Огонь и Золото: Щит над Магическим Миром

Обычно, когда человек думает о библиотеке, одна из ассоциаций всегда будет тишина. Но не в библиотеке «Института Искусства и Магии Имени Королевской Семьи». Тут библиотека ассоциируется с местом, где ты можешь выучить теорию и использовать её тут же. Особенно этим пользовались Серже, Маркус, Кира и Леон. Они сидели в самом дальнем углу длинной комнаты с десятками шкафов и книг, над которыми, в воздухе, не держась не за что, висели стеклянные люстры, хорошо освещающие библиотеку. Иногда в них могло попасть какое-нибудь заклинание, но это случалось уже так часто, что на них просто поставили легкий барьер, чтобы люстры не упали кому-нибудь на голову. Ребята сегодня не собирались учить заклинания, которые могут сделать что-то такое, а наоборот — они учили Серже как от такого защищаться. Кира стояла напротив парня, направляя на него свой меч. Она широко улыбалась, пытаясь не смеяться над жалкими попытками рыжего избежать её заклинания. — Ты хоть немного пожалей меня! — Замучено выдохнул парень. Девушка ответила лишь отрицательным кивком головы. — На поле боя тебя жалеть никто не будет! — Она опять подняла вверх свой артефакт, от чего тот блестнул и выпустил тонкий столб света, похожий на маяк. Серже уже знал, что произойдет дальше, и быстро встал в боевую позу, увеличив свой посох. На его конце начала появляться фиолетовая, прозрачная сфера, издающая вибрирующий звук. Крылья-уши Киры дернулись и оба оппонента, как будто это был сигнал, направили на друг-друга свои оружия. От столкновения, их магия начала выпускать сильные искры, такие яркие и крупные, что были больше похожи на капли лавы. Парню было сложно держать свой посох — слишком много давления. Он схватил его обеими руками и напрягся, расставляя ноги шире, как будто его с них снесет, если он хоть немного отпустит своё оружие. Девушка же до сих пор держала свой меч одной рукой, крепко. Кира пошатнулась. У Серже получалось всё лучше и лучше, и пока что это его самая хорошая попытка. Маркус и Леон, сидящие рядом, начали жмуриться от света, который исходил от обоих. Им казалось, что вот вот, и произойдет взрыв, но ни Серже, не Кира даже не думали о том, чтобы остановиться. Сфера посоха вдруг начала трескаться. Парень начал паниковать, но ему нужно было дальше концентрироваться, чтобы заклинание Киры не оттолкнуло его к протевоположной стене. Сфера покрылась еще одним слоем, но всего лишь на мгновение — он тоже лопнул. Рыжий пытался быстро придумать что-то, что могло бы привести его к победе, но ничего не приходило в голову. Его вдруг осенило. Он глубоко вдохнул и, как только выдохнул, отпрыгнул в сторону, сбивши Киру с толку, и направил на неё свой посох. Он быстро проговорил вслух заклинание, от которого девушка упала, а меч отлетел к стене за ней. Настигла тишина. Серже подошел к Кире и поднял её на ноги, взяв её за руку. — Ты… в порядке? — Она до сих пор молчала. Валькирия осмотрела своего противника строгим взглядом, подобрала свой меч и, заставив его пропасть, сложила руки на груди. — Что это только что было? — Серже вдруг начал потеть. Он что-то сделал не так? Он перевел взгляд на Маркуса и Леона, которые до сих пор сидели в шоке от такого заключения их сражения. Он хотел бы ответов хотя бы от них, но в ответ лишь получил пожимание плечами. Рыжий перевел взгляд обратно на девушку, и только-только заметил, что она быстрым шагом направляется к нему. Он уже хотел отступить, но вдруг оказался в объятиях. — Это было невероятно, Серже! — Воскликнула девушка, а потом отпустила его, до сих пор держа за плечи. — У тебя невероятный прогресс! Как ты это сделал?! — Кира хотела знать всё! И Серже был невероятно рад её комплиментам и без проблем мог ответить на её вопросы. — Я увидел, что моя сфера начала трескаться. — Он посмотрел на свой посох, а потом уменьшил его. — И мне пришлось импровизировать. — Девушка начала громко смеятся. Маркус показал парню два больших пальца, присоединяясь к смеху. Леон ударил себя по лицо. «Пришлось импровизировать». Если бы это и правда было поле боя, он бы их уже погубил. Они выглянули в окно и их лицо сменилось с улыбки на испуг. — Эм… Ребята, я сейчас вернусь, хорошо? — Другие одарили их обеспокоенным взглядом, но Леон удостоверил их, что всё в порядке, и те просто хотят в уборную. Эта отговорка сработала, и Леон выбежал из библиотеки и направились к воротам Института. За ними стояла крупная женщина с лохматой косой. Она выглядела усталой и замученной. Леон не знали, что они скажут ей, когда подойдут ближе, но их уже заметили и им уже больше ничего не оставалось, кроме как сказать привет. — Привет. — Они махнули женщине рукой, приветствуя. Та улыбнулась. — Привет. Как ты? — Леон пожали плечами и коротко кинули взгляд на окно библиотеки, из которого было видно их друзей. Женщина увидела это и её улыбка сразу же пропала. Леон это заметили. — Что такое?.. — Они увидели, что она что-то сжимает в своей руке, а потом, — как та смотрит в то самое окно. Они резко повернули голову обратно к ней и серьезным, даже немного угрожающим голосом обратились к ней: — Зачем ты тут? — Женщина повернулась обратно к ним. — Мне нужно кое-что передать. — Она выдохнула. — Можешь помочь мне? — Почему я должны тебе помогать? — Они сложили руки на груди. — Ну, во-первых, ворота Института не пропускают не зарегистрированных людей. Во-вторых, — Она хитро улыбнулась. — Я твоя мать. — Леон закатили глаза, а потом опустили руки. — Расскажи что ты должна передать. — Женщина отрицательно покачала головой. — Я не могу. Это секрет. — Это для Директора? — Леон опять получили отрицательный ответ. — Тогда для кого? — Их мать показала на то самое окно. — Мне нужно передать Серже кое-что от его отца. — Леон расширили глаза. — Ты с ним знакома? — Наконец-то позитивный ответ. — Встретились, когда он вместе с отцом проходили из Берлина в Кардотлин. Хороший малый. — Она грустно улыбнулась, опять сжимая что-то в её руке. В её голове проносились слова отца Серже и её собственные. «Я не человек. Никогда им больше не буду. Я не чувствую свои раны. И единственное, что останавливает меня от того, чтобы разорвать тебя сейчас на куски это факт того, что я уже давно Страж. То, что я знаю тебя. Ты не хочешь тоже самое.» «Это не для меня.» «Еще хуже. Ты хочешь превратить обычного человека в чудовище, Рикелиан.» «Ты же говорила, что такое мнение о Анималитерах — не правильное.» «Да, если человек научится управлять своими силами. Если человек родился с ними. Если он сильный волшебник. Ты не знаешь, какой я была, когда впервые выпила эликсир Анималитеров. Если бы меня не держали веревками и заклинаниями, я бы убила всех в моём окружении. Прошло много времени до того, как я стала настоящим Стражем, а не… Зверем.» «Рик. Скажи, кому ты хотел отдать порошок. Я сама его отнесу, чтобы объяснить этому человеку на что он подписывается.» «Это для Серже.» Релахима отвернулась от Леона. Она обдумывала то, что она делает миллиарды раз за время, как добиралась до Института, но всё равно не отказалась и не вернулась обратно. Она верна своему другу и когда он говорит, что его сын в опасности и это единственное, что может его спасти, она не станет ему возражать, даже если попытается. А она пыталась. Женщина повернулась обратно к своему ребёнку и протянула им руку, в которой что-то сжимала. Леон вопросительно посмотрели на женщину. Они протянули свои руки и Рела передала им много раз сложенную бумажку. Вопросов становилось больше. Они не отрывали взгляда от бумажки, но как только попытались её раскрыть, женщина тут же остановила их, положив свою ладонь на их собственную. — Не открывай. Передай прямо парнишке, скажи что от меня и больше ничего. Ясно? — Женщина становилась серьезней с каждой секундой и Леон это поняли. Они кивнули и положили бумажку в карман. Релахима кивнула. Они постояли так еще минуту, молча. — Ты как вообще? Хорошо справляешься? Тебя не обижают? — Опять подала голос Рела. Леон улыбнулись — она опять включила режим матери. У них хорошие отношения, но не как у обычных семей — она им больше как лучшая подруга, готовая заботиться о них, чем настоящая мать, но любят они её настолько же сильно, как дети своих родителей. Она у них одна. Ведь когда от них отказались все, лишь потому кто они, она единственная осталась рядом, взяла себе и воспитала. Когда родители Леона узнали, что у них не родился обычный волшебник, а Анималитер, они решили, что это слишком большая ответственность для них и передали их Стражам. Но даже там, до Леона ни у кого не было дела. И тогда они увидели, как люди ловили заклинаниями огромную, рыжую волчицу, готовую разорвать всех на своём пути. Один из волшебников создал длинную веревку, которая обвила туловище зверя, перевязывая, но даже так, заклинание продержалось всего минуту, и волчица опять была на свободе. И она бежала. Бежала прямо на Леона. Они сидели там, совсем одни — маленький, беспомощный ребенок. И они думали, что это их последний день на земле, но прямо за секунду