***
Следующий день действительно обещает быть невыносимым. Финал уже набравшего популярность шоу обещает быть жарким. Хёнджин понимает, что они скорее всего не пробьются в золотую тройку, но постараться всё-таки стоит, мало ли. Хван никогда не теряет надежд. Интервью в последний раз пролетает довольно быстро. Хёнджин искренне улыбается, рассказывая о том, что рад наконец подобраться концу и посмотреть на результаты. Он не кривит душой и говорит, что противники поистине достойны. «Каждый здесь достоин победы» — говорит он, вызывая у некоторых искреннее изумление. Наверняка все присутствующие верят в его победу, однако Хван знает, что этому не бывать. Он продолжает мило улыбаться, смотря в объективы камер, пока Феликс под боком просто молчит. Он не хочет говорить, ему особо и нечего. Он облажался и принял сложное решение. Он обдумывал его неделю и как бы не хотел бросить всё и поменять его, он понимал что не может. Да, он слаб, слишком слаб и в этом его проблема, но ему надоело страдать. Он просто хочет быть счастливым. Груз важного решения камнем повис на плечах, Ликс пропадал в своих мыслях большую часть времени и всё раздумывал, не делает ли он что-то не так? Решение слишком быстро пришло в голову, так легко залетело почти невесомой мыслью, словно лепесток, подхваченный ветром, так было ли это нормально? Он очень сильно сомневался, не понимал почему ответ на главный вопрос пришел так быстро, а из всех возможных вариантов решения невидимые руки откуда-то изнутри тянулись к самому лёгкому пути, а голос внутри кричал: «перестань страдать!» Парень терялся, спрашивал совет у психотерапевта и у Джисона, потому что больше у него никого и не было. Вопрос очень сильно удивил друга, но он сказал почти то же, что и Ким Юри, просто немного с другой формулировкой — Ликс, это твоя жизнь, и ты сам должен решить. Я не могу решить за тебя и знать как будет лучше. Только ты и твоё сердце знает правильный ли это выход… — сказал тогда Хан, вздыхая. Его наполненный грустью взгляд говорил сам за себя. Вопрос заданный Феликсом и обрисованная ситуация тронули его, только вот непонятно: потому что Феликс хотел выбрать именно этот путь или потому что всё это время подсознание Ли чувствовало себя так ужасно. Слова друга тогда ударили куда-то глубоко, прямо в душу. Было больно, очень сильно. Но даже так… Феликс понимал что по-другому не может. Так, как он решил будет лучше для всех. Он должен справиться сам. Вспышки камер угасают и у них остаётся немного времени перед началом шоу. Парни идут в гримёрку чтобы скинуть спортивные кофты, надетые поверх костюмов, а также встретиться с друзьями. Феликс очень переживает по этому поводу, ему не очень хочется видеть Джи Ён и Чонина сейчас, но он не может бегать от всех вечность. Друзья встречают их крепкими объятиями и радостными возгласами, зашедший проведать их Чан лишь довольно улыбается и смеётся. Кажется в его работе его радуют именно такие моменты. Мужчина тихо пристраивается в дальнем углу гримёрки. Он ничего не говорит, просто наблюдает, ему нравится слушать и видеть как счастливы дети. Феликс улыбается, Чан замечательный человек, а он позволял себе на него злиться, хотя он так ему помог… А Джи Ён и Чонин? Они и словом не обмолвились о его… Состоянии? Пропаже? Может они, конечно, что-то и знали, но предпочитали тактично молчать и делать вид будто ничего не было. Они оживлённо беседовали. По видимому, парень с девушкой в последнее время очень сблизились и часто проводили время вместе. Феликс был искренне рад за них, вроде даже как-то постарался поддержать диалог, но он был уверен, что несмотря на свою оживленность и Джи Ён, и Чонин явно заметили его безучастность. Он правда старался слушать, в голове были собственные мысли в ответ на какие-то многочисленные споры и темы, что они то и дело поднимали в компании с Чаном и Хёнджином, но почему-то всё застыло где-то внутри, не в силах сорваться с губ словами. — Их последний номер это что-то необычное, — доносится до сознания Феликса голос тренера и он наконец возвращается в реальность, отбрасывая все оставшиеся