Никто не узнает

Мария нервно поглядывала на директора и усердно поправляла штаны. Женщина старалась делать это как можно аккуратнее, чтобы камера этого не видела, но при этом она должна была убедиться что Лукина держит себя под контролем. Уже который час вся группа тряслась в буквальном смысле, чтобы получилось отснять всё как можно быстрее. Девушки творили полный беспредел, а директор Школы Леди видимо была на взводе. Этот сезон полон неуважения и оскорблений. Как в сторону учениц к ученицам, так и учениц в сторону преподавателей. Комментарии Марии быстро отсняли и отпустили женщину. Она более спокойно относилась ко всему, что происходит. Вместо того чтобы уйти, женщина просто сняла чёрный пиджак и стояла заняв руки этой частью гардероба. Лаура Альбертовна же срывалась по каждому поводу. Её напрягало всё. Женщина сильно устала, а группа не может настроить камеры, девушки ведут себя на третьей неделе так, будто их учат не быть леди, а совершенно наоборот. Учат хулиганить и бить лица, когда это захочется. — Так всё! Как все настроите тогда мы начнём снимать. Сейчас я ухожу, дайте мне полчаса перерыва, — женщина уходит в свой кабинет при этом довольно громко стуча невысокими каблуками. Сразу за ней побежала и Третьякова. — Маша, не надо за мной ходить! Либо мы сейчас поссоримся, либо я тебя обижу, — шатенка пытается предотвратить ссору с любимой, ведь Мария — последний человек, с которым хотела бы спорить Лаура. — Лаура, подожди! Не спеши ты так, успокойся. Сейчас всё настроят и будем дальше сниматься, — Лукина её не слушала. Зайдя в кабинет, она не закрывает дверь. Знает, что Мария зайдёт в любом случае, но как именно она это сделает — зависит от самой Лауры. Сев на диван блондинка обняла любимую и начала шептать слова успокоения. Это должно помочь. Обычно помогало, но видимо не сейчас. Лаура встала и убрала руки Маши от себя. Женщина подняла бровь в немом вопросе и смотрела на Лауру, ожидая оправданий поступку. Долго ждать не пришлось: — Обнимашки мне сейчас не помогут. — А что? Что мне сделать, чтобы наш директор не убил каждого на своём пути?! — закончив Третьякова сложила руки перед грудью. Лукина подошла и прильнула к губам. Если надежда была в нежном и лёгком поцелуе, то она быстро испарилась. Шатенка стала бороться за главенство во рту любимой покусывая нижнюю губу. Отстранившись от нехватки воздуха, Мария хитро улыбнулась, поняв, как может успокоить такого непоколебимого директора. У Лауры был совсем другой план. Сняв свой галстук она завела руки Марии за спину и завязала туго, да так, что блондинка даже вскрикнула. Слишком туго. — А вот теперь, Мария Владимировна, я вам покажу, как меня можно успокоить. Лукина закрывает дверь на ключ, чтобы никто не помешал Марии успокаивать директора. Садится на кресло при этом спуская свои штаны. Глаза Марии округлились от увиденного. Такого она точно не ожидала. Садясь на колени, она подползает и смотрит в глаза Лауры, выжидая момента. Шатенка берёт её за пучок, запуская свои длинные пальцы в причёску. Съемки для Марии закончены, выгон только через три дня, так что если женщина распустит волосы — никто ничего не скажет. Сильно сжав волосы блондинки, Лукина направляет голову Марии к своей промежности и следит за тем, как реагирует на это сама женщина. Третьякова проходит языком по вульве шатенки ничуть не думая и поднимает глаза на лицо той. Полное расслабление на лице директора. Глаза закатываются, а голова в расслаблении откидывается на спинку кресла. Мария поняла, что делает всё правильно и продолжает хаотично водить кончиком языка по всей промежности шатенки. Рука сжимает волосы сильнее, намекая на то, что пора приступить к немного другому. Третьякова понимает и обхватив губами большие половые губы посасывает, при этом переминается с колена на колено. Всё таки на деревянном полу не очень удобно стоять на коленях, ещё и в штанах, где шов на внешней стороне ноги. Рука не думает уменьшать хватку. Пальцы сжимают пучок и Мария уже не может спокойно стоять. Пытаясь отстраниться и попросить ослабить хватку, женщина перестаёт действия губами и языком. Что совсем не нравится директору. Она вжимает лицо Третьяковой в себя, не давая возможности хоть как-то повлиять на ситуацию. Марии ничего не остаётся как продолжить ублажать директора, при этом пуская слёзы от сильной боли в затылке. Язык обводит клитор и губы обхватывают его. Посасывая комок нервов Лукиной, Мария стала привыкать к боли в голове и работать более активней. Язык обводит вход во влагалище несколько раз, а после входит сразу во всю длину. Лаура уже стонет, не боясь что её услышат. Ей хорошо, а остальное уже не важно. Бёдра стали двигаться навстречу умелому язычку, пальцы всё же ослабили хватку. Лаура открывает глаза и видит заплаканные