до того, как попрощаться с миром, зверь остановился прямо перед ними, переводя дух, смотря прямо в душу ребенку, и в следующий миг став крупной женщиной. Лохматой, усталой, испуганной на столько же, как и Леон. — Почему ты сидишь тут один, малыш? — Леон пожали тогда плечами. — Я жду, пока кто-нибудь из Стражей меня заберет. — И как успехи? — Ребенок опять пожал плечами и отвернулся. — Не очень. — Они померкли. Релахима улыбнулась. — Я тоже теперь Страж. Хочешь пойти со мной? — И Леон согласились. И это был самое их лучшее решение в жизни. Леон покачали отрицательно головой на вопрос женщины. Нет, их никто не обижает. И даже если захочет, они не посмеют — у этого человека тоже есть клыки. Они тоже могут ответить неприятными словами, движениями. У них теперь есть на это силы. Они больше не тот беспомощный ребенок. Нет, их вырастили не такими. Их вырастили быть храбрыми. Релахима улыбнулась. Она гордилась своим ребёнком больше, чем любой другой родитель своим родным ребенком. Леон и Рела общались дальше, вот так стоя по разные стороны ворот Института, просто проводя вместе время. Леон даже позабыли на некоторое время, что там, в Библиотеке, их ждут друзья, но лишь до момента, как сама Рела уже гнала их обратно. Они распрощались и как только отвернулись от друг-друга, их улыбки слезли с их лиц. Кира и Серже до сих пор разбирали разные заклинания — следующими должны быть самые простые. По крайней мере, парня в этом пытались убедить его друзья. Он вроде бы и не сомневался в том, что он сможет колдовать всё, что ему уже захочется, но в тоже время он был уверен, что как раз с простейшими заклинаниями у него и будут проблемы. — Ну это уже совсем легко! — Маркус встал перед Серже. — Тебе просто нужно вызвать поток воды. Или просто прыснуть ей! Этого должно быть достаточно! — Он сложил руки на бока. Серже скептично посмотрел на него. Парень не понимал почему. Он должен будет нагреть какой-нибудь объект, а Серже должен будет его остудить, налив воду. Они думали о льде или холоде, но решили, что это будет следующим шагом. Маркус взял в руки одну из ручек из своего пенала, а потом, просвистев короткую мелодию, вызвал свою золотую стрелу. Пропев еще немного, ручка стала нагреваться. Чтобы не обжечься самому, Маркус заставил ручку левитировать. — Так, нет, стоп! — Кира вдруг встала между парнями, что заставило Маркуса уронить ручку. Серже вопросительно посмотрел на неё. — Что-то не так? — Девушка кивнула. — Огненная магия запрещена, и ты, Маркус, должен знать это лучше всех! — Парень закатил глаза. — Я же ничего не поджигаю, значит всё будет в порядке. — Он улыбнулся, успокаивая девушку. Она хотела что-то сказать в ответ, но, замученная подходом парня, чуть ли не ко всему, просто махнула рукой, подошла к столу сзади и, сложив руки на груди, села там, ожидая катастрофы. Маркус, с хитрым взглядом, посмотрел на Серже и кивнул ему, чтобы тот попробовал затушить почти что уже таявшую ручку. Парень сосредоточился. Это не должно быть сильно сложно, но его больше беспокоил факт того, что огненная магия запрещена. Ну, если так, они должны поскорее с этим покончить. Он направил в сторону ручки свой посох и начал шептать приказы. И у него получилось! Но… вода начала литься не с той стороны посоха, с которой нужно было. И он понял это по восклику кого-то, кто стоял за ним. Маркус выронил ручку, от чего она сразу же погасла, и все трое одновременно, с испугом посмотрели на человека, который стоял сзади рыжего и теперь был полностью мокрый. — Ты хоть думай, перед тем как колдовать! — Он зло осмотрел тройку, а потом, лёгким махом руки, высушил себя. Он перевел взгляд на Киру. Девушка смущенно отвернулась. — Я искал тебя по всему Институту. — Парень теперь осмотрел оставшуюся парочку. Маркуса он уже знал — не знать его уже было невозможно из-за его статуса старосты, а вот рыжего он в жизни еще не видел. — А это еще кто? — Кира закатила глаза. — Я должна тебе отчитываться обо всём, что я делаю, Цимон? — Она обошла его и облокотилась на его плече, положив на него свой локоть. — Это Серже. Он новенький и нуждается в поддержке, поэтому мы помогаем ему! — Цимон скептически опять осмотрел Серже с головы до ног. — Ну то, что ему нужна помощь, это ясно. — Кира отошла на шаг, одарив парня отвращенным взглядом. — Забери свои слова обратно и хотя бы представься! — Девушка включила режим единственного зрелого и серьезно воспринимающего человека в этой группе. Цимон покраснел. Ему тут же стало стыдно, как только он понял, как себя ведет, а то есть не совсем приятно. Он протянул руку Серже. — Прошу прощение за мой тон. Моё имя Цимон Самаэль — сын Деканши Преисподнии. Я тут тоже, более менее, новенький. — Серже ухмыльнулся и протянул ему руку в ответ, пожимая и тут же… обжегся и отпрянул, шипя от боли. — Святые Звёзды, прости! — Цимон тут же начал извиняться и пытаться придумать как излечить ожог, но Серже сделал это до того, как тот смог собраться с мыслями. Парни выпрямились и неудобно посмотрели на друг-друга. — Что… Что это было? — Подал голос Маркус. — Без понятия… — Одновременно проговорили остальная троица. Вдруг кто-то еще присоеденился к разговору. Леон сели на стол рядом, закинув одну ногу на другую. — Реакция на Ведьмачьи силы. — Все посмотрели в их сторону. — Либо Цимон правда хотел навредить Серже, что скрывать Ведьмак, особенно юный, не может, или… — Они показали на Серже. — С тобой что-то не так. — В смысле?.. — Даже немного обиженно произнёс рыжий. — В том смысле, что ты кто-то, кого Цимон ещё никогда не встречал. И я не имею в виду просто незнакомец. — Они спрыгнули со стола и встали между обоими парнями. — Я имею в виду рассу. — Леон обернулись к Цимону. — Ты когда нибудь встречал человека? — Кира и Маркус попытались остановить Леона от того, чтобы расскрывать личность Серже, но не успели. — Встречал… — Леон кивнули. Остальные же были удивленны и запутанны. — А смесь расс? — Теперь же Цимон отрицательно покачал головой. — Смесь расс? — Серже подошел быстрым шагом к обоим, испуганно. — Ты хочешь сказать, что я всё-таки не обычный человек?! — Леон улыбнулись. — Обычный человек не смог бы так быстро выучить такие сложные заклинания, которыми ты уже пользовался, особенно на такой ранней ступени их изучения. — Но ведь смеси расс являются… — Маркус взглотнул и виновато, коротко посмотрел на Серже, но потом перевёл взгляд обратно на Леона. — редкими. И обычно, даже если такой ребёнок родится, их расса будет одна из родительских, а не обе. — А кто сказал, что его родители разных расс? — Все уже не знали что происходит, и да такой степени, что не хотели и слова сказать. — Его родственники могли быть разных расс. Даже если они давние. И даже если это редкость — это не означает, что она стопроцентная. Так что… — Леон положили руку на плече Серже, от чего он дёрнулся. — Ты особенный. Намного особенней, чем ты мог подумать. — Как ты вообще уверены в этом?! — Я это вижу. — Они подмигнули сначала ему, а потом, не поварачивая голову, улыбнулись и Маркусу. — Ну! — Они хлопнули ладонями. — С этого момента обжигаться о Цимона ты не будешь, это уж точно! — Серже выдохнул. Не то, чтобы это было то, что его сейчас заботило и о чем он волновался — вряд ли он часто будет прикосаться к Цимону или тот — к нему. Он был рад, что этот разговор окончился. Его сердце бешено стучало, но он смог успокоиться раньше, чем над ним появился ещё один «Щит Панических Аттак». Уверенная улыбка сошла с лица Леона в следующую же секунду — они опять почувствовали ту записку, которую им дала Релахима. Они послушали её и не заглядывали внутрь — это должно оставаться между ней и Серже, но это казалось им… неправильным и странным. Что она от него хочет? Почему он? У Леона было полно вопросов, но они решили, что зададут их всех позже — когда найдут Серже одного, без остальных ребят. Раскрывать эту записку перед остальными или, в общем, показывать её, может быть не самой лучшей идеей. Может быть, это и не так страшно, но если даже Леону Релахима не дала посмотреть эту записку, то это и правда должно оставаться секретом. — Хэй, Серже… — Опять обратились к нему Леон. Рыжий, уже во всю разговорившийся с Цимоном, — не совсем по своей воле, а больше из-за любопытности парня, — повернулся к Леону. Это было даже немного спасением. — Можно тебя на минуту? — Серже кивнул головой и отошел с ними к соседнему книжному шкафу. — Всё в порядке? — Спросил парень. Леон пожали плечами — странный ответ, но допрашивать их парень не будет. Они достали аккуратно сложенную бумажку из своего кармана и протянули её парню. — Релахима хотела передать тебе это. Это секрет, так что просто положи куда-нибудь к себе и открой в своей комнате, хорошо? — Серже осторожно принял записку, вопросительно осмотрев её с обоих сторон. Леон очень сильно хотели попросить парня открыть её сейчас и рассказать им что это, но они уважали Релу и её просьбы. Они узнают что там, когда придет время, или если Серже сам расскажет. Парень кивнул Леону и они вернулись к остальным.