вопросы на потом. В любом случае он всё уже решил. Его решение лёгкое, а вот путь выбранный им довольно сложный, пусть разум на подкорке и говорит обратное, повторяя лишь то, что он просто собирается бежать. Отчасти это так, но… Он устал. — Как хорошо, что я наконец смог сюда попасть! — восклицает Чонин. — Увижу ваше выступление вживую. Ян явно взбудоражен предстоящим событием. Он наверное никогда толком и не обращал внимания на подобные вещи. Да и сюда его скорее всего затащила Джи Ён. Но Феликс периодически видел интерес в его глазах, когда рассказывал о тренировках с Хёнджином и задумках их номеров, так что он вполне мог быть искренне заинтересован. — Номера всех — достойное зрелище, — улыбается Ликс, наконец сказав хоть что-то. Все взгляды тут же обращаются на него, повисает неловкая тишина, но уже спустя секунду Джи Ён начинает заваливать вопросами об остальных конкурсантам и что вообще те могли показать. По большей части она конечно знала, так как была на съемках и видела всё вживую уже несколько раз, но не ей, так Чонину точно было интересно. Феликс рассказывал о Минхо с Джисоном, о замечательной паре девушек, которые всегда его поражали и всех остальных. Периодически его рассказ подхватывал Хёнджин, а изредка комментарии вставлял и сам Чан, подмечая что-то с самой опытной стороны. Вскоре небольшая группа отправляется в буфет, чтобы перекусить, так как до начала остаётся совсем чуть-чуть. Мило беседуя, компания покупает несколько булочек и различных напитков, в то время как один лишь Феликс воздерживается, обходясь только бутылочкой воды. Он ещё не настолько в норме. Вместе с едой они перемещаются на стадион в ожидании начала. Там царит суматоха, всюду настраиваются камеры, а работники что-то яростно между собой обсуждают. Постепенно места заполняются, наполняя помещение сильным шумом. Вскоре свои места занимают и судьи, а за ними и ведущий. Тот произносит обычную приветственную речь и объявляет первых финалистов. Пара парней, которых Феликс никак не ожидал увидеть в финале. Даже по сравнению с ним и его шатким состоянием, его техника явно их превосходила, и то, как они добрались так далеко оставалось загадкой, но призовые места им явно не светят. Они прокатывают довольно стандартную программу, не впечатляющую от слова совсем, даже эмоциональная музыка не затягивает, так как их лица остаются буквально каменными, это подмечают и судьи. Следующими выступает пара девушек, те, которыми всегда восхищался Феликс. Они катаются быстро, передвигаясь молниеносно под басы громкой музыки, их костюмы яркие, а лица горят и химия между ними закручивается и пробегается, словно ток, бегая по невидимым проводам между ними. Ликс улыбается, наблюдая за тем, что они творят, он буквально не может отвести взгляд. Вот, что всегда испытывают люди, смотря на таких, как они. Вот, что должны вызывать они с Хёнджином. Парень крепче сжимает бутылку в руках и пытается отпустить все волнения. Они следующие. Феликс ловит на себе уверенный и полный поддержки взгляд Хвана и совсем неуверенно ступает на лёд. В голове кружатся различные мысли, отнюдь не сулящие ничего хорошего. Это может быть их провал, они могут опозорить имя Хёнджина. Ликс должен постараться, должен выложится на полную, ради старшего, сделать ему последний подарок. Парни занимают своё место, становясь посередине катка и держась за руки. Всё вокруг вмиг затихает, а затем помещение прорезает резкий треск, будто стекла, они отталкиваются друг от друга, разъезжаясь в разные стороны. Феликс пытается сосредоточиться, вкладывает в каждое движение всю свою силу, что только может. Он должен показать всё на что способен, несмотря на свою слабость. Сердце в груди бешено стучит, норовя пробить стенки грудной клетки, дыхание начинает сбиваться на очередных прыжках, но Ли не подаёт виду. Парень рассекает лёд, играет лицом, пытаясь соответствовать бешеному концепту их номера. Он встречается с взглядом Хвана, что горит так, как не горел никогда. Хёнджин смотрит на него со всем своим обожанием, страстью, верой и поддержкой, и у Ликса сжимается сердце. Он