Ривай и сладкий пирожок

      Эрен сидел за стойкой, зевая и смотря тайский лакорн. Двери магазина были открыты, а горячий воздух с улицы — приятен из-за кондиционера внутри. Конечно, под конец дня он точно замёрзнет и пойдёт отогреваться на улицу, ну а пока не было даже обеда и оставалось лишь наблюдать за драмой, разворачивающейся в экране телевизора на стене.       Сюжет был удручающе прост: кто-то кого-то недопонял, сам напридумывал проблем, спросить не посчитал нужным и теперь страдал. «Классика», — думал он, душераздирающе зевая.       Визг тормозов на улице Эрен успешно проигнорировал. Весь их квартал — сеть «отмывочных» мафии, и цветочный магазин его дяди в том числе, поэтому за полгода работы, он уже привык к периодической пальбе, дракам и гонкам на автомобилях.       Чего в его практике не было, так это чтобы автомобиль на полном ходу въезжал в магазин.       Он успел только шарахнуться в сторону, как машина под визг тормозов пробила стену и поздоровалась со стойкой.       Эрен быстро сориентировался и выхватил из под столешницы дробовик. А потом замер, прислушиваясь. Сверху доносились глухие подозрительные стуки, сигнал клаксона и хлопок открывающейся подушки безопасности.       Он выглянул из-за стойки, смотря на поднимающийся дым из под капота машины, а также борьбу нескольких людей внутри. Из-за разбитого стекла было плохо видно что там происходит, но судя по мелькавшим кулакам — парни явно не в ладушки играли.       Когда один из таких игрунов, пробил головой лобовое и застрял, Эрен передёрнул затвором дробовика. Через пару секунд дверь открылась и с заднего сиденья попытался выскочить мужик, но грохнулся лицом в пол и с воплем его затащило внутрь машины.       Эрен судорожно сглотнул и выпрямился, наводя дробовик на авто. Чтобы из машины не вылезло, будь даже это сам Чужой, он готов к обороне. Однозначно.       Некоторое время из машины доносились звуки ударов, а потом всё стихло. Через десяток секунд дверь открылась и изнутри стало падать на пол оружие. Потом на бетонный пол полетел бессознательный человек, потом ещё один и, наконец, оттуда вылез парень.       Эрен взглянул на того из-за дробовика, а поймав взгляд вторженца, вдруг за доли секунды понял, что сейчас он сам будет добычей. Даже не смотря на преимущество в виде оружия, он был уверен, что пока примеряется для выстрела, парень уклонится, а потом нашинкует его на лапшу.       Он почувствовал, как от волнения потеют ладони, но мужчина бесстрастно смотрел на него пару секунд, а потом как ни в чём не бывало открыл пассажирское сиденье и принялся вытаскивать из него застрявшего в лобовом мужика. Эрен хотел было сказать: «Стой. Стрелять буду», но смотря, каким спокойным тот был, даже как-то постеснялся открывать рот.       Мужчина молча выбросил человека с пассажирского и стал доставать ещё одного с водительского сиденья.       — Чья это лавка? — спросил он, захлопывая дверь машины и смотря на Эрена.       — Крюгера, — осторожно ответил парень.       Мужчина нахмурился и достал из кармана телефон.       — А тебя как зовут?       — Эрен.       — Приятно познакомиться, Эрен, я — Ривай. У тебя случайно нет верёвки? — спросил он, переводя телефон на громкую связь, так что стали слышны громкие гудки.       — Нет, — ответил тот, немного опуская оружие.       — Ладно, — сказал мужчина, поворачиваясь и смотря на валяющиеся пистолеты. — Тогда напомни мне потом, чтобы я пол от крови отмыл.       — Эээ, — только и протянул Эрен, понимая куда тот клонит, а потом сказал: — Но у меня есть ленты для букетов. Они крепкие.       — Давай. Сделаю из засранцев композицию, — сказал тот, присаживаясь рядом с телами и кладя телефон на пол.       Эрен, не выпуская дробовик, взял моток розовой ленты и ножницы.       — Крюгер, это Аккерман, — сказал тот, когда в трубке раздался знакомый голос.       — Милая? Почему голос такой стрёмный? Ты простыла?       