***

Солнца Кардотлина уже садились за горизонт, освобождая место для Лун и их многочисленных звезд, которых, казалось, еще больше, чем в Человеческом Мира. Может, Серже так просто казалось, но даже если так — ночное небо тут было просто невероятным. Уроки закончились и ученики начали расходиться по своим комнатам. Серже уже попрощался со своими друзьями и был готов заходить в Общежитие, как услышал громкие переговоры сзади него — чужие голоса, говорящие всё тоже самое, что он слышал все свои годы в школе. Издевательства. Тут они были немного креативней, ведь это Магический Мир, и говорили они о магии. Видимо, кто-то увидел, как парень занимался с Маркусом и Кирой в библиотеке, и решили, что это прекрасная тема, по которой можно придумать кучу унижений. В ход шли и «шутки» насчет внешности Серже и его отношения с Марком. И конечно же, эти подлецы даже не подходили к парню, а говорили это всё со стороны, ведь они думают, что их никто так не услышит, не подтвердит, что они это говорили и не ответит им тем же. Как не стыдно? Крысы. Нет, даже не они — крысы хотя бы могут быть милыми домашними зверинцами, а эти этих людей словом «милый» точно не опишешь. Серже обернулся в их сторону и те сразу же затихли. Они пытались сделать нейтральные лица, отворачиваясь от парня, но сохранять его они долго не могли и ухмылки начинали просачиваться, как и тихие посмеивания. Рыжий всё же решил не тратить на них своё время и продолжил свой путь к общежитию, но был остановлен свистом стрелы, которая резко пролетела мимо него, в сторону обидчиков. Он опять повернулся к ним, резко. Они все присели, держась за головы — в дерево за ними врезалась золотая стрела, рассыпавшая искры. Кора вокруг неё почернела, как будто на ней была выжжена печать. Мимо Серже прошел Маркус, смело направляющийся к тем самым людям. — Чувак, ты что делаешь?! — Воскликнул один из них, но тут же был перебит. — Думаете, вы самые умные? — Прошипел Марк. Он был старостой. Ему это было позволено. Задиры затихли. — На сколько же низко нужно опуститься, чтобы так оскорблять других учеников. — Парень посмотрел на их значки — они все были из Серафимов. Он являлся учеником того же факультета, но низко он не опускался. — Еще и из факультета «самых лучших», «чистых умом», «воспитанных помощников»… — Недовольно покачал головой он. Один из учеников выпрямился и шагнул в сторону старосты. На обеих его руках появились черные, металические кастеты — его артефакты. — А ты что, Маркус? Стал старостой и вдруг возомнил себя лучше всех? — Его друзья начали ему поддакивать и смеятся, как и он сам. Маркус же на это не обращал внимания. Он усмехнулся. — Да. — Подтвердил парень. Он, конечно же, так не думал — он хотел оставаться равным со всеми учениками Института, не смотря на свой «статус». Он считал, что так остальным будет комфортней обращаться к нему, а не считать его таким же строгим, какими могут быть Учителя, когда обращаешься к ним. — Как минимум, лучше вас. — Задира прорычал и начал бежать на Маркуса, поднимая кулаки с кастетами, которые уже начали сверкать — он собирался колдовать. Было видно по Марку, что он не был к этому готов. За те несколько секунд, которые ему дали, он попытался встать в какую-то боевую позу, чтобы защититься. Он быстро что-то просвистел и стрела, до сих пор воткнутая в дерево, оторвалась от него и полетела в руки Маркусу. Как только ученик был готов наносить удар, парень поставил стрелу прямо перед его кулаками, — как будто она была каким-то мечом, — что создало какой-то щит, оттолкнувший обоих на пару шагов от друг-друга. Серже хотел рвануться к ним, чтобы помочь своему другу, но он как будто окаменел, не мог двигаться. Как будто его что-то останавливало. Чувствовалось как страх, или тревога, или ещё что-то. Но как из этого выбраться? Маркус продолжал защищаться, а задира продолжал нападать на него, не жалея, пока его друзья стояли в стороне и болели за него. Вокруг никого не было — все уже разошлись по своим комнатам, по своим делам, некому не было дела до того, что происходит во внутренем дворе Института. Задира смог всё-таки ударить Маркуса, пробившись через его защиты, и попал прямо по носу. А потом еще по животу. И по голове. Парень уже стоял на коленях, на земле. Из носа текла кровь, во рту чувствовался вкус железа, а может тоже крови. Он поднял голову, чтобы посмотреть на подлеца, который всё-таки одержал над ним победу. Маркус даже не мог пропеть еще мелодию для своей стрелы — она еле-еле поднималась. Серже помнил, как его так избивали в средней школе. Впереди всех тех, кто издевались над ним всегда стоял Маркус, смеясь над ничтожностью парня. Протягивал руку только для того, чтобы опять ударить в живот и кинуть на пол, добавляя острые, больные слова, добивающие рыжего. Когда им надоедало «играться» с парнем и они уходили, наконец-то оставляя его в покое, Серже, краем глаза, всегда замечал, как Маркус смотрит на него напоследок. Так, как будто ему правда жаль. Как будто он не хотел этого делать. Но Серже всегда думал, что ему это просто казалось, ведь в его голове никогда не складывалось, что самый лучший ученик школы может быть жестоким задирой. Но, видимо, так и было. Рыжий всегда вставал после очередного избиения. Всегда терпел издевки. Привык к этой рутине. Не вставать и не терпеть уже было невозможно. А потом Маркус защитил его первый раз. Когда Серже учился на дому некоторое время и Марк постоял за него, заставив задир прекратить говорить ужасные вещи о Серже. Он не понимал почему, но жаловаться он тоже не будет. Серже стоял сейчас возле входа в Общежитие и смотрел, как Маркус опять защищал его. Он смотрел на то, как парень пытается встать с земли, пока над ним издеваются, обзывают. Рыжий сделал один шаг в его сторону, наконец-то способных ходит, переставая быть просто камнем. На него обратили внимание и продолжили кидать грязь. «Пидор». «Тряпка». «Плебей». «Стручок». «Урод». «Трус». Этих слов было много и они резали его. Он показывал себя нейтральным. Переставал плакать после какого-то времени. А что плохого во всех этих словах? Ну и что, что он не супер красивый, не так богат, не так смел, как другие. Ну и что, если ему нравятся парни. Зато он достаточно умен, чтобы не говорить такие слова другим людям. — Отойдите от него. — Проговорил трясущимся голосом Серже. Задиры посмеялись. — А то что? Водичкой в нас прыснешь? — Подал голос один из них, тот, который избил Маркуса. — Сначала убедись, что она из того конца — Парень не смог договорить, как его и правда облили водой. Он отряхнулся и посмотрел на Серже злым взглядом, который медленно перешел в испуганный. Серже стоял перед ним, протягивая свой посох. Всё вокруг него горело золотым пламенем. Парень ступил еще ближе к ученикам, а пламя последовало за ним, не оставляя ожогов на земле. Оно обвило Серже, пропадая в его волосах, которые, как будто сами были огненными, еще более рыжими, чем были до этого. В его глазах была именно та смелость, которой ему никогда не доставало. Там горел огонь. — Брысь. И чтобы я вас никогда не видел. — Прошипел парень. Ученики сразу закивали и, пытаясь прийти в себя, разбежались. Серже стоял так еще минуту, а потом погас, из-за чего показалось, что на улице вдруг стало темнее. Он, тяжело дыша, обронил посох и подбежал к Маркусу, чтобы помочь ему встать. — Ты как?! — Сразу начал беспокойно обращаться к нему парень. — У тебя кровь по всему лицу, тебя нужно в медсестре или ещё куда нибудь! — На его глазах появились слёзы. — Хотя бы умыть тебя надо. Ты можешь встать? — Его голос трясся. Вдруг его перебил смешок. А потом и сильный смех. Маркус держался за Серже, полностью вставая с земли. Парень непонимающе смотрел на него, до сих пор испуганный за здоровье своего друга. — С каких пор ты так можешь, Серже? — Улыбнулся Маркус. Рыжий замер и подумал. — Я не знаю и это не важно! — Парень продолжать смеяться. — Чего ты ржешь?! — Ничего, просто… — Он посмотрел на Серже с самой яркой улыбкой, которую тот когда-либо видел. — Никогда не думал, что мы будем вот так друг-друга защищать. Огонь? Ты способен на всё. — Серже непонимающе посмотрел на него. — Огонь?.. — Переспросил он. Маркус нахмурился. — Ты… Ты не заметил, что всё вокруг тебя горело? Даже твои волосы? — Серже медленно, отрицательно покачал головой. Они решили побольше поговорить об этом, как и почитать, уже в своих комнатах, потому что на сегодня, удивляющей и, даже, невероятной информации было полно. Парни, конечно же, не могли выбросить это из головы, и хотели продолжать, но у них так же не было сил разбираться в том, почему Серже вдруг научился гореть. Они направились в общежитие. Но, не успев зайти за дверь, их вдруг остановили, но голос уже был не молодой. Оба обернулись и с испугом посмотрели на того, кто за ними стоял. Профессорша Самаэль, сложив руки в своих рукавах, сердито смотрела на обоих. Парни посмотрели на друг-друга лишь с одной мыслью — им крышка. Трое сидели в кабинете с высоким потолком и громадной люстрой, освещающей комнату голубым, полу-тусклым, светом. Серже и Маркус сидели перед столом, за которым находилась Самаэль, стучащая по столу длинными ногтями. — Серже Кон, я полагаю? — Обратилась она к рыжему. Он, вне состояния что-либо сказать, кивнул в ответ. Женщина тяжело выдохнула. — Знаете ли Вы, что огненная магия запрещена, как на территории Института, так и вне, мистер Кон? — Серже взглотнул. Он совсем об этом забыл. Но он также знал, что не колдовал огненное заклинание. Оно… само. Как будто то пламя было частью парня. Оно не обжигало его или что-либо вокруг. Оно служило ему как щит, являлось чем-то на подобии ауры. Серже опять, но в этот раз неуверенно, кивнул. Маркус хотел что-то вставить, чтобы защитить парня, но Самаэль остановила его, подняв свою ладонь перед ним. — Так что тогда сподвигло Вас использовать эту магию? — Он наконец-то набрался сил, чтобы начать говорить. — Я не знаю, поверите ли Вы мне, Профессорша, или нет, но… — Он, краем глаза посмотрел на Маркуса. — Я правда не колдовал. Я даже не знаю огненные заклинания! — Женщина откинулась на спинку стула, давая парню продолжать свою речь, хоть ему и не было что еще сказать. — Я… Я просто хотел защитить Маркуса, потому что какие-то ученики из Серафима избили его и… — Он весь напрягся, опуская голову. — И мне ничего не приходило в голову. Я правда плох в заклинаниях. Единственное, что я применил, было вызов водяной струи, которой… я… облил того ученика? — Запинаясь сказал Серже. — Насчет огненной магии я узнал уже только потом, от Маркуса! — Воскликнул парень. Самаэль махнула рукой, успокаивая парня. — Это, конечно, очень героический поступок — защетить своего друга в такой ситуации, и достойно уважения, — Парни уже обрадывались, но женщина продолжила с плохими новостями. — но Магия Огня нелегальна и те, кто ею пользуются должны будут предстать пред судом и быть наказаными. — Серже не понимал, что делать. Он не знал. И ему страшно. — Прошу, Деканша. — Продолжил Маркус. — Серже сказал — он не умеет пользоваться такой магией. Наверняка, это связано с чем-то другим! — Маркус встал со своего стула, опираясь на стол. — Сдавать его Суду будет совсем необудманно и неправильно! — Парень показала на Серже, защищая его. Он не смел спорить с Деканами. Но это не честно. Самаэль тоже встала, готовясь спорить с парнем, но их перебили — в кабинет вдруг ворвался Декан Чистилища — Клаус Кюри. Он одарил парней испуганным, заботящимся взглядом, а потом повернулся к Самаэль. — Что ты себе позволяешь, Ситрана?! — Воскликнул он. — Что ты тут делаешь? — Прошипела женщина в ответ. — Я знаю, что произошло. Одна из учениц была свидетельницей всей ситуации и ты, — Он направил палец на неё. — Не имеешь права принимать какие-либо решения. Эти мальчики не в твоём факультете и не являются твоими учениками. — Но! — Пыталась что-то вставить Деканша, но ей не позволили. Кюри продолжил. — Кон не может колдовать огонь. — Мужчина ударил по столу. — Но это в нём заложенно и изменить ты этого не можешь, как и обвинять. — Заложенно?! — Воскликнула женщина. — Как в человеке, — Она сделала акцент на «расе» Серже. — Может быть заложенна Огненная Магия?! Это не имеет смысла. — Маркус вдруг заметил, что в дверях стоит сама свидетельница и еще два человека. Ему неловко улыбались Кира, Леон и Цимон. Кира махнула ему рукой. Марк несильно толкнул Серже в плече и кивнул в сторону двери, и до обоих наконец-то дошло, при чем тут раса Серже и откуда Кюри так много знает. Как же хорошо иметь таких друзей. Цимон же там стоял, чтобы после всего этого, успокоить свою мать. — Он — Сын Рикелиана Кона. — Самаэль замерла. — Рикелиан — ребенок Колдуньи и Вогняна. Родители Колдуньи так же были представителями разных рас, что повышает возможность того, что расы смешаются. — Мужчина крутил ладонью, в голове пересчитывая на сколько сложное древо этой семьи. — Но… Вогнянов больше не осталось… — Кюри кивнул. — Его предок был последним, но его магия смогла передаться Серже. Теперь Серже — последний Вогнян. — Пытался объяснить мужчина. Он задумался. — На половину с человеком, из-за матери, что тоже редко, но да. — Клаус кивнул, заканчивая свою речь. Серже же был готов упасть в обморок. Он чувствует себя главным героем какой-то ужасно странно написанной книжки. Марк мог понять, какое сейчас может быть состояние у парня и просто положил свою руку ему на спину, чтобы, если что, словить сразу. Леон сходил с ума, как и Кира которая просто была в шоке. Цимон и слова сказать не мог. Почему-то Декан Чистилища был самым спокойным и уверенным, хотя прямо возле него стоял человек, чье существование было почти что невозможным.

