Ледяные воспоминания

      Мирный конец рабочего дня прерывается резко врывающимся в служебное помещение Хёнджином, и Феликс, в шоке подскочив на месте, искренне недоумевает, что старшему может быть от него так срочно надо.       — Хён, что-то случилось? — обеспокоенно интересуется Ли, убирая телефон в карман.       — Нет, всё в порядке, — пожимает плечами Хван и сделав шаг вперёд, хватает Феликса за руку, — пойдем.       — Куда? — всё также недоумевает младший, застыв на месте и не собираясь никуда идти.        — Прогуляемся. У тебя же закончилась смена.        — Я не могу, хён, я договорился встретиться с Джи Ён и…        — Ну пожалуйста! Ты с Джи Ён каждый день видишься. Я уже забыл, как выглядит твое лицо, Феликс, — повернувшись к Ли, старший мягко касается его лица пальцами, словно пытается вспомнить каждую деталь, каждую косточку на лице, нащупать веснушки, рассыпавшиеся по лицу.       — Перестань, Хёнджин, — смеётся Ли, легко убирая руки парня от своего лица, — ты прекрасно знаешь, как я выгляжу!.       — Нет-нет, я серьёзно! Вот смотри, — Хван закрывает глаза, — у тебя голубые глаза, ты мулат и твои волосы рыжие! Я угадал? — медленно приоткрывая глаза, парень строит грустную мордочку, — вот блин, я же говорил, совсем не помню… Так что ты должен пойти со мной погулять!       — Но я уже пообещал ей, — выдыхает Ликс, грустно улыбаясь.       Хёнджин молчит. Ему нечего сказать. Какие есть причины выбрать его. У Феликса уже планы, которые отменять он явно не хочет, но Хван чувствует острую нехватку Ли в своей жизни, настолько, что готов играть грязно.       — Я тебе не говорил, но… у меня есть три альбома твайс.       И по комнате гулом разносится низкий смех Феликса, который уже держится за живот и тянется рукой вытереть слёзы под глазами. Хёнджин не понимает, почему парень смеётся, но невольно улыбается, глядя на такого заряженного Ли.       — Хёнджин, у Джи Ён есть все альбомы твайс, — Ликс переводит взгляд на Хвана, у которого глаза с два блюдца, и заходится в новом приступе смеха, — Но… оххх, подожди… хорошо, пойдем погуляем. Ты меня убедил.       Быстро набрав сообщение Джи Ён, что сегодня у них не получится встретится, Ли хватает небольшой рюкзак.       Парни направляются в парк. К тому времени на улице поднимается лёгкий ветерок, обдавая обоих приятной прохладой. И этот ветерок будто выдувает все, что было в голове Хвана. Он не знает, о чем им говорить. Просто будто чувствует, что не ему начинать разговор, будто Ликсу есть что сказать, а ему лишь стоит немного насладиться тем, что они рядом, идут бок о бок, спустя столько времени порознь.       — Хёнджин, могу я спросить? — воздух разрезает голос Ликса. Хван кивает, — почему ты расстался с Джи Ён?       — Ох, ну… — тянет парень, немного замедляясь, — мы познакомились, когда я только-только начинал свою карьеру. За мной тогда были несколько местных побед в соревнованиях. После победы в национальных меня пригласили на… я не знаю, что это было, какой-то вечер с высокопоставленными людьми, спонсорами. Я не очень в этом разбираюсь. Отец Джи Ён директор одной крупной спонсорской компании и мой огромный поклонник. Не знаю почему я, но так уж получилось. И естественно он привел с собой Джи Ён. Весь вечер он нас яростно сводил, — лёгкая улыбка украсила лицо Хёнджина, — и мы убежали. Гуляли по этажам, как-то даже на крышу пробрались, за что нам потом знатно влетело. Но было весело. Так стали общаться. Я не помню в какой момент, но стали встречаться. Мы были влюблены, Джи Ён помогала мне справиться с потерей матери. Была моей поддержкой во всех смыслах. Наверное, из-за этого, в какой-то момент она почувствовала… не знаю, что я принадлежу ей. Ревновала к каждой прохожей девушке. Душила меня своей любовью в прямом смысле. И я понял, что не хочу, чтобы наши отношения были такими, чтобы девушка, которая мне нравится, так себя чувствовала, сомневалась во мне. Так что я порвал с ней.        — Это… печально. Такая грустная история любви.       — Да…       В воздухе вновь повисает тишина. Всё же Джи Ён, описанная Хёнджином, во многом отличалась от той, которую Ликс видел и знал сейчас. Старший задумчиво смотрит на Феликса, который казалось и вовсе погрузился куда-то глубоко в свои мысли.       — А у тебя были отношения? — вдруг решается спросить Хван. Ли, будто бы не расслышав вопрос старшего, смотрит себе под ноги.       — Были, — вдруг отвечает Феликс, когда старший уже было думает, что парень ему не ответит.       — И как?       — Для начала я должен кое-что о себе рассказать, — говорит Ли и делает небольшую паузу. Чувствуя ладонь Хёнджина на своем плече, парень решается, — Ну… В школе у меня был очень близкий друг. Мы были всегда вместе, он меня поддерживал, когда мы ссорились с отчимом, когда у меня были проблемы… в общем, был как Джи Ён для тебя. Я чувствовал очень большую привязанность к нему. Когда мы перешли в среднюю школу, нам повезло оказаться в одном классе. Но у него появились новые друзья. И я ревновал. Думал, что это обычная дружеская ревность… но в один момент понял, что это что-то большее. Моё сердце будто выпрыгивало от радости, когда я его видел. Мне всё чаще хотелось его касаться, не только обнимать, но, например, взять за руку или поцеловать. Это было какое-то навязчивое состояние, от которого невозможно было избавиться. И тогда я понял, что влюбился… в своего лучшего друга. Сказать, что это полный пиздец — ничего не сказать. Но стало хуже, когда я уже не мог держать это в себе. Признался ему, а он лишь посмеялся. Это разбило мне сердце, хотя я изначально понимал, что он не чувствует ко мне того же. Мы как-то об этом забыли, продолжали дружить. Я был благодарен ему, что он не рассказал об этом всем. Не знаю, смог бы я тогда выйти живым из школы. Однако наши пути всё равно разошлись, когда он переехал, — поясняет Ликс и замолкает.       Хёнджин, будучи в небольшом шоке, открывает рот, однако быстро приходит в себя, дабы не заставлять Феликса чувствовать себя некомфортно.       «Ему нравятся парни?!» — мысленно восклицает Хёнджин. Он не был против, ему искренне всё равно кто и кого любит, но так внезапно узнать такое о ком-то… это всегда немного шокирует. Но внутри парня будто немного утихла какая-то тревожность.       — И после этого ты встречался с кем-то?       — Да… У меня было несколько парней. Мои последние отношения были, наверное, самыми лучшими, несмотря на то, что этот мудак просто пользовался мной ради нового опыта, а потом бросил ради девушки, — Ли усмехается, так и не поднимая взгляд на старшего.       Хёнджин вздыхает. Значит ли это что Феликс никогда не был счастлив? Не был счастлив в семье, с казалось бы самыми близкими, не был счастлив с друзьями и не был счастлив с когда-то любимыми людьми… По взгляду младшего, опущенному в пол, Хван понимал, что парню не очень приятна тема.       — А девушки тебя никогда не привлекали? Может быть, если бы ты попробовал… — интересуется Хёнджин. Ликс наконец поднимает голову и смотря в слишком уж добрые, наполненные искренностью глаза старшего, легонько улыбается лишь уголками губ.       — Меня никогда не привлекали девушки. У меня были подруги, как например, сейчас Джи Ён, но ни одна из них не нравилась мне в романтическом плане. Не знаю, я как-то даже не задумывался, потому что как будто не о чем. Просто не привлекают ни в каком плане. Даже физически я могу оценить… ну, парня, а девушку… прости, мне просто неловко об этом с тобой говорить, — снова отводя взгляд, произносит Ли.       — Всё в порядке, — не медля ни секунды, произносит Хван, чтобы Феликс даже не сомневался, — Я рад, что ты мне доверился. Спасибо, что рассказал.       Хёнджин искренне улыбается и эта улыбка, на самом деле, ведь греет душу младшего, заставляя теплится внутри какую-то необъяснимую надежду. Надежду на чудо.

