Ледяные воспоминания

      Дни пролетали удивительно быстро. До начала шоу оставалось всего пару дней, поэтому парни предпочли пахать на износ и хорошенько отлежаться лишь в выходные, хотя обоим было понятно, что этого явно будет мало. Однако, как бы Чан не уговаривал, ни один из них не хотел сдаваться. Оба четко стояли на одном — нужно отрабатывать, хотя тренер и не был с этим согласен. В его глазах всё выглядело вполне отлично и презентабельно, как в эмоциональной составляющей представления, так и в технической, но Феликс с Хёнджином лишь отрицательно мотали головой и продолжали рассекать лёд под одну и ту же мелодию.       — Чан, первый номер должен быть самым лучшим, иначе всё, что мы готовили, просто полетит в никуда, — объяснялся Хёнджин каждый раз. И несмотря на то, что он был прав, отдых им все же не помешал бы.       Феликс не появлялся на подработке уже добрую неделю, почти всё время проводя на стадионе, а потом долго отсыпался и боролся с болью в мышцах, которую со временем попросту стал игнорировать. К счастью, запас энергии и четкость движений не изменились, ко всему добавилась лишь некая тяга и боль, к слову, уже довольно привычная.       Свидания с Хёнджином скатились на нет. Оба прекрасно знали, что предстоящее шоу в приоритете и они не могут испортить все их долгие старания лишними желаниями. Безусловно друг друга не хватало. Даже проводя дни напролет на катке, общения как такого, кроме как по теме не было, да и переписывались они редко, в основном оставшуюся часть свободного времени проводя в глубоком сне. Лишь изредка по вечерам, когда оба на последнем издыхании добирались до кровати, Феликс всё же звонил Хёнджину. Их разговоры не были долгими, однако успокаивали бешено бьющиеся в груди сердце, а вместе с ним и все переживания, что так терзали душу.       Хёнджин скучал. Безумно. Очень хотелось прижать к себе маленькое хрупкое тело Ликса, завалиться на кровать и проспать сутки, а потом проснувшись, обнаружить милое веснушчатое личико прямо напротив. Но желания приходилось откладывать на подкорку сознания и знать, что где-то там они всё же были. Ограничиваться приходилось лишь короткими звонками и редкими объятиями с поцелуями в раздевалке, и то, если на то вообще хватало сил.       Вот и сейчас, наматывая уже сотый круг, Хёнджин сомневался, что сегодня они с Феликсом перекинутся хотя бы парой слов, или немного постоят в обнимку. Смотря на измученное лицо и чувствуя собственную тяжесть, он мог ожидать только одного — молчаливое прощание и томный взгляд вслед.       Мелодия набирает обороты и самая главная часть номера — поддержка, исполняется без единого колебания. Идеальная картинка, которую можно было бы увековечить красивой фотографией. Кульминация первого перформанса. Однако Феликс, спустя несколько секунд, снова оказывается на льду, твердо стоя на коньках и убегает вперёд. Вскоре Хёнджин догоняет его, хватает за руку, поворачивает к себе и они начинаются кружиться, постепенно набирая, а затем сбавляя темп, пока музыка наконец не стихает, и парни застывают в финальной позе. Грудь Хвана быстро вздымается, воздуха кажется вовсе не хватает. Кинув короткий взгляд на младшего, он обеспокоенно подхватывает его под руку. Тот еле стоит на ногах. Стоит ему почувствовать крепкие руки Хёнджина, как он тут же падает в его объятия.       — Прости, я устал, — шепчет Ли и слегка прикрывает глаза. Отчасти ему стыдно за то, что он такой слабый и не может выдержать такую нагрузку спокойно, как Хёнджин. Однако, всё же они действительно старались очень сильно… Может пора было позволить дать себе слабину?       — Ничего, — прижимая Феликса ближе к себе, отвечает Хван и нежно целует его в макушку и за талию прижимает ближе. Всё таки сегодня он получил хоть что-то, это не могло не радовать, однако состояние Феликса начинало беспокоить. Наверное, это он виноват… Заставлял их работать без передышки, вот и получил…       «Дурак», — мысленно ругает себя старший.        Ликс жмется к Хёнджину всем телом. Тепла старшего так давно не хватало, что он готов бы простоять вот так вечность, если бы не ноги, что в буквально смысле отказывались его держать. Помогал только Хван, всё это время заботливо поддерживающий, чтобы младший не упал.       Неожиданно среди сидений мелькает чья-то фигура и заметив её, Хёнджин медленно отстраняется от Феликса. Пришёл Чан, а значит тому было что обсудить, ибо последнюю неделю он абсолютно не указывал на их ошибки, лишь повторял одни и те же тирады об отдыхе, которые оба из них, к сожалению, предпочитали не слушать.       