Ледяные воспоминания

      Толстый лёд подо мной ощущается теперь как пленка с фотографиями. Каждый раз проезжая по ней приходится тревожить очередное воспоминание, испытывать что-то из прошлого. Нет, я уже давно отпустил и смирился со всем, но никак не мог позволить всему, что хранилось на подкорке сознания и здесь, на льду, просто так забыться.       Мы с Феликсом расстались уже как три года назад. С тех пор жизнь текла своим чередом. Мне продолжали сыпаться предложения для выступлений на чемпионатах, шоу и прочем. Первое время я отказывался. Было невыносимо больно. Я считал, что это я во всём виноват, не смог обеспечить Феликсу полный комфорт и чувство защищённости. Он не мог мне довериться, но… Пожалуй время помогло всё принять. Конечно, я до конца не мог знать, что было в его голове и по каким причинам вообще так произошло, пусть мы с ним и поговорили, но я понял, что так было лучше для него. Я не мог, точнее и не должен был просить его остаться, тогда бы он пересилил себя ради меня, а я бы был эгоистом. Наши отношения были для меня лёгкими, простыми и в то же время особенными, поэтому на то, чтобы прийти в себя потребовалось время. Наверное несколько месяцев. Поначалу я пытался связаться с ним сам, через Джисона с Чонином, с которыми он точно поддерживал связь, однако понял, что это бессмысленно. Они понимали моё состояние и жалели меня, но оставались непреклонны, повторяя за Феликсом. «Так будет лучше», — говорили они и возможно были правы. С того времени многое изменилось как у меня, так я уверен, и у него. Постепенно я вновь начал участвовать в соревнованиях, возвращаясь к привычной, загруженной жизни, но больше не вступал в пары. Не знаю, к сожалению или к счастью, но никто не мог заменить мне Ликса.       После шоу ходили слухи о наших отношениях, но ни я, ни Феликс, который явно был в курсе, не давали никаких комментариев. Это никак не повлияло на мою карьеру, я остался таким же успешным и известным, добился ещё много чего и, наверное могу сказать, что был счастлив. Я полностью погрузился в работу. Новые номера приносили кучу разных эмоций и впечатлений, а моя эмоциональность становилась только лучше, ведь теперь я чувствовал лёд, наконец поняв, что имела ввиду мама. Я не отрицал, наоборот, постоянно повторял, что это произошло благодаря Феликсу. Зачастую говорил об этом сидя у надгробья на могиле матери, веря, что она меня услышит, улыбнется своей фирменной улыбкой из моих смутных воспоминаний и как-нибудь по-своему похвалит. Иногда разговоры на могиле перерастали в душераздирающие монологи, но это лишь в первое время, впрочем я и много извинялся, так как за всё время шоу и этой суматохи, был у мамы слишком редко, даже не рассказал о ней толком Феликсу, а мог бы. Время неумолимо шло, и я постепенно выбирался из своего «вечно печального» состояния, не без помощи Чана, который как самый настоящий отец всячески пытался поддерживать. Я сам не заметил, как стал ближе с Чонином, который теперь был не разлей вода с Джи Ён, и может в какой-то момент они наконец признают, что они испытывают друг к другу не только дружеские чувства. Наладил контакт с Минхо и Джисоном, которые некоторое время после шоу пытались разобраться в своих чувствах, ломали голову с их дружбой, а по итогу и вовсе начали встречаться. Для их противоположных характеров это было сложно, но постепенно они поняли, что являются частями одного пазла. Наблюдать за ними со стороны было забавно. Они были замечательной и нежной парой. В их отношениях была и тонкая любовь, нотка юмора, и неподдельная забота. Особенно было интересно наблюдать за тем, как порой Минхо бурчал, закутывая Хана в теплый шарф или наоборот просил ласки, нежно обнимая. Иногда именно этого мне и не хватало. В такие моменты я садился у окна, включая фоном какую-то музыку и вспоминая времена, когда Ликс был рядом. Я скучал, хотя бы просто как по человеку. Хотел позвонить, узнать