должен покончить со всем как можно скорее, больше нельзя пускать всё это вот так. Прыжок и четкое приземление на одну ногу, пока вторая идеально натянута. Парни пролетают на бешеной скорости, находясь буквально в миллиметрах друг от друга. Их номер несёт в себе всю эту энергию, сложность, страсть, с которой ни один из них не в силах справиться. Наконец они встречаются, их руки переплетаются нахожу, то сжимаясь, притягивая друг друга ближе, то наоборот выпрямляются, отдаляя. Их герои не знают чего хотят, они заблудились, потерялись, но Феликс знал. Он знал, где его выход, знал, где его конец. Музыка набирает последние кульминационные обороты и они наконец останавливаются, заключённые в недо-объятия друг друга. Представшая картина наверняка выглядит странно: одна рука каждого из них прижимает другого ближе, а другая застывает в воздухе, не прикасаясь, будто боясь. Продержав финальную позу несколько секунд, они кланяются судьям. Те явно впечатлены, ставят довольно высокие оценки, но всё же не идеальные, но Ли доволен и этим. Тяжело дыша, он возвращается, тут же опускаясь на сиденье. Он выжал из себя всё что мог. Теперь его слегка подташнивало, голова кружилась, но он сможет это стерпеть, оно того стоило. Старший обеспокоенно опускается рядом, приобнимая за плечи и Ликс без слов опускает голову ему на плечо. Он не мог выдавить из себя и слова, нужно было время чтобы прийти в себя. — Всё точно в порядке? — снова спрашивает Хёнджин, и Феликс слегка кивает. Бывало и получше, но он точно скоро придет в себя. Бутылка воды в руках в помощь. Следующими выступает ещё одна пара девушек, их номер тоже так и притягивает к себе взгляд. Линии их тел, с которыми они умело играют, лёгкость и грациозность, это именно то, чего порой не хватало мужским исполнителям на льду. Феликс завидовал этому и восхищался. Они тоже были довольно сильными и волнение так и не отпускало Ликса. Казалось, что каждое правильное движение, выражение лица соперников заталкивали его глубже в яму самобичевания. Вместо того, чтобы как раньше восхищаться, он лишь корил себя за неспособность быть лучше, чем они. Последними выступают Минхо с Джисоном. Феликс и так знает, что у них всё будет прекрасно, однако знает, как волновались оба, крича друг на друга буквально пару минут назад. Джисона всего трясло, а Минхо явно нервничал, пусть и пытался это скрыть, но небольшая перепалка точно сняла некое напряжение, и Ликс улыбнулся. Они умели помочь друг другу. И когда парни выходят на лед, когда плавные движения сменяются поддержками и прыжками, Ли видит, насколько эти двое на самом деле доверяют друг другу, насколько каждый из них уверен в другом и восхищается. Этого не хватало им с Хёнджином сейчас. Потому что Феликс не может думать ни о чем, кроме себя. «Я недостаточно делаю. Недостаточно стараюсь. Мне стоит есть больше, чтобы были силы. Мне стоит выблевать всё, что я съел. Я люблю Хёнджина. Я его ненавижу. Потому что все, что я принес в его жизнь — беспорядок, слёзы, беспокойство. И смотря на него, я вижу лишь то, какое я дерьмо.» Парни уходят с катка и объявляется небольшой перерыв. Феликс весь на нервах заваливается в гримёрку. Руки трясутся, голова начинает кружиться и волнение подступает к горлу плотным комом. Что если они всё-таки не войдут и в тройку лучших? Что если из-за этого карьера Хёнджина полетит вниз? И всё из-за неудачно выбранного партнёра. Феликс же правда во всём виноват. «Нет. В этом нет моей вины. Я не мог никак на это повлиять, предотвратить и… нет, я виноват» Парень тяжело вздыхает и бросает взгляд в зеркало, оттуда на него смотрит бледное, измученное и худощавое нечто, под глазами залегли синяки, которые довольно плохо скрывало тональное средство. Хёнджин ведь любил его именно таким. От такой мысли по телу пробегает приятная волна тепла и к щекам подступает румянец. Феликс не отрывает взгляда от зеркала, смотря куда-то сквозь него, пока в голове проносятся их совместные моменты: первый поход к старшему в квартиру, когда тот помог решить проблемы с отчимом и попросил о помощи Чана, прогулки по парку, теплые