Это действительно был дядя. А сам Эрен вдруг вспомнил, что родственник уже несколько месяцев встречался с девушкой из семейства Аккерманов.       — Очень смешно, Бэнни Хилл, — сказал мужчина. — Ты уже даёшь концерты? Или я твоя единственная публика?       В телефоне послышалось кряхтение.       — Чего надо, сопляк? Соскучился? Или звонишь, чтобы посоветоваться насчёт подарка?       — Я звоню тебе сказать, чтобы вызывал строителей. Я въехал в твой цветочный магазин.       — Нафига? — удивлённо спросил Крюгер. — Тебе своих было мало?       Эрен положил дробовик под стойку, понимая, что опасаться ему нечего — мужчина был прекрасно знаком с его дядей. Он обошёл своё место и передал тому моток ленты.       Пока тот стал разматывать ленту, он присел рядом, держа в руках ножницы и наблюдая за чужими действиями.       Эрен, конечно, не планировал в открытую пялиться на мужчину, но, кажется, оно само получалось. На долгие секунды он даже завис, разглядывая крепкие руки, с выступающими венами и тут же представил, как бы они классно смотрелись на его теле.       — К могильщикам ехал, — между тем, продолжал тот, пока Эрен отмечал насколько тот сильный и жилистый. Его учителя всегда говорили, что именно из таких — невысоких и крепких — получаются самые лучшие бойцы. — Перепутал твои букеты с похоронными венками.       — Ты нихрена не понимаешь в украшении витрин, сопляк. Мой Эрен в порядке?       Мужчина посмотрел парня и спросил:       — Эрен, ты в порядке?       — Ага, — тихо сказал тот, думая, что ему нравится, как тот называет его по имени.       — Лучше скажи погромче, а то твой дядя подумает, будто я кляп убрал на пару секунд.       Эрен улыбнулся и громче повторил:       — Дядя, я в порядке.       Аккерман, держа ленту, показал, чтобы он отрезал кусок, и парень щёлкнул ножницами.       — Точно? Прям совсем в порядке? Не истекаешь кровью и не ползёшь к выходу с перебитыми ногами?       — Ты так говоришь, будто это уже было, — заметил он.       — У тебя-то не было, а вот у него — через день происходит.       Мужчина, наступил на спину лежачего, и, завязывая ему руки, тихо сказал:       — Всё враньё, не верь ему.       Эрен тихо рассмеялся.       Крюгер, между тем, опять начал наезжать на Аккермана:       — Ну, смотри, сопляк, если на нём будет хоть одна царапина, я всех своих парней на тебя натравлю.       — Ты хочешь, что я его осмотрел на предмет царапин? Мне попросить его раздеться?       Эрен на это только округлил в удивлении глаза.       — Что?! — завопил в трубку Крюгер. — Даже дышать в его сторону не смей! Эрен ты тоже от него отвернись.       — Зачем? — едва слышно спросил он, смотря как Аккерман ловко перевязывает чужие запястья, а потом закидывает петлю на шею лежащего.       — Что значит «зачем»? — возмутился тот. — Чем он сейчас занимается?       — Людей связывает, — ответил он, всё ещё витая в прострации от слова «раздеться».       — Вот! Ты взгляни, какой он жестокий и страшный! Какой беспринципный и как любит издеваться на людьми.       — Очень люблю, — заверил Аккерман, профессионально перевязывая лежащего будто сосиску. — Но только над теми, кто наставляет на меня оружие.       — Я тоже на вас оружие наставлял, — тихо заметил Эрен.       — Ну, значит занимай очередь, — ухмыльнулся тот, затягивая узел, — после них займусь тобой.       Парень понимал, что тот шутит, но всё равно почувствовал неуместное возбуждение.       — Чтобы вы там не делали — быстро прекращайте, — сказал Крюгер. — Я сейчас приеду. Эрен, там сильно фасад повреждён?       — Половины стены нет.       — До вечера получится отремонтировать?       — Точно нет.       — Аккерман, просто признайся, что ты мне мстишь, за то, что я сегодня приглашён на праздник.       — Если бы я хотел тебе отомстить, то просто насыпал бы яда в тарелку. С горкой. Прямо перед матерью.       — Это не в твоём стиле, Борджиа. А вот разнести здание — самое то.       — Знай я, что в этом здании такой красивый парень работает, точно бы не стал этого делать.       — Ах, ты, засранец! Убери глаза от моего Эрена. Вынь и убери. И закати их куда-нибудь вместе со своими шарами.       Аккерман тихо рассмеялся, принимаясь разматывать ленту для второго бессознательно валявшегося мужика. Эрен подумал, что ещё немного и тот уже доберётся до него и предвкушением потянуло изнутри.       — Вы специально это говорили? — спросил он, когда дядя ещё немного покричал и отключился.       — Конечно, — сказал Аккерман, протягивая ленту, чтобы тот щёлкнул ножницами. — Но если хочешь, я могу тебе повторить. Ты очень красивый.       «Я не про это», — хотел сказать Эрен, но всё что получилось — это потупиться, чтобы его смущение было не так заметно.       — Прости, что напугал, въехав в лавку, но у меня был выбор между магазином алкоголя и твоим. А так как я терпеть не могу запах носков тридцатилетней выдержки, решил лучше понюхать цветы.       Эрен посмотрел, как тот стал перевязывать второго лежавшего и спросил:       — А эти люди не давали заехать за цветами?       — Ага, — подтвердил тот. — Им больше нравилось вино. Смотри, как валяются — ну, вылитые алкаши.       — И оружие? — улыбнулся Эрен, разглядывая кучу пистолетов.       — Планировали магазин ограбить. Вынести весть забродивший виноград. Нехорошие люди.       — А вы их поймали? Вы не похожи на полицейского.       — Да ну? Может, у меня просто выходной, поэтому я не в форме?       — Вы слишком профессионально их обвязываете, — заметил он. — По-любому любитель бдсм.       Аккерман рассмеялся.       — Ты меня раскрыл. Я продавец в секс-шопе, а они мои постоянные клиенты. Слёзно умоляли протестировать на них искусство шибари.       — В бессознательном состоянии?       — Мазохисты. А стоп слово забыли.       — И в машине были потому что...?       — Мазохисты-экстремалы. Пришлось бить их во время поездки.       — Что-то плётки не видно.       — Дома забыл. Но если они попросят, то с удовольствием отлуплю их ремнём.       — И часто вы получаете удовольствие, от стегания других ремнём? — улыбнулся Эрен.       Несколько секунд со стороны мужчины было молчание, а потом, затягивая посильнее петли на лежащем, тот с ухмылкой взглянул на него.       — Это смотря кого стегать. Как думаешь, здесь много таких, кто любит получать ремнём по жопке?       Эрен буквально почувствовал, как его обволакивает жаром под этим взглядом.       — Это надо исследования провести. Так сразу и не сказать, — тихо заметил он.       — Экспериментальные?       — Конечно, — ответил Эрен, наблюдая, как Аккерман подошёл и присел рядом, опять отматывая ленту. — А то фантазировать можно что угодно.       — Думаю ты прав. Кое-кто вот уже практику не выдержал, — заметил он, показывая на лежачих. — Но они просили быть с ними по строже. Не обращай внимания.       — А если вас попросят быть помягче? — еле слышно спросил Эрен.       — Тогда только гладить и целовать. Но не забывай, здесь тоже нужны исследования.       — Экспериментальные? — уточнил он, щёлкая ножницами, когда мужчина протянул кусок ленты.       — Конечно. А то я уже стар, могу сослепу промахнуться и не в то место попасть.       — Это в какое же?       — Захочу щёку поцеловать, а окажусь лицом между ягодиц.       Эрен, не выдержав, закрыл лицо предплечьем и в смущении подвыл. Аккерман на это только рассмеялся. Нет, правда, как можно без стеснения говорить такие вещи?       Его возмущение прервал топот со стороны улицы.       — Эй, самоубийца, ты там живой?! Мне тут твои соседи позвонили... — начал Кирштайн, вваливаясь через дыру, внутрь, а потом притормозил, увидев, как мужчина поднимается и идёт к следующему лежачему. — Мистер Аккерман? Что происходит?       Кирштайн посмотрел на Эрена, который сидел рядом с телами, а потом перевёл взгляд на мужчину и осторожно спросил:       — Вы случаем не за Эреном пришли?       — Как ты угадал? — улыбнулся тот, обвязывая очередную сосиску.       — Твою мать, — только и протянул Жан, всплёскивая руками, в одной из которых предусмотрительно был пистолет. — И на чьей стороне мне теперь быть? У вас война, что-ли? Вы разругались к Крюгером? Мож, переговорами можно всё решить?       — Может и можно, — сказал тот. — Мы вот как раз с Эреном сейчас переговоры и ведём.       Кирштайн перевёл на него взгляд и предупреждающе ткнул пальцем:       — Соглашайся мать твою на всё.       — Если я буду на всё соглашаться, я пополню ряд лежачих, — заметил Эрен, принимаясь отматывать очередной кусок ленты.       — Не, ну это слишком жестоко, соглашайся на что попроще.       Парень улыбнулся и тихо сказал:       — «Попроще» мне очень нравится.       — Ты сам-то все решения не принимай. С Крюгером посоветуйся, а то он потом вопить будет, — заметил Кирштайн.       — Я подумаю, — пробормотал Эрен не поднимая головы, чтобы не так сильно было видно его смущения. Он был абсолютно уверен, что Аккерман ухмыляется в ответ на эти слова.       Пока Кирштайн зудел у Эрена над ухом, мужчина успел перевязать всех людей и стал куда-то звонить. Вернувшись за стойку и перестав слушать трескотню Жана, Эрен старался не сильно пялиться, разглядывая Аккермана и отмечая, как тот двигается.       Почему дядя никогда про того не рассказывал? Он слышал про их семью, и то, какими территориями они владели, но видимо Ривая знали все, кроме него. Даже Конь, видел того не впервые.       Ощущение, что им специально не давали видеться, только усилилось, когда в лавку приехал дядя и с порога спросил:       — Где мой племянник? Что ты с ним сделал?       Аккерман, стоя у входа, молча повернулся к Эрену и посмотрел на него. Парень в ответ только улыбнулся. Крюгер снял солнцезащитные очки, посмотрел на Эрена внимательней и погрозил тому пальцем.       — Чего это он? — спросил Жан.       — Понятия не имею, — отмазался тот и щёлкнул кнопкой чайника.       Дядя наверняка потом прочтёт ему лекцию, чтобы он не засматривался на Аккермана, но он знал, как фильтровать поступающую от родственника информацию. За нотациями о жизни следовало как можно больше выведать о мужчине.       — И что, нельзя было перед магазином затормозить? — спросил Крюгер, смотря на Аккермана, который открыл багажник машины и стал его рассматривать.       — Ты у меня это спрашиваешь? Спроси у одного из них, — сказал тот, кивая на людей.       — Я думал, ты их в багажнике привёз и мне решил показать.       — А у тебя здесь выставка арт-хауса, где перевязанные идиоты главный экспонат?       — Чет я не пойму, чем тебе тогда мой магазин не угодил?       — Ты думаешь, я въехал в твой магазин специально? Гора оружия на смущает, нет?       Крюгер задумчиво почесал подбородок и с удивлением спросил:       — Они тебя похитить что-ли пытались?       А потом заржал.       Аккерман молча захлопнул багажник и пошёл к пассажирскому сиденью.       Крюгер продолжал угорать, и Эрен пока не понимал над чем, но даже Кирштайн кажется разделял чувства дяди, потому что тоже посмеивался.       Эрен выключил чайник, взял свой стакан и насыпал туда кофе.       — Аж до слёз, — сказал Крюгер и, подойдя ближе, положил очки на стойку и стал вытирать глаза, — Эрен, налей мне тоже кофе. Ну, и какой идиот тебя заказал?       — Род, — ответил мужчина, роясь в бардачке машины. — Я как раз подарок выбирал, стою никого не трогаю, а мне в спину стволами тычат. Думал пальбу устроить, но в магазине народа было много.       — И чего говорили? — спросил Жан.       — Мистер Аккерман, нам нужно, чтобы вы поехали с нами. Мистер Рейс хочет вас видеть, — сказал тот, изображая писклявый голос. Крюгер фыркнул.       Эрен в свободную кружку насыпал ему кофе и налил воды.       — Эти идиоты решили срезать через твой квартал, ну и результат на лицо.       — Мог бы и встретиться с Рейсом, послушать, что тот скажет.       — Я буду его слушать, лишь в одном случае — когда тот будет вещать из бочки с кислотой, — заметил мужчина и с какими-то документами вылез из машины и захлопнул дверь. — Это корыто ты заберёшь, или моим сказать?       — Оставь. Продадим его и стену починим.       — Выстави мне счёт и дело с концом.       — Перестройку машина компенсирует. Максимум, что можешь сделать — пригнать больше своих, чтобы они сегодня нас за ужином охраняли.       Эрен отпивая кофе, замер.       — Вы вместе идёте ужинать? — спросил он и тут же почувствовал, что что-то недопонимает. Разве дядя встречался не с девушкой?       — Ну да, — сказал Крюгер, прикладываясь к своей кружке, — я конечно, не слишком рад его компании, но придётся потерпеть несколько часов.       — Ты совсем недогоняешь? — спросил Аккерман, подходя к стойке. — Он подумал, что мы встречаемся.       Крюгер выплюнул весь кофе в его сторону, но тот успел загородиться листами. Кирштайн под боком заржал.       Аккерман недовольно убрал бумагу и отряхнул от попавшего на них кофе.       — Слышь, верблюд... — начал он, но Крюгер уже повернулся к Эрену.       — Это что ещё за фантазии? Мой собственный племянник, моя кровиночка, подозревает меня в таких порочных связях?       — Порочных? — переспросил Аккерман.       — Да чтобы я, чтобы связался с этим развратником... — патетично продолжал Крюгер, но Эрен, продолжая пить своё кофе, спокойно смотрел за представлением.       — Каким ещё «развратником»? — возмутился Аккерман, перебивая его. — Ты что несёшь?       — Отстань, — огрызнулся тот, смотря на него. — Мне нужно выставить тебя в отвратительном свете, чтобы он даже не смотрел в твою сторону.       — Твоя паранойя подняла голову и завыла? И что, что он будет смотреть? Я что, снеговик и растаю? — спросил тот и взглянул на Эрена.       Эрен улыбнулся, смотря ему в глаза и думая, что тот офигенный. Если бы он поймал фею-крёстную и отобрал бы у неё волшебную палочку, то наколдовал бы себе именно такого парня.       — Отвернитесь, — заголосил Крюгер. — Отвернитесь, блин. И сделайте вид, что не знакомы.       — Не знаю, что здесь происходит, — заметил Кирштайн, — но, мистер Крюгер, кажется вы делаете ещё хуже.       — Думаешь? — недовольно спросил тот и пихнул Ривая в бок. — Аккерман, тебе не пора? Дела не зовут? Подарок купил?       — За мной должны парни приехать и этих друзей увезти, — ответил он и спросил у Эрена: — У моей мамы сегодня день рождения, не хочешь к нам за ужином присоединиться?       — Нет, он не хочет, — встрял Крюгер.       — А я не буду мешать? — спросил Эрен.       — Будешь, — ответил дядя.       — С чего бы? — спросил Аккерман. — Кирштайн вон тоже собирается.       — С Микасой, — добавил тот, когда Эрен мельком посмотрел на него.       — А твой дядя вообще просто так приходит. Хотя его никто не звал, — заметил Аккерман.       — Мы с твоей матерью вообще-то встречаемся, — напомнил Крюгер.       — А моя мать об этом знает? Я думал, ты там — в качестве официанта.       — Я расскажу Эрену про тебя много гадостей.       — А я расскажу матери про все твои махинации.       — Вы уверены, что у вас не друг с другом свидание? — с улыбкой спросил Эрен. На что мужчины почти синхронно скривились.       Кирштайн хохотнул. Дядя видимо на это хотел сказать много интересного, однако неподалёку раздался шум машин.       — Если сегодня придёшь, то увидишь, как они с моей матерью воркуют, — сказал Аккерман, смотря на него и поигрывая бровями.       — Ни за что не поверю, — заметил Эрен.       — Как голуби, — заметил тот и посмотрел на недовольного Крюгера. — Курлы-курлы.       Эрен рассмеялся.       — А какой подарок принести?       — Цветов будет достаточно, — сказал тот, поворачиваясь на звук приближающихся машин.       Все посмотрели в сторону улицы, а Эрен на всякий случай нащупал под стойкой дробовик. Однако когда через пару секунд перед лавкой остановились три автомобиля и выяснилось, что это люди Аккермана.       