как дела, что было в его жизни все эти три года, но, к сожалению, не мог. Я периодически слышал от Чана, что он видел Феликса по передачам и говорил, что тот начал подниматься. Я был искренне рад за него, но не хотел искать ничего о его успехах, от этого было бы больнее. Моему сердцу хотелось личной встречи или хотя бы разговора и даже когда прошло достаточно много времени и я уже просто относился к Ликсу, как к человеку из прошлого, мне всё равно хотелось увидеться. Я не знал, как обстоят его дела в карьере, точнее не хотел знать и как точно истолковать это желание я не знал. Я знал, что почти что через год он ушел в ремиссию, знал, что он продолжал заниматься фигурным катанием, знал, что он уже давно не был в Сеуле и знал, что он был в порядке. Обо всём этом мне поведал Джисон, естественно не переходя через грань, обрисовывая всё лишь в общих чертах, но и этого мне тогда хватило. Тогда я неустанно интересовался, постоянно доставая Хана и в конце концов он сдался.       Теперь у Ликса была своя жизнь, а у меня своя.       Я даже пробовал заводить отношения, но всё попытки обратились в прах. Сначала я пытался вернутся к девушкам, однако со временем понимал, что лишь мучаю бедняжку, потом всё же пытался строить что-то с парнем, но откровенно говоря, выходило так себе. Всё казалось мне не так, и я уже перестал пробовать. «Моя судьба сама найдет меня», — решил тогда я и снова стал одиночкой. Чан считал что я всё ещё зациклен на Феликсе и постоянно повторял, что мол на нём свет не сошёлся, и я не отрицал. Я давно отпустил, принял его выбор и вспоминал лишь периодически, считая, что это уже давно завершенный этап в моей жизни, пока в ней не случилось то, что поразило меня слишком сильно.

***

      В последнее время дел навалилась куча и разгребая очередные поездки на фотосессии, подписания контрактов и кучу интервью, я наконец выдвигался на стадион. Жара стояла невыносимая и в салоне автомобиля мягко говоря нечем было дышать. По небу гуляла стайка серых туч, и я искренне надеялся на дождик хотя бы к вечеру. Прогуляться в такую погоду, освежить голову и тело было бы как раз кстати. Самое ближайшее выступление выпадало на начало октября, так что времени подготовится было предостаточно. К концу сезона, в марте, я и вовсе планировал завершать карьеру. Я уже изрядно устал от постоянных соревнований, чемпионатов и внимания публики. Хотелось больше тишины и покоя, может даже времени на себя и на хобби. Я хотел перейти в тренеры, туда, где работала мама, к тому же и Чан считал, что я справлюсь, так что оставалось лишь поскорее закончить с чемпионатами.       Припарковавшись и покинув душный салон, я слегка отдернул прилипшую к телу футболку. Светлые цвета не так уж и сильно помогали, когда термометр показывал больше тридцати, и я поскорее поспешил в здание, там по крайней мере было всегда прохладно. Стоило отдать должное огромному количеству кондиционеров и собственно самому катку. Быстро прошагав по давно изученному направлению, я поздоровался с вахтершей и попросил ключи, хотя обычно этого делать не стоило, женщина давно знала, что мне изо дня в день нужно одно и то же.       — Хёнджин, а сегодня там занято. Какой-то парень уже взял, причем с разрешения начальства. Иностранец еще вроде. Ну ты иди, сам посмотри, — произнесла женщина и снова вернулась к своим занятиям с бумажками. Я нахмурился. Я знал расписание и когда, кто мог занять зал наизусть, а о каких-то резких переменах меня всегда предупреждал Чан. А тут ещё и иностранец, неужели новый тренер приехал? Или кто просто решил позаниматься перед чемпионатом? Но даже до него ещё далеко…       Быстро пройдя по коридору, я двинулся к катку. Любопытство распирало изнутри, у меня не было и малейшего предположения кто бы мог оказаться уже буквально за поворотом. На секунду я остановился. Из-за открытых дверей доносилась до боли знакомая мелодия. Она застыла на