объятия, мягкие поцелуи и… Их первый раз. Он ценил все это и безмерно любил. Любил воспоминания, любил время, любил эти эмоции и самое главное любил Хёнджина. Этот высокий, красивый и такой заботливый парень вызывал в нём столько эмоций и чувств за раз, что он просто не мог с ними совладать. Он был благодарен ему за всё, что тот для него сделал, за подаренные воспоминания, эмоции и чувства, за бесценный опыт. Но скоро придет конец… Дверь резко открывается и в помещение врывается Джисон, державший за руку Минхо, который от резких движений друга чуть не встретился лицом с полом. Парень резко, без всяких объяснений хватает свободной рукой руку Ликса и тянет обратно на стадион. На все вопросы зачем, почему и вообще какого черта, Джисон лишь бросает короткое «надо». Втроём они вылетают на трибуны, оглушенные шумом и начавшейся речью судей. Понятно, Феликс чуть не опоздал. Он снова погружается куда-то внутрь себя, особо не прислушиваясь к речи какой-то девушки, которой все жюри дружно предоставили честь выступать. Она распинается о таланте участников, уникальности номеров и самих участников, вроде даже упоминает Хенджина, но Ликс ждёт лишь одного — результатов. Сейчас они нужны словно глоток свежего воздуха, без которого он не сможет жить и вот наконец он слышит заветное начало: — Итак, почетное третье место, с огромным отрывом от всех остальных занимает пара… — женщина желает паузу и набрав побольше воздуха в лёгкие, оглашает: — Хван Хёнджин и Ли Феликс! Зрители начинают громко хлопать и кричать, Чан обнимается с Хёнджином, Джисон меняет положение и приобнимает его, шепча что-то на ухо, но он ничего не слышит. Третье место… Для Хёнджина это наверное слишком низко? Сколько раз за свою карьеру он занимал такие места? Он ведь настоящий талант, идеал и красавец. Насколько сильно теперь он упадет в глазах людей? Это ведь всё он… Если бы его не было, ничего такого наверное бы не случилось. Феликс чувствует, как его сжимают в крепкие объятия и незаметно для чужих глаз нежно целуют в щеку. И даже этот незначительный жест заставляет растаять, снова утонуть в любимых прикосновениях, в этих сильных руках, раствориться в знакомом запахе чужого тела, закопаться носом в чужую шею и услышать ставший таким родным голос где-то над ухом, шепчущий: «мы молодцы, солнце, ты — молодец». У Ликса на глаза наворачиваются слёзы, ему кажется, что он не сможет сдержать самых настоящих рыданий, а ведь ещё не время. По щекам катятся слёзы, и он спешит скорее их утереть рукавом, отстраняясь от Хёнджина. Парень смотрит на него с искренней, счастливой улыбкой и у него на глазах тоже застывают слёзы. А может третье место не так уж и плохо? Когда толпа наконец затихает, судья продолжает свою речь, постепенно подводя её ко второму месту. Феликс верит, что это место точно могло достаться его другу, хоть тот и спешит это отрицать, однако Ликс уверен, что они были достаточно для этого хороши, даже Минхо подтверждает. Однако второе место достается двум девушкам, чьи выступления так любил Феликс и он искренне был за них рад. Они точно были этого достойны. Их выступления завораживали взгляд, дарили новые ощущения и затягивали так, словно ты смотрел не на двух людей, пытающихся использовать язык взглядов и тел, а будто бы читал строки какого-то завуалированного рассказа. Джисон окончательно сдается, отпускает руку Минхо и уже собирается уйти, когда вдруг застывает на месте. Толпа вокруг ликует и даже Феликс ободряюще хлопает по того по плечу, ведь они смогли забрать самое главное призовое место. Минхо от счастья накидывается на того со спины, крепко сжимая в объятиях. Феликс впервые видит между этими двумя что-то такое, но шок Хана выглядит уж слишком мило, особенно когда он поворачивается, чтобы обнять Ли в ответ. Всех участников приглашают на лёд, на небольшой установленный пьедестал. Хёнджин тянет Ликса за руку, и они вместе выезжают на гладкую поверхность, все вокруг кричат, радуются выигрышу или же наоборот печалятся проигрышу, но Феликсу будто бы всё равно… Он считал, что они должны победить, боялся, что сильно