***

Серже лежал у себя в комнате, прямо на полу, раскинув руки и смотря прямо в потолок, как будто там что-то было. Он не человек и никогда им не был. Ему было интересно, знает ли его отец об этом, были ли какие-то на это намёки, или такие силы проявились у него только сейчас. У него пролетала мысль, что, может, это не правда и есть другие объяснения, но то, что обсуждали Деканы и то, что сказали ему Леон казалось таким… настоящим. С их аргументами. Всё казалось таким правильным, но одновременно таким невозможным. Парень закрыл глаза. Настолько же невозможным, как и он сам. Он глубоко вдохнул и долго выдыхал, а потом сел. Он хочет узнать больше. Для этого нужно пойти в библиотеку, но она уже закрыта, а какого-нибудь заклинания для того, чтобы открывать двери, он не знает, как и то, как становится невидимым — вряд ли в это время можно расхаживать по Институту. Хотя, кто знает? Может он просто привык к строгому режиму. Парень наконец-то решил полностью встать, оперевшись на стул рядом и вдруг почувствовал что-то в его кармане. Ах, да. Он достал, — раньше аккуратно сложенную, — помятую бумажку и, дважды, зачем-то, подумав, наконец-то открыл её. И был разочарован. Целый день ждал, чтобы её открыть, а тут просто какие-то непонятные, рандомные буквы. Серже даже не знал как это всё произнести, чтобы вышли хоть какие-нибудь слова. Может, просто почерк непонятный. Парень сел за стол, положив записку перед собой и попытался разобраться, что там. Спустя пяти минут просто смотря на бумажку, прожигая взглядом, он сдался и упал головой на стол. Он прошелся взглядом по стопке книг, которые стояли рядом. Одной из них оказалась о разных магических языках. Парень поднял голову и аккуратно достал книгу. Она была просто гигантской и если то, что написано на записке, является одним из волшебных языков, он будет сидеть всю ночь, пытаясь разгадать написанное. Ну почему Релахима должна была всё усложнить. Парень отодвинул книгу от себя. Пофиг. Он опять, последний раз, посмотрел на бумажку и вслух проговорил написанное, просто уже угадывая как произносятся эти слова. Звучало это настолько криво, что Серже уже полностью надежду потерял. Но вдруг бумажка, сама, скомкалась и немного приподнялась в воздухе. Парень присмотрелся. Записка опять упала на стол — бумага теперь была больше, другого цвета, более желтого, а почерк намного понятнее. Серже принялся ко чтению. «Серже, я надеюсь у тебя всё хорошо. По всему Кардотлину пронеслась история насчет странных снов. Твой отец начал беспокоиться о тебе и, вместо того, чтобы пойти прямо к тебе, этот идиот он пришел ко мне за помощью. И он её получил. После того, как ты прочтешь эту записку, в конце будет ещё одно заклинание, как то, что было на записке до этого. А сейчас читай внимательно и только посмей пропустить всё, что я тут написала. Это жизненно важно.» Серже откинулся на спинку стула. Звучит… многообещающе. И плохо. Как будто бы это записка от строгого учителя для родителей, но ты ничего не сделал. «Твой отец попросил меня передать тебе порошок, который даёт человеку силу Анималитера.» Парень откинул записку подальше от себя. Нет. Зачем ему это? Вопросов становилось больше с каждым словом, но ответы он может найти только в этой записке, или если встретит опять Релахиму или своего отца, а это вряд ли будет скоро. Парень продолжил читать. «Это небезопасно, но я уважаю выборы твоего отца. Но сам ты не обязан его слушать, и воспользоваться порошком. Я знаю, что у тебя сейчас сложный период в жизни и вряд ли ты бы хотел больше проблем. Но я обязана рассказать тебе, как это работает. Надеюсь, мои объяснения тебе не понадобятся. После принятия порошка тебе будет больно — это неизбежная часть превращения. Всё, что ты сможешь сделать, это терпеть. У тебя больше не будет магических способностей — твой посох до сих пор будет подчиняться тебе, но колдовать ты не сможешь. И ты наверняка тут же отрубишься от болевого шока, а когда проснёшься, уже будешь зверем. Каким, ты предугадать не сможешь. Ты мало что можешь поделать сам после этого. Поэтому позови Леона до того, как решишь принять порошок. Возможно, с первого раза они не согласятся (и я бы тоже, будь я на их месте), но ты будь упрямым и продолжай просить. Без кого-нибудь рядом ты не справишься. После того, как тебя буквально усмерят, попробуй расслабиться, сосредоточься на чём-то, что поможет тебе прийти в себя. Если всё пройдет достаточно гладко — ты превратишься обратно в человека.» Серже не хотел читать дальше. Желания принимать порошок у него вообще не было. Релахима права — он не хочет еще больше проблем. Он даже не знает кто он, в данный момент, и становиться ещё кем-то он точно не готов. Но что-то ему подсказывало, что такое чувство у него будет не всегда и, возможно, он сойдёт с ума настолько, что и правда захочет стать зверем и избавиться от своих магических сил. Парень только понял, что по его щекам текут слёзы. Он вытер глаза и продолжил читать. «На такой ранней стадии, тебе нужно будет научится лучше управлять своими эмоциями. В этот раз твой посох тебя не спасет. Ты не сможешь говорить в форме зверя, первое время, но если что, не беспокойся — твой разум сохраниться. (Если что-то случиться, ты сможешь, ну не знаю, составить слово SOS палками.)» Серже посмеялся. Такие заметки ему нравились. «Чтобы превратиться в Анималитера по своей воле, просто соберись. Легко сказать, знаю — при превращении ты наверняка будешь в самой большой панике, в которой когда либо был. Поверь мне. Но успокоиться возможно. Да, наверное это займет время, но ты сможешь. Твоя новая кожа — твоя броня. Твоя сила — оружие и щит. И если ты хочешь что-то защитить, ты должен пользоваться этим, ведь у тебя не останется выбора, после того, как ты станешь Анималитером.» Парень кивнул сам себе, как будто соглашался. Осталось совсем немного текста и он уже видел заклинание, написанное в самом конце — опять какая-то неразбериха. Но он оставит это на потом — сейчас ему нужно дочитать само письмо. «Будь смелым. Держи себя в руках. Не отталкивай друзей — ты не справишься без них. И если ты правда решил стать Анималитером, то задай себе вопрос — зачем? Если ответ будет эгоистичным, то тебе это решение принесёт только боль. Я надеюсь, что этот порошок пригодиться тебе только в самой экстренной ситуации, и будет чем-то, чем ты воспользуешься в самую последнюю очередь. Желаю тебе удачи, Релахима.» Серже положил бумажку на стол, сложив руки. Он не знал что делать, поэтому решил — если он получит порошок, то он отложит его в какую-нибудь тумбочку и никогда не будет вытаскивать. Только на самый пожарный. Он усмехнулся. «Пожарный». Это уж точно, тем более что он на какую-то часть буквально «огненный человек». Парень проговорил заклинание и бумажка опять поднялась в воздух, а потом превратилась в маленький мешочек, который рыжий сразу же, без раздумий, засунул в ящик, с глаз долой, из сердца вон. В дверь постучали, от чего рыжий дёрнулся и резко встал со стула. Он посмотрел на часы — время было пол первого ночи. Он настолько долго просидел? Не важно. Парень подошел к двери и посмотрел в глазок. На его пороге стоял Маркус. Рыжий открыл дверь и тот быстро забежал внутрь, ничего не сказав. Парень решил не спрашивать ничего, до того, как тот сам начнёт объясняться и осторожно закрыл дверь, чтобы ненароком не разбудить своих соседей. Он обернулся на Марка. Тот уже лежал на кровати парня, лицом в одеяло и молчал. Серже сел рядом и положил руку ему на на спину. Они просидели так еще пару минут, пока Маркус не повернулся к Серже, ложась на бок. — Как ты вообще остаешься таким спокойным? — Рыжий посмотрел на парня и задумался. — С чего ты так подумал? — Маркус вопросительно посмотрел на него. На глазах парня опять появились слёзы, и он опять их не замечал. — Серже, ты плачешь. — Теперь парень уже полностью сел на кровать, наклоняя голову, чтобы посмотреть другу в лицо. — Да? — Он вытер лицо. — Прости… Много чего произошло. — Ты так держался сильно. — Оба грустно улыбнулись. — Ты узнал, что не являешься полностью человеком или даже просто колдуном… Ты ушел из Берлина в Магический Мир… — Маркус выдохнул и опять лёг. — У тебя посох Короля Обезьян, ты Человек-Вогнян и умеешь колдовать сложные заклинания. — Парень повернул голову в сторону своего собеседника. — И при этом, каким-то образом, ты оставался, более менее, спокойным. Как ты это делал? — Серже пожал плечами. — С таким огромным количеством новых вещей за последнее время, в какой-то момент начинаешь привыкать. — Он ухмыльнулся. — Наверное. — Он тоже лёг рядом. — Почему ты пришел? — Маркус пожал плечами и опять лёг на бок, оборачиваясь к Серже. — Не мог заснуть. Волновался. — А что если бы я спал? — Парень улыбнулся. — Я уверен, что в это время ты не ложишься спать. — Рыжий кивнул головой. Справедливо. Оба опять замолчали. — Тебе кто-нибудь нравится? — Из ниоткуда спросил Маркус. У Серже вдруг начались флэшбэки на среднюю школу, когда парень задал ему такой же вопрос, после которой началась их вражда. Кон тоже лёг на бок, поворачиваясь к парню. — Зачем ты это спрашиваешь? — Маркус пожал плечами. — Интересно. — Серже закатил глаза. — Мне опять саркастично сказать, что мне нравишься ты, чтобы ты начал надо мной издеваться? — Оба посмеялись. — Возможно. — Еще сильнее начал смеяться Марк. — Знаешь, мне что-то не понравилось, когда меня начали избивать из-за тебя, хочется обратно. — Серже толкнул его, из-за чего парень упал обратно на спину. — Придурок! — Он театрально на это обиделся, когда же рыжий продолжал смеяться. Потом к нему присоеденился и сам Марк. Вдруг кто-то постучал за стеной — похоже они кому-то мешают, и парни начали шипеть друг-другу, показывая, что нужно быть тише, и продолжили, теперь всё-таки потише, смеятся. Они говорили о разных вещах, пропустив вопрос Маркуса, и двигаясь дальше. В какой-то момент они уже начинали зевать, а Серже засыпать. — Может, я пойду? — Почти что прошептал Марк. — Тебе нужно поспать. — Он сам зевнул. — Не-не, я могу ещё продержаться… — Рыжий тоже зевнул, как будто заразившись этим от Марка. Они затихли. Марк уже закрывал глаза — он и правда устал. — Если ты заснёшь тут, то тебе нужно будет снять корсет… — Тоже прошептал Серже. Маркус просто кивнул на это — он был слишком сонный, чтобы нормально отвечать. Рыжий сел на кровать, но не знал для чего. Нужно помочь Марку, но тот не встаёт. С ним всё будет хорошо, если он заснёт с перевязанными крыльями? Парень посмотрел в окно — Солнца уже вставали из-за горизонта. Он посмотрел на часы. Через пару часов им уже надо на уроки. Время так быстро пронеслось. Он перевёл взгляд на Марка и понял, что тот и правда уже отрубился. Он ухмыльнулся и лёг обратно, но чуть подальше, давая больше места для парня. Серже повернул голову в его сторону. С ним так легко. Разговаривать с ним было просто, как дышать. Они говорили о всяких глупостях, из-за которых Серже было даже стыдно, но Маркус их понимал и даже смеялся вместе с ним, а не над ним. Парень узнавал так много от него о Магическом Мире. Кто бы мог подумать, что тут существуют даже люди — летучие мыши! И они тоже считаются тут Фавнами! К сожалению, самому Серже почти нечего было рассказывать о Человеческом Мире, чего сам Маркус уже не знал — он всё-таки провёл там очень много времени. Но оказывается он не знал, что такое эмоджи. Если бы у него была записная книжка с собой, — сказал он тогда, — тогда бы он записал, а так Серже придётся напомнить ему этот концепт. Но парню всё-таки казалось что они смеялись даже больше, чем говорили — в какой-то момент им уже было сложно остановится, а факт того, что они должны быть потише, делал эту задачу ещё сложнее. Живот и щеки парня до сих пор болели от такого большого количества смеха. Им просто было так хорошо вместе. * Серже помнил, как в детстве его папа описывал всё это как любовь. К сожалению, у него всё было не на столько удачно, но он до сих пор в это верил. Как и сам парень, по сей день. Он опять посмотрел на Маркуса и заметил, что тот смотрит на него в ответ. — Думаешь о чём-то великом? — Серже ухмыльнулся. — Да нет. О глупом. — Марк кивнул и опять закрыл глаза.