глаза Третьяковой, что смотрят на неё, наблюдая, как же хорошо ей сейчас. — Прости милая, мха, — ели как проговаривает шатенка и принимается делать массаж головы Третьяковой, чтобы извиниться за доставленную боль любимой. Блондинка сама стала стонать от такого наслаждения. Губы продолжают покрывать полностью вульву, обдавая горячим воздухом, а язык не останавливаясь входит в напряженную промежность доставляя несносное ощущение. Пара минут работ опытной Марии и Лаура со стоном произнеся имя своей супруги — кончает. Одна рука вновь сжимает блондинистые волосы, а вторая лежит на бедре и немного трясётся от полученного оргазма. Тело дрожит, а губы жадно пытаются схватить как можно больше воздуха. Глаза так же подрагивают. Открыть их довольно сложно и Лукина решает дать отойти всему телу, а потом уже пытаться что-то сделать. Мария всё так же стоит на коленях и пытается отдышаться. Глаза прикрыты, а грудная клетка вздымается, будто женщину душили. Улыбнувшись, Лаура все же открыла глаза. — Спасибо, Машенька. Ты лучшая! Отдышавшись, Лаура встала с кресла, натянула брюки обратно и помогла Марии встать с колен. — Лаур, помоги. — Мария повернулась задом к Лауре, чтобы та развязала галстук. Освободив руки возлюбленной, Лаура развернула её к себе лицом, взяла её руки в свои и нежно начала целовать красные полосы на запястьях. — Всё, иди, тебя наверное уже заждались. — Мария хотела отойти от Лукиной, но та не дала ей этого сделать, притянув к себе ещё ближе. — Нет, ты ещё не получила свою дозу удовольствия. — Сказала Лаура и приподняв Марию за бедра, усадила её на свой рабочий стол. Та в свою очередь сразу раздвинула ноги, давая пространство Лукиной. Аристократическое лицо директрисы слишком близко приближается к лицу Марии, её мятное дыхание ударяет в нос, а мягкие, но властные губы впиваются с одной лишь целью — овладеть полностью этой блондинкой. Лаура накручивает блондинистые волосы на руку и легко оттягивает в сторону, давая свободу для того, чтобы впиться в шею. Мария поглаживает талию брюнетки, а та уже оставила россыпь красно-синих отметин, от которых обе заводятся только сильнее. — Ты такая красивая, — шепчет Лаура, поглаживая кончиками пальцев острые скулы и проводит ладонью по блестящим и густым волосам. Мягкие и пухлые губы Лауры вжимаются в губы Марии так волнующе-приятно. Влажный, упругий язык неторопливо проникает в рот, проходится по зубам, добирается до нёба, выскакивает и ещё раз быстро, с напором толкается внутрь, даря Марии лёгкий мятный привкус и горячее напряжение между ног. Лаура поцелуями спускается всё ниже и ниже, не пропуская ни миллиметра любимого тела. Марии безумно хочется ощутить её хрупкую ладонь у себя между ног, но первым там оказывается язык: проводит вдоль складок, собирая самым кончиком мгновенно выступающую влагу, и с нажимом упирается в клитор, от чего Мария сладко стонет, прикусывая нижнюю губу. Лаура лижет, посасывает, целует; толкается внутрь быстрыми, ритмичными движениями; оставляет мокрый поцелуй на внутренней стороне бедра и повторяет всё с самого начала, по кругу. Это так стыдно, и так хорошо: особенно когда клитор оказывается захвачен губами и язык часто-часто трёт по нему, стягивая низ живота нитями удовольствия. Лукина сжимает между пальцами, выкручивает, сильно оттягивает сосок, с наслаждением пожирая вырывающиеся из Марии стоны и всхлипы, тем времен внизу всё ещё работая языком. Отстранившись от горячего лона, Лаура проводит пальцами по нему, собирая влагу. Влажно. Очень влажно. Одной рукой она придерживает Марию за талию, второй одним пальцем проскальзывает внутрь без сопротивления, двигаясь в мучительно медленном темпе. — Быстрее, пожалуйста, — Мария уже не может терпеть этой пытки, задыхается от возбуждения и ёрзает на столе, пытаясь глубже насадиться на пальцы Лукиной. Но у брюнетки своя игра: она начинает резко и грубо входить уже двумя пальцами и практически довела Марию до экстаза, чувствуя, как мышцы влагалица начинают сокращаться вокруг её пальцев и резко останавливает движения. Так происходит несколько раз подряд. — Я больше не могу, — Мария пытается сдуть прилипшие ко лбу прядки волос. — Пожалуйста, дай мне кончить. Лаура всё же решила послушать Марию. Войдя сразу тремя пальцами, она начала делать быстрые и грубые толчки, повернув руку так, что вся ладонь касалась промежности. Движение совершаются до тех пор, пока искры в глазах и мощная судорога оргазма не накрывают Марию с головой. Лаура решает продолжить медленно двигать пальцами, продлевая удовольствие, пока Мария не остановила её своей рукой. Приведя себя в порядок, Лаура нежно поцеловала Марию в щёчку. — Подожди меня здесь, скоро поедем домой, милая. И никто не узнает, чем только что директриса занималась в своём кабинете.