разочаруется в себе, что подведёт Хёнджина, если они окажутся позади, но… Вот сейчас он стоит на небольшом возвышении с цифрой «3» бок о бок с Хенджином, старший широко улыбается и с гордостью принимает медаль и цветы, а Феликс не чувствует ничего. Его эмоции и чувства, всё было завязано лишь на одном, на Хёнджине. Все его слёзы от третьего места, из-за любви старшего, которую он продолжает проявлять, из-за принятого решения, которое он не изменит ни за что, ибо уже понимает, что не сможет. Сейчас на душе лишь пустота. Нет, он рад за них, что несмотря на все трудности, возникшие на их пути, в его лице, они заняли хотя бы третье место, рад за Джисона с Минхо, что забрались так высоко. Но тяжесть с души никуда не уходит. Когда вспышки камер наконец утихают, так же как и шум толпы, Феликс поскорее пытается сбежать и скрыться от всех. Хёнджин понимающе бросает вслед взгляд, понимая, что, всё оставшиеся, что есть с репортёрами, он полностью возьмёт на себя, ведь у них оставалась ещё последняя часть съемки, где они должны были высказать все свои эмоции, накопившиеся за долгий период всего шоу. Ликс благодарно кивает, скорее бежит в раздевалку переодеваться и покидает шумное здание стадиона.***
Феликс уже пожалел, что сказал психотерапевту о том, что он всё понял. Был ли он прав в своих суждениях? Может он очень глубоко ошибался? Или он просто не хотел верить в то, что окажется прав? В любом случае, он должен оставаться честным, а что будет дальше зависит только от того, к чему он сам придет в ходе предстоящего диалога. Парень в очередной раз пробегается взглядом по помещению. Привычный зеленый цвет стен, что должен успокаивать в какой-то степени наоборот, начинает нервировать и парень тяжело вздыхает. — Всё… Всё дело в Хёнджине. Мне кажется он в некотором роде и есть причина. — Опуская взгляд, произносит Ликс. Он не торопится пояснять. Он просто не хочет. Чтобы осознать и хотя бы отчасти принять, ему понадобилось много времени и говорить это человеку, который может помочь справиться, страшно. Страшно, что ждёт его дальше. Девушка открывает блокнот, не спеша достает ручку, щелкает, выпуская стержень, что-то записывает, а затем пронзает Ликса пристальным взглядом. Её окутывает мягкий солнечный свет и она выглядит слишком мягко для своего привычного образа «злой психологини». — В каком смысле? — Я не уверен конечно, но… Мне кажется, что я неосознанно хочу быть для него идеальным, красивым и… Стройным? — Феликсу очень неловко всё это говорить. Он знает, что Юри его не осудит, знает, что она просто выслушает и либо подтвердит, либо опровергнет его предположения, но ему всё равно неловко. — Недавно он подметил, что я набрал вес, в хорошем ключе, порадовался за меня, а я… Что-то внутри меня будто щёлкнуло. Как будто я не должен слышать такое… Я… Я даже не знаю как это объяснить… — парень переводит взгляд на большое окно, за которым равномерно покачивались почти что голые деревья. Доктор молчала, нагоняя на Феликса страх неведения. Он ошибался? Радоваться ему или грустить? И по какому конкретно поводу? Девушка проследила за взглядом пациента, тоже оценивая вступившую в свои права золотую осень, а затем что-то записала и долго смотрела на свои записи, прежде чем спросить: — Ты знаешь, почему хочешь быть для него идеальным? — Я не совсем понимаю, — признался Феликс. — У меня никогда не было чёткой мысли. Просто в какой-то момент вся эта история повторилась, и я думал, что это просто так, что могу справиться, даже не подозревая, что у этого есть причина. Тем более, что это причина… — он недоговаривает, но девушка его понимает. — Если задуматься… Ты думал, что он не примет тебя? Что променяет на кого-то другого, если твоё тело… гм… Изменится? — спросила Ким Юри, явно углубляясь в теорию Ликса — Возможно… Он ведь изначально не был, вернее не знал, что он гей или даже би. С появлением меня всё изменилось. Может быть на подкорке сознания я думаю, что он снова вернётся к девушкам, вернётся к… — Феликс обрывает себя на полуслове, понимая к чему ведут его мысли. Психотерапевт вопросительно на него смотрит