***

— Я знаю, что ты слышишь меня. — Холодный голос пронёсся по полнейшей темноте, как эхо. — Нет! — Надо сопротивляться. Голос начал смеятся, приближаясь всё ближе и ближе и вдруг он стал знакомым. — Посмотри на меня, солнце. — Глаза широко расскрылись. Этого не может быть. Леон подняли голову и посмотрели на того, кто к ним обращался. Перед ними стояла их мама. Нет, не Релахима. Та, которая их отдала, оставила и бросила. Она звучала такой настоящей. — Ах, ты так выросли. Я так тобой горжусь. — На глазах Леона начали появляться слёзы. — Что… что ты тут делаешь? — Они были невероятно запутанны. За ними послышался ещё один голос. — Леон! — Этот голос был более знакомым. Леон выпрямились и обернулись. К ним бежала Релахима, напуганная, взволнованная. Их мать начала злиться и схватила своего ребёнка за руку. Рела, почти уже добежавшая, которой оставалось ещё метров пять-десять, остановилась. — Не подходи к нему! — Воскликнула мать Леона. — Ты забрала у меня моего ребёнка, нежить! — Леон испуганно повернулись к женщине. Релахиму это не задело — она привыкла к таким словам и знает, что она выше этого. — Ты оставила их у Стражей! Отказалась от них! — Женщина протянула руку Леону. — Пошли со мной, Леон, всё будет хорошо! — Их схватили за руку, но теперь за другую, заставляя повернуться, и молча начали отводить дальше. Рела попыталась подбежать ещё ближе, но перед ней как будто появился невидимый барьер. Вдруг, тот холодный голос опять заговорил, присоедениясь. — У тебя есть выбор… — Леон остановились. — Ты наконец-то встретили свою маму. — За ней появился и отец, с ещё двумя детьми, но помладше. — Ты больше не Анималитер. — Леон посмотрели на свои руки. Они пытались превратиться, но ничего не происходило. Они направили руки в темноту и смогли наколдовать тусклый огонёк. Они могут колдовать. Впервые в жизни. Их глаза сверкали от счастья. — Или ты можешь пойти к своей не родной матери. Опять быть зверем. Опять мучаться от издевок и ограничений. — Леон, не по своему желанию, вдруг начали покрываться чёрной, кудрявой и запутанной шерстью с головы до ног, становясь на четыре лапы. Они тряслись от страха. Они посмотрели вниз и под ними как будто было озеро, или зеркало — в нём Леон могли увидеть себя. Мохнатый лев с красными, пугающими глазами. Они отпрыгнули назад и вдруг опять стали человеком. Леон схватились за голову, сгибаясь и падая на корточки. — Прекрати! Хватит! — Они кричали куда-то в пустоту. Никто не отвечал — ни незнакомый голос, ни покинувшая их семья, ни Релахима. Полнейшая тишина, сжимающая их, как верёвки. На пол начали падать слёзы. Они так сильно давно не плакали. От таких слёз на щеках и под глазами потом появляются красные, мелкие точки, которые обозначали полопавшиеся сосуды. Если они продолжат так, то будут похожи на Серже. Серже. Леон подняли голову и перед ними сидел рыжий парень, обеспокоенно смотрящий им прямо в душу. — Ты как? — Его голос пронёсся как эхо. — Плохо. — Ответили Леон тряссущимся голосом. Серже кивнул. — Я понимаю тебя. — Тот холодный голос вдруг вернулся. Леон могли чувствовать, как тот, кто говорил, был на столько же запутан, как и сами они до этого. — Что происходит? — Прошипел он. Рыжий же, как будто не слышал его. Он поднялся на ноги, протягивая руку Леону. — Пошли. Рела там ждёт. И остальные. — Серже кивнул туда, где все стояли. Леон посмотрели туда. Кира прыгала, маша рукой, опираясь на Цимона, который сложил руки и просто ухмылялся. Рядом стоял Маркус, тоже машущий им, уже заждавшийся. И там же стояла Релахима. Даже издалека было видно, что она плачет. Ей нужен Леон. Они посмотрели в другую сторону, где стояла семья, которую они не знают. Леон протянули руку Серже и направились в сторону своей новой семьи. — Нет! — Воскликнул незнакомый голос. — Куда ты?! — Он ничего не мог поделать. Леон усмехнулись. — Домой. — Вдруг темнота разошлась. Всё стало ярким, белым. Они почувствовали кучу объятий и смеха. Леон посмотрели на кого-то, кто стоял за его любимыми людьми. Человек в плаще. Его лицо было закрыто капюшоном, а над головой левитировала Корона Деми-Богов. Он махнул плащом и пропал.

***

Опять темнота. Опять холодно. Девушка бежала вникуда, просто пытаясь найти хотя бы кого-нибудь, что-нибудь. Её преследовал шепот, давящий на голову, заложивший уши, пытающийся остановить её, но у него не получится! Ни за что! Он пытался показать ей отца. Он пытался показать ей её же, но в детстве. Рядом был Цимон, тоже как ребенок. Его мать, забирающая его. Но там же стояла её мама, пожимающая Рикелиану руку, который был готов помочь Кире стать той, кем она была с самого начала. И там был Маркус, гонящийся за ней на своём скутере. И Цимон, уже взрослый. Из ниоткуда появились и Серже с Леоном. И Кира уже не боялась. Она бежала быстрее всех, к свету, который был совсем уже близко. Перед ней ставили преграды, но она продолжала злить, и так уже раздраженный, голос, который пытался её остановить. Ничего не заставит эту Валькирию остановиться! Но всё-таки что-то смогло. Единственный кто мог. Перед ней стояла высокая фигура, пугающая её, заставляющая трястись. Геракл тянулся к ней обеими руками, но девушка лишь ударила по ним и побежала дальше, чувствуя как он пытается схватить её. Она обернулась, пытаясь словить хоть какую-то часть его внешности, но тьма как будто обвивала его даже в свете, скрывая все черты лица. Кира пожала плечами и проснулась, уставшая от такой пробежки. Она не поддается негативным мыслям. И он не сможет её забрать с собой. Она останется тут. Со всеми. Потому что ей нужно их защитить, быть им хорошей подругой, быть рядом. Им тяжело, и она рядом с ними. Девушке буквально удалось сбежать от своих проблем! Потому что она знает, что её отец никогда перед ней не извиниться, за все годы травли и ненависти, и даже если сделает это — уже слишком поздно. Она счастлива и без него. Ей не нужно беспокоиться о её прошлом с Цимоном. Они опять друзья, он опять с ней, и ей не нужно боятся, что он проподёт — он уже пообещал, поклялся и старается всеми силами. Да, возможно прошлое оставило много шрамов на ней — настоящих и внутри, но они всегда заживают. И на них можно налепить классный пластырь. Или залечить заклинаниями. И это прекрасно. Девушка встала с кровати и начала собираться готовиться к новому дню.

***

— Больно! Мне больно! — Кричал парень. Его тянули за руки, за ноги, за волосы, шею. Он пытался вырваться и ему становилось еще сложнее. Холодный, мужской голос переходил в женский, сердитый. — Терпи! — Проговорила она сквозь зубы. — Прошу, этого достаточно! — Пытался дозваться до неё парень. — Ты знаешь, что я прав в этом! Ты сама говорила- — Заткнись! — Перебила она его. Её голос был раздвоенным — через него просачивался этот чертов голос, этот мучающий и надоедливый голос, который слышала хорошая такая часть Магического Мира, или, хотя бы Кардотлина. — Гадёныш, ещё и пытаешься меня в чём-то обвинять? — Женские ноты уже почти пропали из голоса Геракла и парень этим воспользовался. — Да! Потому что я знаю, что ты просто трус, притворяющийся кем-то, кем ты не являешься. — Он ухмыльнулся. — Важным! — Одна из рук его отпустила. — Достойным внимания! — Ещё одна рука отпустила его волосы. — Ты лишь призрак! — Продолжил он. Ещё одна рука пропала. Цимон почти мог двигаться свободно, но он пока что не сходил с места, чтобы вдруг не «разбудить» мужчину. — Я даже не удивлюсь, если всё это, — Он показал на темноту вокруг него. На свою мать, стоящую перед ним, которая растворялась как мираж. — Делаешь не ты. Это просто галлюцинации. Не правда. — Он улыбнулся всеми клыками. — Трус, ты, Геракл. — Парня полностью отпустили. Он упал на пол, но темнота не разошлась. — Ты такой умный… — Голос уже был спокойней, тише, но как будто бы ближе. Сзади. Парень обернулся. Фигура Геракла стояла прямо за ним. — Мы не так сильно отличаемся, Цимон Самаэль. — Его схватили за шею и подняли вверх. Цимон пытался схватиться за руки мужчины, держась за них, пытаясь терпеть удушение. — Давай теперь я опишу тебя. — Мужчина начал куда-то идти, двигаясь так, как будто ливитирует. — Умненький, маменький сыночек, который не может делать свои решения. — Цимону давалось дышать всё сложнее и сложнее. — Ты потерял единственного друга, потому что был слишком трусливым, чтобы постоять за себя, вернуть его. Теперь вы опять незнакомцы. — Парень слышал ухмылку в этом голосе. — Ты выучил всё заранее, но тебе всё равно ничего не удается. Ты ничтожество. За тебя уже было всё решено. Твоё образование, люди, окружающие тебя, твоё будущее. И ты не сходишь с пути. Ты отталкиваешь других. — Он начал хохотать. Руки Цимона медленно сползли и повисли у его тела. Он пытался держать глаза открытыми, но его продолжали душить, сжимать горло всё сильнее и сильнее. Он начал кашлять. — Но я извинился перед Кирой. — Прохрипел он. Улыбка с лица Геракла вдруг пропала. — Я завёл новых друзей и постоялся за них. — С трудом пытался продолжить тот. Он смог опять поднять руки и крепко схватился за кисти Геракла, пытаясь убрать его руки. — Я смог, не смотря не на что, поговорить с моей матерью. Она меня не контролирует больше. — Он еле-еле улыбнулся. — А ты чего добился? — Руки Геракла начали жжечься и он резко отпустил парня, крича от боли, сгибаясь. — Да, так и думал. — До сих пор хрепел парень, держась за свою шею и надеясь, что когда он проснётся от этого кошмара, она больше не будет так сильно болеть. Вау, он чуть ли не помер. Цимон проснулся в холодном поту. Шея до сих пор болела. Он настоящий.