Поддерживая младшего одной рукой за талию, а второй под руку, Хёнджин помогает ему дойти до сидений и аккуратно присесть, пока Чан с видом «а я говорил» сверлил их недобрым взглядом.       — Думаю теперь вы понимаете, что вам и вправду надо отдохнуть, — вздыхает тренер, смотря сначала на всё ещё пытающегося восстановить дыхание Феликса и пусть и не настолько сильно, но всё же измученного Хёнджина.       — Да… — вздыхает Хёнджин и отводит взгляд. Они действительно себя загоняли. Причем чересчур.       — Но нам же нужно… — вмешивается Феликс, однако договорить ему не дают. Чан тут же его прерывает:       — Никаких но, Феликс! Ты посмотри на себя! Измучался весь, в тебе ни капли сил. А что ты будешь делать, если не успеешь восстановить силы и не сможешь выйти на лёд в понедельник? — Возмущался явно недовольный тренер. Ли понуро опустил голову. — Так что давайте… Чтобы я вас тут не видел… Вон лучше проведите эти дни вместе, — еле слышно бросает Чан и присаживается рядом с Ликсом, пока тот отходит уже не от чувства вины за необдуманность их с Хёнджином усердных тренировок, а скорее за слова тренера о совместных выходных. Тот слишком сильно о них заботился и пожалуй, знал большую часть того, что происходило. Но это нисколько не пугало… Феликсу даже нравилось?       — Так… Что там с организацией? Уже всё известно? — вдруг спрашивает Хёнджин, поскорее переводя тему.       — Да, — вздыхает Чан, а затем поворачивается к Феликсу. — Послушай, Ликс… Я не знаю, готов ты к такому или нет… Но там будет действительно много народу.       Феликс обеспокоенно перевёл взгляд с тренера на Хёнджина, тот ободряюще улыбнулся и присел с другой от него стороны.       — Ты главное не переживай сильно, не волнуйся. Старайся быть спокойнее, к тому же, я всегда буду рядом, — Хёнджин сжимает руку младшего и с нежностью заглядывает в его глаза.       — Хёнджин прав, волноваться особо не о чем. Единственное, будь готов к вниманию. Его там будет очень много: о вас будут постоянно говорить, фотографировать, скорее всего даже могут взять интервью, но тут, если что, Хёнджин поможет. Главное просто улыбаться и не подавать виду, если вдруг станет страшно, — заключает тренер, разъясняя всё по порядку и Феликса это начинает немного пугать. — И знай, что если тебе станет плохо, обязательно скажи, мне или Хёнджину — неважно. Понял?       Феликс кивает. Почему-то только сейчас он начал задумываться о том, что это за шоу на самом деле. Это ведь что-то воистину масштабное, с кучей прессы, людей… И многие из этих людей будут их поддерживать, а многие и наоборот… Но они ведь справятся?       — Скорее всего Джи Ён приедет вас поддержать, — добавляет в конце Чан, когда парни уже освобождаются от болезненного плена коньков и переобуваются во что-то более удобное. — Так что знайте, мы болеем только за вас, — улыбается Чан и они расходятся.       Феликс с Хёнджином направляются в раздевалку, чтобы сменить потные костюмы на свежую одежду. Оба молчат. Видимо слова Чана засели в голове обоих.       Феликс задумывается над словами тренера о совместных выходных, однако не уверен, что в полной мере мог бы позволить себе свидание, всё тело ныло и единственное, чего действительно хотелось, так это валяться в теплой кровати. Вот хоть прямо сейчас. Ли до сих пор удивлялся, как Хёнджин продолжал спокойно стоять на ногах.       Натянув джинсы и почувствовав очередной приступ головокружения, Феликс присел на лавочку и уставился в стену, мысленно моля о том, чтобы ему хватило сил дожить до начала соревнований. Рядом уже переодевался Хван. И честно говоря, Ликсу хватило одного взгляда на легкий рельеф и изящный торс парня, чтобы уже с трудом отводить взор от такой картины. Конечно, Хенджин был красив, и Ли об этом знал, даже какое-то время игнорировал факт того, насколько его самого привлекает чужая внешность. Но сейчас, когда они встречались, этот факт лавиной обрушился на него, заставляя краснеть.       — О чем задумался? — вдруг раздается голос рядышком и обернувшись на звук, Феликс осознает, что старший уже успел подсесть рядом.       — Да так, — отмахивается Ли, покраснев, и отводит взгляд.       — Я подвезу тебя сегодня, не думаю, что в твоём состоянии стоит идти на автобус, — Хван ставит младшего перед фактом и встав сначала, закидывает сумку на плечо, а затем протягивает Ликсу руку. Тот улыбается и сжав её, подтягивается и встаёт, оказываясь прямо в чужих объятиях. Хёнджин крепко прижимает его к себе всем телом так, словно они не виделись очень давно и вот наконец настала та самая встреча. — Не хочешь остаться у меня на выходные? — шепчет он прямо в самое ухо и кажется Феликс не в силах отказать. Они же не пойдут никуда, правда?