и Ли вздыхает. — Бывшая девушка Хёнджина. Она… Она идеальна… Он мог бы вернуться к ней. Зачем ему я? Я ведь… — Он снова не договаривает, но Юри вновь кивает, понимая. Выводы становятся очевидными. Она немного молчит, позволяя Ликсу самому обработать и принять складывающуюся картину. Девушка встаёт с места и подойдя к Феликсу, протягивает ему яблоко, он принимает фрукт из её рук и неуверенно откусывает кусочек, морщась от кислого вкуса. — Думаю теперь мы имеем полное представление того, что вообще произошло… — прокашлявшись, начинает она и садится обратно в кресло. — За счёт того, что твой отчим всё время говорил тебе, что ты толстый и не такой идеальный как надо, даже после излечения, в твоём сознании отложилась эта мысль и… С появлением в твоей жизни того, кто принял тебя, твой мозг переключился на то, чтобы стать идеальным для него, как бы пытаясь заплатить за полученную любовь. Ты сам этого не понял, но со временем это ухудшилось из-за страха того, что он уйдет к девушке, потому что она будет более идеальна чем ты, верно? Слова психотерапевта давят, вызывая глухую боль, но Ликс понимает, что она права. Всё было так… Просто… Так глупо, а он не понимал, загонял себя всё хуже и теперь приходится терпеть весь этот ужас с восстановлением. — Верно, — наконец подтверждает он. — Как мне с этим быть? — неуверенно спрашивает парень. — Тебе следует сказать всё Хёнджину и вы с ним сможете решить всё вместе. Это будет тяжело и для тебя и для него. — Не хочу, — обрывает её Феликс — В плане? — изумляется Юри, встав в ступор, но стараясь не подавать виду. Она не должна указывать пациентам, что они должны делать. Они сами принимают решения, она лишь помогает справиться. — Я не хочу доставлять Хёнджину ещё больше неудобств и себе наверное тоже. Я устал страдать, устал всё это терпеть, я… Хочу справиться сам. — То есть, ты… хочешь расстаться? — неуверенно спрашивает доктор, сжимая тетрадку. Её пациент выбирал очень сложный путь, без поддержки ставшего близким человека и это заставляет ее в очередной раз удивиться. — Д-да, — дрожащим голосом отвечает парень, в то время как на глазах блестят застывшие слёзы. — Слишком эгоистично, да? — Не думаю, — улыбается она. — Если ты считаешь это верным, то пускай будет так. Ты хочешь спокойствия, хочешь чтобы то, что ты делаешь, имело гарантию, а она по-твоему представлению будет только если причины, по которой всё это происходит не будет рядом. Но тем не менее, ты видишь состояние Хёнджина сейчас, знаешь, что ему будет больно, если ты останешься, знаешь, что будет больно, если уйдешь, но как будет лучше, понимаешь только ты. Так что вперёд, я в тебя верю.***
Хёнджин возвращается домой уставшим, но в довольно приподнятом настроении. Они с Феликсом наконец прошли это долгое испытание, заняли почетное третье место и у них в конце концов будет побольше времени друг на друга. Парень чуть ли не влетает в квартиру, быстро разуваясь и желая поскорее оказаться в любимых объятиях, когда пройдя дальше в квартиру, встречается с лежащим на полу собранным чемоданом и Феликсом, который запихивал последние вещи в небольшую дорожную сумку. Заметив Хёнджина, он быстро её застегнул, закинул на плечо, схватился за ручку чемодана и подошёл ближе. — Феликс… — одними губами произносит Хван, абсолютно теряясь и не понимая, что происходит. — Что я…? Ты… Хёнджин теряется в собственных мыслях, не в силах даже чётко сформулировать вопрос. Ликс же вздыхает и избегает его пристального взгляда. — Хёнджин послушай… Я… Наверное лучше не перебивай, мне стоит сказать всё как есть, нежели как-то кривить или долго объяснять. — Начинает парень, смотря куда-то в пол. Встречаться с грустным взглядом горячо любимого человека очень тяжело, особенно понимая, что тот уже прекрасно понял к чему он ведёт. — Ликси… Объясни, что я не так сделал? В чём ошибся? Я всё исправлю? Мы исправим! Я не понимаю… — Ты ни в чем не виноват, просто послушай, — парень наконец поднимает взгляд, встречаясь с абсолютно растерянным. Ему больно, очень больно, но он не должен показывать слабость. Он сможет поплакать потом, сейчас