***

      …После откровений Феликса, Хёнджин всё никак не мог успокоиться. В голову лезли тревожные мысли, которые по сути, ну никак не могли иметь место быть, но Хван почему-то всё никак не мог от них избавиться. Всю неделю, пока они с Феликсом тренировались, старшему не хотелось даже говорить, он буквально боялся сказать что-то не то. И Ли явно волновался, думая, что у старшего что-то случилось или же он сам сделал что-то не так, однако, даже спросив напрямую, парень получил ответ, что Хёнджину просто сейчас хочется побыть одному, мол, просто настроения нет и никому не хочет его портить. Тогда младший смотрел на него с подозрением, однако больше не говорил ни слова. Их тренировки после проходили в полной тишине, что не укрылось и от Чана. И когда даже тот уже не мог не поинтересоваться у Хёнджина что случилось, тот лишь бросил: «Мне нужно время». Тренер не понял к чему вообще были эти слова. Между вопросом и ответом не было буквально никакой связи, однако лезть в жизнь названного сына, он не собирался.        «…у него появились новые друзья. И я ревновал. Думал, что это обычная дружеская ревность… но в один момент понял, что это что-то большее. Мое сердце будто выпрыгивало от радости, когда я его видел. Мне все чаще хотелось его касаться, не только обнимать, но, например, взять за руку или поцеловать. Это было какое-то навязчивое состояние, от которого невозможно было избавиться. И тогда я понял, что…» — эти слова Феликса всё никак не покидали голову Хёнджина, преследуя его уже больше недели.       Не выдержав, Хван всё же поддался. Сев одним вечером за стол и пристально смотря в окно, будто бы на прозрачной поверхности стекла были выцарапаны все ответы, он задумался.       «Что я чувствую к Феликсу?» — наконец осмелился он спросить самого себя. Анализируя все складывающиеся в жизни ситуации, Хёнджин боялся допустить вполне себе очевидную уже несколько дней мысль.       Он ведь и вправду ревновал младшего, любовался им, а сердце бешено стучало в груди, ровно также, как когда они встречались с Джи Ён, и он любил. Было сложно в это поверить, но всё было ясно, как белый лист. Ответ лежал буквально на поверхности, оставалось лишь осознать и принять. Но Хёнджину попросту было страшно. Он знал, что его не сможет понять никто. Ни Чан, ни та же Джи Ён, никто из окружающих. Да даже сам Феликс… Это всё как-то неправильно, пугающе. Его оттолкнут, не примут…       Хван вздохнул, собираясь с мыслями. Он должен был наконец определится было ли всё так, как и вправду казалось…       — Так, мы дышим, Хёнджин, мы дышим и озвучиваем очевидное… мне нравится Феликс? — как будто ему было невыносимо больно это признавать, он запустил руки в волосы и сжал корни до звёздочек перед глазами, — блять, мне нравится Феликс…                     На следующее утро, решив немного успокоится и отвлечься от мыслей, которые только и твердили «а что делать дальше?», Хёнджин отправился на стадион. Катаясь под одну из когда-то любимых мамой мелодий, парень полностью погружался в процесс.       — Опять накатило? — вдруг раздается тихий вопрос, который эхом разносится по пустому стадиону.       Чан. От него нигде нельзя было спрятаться. Хёнджин понимал, что тренер в любом случае захочет узнать всё как есть и почему парень такой задумчивый.       Музыка затихает, и Хван, отдышавшись, подъезжает к Чану.       — Типа того, — коротко бросает он, поднимаясь к сиденьям и плюхаясь на одно из них.       — Что случилось? — присаживаясь рядом, спрашивает Бан.       — Я влип по полной…       — Последний раз такое было, когда ты начал… — недоумевает тренер, имея ввиду состояние Хёнджина.       — Ага, встречаться с Джи Ён, — лишь пожимает плечами парень, продолжая пялится в пол.       — Значит влюбился? Тогда почему грустишь? — Хван пожимает плечами, — скажешь в кого? — вздыхая, спрашивает Чан.       — Крепись, папаша, — тяжело вздыхает парень и после короткой паузы печально выдаёт, — В Феликса.