***

— Думаешь о чём-то великом? — Серже ухмыльнулся. — Да нет. О глупом. — Марк кивнул и опять закрыл глаза. До уроков наверняка осталось совсем чуть-чуть, но он хотел хотя бы немного поспать. Он почувствовал как рука Серже прошлась по его спине до волос, гладя, что вызвало у парня улыбку. Он полностью погрузился в сон. Ему редко когда что-то снилось, но когда это происходило, это всегда было что-то грандиозное. Но под грандиозным он никогда не хотел иметь в виду кошмары. Но это то, что случилось. Марк стоял в какой-то комнате. Она была черной, ничего не было видно, кроме каких-то маленьких светлых шаров где-то там в далеке. Он начал медленно двигаться вперёд, пытаясь присмотреться, но он не мог ничего разглядеть. Парень почувствовал что кто-то дотронулся до него в темноте. Он резко обернулся, но там ничего не было. Потом с другой стороны. Он начинал паниковать. Маркус начал быстрее двигаться в сторону света, но он казался всё дальше и дальше, как будто сам отбегал от него. На секунду ему показалось, что это был человек. Он боялся, что он знает, что ему снится. Он хотел в это верить. — Куда ты бежишь? — Парень пронёсся мимо кого-то. Этот вопрос заставил его остановиться и осмотреться. — Привет. — Голос раздался ещё ближе. — Мы ещё не встречались, не так ли? — Маркус обернулся назад и перед ним стоял никто иной, как Геракл. Он отступил назад и, споткнувшись об свои же ноги, упал. — Ну, чего ты, не надо так пугаться. — Мужчина покачал головой и подошел на шаг ближе, протягивая руку. — Вставай, я всего лишь хочу поговорить. — Парень не знал, что сказать, но протягивать ему руку он точно не хотел, по этому встал сам, напрягшись, как будто готовясь к чему-то. Геракл не обидился на это и просто кивнул. — Что ты хочешь от меня? — Уверенно сказал Марк. — Поговорить, я же сказал. Познакомится, например, для начала. — Он улыбнулся. — Я уверен, что ты уже знаешь, кто я. — Марк нерешительно кивнул. — Ты ведь Маркус Джен, правильно? — Да. Откуда ты знаешь? — О, я знаю всех. Особенно меня заинтерисовала группка твоих друзей… — Он сложил руки за спину и пошел дальше. Парень за чем-то пошел за ним. Как будто его туда тянуло. — Пока что ни у кого я не встречал на столько много секретов… — Он посмотрел на парня. — Как у тебя и твоих друзей. Личности, прошлое, чувства… И вы даже скрываете это от друг-друга, а иногда и от своих семей, хотя, казалось бы, это самые близкие вам люди. — Мужчина посмеялся. Марк молчал. — Я встречал людей, которые скрывали то, что они сделали. Встречал и тех, кто просто лгали. Те, кто не говорили другим свои предпочтения в других людях, вещах. Но почему-то вы меня больше всего заинтерисовали. — Он остановился и махнул рукой. Там, куда он показал, появилась Кира. Ненастоящая, конечно же, хотя и похожа до всех мелочей. — Думаешь, ты знаешь всё о ней? Она не рассказала один из самых важных моментов в её жизни даже тебе, хотя вы дружите ещё со школы. Когда она только пришла, ты сразу же стал её другом и вы были неразлучны. — Геракл перевёл взгляд на Маркуса, запутанного и, немного, испуганного. Но больше всего в нём была видна заинтерисованность, хоть он и не хотел это показывать. — Даже Цимон знает больше, хотя они не виделись много лет. Сколько же она тебе лгала. — Мужчина опять посмеялся, но теперь громче. Чего он хочет этим добиться? Марк молчал. Кира расстворилась в воздухе. — Но давай не о Цимоне. И даже не о Леоне, хотя они оба состоят в вашей группке. — Маркус увидел, как у Геракла на ладоне стояли мини-версии его друзей. Он раздавил их, сжимая ладонь в кулак, а потом резко посмотрел на парня. Кажется, совсем на секунду, он увидел лицо того, кто с ним говорит. Никто и никогда не видел как выглядет Геракл по-настоящему. Были иллюстрации в книжках — ему всегда пририсовывали корону, мантию, этот капюшон, но когда дело доходило до лица, никогда оно не было одинаковым. Одни рисовали его с бледной, почти-что белой кожей, другие — с тёмной, как и у всей остальной Королевской Семьи. Люди рисовали ему клыки, как у гаргульи или кабана, другие рисовали ему кривые зубы, длинный, острый нос, а в глазах всегда был этот страшный, красный цвет, как будто огнянный. Или кровавый. Насчет рассы никто никогда не был уверен, по этому люди рисовали его своей рассы или той, которой они боятся или считают сильной. Некоторые думают, что он — Анималитер. Другие говорят, что если откинуть его капюшен, то там вообще не будет головы или она вся будет покрыта золотом, прям как пятна на коже Королевы. Но Маркус увидел совсем другие черты — черты обычного человека. Обычные глаза, толстый нос, немного пухловатые губы, короткие кудрявые волосы и, кажется тёмная кожа с теми самыми пятнами. Ничего сверхестественного. Обычный. Маркус отошел на шаг назад. Геракл улыбнулся. — Чего ты хочешь от меня? — Прошипел парень, задавая единственный вопрос, который его волновал. — Если ты думаешь, что то, что у моих друзей есть причины скрывать от меня что-то, испугает меня, то ты глубоко ошибаешься. — Он хотел просвистеть мелодию, чтобы вызвать свою стрелу, но у него ничего не получалось. Ладно, никакой магии. Он почувствовал что-то. Как будто стало немного легче дышать. Парень положил руку на свою спину. Его крылья были широко распахнуты. Он испуганно повернул голову, чтобы рассмотреть их. Как?.. — Твои друзья знают, что ты Фея? — Прошептал Геракл. Парня окружили фигуры его друзей. Он начал крутиться, смотря на каждого из них. На их лицах была злость — они считают Маркуса предателем. Сзади парня стоял Серже. Он остановился и посмотрел на него. На его лице тоже была злость, хотя он уже знает. — Ты… не всё знаешь. — Геракл напрягся. — Почему ты так подумал? — Ухмыльнулся он. Марк резко повернулся обратно к нему. — Серже знает, что я — Фея. Он помогает мне расправлять мои крылья, завязывать корсет. — Он сделал шаг в сторону Геракла. Он ошибся. Он и правда не знает всё. Он знает только то, что видет. Он мог увидеть прошлое Киры в её сне. Он мог узнать такие детали только потому, что этих людей что-то беспокоит. А что, если какие-то детали этих людей вообще не заботят? Что если они не волнуются? Хорошо скрывают? Ещё не уверены в чём-то? Он никогда не сможет об этом узнать. Он не сможет дотянуться до каждого уголка разума другого человека. Люди не на столько легки. Маркус улыбнулся, но лишь на секунду — он слышал, как Геракл начинает всё громче и громче смеятся. — Думаешь, ты умный? Всё разгадал? — Парня вдруг подняло в воздух. — Да, возможно я знаю не всё, но того, о чем я уже уведомлён, мне достаточно, чтобы получить то, что мне нужно. — Парень упал, но уже не на пол, где стоял, а в бесконечную пустоту, как будто яму. Он пытался взлететь, — не просто так же у него крылья, — но они не работали. Может, потому что он уже и позабыл как это — летать, а может Геракл не позволяет ему. Он наконец-то долетел до дна и больно ударился о поверхность, на которую упал. Парень поднялся и отряхнулся. Вокруг было ещё темнее, чем до этого. Те кружки из света опять появились в далеке. Маркус начал опять идти в их сторону и с каждым шагом их становилось всё больше и больше, пока до парня не дошло, что сейчас его окружают тысячи светлячков. Таких в Магическом Мире нету — только в Человеческом. Он помнил, когда впервые увидел их в темноте. Это было… ну, волшебно. Он осмотрелся вокруг себя, улыбаясь, на миг забыв, что где-то там, в темноте, наверняка скрывается Геракл. Кто-то пробежал мимо, но их не было видно. Шаги были лёгкими и частыми, как будто это был ребёнок. Светлячки разлетелись, как будто бы он их разгонял. Кто-то ещё побежал за ним. Они смеялись вместе. Их смех со временем становился всё «взрослее», но потом вдруг… перешел в крики. Злые ссоры. А потом они затихли. Маркус опустил голову. — Я знаю, что ты делаешь, и у тебя не получиться. — Проговорил он, но ему никто не ответил. Светлячки начали окружать его, облетая, как звёзды, опять привлекая его внимание. — Сюда. — Вдруг раздался эхом чей-то голос, как будто бы это говорили сами жучки, ведя парня за собой. Они подталкивали его туда, от куда раздавался голос. Темнота вдруг пропала и он опять оказался в светлой комнате Серже. Он осмотрелся, расстерянно. Серже посмотрел на него таким же взглядом и встал с кровати. Оба парня молчали. — Ты… — Маркус обратился к рыжему. — Ты настоящий? — Ещё минута молчания, а потом раздался громкий смех. Парень не мог перестать смеятся с вопроса Маркуса. Что за глупый вопрос! — Конечно настоящий, о чём ты? — Он стёр с глаз слёзы, выступившие от его веселья. — Тебе что-ли сон какой-то приснился? — Маркус медленно кивнул, до сих пор неуверенно, а потом обернулся. Та самая темнота пропала, как и светлячки. Он и правда проснулся? Или это до сих пор сон? Геракл так легко сдался. Серже взял его за руку, от чего парень вздрогнул и обернулся в его сторону. — Ты в порядке? — Уже взволновано звучал он. — Да… в порядке. — Марк посмотрел на их руки. Он взял Серже за руку в ответ. — Я в порядке. — Они оба улыбнулись и рыжий отпустил руку парня. Чего тот не хотел, но настаивать он тоже не будет. Вдруг он не хочет. Тогда почему он вообще взял его за руку. Он потряс головой. Хватит об этом думать. Парень посмотрел в окно. Было темно. Можно ещё поспать. Он уже хотел лечь обратно в кровать, как вспомнил — в последний раз, когда он проверял, уже светало. Он только-только тогда позволил себе заснуть, и после этого ему приснился Геракл. Это… Это сон, не так ли? Он что-то от него до сих пор хочет? В горле появился ком. Каким будет его следующий шаг? Он не мог предугадать, но это точно было что-то, связанное с Серже, и он боялся этого больше всего. Только не он. Не трожь его. Парню было всё равно, на сколько рыжий был способным с магией, каким бы он особенным не был — парень знал, что тот не сможет защититься. Он не уверен, он не готов, он не будет знать что делать. Что уж, даже сам Маркус не знает что делать! Он схватил Серже. — Ты чего?! — Тут же воскликнул тот. — Что мы только что делали? — Эм… Разговаривали? Уже засыпая. — Ответил на вопрос парень. — Мы лежали с тобой на кровати. — Продолжил Марк. — Ты положил руку мне на спину. Да? — Серже, похоже неуверенно, кивнул. Парню этого не было достаточно. — Я спросил тебя о чём ты думал. Какой был твой ответ? — Серже замолчал и замер. Нет, Геракл такого знать не может. — О глупом. — Всё же ответил тот и ответ был правилен. Черт. Что спросить? Что сделать, чтобы сбить Геракла с толку и он выпустил Маркуса из этого кошмара? Что-то, о чём человек не уверен, знает ли сам или нет. Всё затряслось. Он знает, что парень что-то задумал. Скрывать, что это всё — сон, было уже безмполезным. Задачей Геракла было теперь его отвлечь. Серже подошел ближе. Маркус же сделал шаг назад. Ну же, думай быстрее! Всё опять затряслось и, кажется, это не было виною Геракла. Маркуса пытаются разбудить! Но он никак не просыпается… Парень рванул к Серже и просто… обнял. Комната вдруг разбилась, испарилась, и темнота опять окружила его, но теперь он не стоял там один. Серже не двигался. — Серже… — Произнёс Маркус имя парня. Всё вокруг опять затряслось и какой-то голос раздался эхом. Он не мог толком понять, что ему говорили, но это было ему подтверждением — его и правда пытаются разбудить и его слышали. Он говорит во сне. Он попытался сказать ещё что-то, но теперь слова еле-еле сходили с его губ. — Думаешь, у тебя получиться связаться с ним вот так?! — Геракл появился прямо рядом с парнем. — О-о, нет! Так легко ты не отделаешься! — Он схватил парня за плечо и попытался отвести его от Серже, но у него никак не получалось — Маркус как-будто прилип к парню и оттодрать его было сложно. — Серже. — Еле-еле проговорил парень сквозь зубы. Его рот был будто заклеен. — Геракл. — Продолжил он. Всё начало трестись ещё сильнее, сбивая даже самого мужчину с ног. Он упал, приземлившись на колени. Его корона спала с его головы и вдруг всё затихло. Маркус осторожно повернул голову в его сторону, краем глаза осматривая его. Мужчина поднял руки к лицу, осматривая их, а потом медленно поднял взгляд на Маркуса. И он был напуган. Мужчина быстро махнул рукой и темнота начала расходиться. — Беги! — Прокричал он, и его голос звучал по другому, совсем не тот, к которому парень уже привык. Как будто с ним говорит совсем другой человек. Корона тут же взлетела и опять приземлилась ему на голову, но Маркус успел к тому времени проснуться. Парень тяжело дышал, резко сев на кровать, весь потный. У него получилось уйти от него. Он посмотрел на того, кто пытался его разбудить и… это не был Серже. Над ним стояли Леон, а рядом с ними — Кира и Цимон. — Что… что произошло? — Они были обеспокоены. Глаза Киры были красными. Она плакала? Маркус осмотрелся. Серже нигде не было. Солнца Магического Мира уже вышли из-за горизонта, но он вряд ли на уроках, раз уж остальные тут. За окном было шумно. Маркус полностью встал. — Где Серже? — Испуганно произнёс он и все осмотрелись между друг-другом. Цимон повернулся к парню и, пытаясь звучать спокойно, ответил ему: — Геракл забрал его.