же он должен проявить всю свою силу. — Во-первых, чтобы не томить: нам нужно расстаться. На этот раз я не собираюсь менять своё решение, и я думал об этом достаточно долго. Моя вина в том, что я не сказал тебе этого раньше, но… Я правда надеюсь, что ты меня поймёшь. Я вижу как тебе больно из-за моего лечения, вижу как тебе неприятно, и даже не смей этого отрицать. Я же вижу. К сожалению, я не смогу ничего изменить сейчас и даже возможно потом. Для меня это очень сложный период, сложный выбор, сложные обстоятельства и я не хочу причинять боль никому другому. Это мои проблемы, с которыми я должен справиться сам. Прости… — Феликс сдерживает слёзы. Он надеется, что речь была уверенной и четкой и что Хенджин его поймет. Он должен был рассказать правду, но не смог. Говорить любимому человеку, что по сути все его проблемы сейчас именно из-за него, но как бы не из-за него — не очень-то перспектива, поэтому немного умолчать, пожалуй, самый лучший вариант. Хёнджин в ступоре опускается на диван, закрывая лицо ладонями. Феликс замечает застывшие слёзы, которые парень явно пытается не показывать. Он погружается куда-то глубоко в себя и Ликс решает, что это самый подходящий момент чтобы уйти, но его останавливают, схватив за руку. — Постой я… Всё точно в порядке? Я не могу ничего изменить и… — Хван крепко держит парня за руку и встаёт, чтобы лучше всмотреться в чужие глаза. — Джини, поверь мне, всё хорошо. Просто это то, с чем я должен справиться один. Я не хочу обременять тебя и тормозить. Именно поэтому я и принял такое решение. Живи дальше, найди себе нового человека, а я буду лечиться и знать, что у тебя всё хорошо. — Но… — Хёнджин не договаривает, его затыкают нежным поцелуем. От теплого и мягкого прикосновения всё летит к чертям и из глаз начинают течь ручьи слёз. Рука Феликса тянется к волосам старшего, аккуратно заправляя за ухо несколько прядей. Ему больно от происходящего, но это последний раз. Именно так всё и должно быть. Парень медленно отстраняется и выходит из гостиной, бросая вслед тихое «прощай». Он быстро обувается и выбегает из квартиры, когда Феликс наконец даёт свободу эмоциям и по щекам начинают течь слёзы. Больно. Невыносимо больно. Но так должно быть. Лучшего выхода для него не будет, кто бы ни был на месте Хёнджина, все попытки поддержать приведут лишь к тому, что всё станет только хуже. Он сам должен справиться. Да, возможно стоило просто взять перерыв в отношениях, но так было бы ещё хуже для Хёнджина, он не должен зацикливаться на одном Феликсе. Должен двигаться дальше, искать новых людей и наслаждаться жизнью, а Ликс уйдет, оставляя после себя теплые воспоминания, мягкое прикосновение на губах и пару фотографий.***
Да, именно так и должно быть… Они больше не сплетут вместе руки, больше не прогуляются по парку, не сходят в кино. Теплые губы не сплетутся, а языки не пустятся в причудливый танец. Нежные руки не коснутся волос, плеч, талии и рук, а тихий голос больше не скажет «люблю». Хёнджин не знал, как отпустить любимого человека, когда буквально всё вокруг напоминало о нём. Он искал его, надеялся на связь, но Феликс уперто убегал от него, заблокировав и видимо стараясь не посещать их совместные места. Было больно осознавать, что они больше не встанут вместе на лёд, между ними не проскользнет искра, а со временем все начнут забывать. Фанаты забудут о Феликсе, с которым когда-то, в каком-то шоу катался Хёнджин, друзья и близкие, в лице Джи Ён и Чана, перестанут упоминать, и он сам… Сам когда-то начнет забывать. Забудет трепетный взгляд, мягкую улыбку и низкий голос… И только лёд будет помнить всё. Хёнджин хотел прочувствовать лёд, понять то, как он хранил воспоминания и он понял, в тот момент, когда яркое солнце, заставившее его гореть лицом, во время прокатки программы исчезло из его жизни, но оставило всё то, что принесло за собой. Он катался в день столько, сколько мог, только потому, что там он чувствовал, видел, понимал… Парень вспоминал своё солнце, его мягкие черты лица, томный взгляд, улыбку, плавные движения тела. Он скучал… Скучал, по своему Ликсу.