***

      Минхо с Джисоном продолжали усердно тренироваться к шоу. Времени оставалось совсем мало, однако многое ещё предстояло отрабатывать. Тренер Со гонял их только так, вовсе не давая времени на отдых, поэтому о тех самых успехах Джисона в общении со старшим казалось давно было забыто. Хана на самом деле это огорчало. Ему нравилось болтать с Хо и иногда даже проводить время вместе. Тот был довольно интересным человеком, только вот тому, видимо, наоборот, было всё равно. Впрочем как и всегда. Но… Это всё же расстраивало.       В очередной раз вспоминая, как они провели их последний совместный вечер у Джисона дома за каким-то боевиком, что стало для них в тот момент привычным делом, Хан сам не замечает как поскальзывается и резко падает назад, прямо перед тем, как они с Минхо должны были взяться за руки.       Блять.       — Джисон, хватит летать в облаках! — рассерженно кричит тренер.       Парень вздыхает. Он снова всё портит. Сегодня последний тренировочный день перед выходными и они отрабатывают всё уже битых шесть часов, а он ещё ни разу не прокатал номер без единой ошибки. Постоянно что-то шло не так. То нога не та, то рука, то энергии не хватает, то лицо не такое. Минхо это явно уже выводило из себя и наверное, он мог бы уже давно на него накричать, но почему-то молчал, лишь искоса поглядывая на опустошенного Джисона. Тот и вправду выглядел не лучшим образом. Уставшее, измученное лицо и пустой взгляд, который всегда означал лишь одно — Хан снова ушёл в себя. Снова винил себя во всем, в каждом неверном шаге и от того становилось лишь хуже. Он зацикливался на каждом движении, судорожно пытался проследить за всем, от чего сбивался и косячил только больше.       — Черт, отдохните, — кричит Со и выходит со стадиона. Видимо он был слишком зол. Хотя Джисон знал, что тренер обычно справлялся с его постоянными косяками, тут, видимо из-за предстоящего шоу, у всех сдавали нервы.       Медленно подъехав к бортику и поднявшись к сиденьям, Джи закрыл лицо руками, снова впадая в свои мысли.       «Надо успокоиться», — твердило подсознание, в то время как сердце не переставало бешено биться в груди.       Убрав руки и подняв взгляд, он с интересом наблюдает за Минхо, тот продолжает повторять свою часть номера. Ни единой ошибки, идеальные эмоции, лёгкость движений — то, чего не хватало Джисону. Ли и вовсе будто не задумывался над тем, что он делает, тело само знало как, что и зачем. Хан хотел бы уметь так же. А что собственно мешало?       Потянувшись к бутылке с водой, парень пытается выровнять дыхание и мысленно себя успокоить. Он обязан это сделать, иначе весь их труд попросту пойдет насмарку. Или Джисон в очередной раз подтвердит, что хуже Минхо, но он ведь не был. Он был довольно талантлив, красив, эмоции красками играли на его лице во время исполнения. Всему этому мешала лишь тревожность, возникавшая каждый раз, стоило ему ошибиться несколько раз подряд. Он прекрасно понимал это и пытался бороться как мог, но честно говоря, выходило плохо. Джисон пытался успокаивать себя мысленно, выравнивал дыхание, но что-то всё равно твердило обратное и чтобы прийти в норму требовалось небольшое количество времени. Однако гарантии на то, что тревожность не вернётся, не было абсолютно никакой. И это жутко бесило Хана. Он чувствовал себя ужасно уязвимым и никчёмным, с другой стороны Джи понимал, что это было далеко не так. Он был поистине хорошим фигуристом, просто со своим недостатком.       — Давай сделаем прогон ещё пару раз и пойдем по домам. — Раздается голос старшего. Тот стоит на льду, облокотившись о бортик и внимательно наблюдает за Ханом, будто выискивая ответы на что-то неясное на его лице. Однако совсем не это поражает Джисона. Его голос. Он абсолютно спокойный, словно он и не злился вовсе.       Младший неохотно кивает. Он думал, что они будут отрабатывать до тех пор, пока всё не будет идеально, но он слишком много думал о себе. Минхо ведь наверное устал и тренер Со вымотался. Да и он сам тоже… Тело еле слушалось и почти к каждому движению после короткой паузы приходилось прикладывать массу усилий, видимо поэтому Минхо и предпочитал практически не отдыхать, всё время проводя на льду.       