***

— Думаешь о чём-то великом? — Серже ухмыльнулся. — Да нет. О глупом. — Марк кивнул и опять закрыл глаза. До уроков наверняка осталось совсем чуть-чуть, но он хотел хотя бы немного поспать. Серже поднял свою руку, чтобы что-то сделать. Рука Маркуса лежала прямо рядом с ним и, возможно, он бы мог взять её, но не решился. Вместо этого он прошолся рукой по его спине до волос, гладя, что вызвало у парня улыбку. Под его футболкой чувствовался его корсет. Как ему ещё не больно? Видимо, они смогли наконец-то завязать его так, чтобы в нём было удобно. Но ему нужно расправлять крылья, об этом они тоже говорили. Но Марк так сладко спит уже. Серже решил не тревожить его этим и лёг рядом, на спину. Может ему тоже попробовать поспать? Но он боялся этого каждую ночь. Он боялся опять увидеть ту тёмную фигуру, которая хитро улыбается ему, тянет за собой и так сильно пугает. Он боялся увидеть эту «легенду», «миф», «сказку», которая оказалась глупой, но ужасно волнующей правдой. В это не хотелось верить, но пришлось. В ничто не хотелось верить, но ему ничего не остается, кроме того, чтобы следовать фактам. Парень закрыл глаза, но сразу же опять открыл. Может он не будет всё-таки спать? Уже нету смысла. Но вставать тоже не хочется — он как будто прилип к кровати. Серже повернулся к Маркусу и улыбнулся. Он чувствовал себя в безопастности с ним. Парень опять закрыл глаза и попытался заснуть. И у него, на удивление, это очень быстро получилось. Ему снились хорошие сны — бесконечные звёзды, улыбки его друзей и книги, которым он мог приказать летать. Ему снились языки пламени, но не страшные и не обжигающие, а те, которые освещают ему путь, которые выглядят, как феерверки, и от которых становится теплее. Ему снился Маркус. Как лучи света проходят через его крылья и всё окрашивается в их цвета, как будто они были мозаикой, витражом на окнах. У него были и правда красивые крылья. Жаль, что ему приходиться их прятать. Было бы прекрасно, если бы люди перестали издеваться над ним, над каждой его чертой. Как можно найти в нём какие-то изъяны? Черные, вороньи волосы, коричневые, шоколадные глаза, которые светились ярче солнца, такая хорошая и нежная улыбка, мягкие руки, которые приятно держать, столько родинок, украшающих его смуглую кожу, украшенные серебрянными сережками «эльфийские» уши. Тонкие губы, которые хотелось поцеловать. Серже вдруг проснулся и затаил дыхание. Окей, так, успокойся, это уже зашло слишком далеко. Он присел на кровать и закрыл лицо руками. Он весь горел, — не буквально, — и глупо улыбался. Парень повернулся в сторону Маркуса, до сих пор скрывая лицо за руками, но сразу же резко встал, убрав ладони. Его не было рядом. И кровать тоже сразу же пропала. Нет. Нет-нет-нет. Только не это. — Здравствуй, Серже. — Серже закричал от резкой боли, как будто бы его протыкали насквозь. Но никто этого не делал. Ему было больно от того, что он опять будет видеть кошмары. Что то прекрасное, что ему только-только дали, уже пропало, что он это потерял. Ему не оставят в покое. Он упал на пол. Он был невероятно зол. — Вау, ещё никогда я не видел такой реакции. — Геракл ходил вокруг парня, тихо посмеиваясь самому себе, но тут же прекратил это, когда он был прерван ярким светом, исходящим от парня. Серже опять загорелся ярким огнём, обжигая всё вокруг себя, как будто пламя было его плащём, его куполом, его щитом и аурой. Он поднялся и посмотрел на мужчину. Его зрачков не было видно — они были ярко желтого цвета. Он начал идти в сторону того, кто забрал у него счастье. — Уйди. — Один шаг. — Оставь меня в покое. — Ещё один шаг. Геракл ступил назад. — И никогда больше не трогая ни меня, — В руках Серже появились две огнянные сферы. Он не должен быть способным колдовать тут! — ни моих друзей, — И ещё один шаг. — ни других людей! — Он перешел на крик и кинул в Геракла сферами. Мужчина поднял свой плащ, создавая им себе щит, уворачиваясь от аттаки. — Послушай меня! — Прокричал он, но парень не желал слушать его и продолжал пытаться ранить Геракла. После нескольких минут такой борьбы, без контр-аттак от самого мужчины, он пропал в пустоту. Серже сразу же остыл. Не по своему желанию. Он упал напол, как будто бы его туда толкнули. Похоже, заклинание усилили. Парень больше не мог колдовать. — Отпусти меня! — Воскликнул он опять, пытаясь докричаться до Геракла, но тот его не собирался слушать. — Не хочешь по хорошему, будет по плохому! — Ответил ему тот. Серже как будто сжало веревками, давя его. Его окружил яркий свет и кричащие голоса. Он не мог разлечить ни одно слово — на него орали. Злые, обиженные, издевающиеся голоса. Олицетворение паники. Олицетворение тревоги. Серже пытался что-то сказать, но он был немым. Рядом не было его посоха, чтобы сделать купол, и ему приходилось слушать этот шум, заставляющий его голову неистово болеть, от чего ему хотелось кричать. Громче всех опять прокричал голос Геракла. — Знакомое чувство, не так ли? — Никогда он не слышал его таким яростным. — А как насчет этого? — Всё резко замолкло, от чего у парня начало звенеть в ушах. Он до сих пор не мог говорить. Перед ним появилась его мать. Но ведь она умерла, зачем? Она схватила его за локоть, поднимая с пола. Невидимые верёвки уже не сжимали его, но он всё равно не мог сопративляться ей. Она его за что-то ругала, но он не мог понять за что. Все её слова, которые она когда-либо ему говорила как будто слились в хор какой-то несуразицы. — А если так? — Мать пропала, от чего парень чуть ли не упал, но его словил кто-то ещё за его другую руку. Он резко повернулся и там были его бывшие одноклассники. Его сразу же ударили прямо в нос, от чего он упал, вскликнув от боли. Он посмотрел на свою ладонь — кровь. Настоящая? Кто-то вышел вперёд. Знакомые кеды. Серже поднял голову. Перед ним стоял Маркус, но в своём «человеческом» виде. Без этих ушей. Как будто потускневший. На нём была какая-то не та улыбка, не тот взгляд. Он сейчас будет издеваться над ним? Как раньше? Но ведь те времена уже прошли, они ведь уже подружились, они ведь ближе, лучше. Парень наступил на Серже, заставив того упасть на спину. Его голос отдавался эхом, но до сих пор не было понятно, что он говорил. Голова сильно болела, пульсировала. Он наступил сильнее. И ещё раз. А потом начал бить его. Серже зажмурился, пытаясь терпеть боль. Он попытался открыть глаза и посмотреть на парня. И где-то на мгновение он увидел жалость. Ему тоже было от этого плохо. Он оставил его в покое, дальше лежать. Одноклассники пропали в темноте, но Марк остался. Он посмотрел обратно на Серже. Всё опять затихло. Парень подошел к рыжему и протянул руку. Он, без раздумий, протянул ему руку в ответ и поднялся с пола. — Маркус… — Наконец-то смог сказать что-то Серже, еле-еле улыбнувшись. Его голос трясся от боли и слёз. Парень улыбнулся ему в ответ, вытирая ему слёзы, но до сих пор держа его за руку. Опять разнёсся холодный и грубый голос Геракла. — Что ты делаешь?! — Маркус вдруг притянул парня к себе, прижимая его к своей груди. — Он тебе не поддастся, мудак! — Ответил ему парень. Серже начал плакать сильнее. Ещё один голос прозвучал сзади него. — Он сильнее, чем ты думаешь! — Это был голос его отца. Он положил свою руку ему на плече. Кто-то ещё начал говорить — несколько людей подошли к Маркусу и Серже, и клали свои руки на парня, поглаживая и успокаивая. Парень осмотрелся. Кроме его отца и Маркуса, там стояли Профессора МакАнемон и Кюри, его друзья и Релахима, улыбающиеся ему. Где-то там в темноте до сих пор стояла его мать, но она не смела подходить ближе. Геракл зарычал. — Как?! Как ты это делаешь?! — Он появился прямо перед всеми, яростно приближаясь всё ближе и ближе. В его руках появился посох, но отличающийся от того, который был у Серже — на одном из концов была хрустальная сфера с, как будто с галактикой внутри, а сам посох был сделан из тёмного дерева, ветки которого оплитали сферу. Другой его конец был остро заточен. Геракл поднял посох и яростно ударил им по полу. Все, кто окружали Серже пропали. Мужчина схватил парня. — А теперь слушай сюда, подонок! — Он приставил у нему сферу. Парень пытался вырваться, хватаясь за руки мужчины, пытаясь отобрать посох, откинуть сферу, отойти от него, но у него ничего не получалось. Он кричал, чтобы тот отпустил его, но Геракл его не слушал. Что-то начало опять связывать его. — Все те люди? Они тебя просто жалеют. — Прошипел он. — Думаешь, ты правда им нравишься?! Всё, что ты делаешь, это грубишь, отталкиваешь людей! — Нет! — Прокричал Серже, пытаясь перебить мужчину. — Да! — Яростно ответил ему тот. — А после того, что они узнали о тебе?! То, что ты являешься таким «особенным»? — Издевательски произнёс он. — Ты опасен, ты невозможен, сложен. Они отвернутся от тебя в момент, как ты сделаешь хоть что-то не так. Одна маленькая эмоция и ты опять загоришься, и ты ранишь кого-нибудь. — Он улыбался. — Попробуешь колдовать? Ещё опасней. — Серже продолжал плакать, отказываться, закрывать глаза. — А что если ты ранишь его? — Парень широко открыл глаза. Вместо Геракла перед ним стоял Маркус, испуганно смотрящий на него. Рыжий осмотрел его и остановился на груди. На белой футболке увеличивалось красное, тёмное пятно. Серже посмотрел на свои руки. В крови. Горящие. В одной из них посох. Он уронил его и схватил Маркуса, который начал падать, тряссясь от боли. Он продолжал плакать, не зная что сказать, не в состоянии. Зачем?! За что?! В глазах человека, которого он любил и которого ранил, проподал тот огонёк смелости, бодрости, радости. — Прошу, не надо… — Прохрипел, прошептал Серже. — Пожалуйста… — Он прижался к Маркусу, обнимая, но тот оттолкнул его, пугая парня. На нём уже не было крови. За ним стояли остальные, осуждающе смотря на парня, шептались между друг-другому. — Смело с твоей сторону думать, — Проговорил Геракл губами Маркуса. — что они простят тебя. — Кон опять посмотрел на свои руки, до сих пор в крови, до сих пор горящие, тряссущиеся. — Что они будут любить тебя. — Он упал на пол. Голос изменился и правда звучал как Маркус. — Что я тебя когда-либо полюблю. Всё затихло. Опять темнота. Серже смотрел в пустоту. Он не знал, что делать. Не знал, что происходит. Никогда не был готов к такому. Он услышал шаги, приблежающиеся к нему и резко поднял голову. Там опять был Геракл. Парень сел и начал отодвигаться дальше от него, прикрываясь одной из рук. — Не трогая меня! — Заикаясь проговорил Серже, еле-еле. Мужчина посмеялся. — Поздно. — Что-то опять сжало парня. Подняло его на ноги. — Знаешь, ты меня заинтерисовал с самого начала. — Он усмехнулся. — Сын Рикелиана Кона, обладающий посохом Короля Обезьян, талантливый колдун. Но то, что я увидел сейчас. — Он цокнул. — Я понял, что ты мне не просто нужен. Ты обязателен. Без тебя мои шансы не будут велики. А с тобой же… — Он начал смеятся и протянул руку в сторону Серже. — Я заполучу всё, что хочу. — Корона над головой Геракла засветилась и вдруг раздвоилась. Вторая её версия была меньше, не такой светлой, но всё же до сих пор короной. Она подлетела к руке мужчины. — Добро Пожаловать, Золотой мальчик. — Корона взлетела и приземлилась на голову Серже. Он упал. Он встал. Он посмотрел на Геракла, а потом опустился на одно колено. — Рад служить… — Проговорил он легко и уверенно. — Ваше Величество.

