силах отдавать приказы, после чего повернулась обратно к Би, произнося: — Сообщи остальным. Нужно унести тело Мегатрона подальше от лагеря, пока паразиты из его тела не заразили ещё кого-нибудь.       Автобот ушёл. Взгляды медика и Прайма встретились. Фем не стала ничего говорить, чтобы ещё сильнее не ранить и без того полностью раздавленного морально лидера. В её окулярах читалось чувство вины и огромное сожаление. — Не вини себя, Леми. Ты сделала всё, что могла. — с этими словами, Прайм побрёл к себе в отсек.