подкорке сознания как многое другое, однако я не слышал её уже давно, лишь иногда доставал некоторые ноты из далёких воспоминаний. Сердце в груди предательски сжалось, а руки непроизвольно задвигались, вспоминая былое время. Мышечная память порой выручала, а порой нагоняла слишком много тоски, за это я иногда её и ненавидел. Я встряхнул головой, отгоняя возникшую вдруг в груди надежду куда подальше. Этого просто не могло быть, к тому же любой мог использовать довольно известную мелодию. Взяв себя в руки, я в конце концов двинулся с места, преодолевая оставшиеся расстояние. Яркий, неестественный свет ламп тут же ударил мне в лицо, и я на секунду потерялся, не веря своим глазам. Изящная фигура в черном обтягивающем костюме рассекала лёд с неимоверной страстью. Знакомые мне изгибы тела, элегантные движения рук и уверенные прыжки. Я не верил своим глазам.       Сделав пару шагов, чтобы быть поближе к завораживающему зрелищу, я не мог отвести взгляд. Передо мной выписывал круги не кто иной, как Феликс. Немного изменившийся, явно подросший. Его лицо озарила улыбка, когда он заметил меня, однако он не прервался, продолжая откатывать программу. Его волосы больше не были окрашены в блонд и имели естественный коричневатый оттенок, видимо теперь я поддался всему этому и подстригся, покрасившись в бледно-синий. На его лице всё также ярко сияли веснушки, а глаза горели, словно звёзды. От шока мне было сложно устоять на месте, поэтому я приземлился на сиденья, не смея отвести взгляд ото льда. В тот момент, когда я уже отпустил, не имел ни малейшей надежды увидеть, больше не спрашивал и не искал встречи, вот он появился из ниоткуда прямо передо мной.       Музыка постепенно затихает, и я слышу как звуки скользящих лезвий коньков по льду приближаются. Подниматься абсолютно нет сил. В голове царит полный беспорядок, я полностью потерян. Что мне говорить? Как себя вести? Что вообще, черт возьми, делать? Ответ так и не приходит ко мне в голову, когда я вижу краем глаза остановившегося в нескольких метрах Феликса. Медленно повернув голову, я встречаюсь с мягкой улыбкой и теплым, но таким тоскливый взглядом и мне тут же хочется сорваться с места, спросить что не так, но я не могу, я просто смотрю, не в силах отвести взгляд.       — Не думал, что моё появление тебя так шокирует, — улыбается он.       — Прости, я… — слова вертятся у меня на языке, но я не могу вымолвить ничего связного. Мозг будто бы и вовсе отказался работать.       — Да ничего, в принципе понимаю… Наверное увидь я тебя вот так просто, возможно со мной было бы что-то подобное. — Пожимает плечами Ликс и присаживается на ближайшее сиденье. Феликс отворачивается и внимательно смотрит на лёд, как будто вовсе не желая встречаться со мной взглядом. Мне и не особо надо. Я просто хочу знать, что сейчас всё хорошо и он счастлив.       — Ты хотел со мной увидеться? — вдруг неожиданно спрашиваю я, сам не понимая, почему именно этот вопрос первый срывается с языка.       — Не знаю. Я понимал, что встречи не избежать, но не думал, что это произойдёт так быстро, — пояснил парень, всё также продолжая непрерывно смотреть на лёд. — Знаешь, наверное мне стоит извиниться, — вздохнув произносит он и медленно начинает расшнуровывать коньки.       — Нет-нет, не стоит. Ты должен был лечиться, в этом нет ничего, за что бы ты должен был извиняться.       — Но я же сделал тебе больно, — наконец повернувшись ко мне и встретившись со мной взглядом, произнес он.       — Да, — вздохнув, согласился я. — Но это в прошлом и этого скорее всего было не избежать. Но… Ты до сих пор помнишь эту программу?! — изумился я. Нет, безусловно я и сам что-то оттуда помнил, но не настолько досконально и чётко.       — Вообще не очень. Где-то год назад подучил и теперь периодически повторяю. — Переобувшись, говорит Феликс. — Слушай, нам стоит продолжать разговор? Или может стоит разбежаться как ни в чем не бывало? Я не уверен, что в этом есть смысл… Да, я понимал, что мы встретимся, но… — он не договаривает, но я понимаю, что ему ещё есть что сказать. — Господи, как тяжело, аааа!       — Я думаю и мне, и тебе нужен этот диалог. Может продолжим где-нибудь в кафе? — предлагаю я, и Феликс лишь кивает.       Спустя минут двадцать мы уже сидим в ближайшей кафешке. К счастью, там оказывается не так много людей и нам почти сразу приносят заказ. Помешивая свой кофе, Феликс явно не спешит начать разговор, поэтому я решаю взять инициативу в свои руки. Прочистив горло, я неуверенно начинаю:       — Как ты? — единственное, что могу произнести я, но прекрасно понимаю, что Феликс знает: за этим вопросом скрывается много чего. Парень не отводит взгляда от своей кружки, продолжая помешивать её содержимое.       — Нормально, — произносит он и отпивает немного с кружки. — Не скажу, что за три года произошло много всего, но… После шоу моя популярность взлетела, ты сам понимаешь что с этого удалось получить некоторые средства. Я вернулся на подработку и за несколько месяцев смог накопить некоторую сумму. Я уехал в Австралию, устроился работать там, продолжая онлайн консультации у психотерапевта. Вскоре, когда моё состояние стало более стабильным, я смог вернуться в фигурное катание и продвигался там, и вот решил вернуться назад, уже имея за спиной хоть что-то.       — Ого! Я рад, что у тебя всё в порядке, — непринужденно улыбаюсь я, но лицо напротив так и остаётся каким-то печальным.       — А как ты?       — Тебе же наверное всё рассказывал Джисон, — начинаю было я, но меня тут же перебивают:       — Нет…нет. Я не спрашивал. — Тут же протестующие машет руками Феликс и это выглядит так мило. — Это было бы не совсем справедливо, — бурчит он себе под нос.       — А…       — Я не хотел мучить себя тем, что тебе плохо. А я знаю, что тебе было хреново.       — Да, — соглашаюсь наконец я. — Да, мне было очень тяжело. Пару месяцев я даже из дома практически не выходил, — с грустной полуулыбкой всё же поясняю, — но потом… не знаю. Просто стало легче. Чан и Чонин мне очень помогли. Да и наблюдение за парочкой Минхо и Джисона тоже. — При упоминании сладкой парочки мы оба начинаем смеяться, — постепенно я вылез из этого болота, и жизнь наладилась…       — Я рад, — легкая улыбка накрывает губы Феликса, а из меня лезет неуместное:       — Я думаю… Может мы сможем начать общаться, заново? — с надеждой и воодушевлением произношу я. Почему-то мне кажется, что Феликс будет также рад этой идее, как и я, с таким же рвением предложит обменяться номерами и мы сможем начать все сначала, но он вдруг неожиданно не торопится с ответом.       — Я… — тянет он неуверенно. — Я честно не знаю, Хёнджин. Прошло столько времени… Возможно будет тяжело и…       — Эй, — произношу я, невольно касаясь его руки и заставляя посмотреть на меня, но тут же отдергиваю кисть, боясь обжечься, — Давай просто попробуем, хорошо? Если что-то пойдет не так, мы можем просто сесть и обсудить, вместе, ладно? К тому же, я не предлагаю тебе возобновлять отношения, а лишь дружить. — Улыбка расползается по моему лицу, а Феликс явно растерян, я не жду, что после моих слов он резко решит, что мы должны начать общаться. Да, для меня это важно, да, я бы очень хотел, но я приму его решение каким бы оно ни было. Надежда теплится на сердце, когда я вынимаю завалявшуюся в кармане ручку и прошу листочек у официанта. Я записываю свой номер и протягиваю Феликсу. Он неуверенно принимает бумагу из моих рук.       Может быть, мы снова сможем разделить этот лёд, разговоры на кухне, чашку чая на двоих и дружеские посиделки. Может быть, мы вновь разойдемся в разные стороны, наконец отпуская свое прошлое. Но завтра вечером я получу сообщение от Ликса, в котором он предложит мне прогуляться. И это будет чудесный вечер, когда мы на пару часов забыли о старых проблемах и позволили узнать друг другу новых себя.