***

— Нет… — Маркус взялся за голову, падая на кровать. — Нет. Что делать? — Он посмотрел на своих друзей. — Ну, нам точно нужен план, это уже понятно. — Сложил на груди свои руки Цимон. — И что ты предлагаешь? — В ответ спросил его Марк. Тот пожал плечами, пробормотав, что не знает. Все опять затихли. — Для начала мы должны об этом рассказать учителям, особенно тем, кому мы доверяем. — Предложила Кира и все кивнули, но никто не двинулся, как будто прилипли к полу. — А что дальше? — Прошептала девушка. Остальные промолчали. Маркус выдохнул. — Разберемся. — И кивнул. Он вышел из комнаты, махнув другим, чтобы они следовали за ним. Леон выходили самыми последними. Что-то привлекло их внимание. Они что-то унюхали, почувствовали. Они обернулись к столу Серже и подошли к нему. Один из ящиков был не до конца закрыт. Леон решили открыть его, даже если им не давали разрешения, и они увидели там именно то, о чём думали. Порошок Анималитеров. Они грустно кивнули сами себе и положили его себе в карман. Не надо. На улице все бегали, в поисках чего-то. Было на столько же шумно, как в первый день, когда всех только-только разделяли на факультеты и вся школа собиралась во внутреннем дворе. Маркус вопросительно посмотрел на своих друзей. — Не только Серже пропал. — Ответил на его взгляд Цимон. — Половина учеников не явилась на уроки. Все теперь пытаются понять и записать кто остался. — Мимо пробежала одна из старост и с радостью и облегчением поздаровалась с Маркусом, счастливая, что он не пропал, а потом побежала дальше. Ребята пошли дальше, направляясь в кабинет учителей. Там вёлся серьезный разговор. Чей-то голос трясся. Кто-то ещё кричал. Староста выступил вперёд остальных. — Я войду первым, а потом вы, если разрешат, хорошо? — Все кивнули и Маркус постучал. Все внутри сразу же затихли. Послышались приближающиеся шаги. Им открыл Декан Факультета Серафимов, тут же одаривший их недовольным взглядом. Он уже хотел что-то сказать, как к нему подбежал Декан Факультета Чистилища. — Маркус! Ребята! — Воскликнул он, широко открывая дверь. Он отодвинул другого Декана, от чего тот недовольно охнул. Профессор Кюри глазами прошелся по детям. — Где Серже? — Они посмотрели на друг-друга. — Он пропал, Профессор. — Ответил ему Маркус, пытаясь оставаться спокойным. Мужчина кивнул, впуская их внутрь. Как только зашёл и Цимон, на него вдруг накинулась Деканша Преисподнии и обняла его. — Я думала, ты тоже пропал… Я никак не могла тебя найти и я- и я… — Это её голос трясся, когда они ещё стояли за дверьми. Цимон обнял её в ответ. — Всё хорошо, мам, я тут… — Они постояли так ещё минуту и отпустили друг-друга. Профессорша Самаэль до сих пор держала своего сына за плечи, приобнимая, пытаясь не плакать. Он её единственный ребёнок. Она так его любит. Если бы она потеряла его, она… она не знала что будет и как ей дальше быть. МакАнемон подошел ближе к остальным. Цимон напрягся. Они вместе говорили о Геракле. Они пришли ко всем выводам. — У тебя есть теории? — Обратился он к Маркусу. — Он всё-таки собрал свою армию. — Прошептал парень. Профессор кивнул. Кира подошла к другу. — Армию? Ту самую? — Он кивнул. Она грустно выдохнула, смотря в пустоту. Невероятно. В плохом смысле. — Нам нужно решать кто останется тут и будет охронять Институт, а кто пойдёт на поиски остальных учеников — это серьезное дело, к которому нужно приступать прямо сейчас. — Все выпрямились, когда МакАнемон начал свою речь. — Геракл уже начал осуществлять свой план и нам нужно действовать так быстро, как только можно. — При чём тут эти дети? — Недовольно перебил его Декан Серафимов. Мужчина одарил его усталым взглядом, но на его вопрос ответил Декан Чистилища: — Потому что они знают лучше всех, что происходит и что они могут сделать. Они следили за этой ситуацией с самого начала, обращая на проблему больше внимания, чем мы когда-либо. — Мужчина подошел к ученикам сзади, выпрямившись. — Я не говорю, что мы должны отправить их самих делать всё это, но нам точно понадобиться их помощь. Просто посмотрите на них. — Он показал на всю компанию. — Они одни из самых выдающихся учеников. — Мужчина положил руку на плече Леона и посмотрел на них, извиняясь за всё. Он правда их уважал и никогда не хотел их унизить чем-то. Его слова о Анималитерах были слишком… жестоки. Он знал, о чём говорил, и лучше бы извинился заранее, но смог это сделать только сейчас. Леон это уважали и кивнули ему, улыбнувшись. — Плюс, в числе пропавших их друг. — Вступила в разговор Самаэль. — Серже Кон. И если Геракл решит воспользоваться им — это будет опастно. — Почему это? — Сквозь зубы проговорил Декан Серафимов. — Потому что, Хендрикс, тупая ты голова, — Ответила ему так же грубо Самаэль. — Он Человек-Вогнян с чертовым прототипом посоха Короля Обезьян. — Хендрикс замолчал. Декан Олимпа посмеялась. — Хорошо. — Добавила она. — Раз уж эти ученики так хороши. — Она перевела взгляд на них. — Вы сами согласны помочь нам? — Они, почти что синхронно, кивнули. Женщина одобряюще кивнула в ответ. МакАнемон хлопнул. — Ну. Тогда приступаем? — Все согласились.