Выехав на лёд он слышит бит. Видимо тренер Со вернулся и включил музыку. Закрыв глаза, Хан медленно вдыхает. Раз.       «Джисон, просто успокойся»       Два.       Парень вздыхает и открывает глаза. Три. Медленно, но четко он очерчивает диагональ перед старшим под четкие такты мелодии. Минхо озадаченно на него смотрит. Всё так, как и было задумано. Джисон ведь сможет?       Вот они прокатывают вступительную часть без каких либо сложных элементов, небольшие пробежки, игра эмоций, но тем не менее Хан чувствует тяжесть. Он не отыгрывал до конца, мышцы лица будто стали каменными, отказываясь подчиняться их владельцу. Джи пытался не обращать на это внимания, свободно порхая по катку. Всё шло на удивление хорошо. Первые сложные части были преодолены. Оставалось лишь то, что он постоянно портил. Джисон набирает скорость и подлетает к Минхо, хватая того за руку. Быстро раскручиваясь, он медленно опускается в злосчастный тодес, что они тогда пытались выполнить с Феликсом.       Получилось, да? Раньше ведь получалось…       Джисон не понимает. Перед глазами темнеет, а музыка резко пропадает. Он ничего не слышит, мелодия обрывается абсолютно не завершаясь. Неужели он снова не смог? Снова все испортил? Вопросы улетают в пустоту, отдаваясь эхом в ушах. Он прекрасно понимал, что никогда не услышит ответа, даже если спросит напрямую. Все будут нагло ему врать, что всё в порядке и…       — Джисон! Джисон! — раздается взволнованный крик и лёгкий удар по щеке. Хан резко возвращается в реальность, осознавая, что находится далеко не на катке, а в раздевалке. Сидит на лавочке, видимо только поднявшись с коленей Минхо.       Боже, как же стыдно.       — Слава богу… — шепчет старший и отодвигается подальше, словно почувствовав неловкость Джисона.       — Прости, — опустив голову, извиняется парень. Руки предательски дрожат, а всё тело болит. Перед глазами всё ещё витают звёздочки, но это не важно. Он просто был слишком слаб.       — За что? — недоумевает Минхо, аккуратно складывая кофту, которую только что сменил на свежий свитер.       — За это… Я… Я не должен был…       — Джисон, ты потерял сознание! Хочешь сказать, что ты должен был это проконтролировать и не позволить себе?! Это просто невозможно, — фыркнул Минхо и повернувшись, уставился на Хана. На лице застыло беспокойство. Младший дрожал как осиновый лист.       — Я понимаю… — встав с лавочки и медленно стягивая мастерку, Джисон снова погружается в мысли. И лишь почувствовав тепло сухой одежды, вновь возвращается к мысли, что не завершил, — Но я ведь всё испортил… — Руки всё ещё дрожат, пока Хан пытается спокойно переодеться и сложить одежду. Получается не очень удачно, ибо всё просто валится из рук.       Минхо молчит, продолжая смотреть на выглядящего словно зомби Джисона. Этот мелкий, как он считал, слишком много думал.       Вздохнув и преодолев расстояние между ними в несколько шагов, парень заключает Хана в объятия со спины. Он прижимает дрожащие тело к себе, словно пытаясь заглушить своим теплом дрожь, будто бы та была от холода и горячее тело старшего могло бы согреть такую ледышку, как Джи.       — М…Минхо?       — Молчи, придурок! Ты ни в чем не виноват. Ты просто устал. Не даёшь себе должного отдыха вот и свалился. Всё в порядке, у тебя всё получится, просто поверь в себя, ты ведь знаешь насколько ты хороший фигурист. Отдохни и всё получится, — произносит старший и отстраняется. Минхо отводит взгляд и садится на лавочку. Джисон растерянно пялится в стенку.       На удивление дрожь постепенно начала уменьшаться. А на лице проскользнула лёгкая улыбка.       — Хёёён, — загадочно протянул Джисон, — а я и не знал, что ты у нас такой тактильный.       — Я и не тактильный, просто… Подумал тебе это поможет, — возмутился Минхо и взяв сумку, вскочил с лавочки. — А впрочем забудь. Это был первый и последний раз. Удачи, Хани! — усмехнулся Ли, замечая как начинает подниматься настроение младшего и потрепав его по плечу, мол всё получится, удаляется, оставляя довольного Хана наедине со своими мыслями.       Минхо только что его обнял.