Дальше Эрен наблюдал, как те оперативно загрузили начавших приходить в себя людей, забрали оружие и отчитались, что хозяина лавки, в которой произошло «похищение», уже допрашивают. Попрощавшись со всеми, Аккерман повторил, что ждёт их вечером, подмигнул Эрену и уехал.       Кирштайн, сказав, что ему пора, тоже попрощался и отчалил. В магазине на пару мгновений наступила гнетущая тишина.       — Он старше тебя, — заметил Крюгер, сверля Эрена взглядом.       — Ага, — беззаботно ответил тот, прибавляя холодного воздуха из кондиционера. Близился обед и становилось всё жарче.       — Он опасен.       Парень на это только хмыкнул. А сам дядя наверно пекарь, раз так беспокоится.       — И ты не понимаешь насколько, Эрен.       — Учитывая, что он справился с тремя вооружёнными людьми и водителем в замкнутом пространстве, думаю, я понимаю, насколько.       Крюгер посмотрел в свою пустую кружку и будто обращаясь к ней сказал:       — Я, как чувствовал, что нельзя вам видеться.       — Ты никогда про него не рассказывал.       — И правильно делал.       — Так, может, уже пора? — спросил Эрен, рассматривая цветы за стеклом и думая, какой букет взять сегодня с собой. — Или мне всё узнать у Кирштайна?       — Твой дружок Кирштайн — его фанатка, так что наговорит тебе только хорошее, — заметил дядя и с тяжелым вздохом принялся рассказывать про Ривая.       Эрен слушал и запоминал, а в наиболее спорных моментах только выразительно смотрел на дядю, ничуть не веря. Тот любил приукрашивать ситуацию, так что с его слов выходило будто Аккерман-младший не иначе как реинкарнация Дракулы, и утащит невинного барашка Эрена в свой замок, чтобы там творить с ним всякие непотребства.       «Я совсем не против непотребств», — думал он, слушая сказку и, под шумок, обрывая старые лепестки у цветов.       — Безобразие, — только и повторял Крюгер, — ты совсем мне не веришь. Я тут, между прочем, пытаюсь тебя уберечь от этого страшного человека, а ты только зеваешь.       — Ага, — пробормотал Эрен и в очередной раз подавил зевок. — А ты тоже его мать в своё логово заманивал?       — Конечно нет, что за фантазии? Я честно притворился лягушкой, чтобы эта принцесса меня поцеловала.       Эрен на это лишь закатил глаза.       Через десяток минут приехали их люди и отогнали машину. Они с дядей, так и не определившись, какие цветы брать на подарок, выбрали сразу несколько букетов. Потом Крюгер пошёл в ближайшую ювелирную лавку, говоря, что надо забрать заказ, а Эрен стал писать Кирштайну, спрашивая, есть ли у того инста Аккермана.       Жан ответил, что тот не ведёт соцсети, но Эрен может добавиться к Микасе, у которой он часто мелькает.       «Я не извращенец, мне просто любопытно», — оправдывал сам себя парень, добавляясь к невесте Жана. А потом начиная листать все подряд видео и фото. Аккерман действительно там мелькал: чаще всего в каких-нибудь нейтральных сюжетах или спарингах с той же Микасой.       Эрен понаделал себе скриншотов и довольный засматривал видео до дыр, пока было время.       Когда дядя вернулся из ювелирной лавки, они ещё немного поговорили и Крюгер сказал, что заедет за ним после смены и захватит его вещи.       Эрен оставшееся время провёл рассматривая видео в чужом инстраграме, разговаривая со строителями, которых прислал дядя, и думая, как бы теперь пригласить того на свидание. Тот же ходит на свидания?       Когда вечером приехали дядя и охранники, Эрен передал последним ключи и кассу, а сам, подхватив букеты, залез на заднее сиденье машины. Там же пришлось переодеваться под нудные речи родственника, которые сводились к тому, чтобы он не заигрывал с Аккерманом. Эрен уже привычно пропустил это мимо ушей, решив для себя, что от этого классного парня его сможет отдалить, разве что только цунами.       Он почему-то думал, что они поедут в ресторан, однако выяснилось, что ужин будет в близком кругу, дома у Кенни Аккермана. Эрен уже имеющий представление, кто это, вдруг почувствовал волнение.       Уже перед домом, неся букеты цветов, он начал было сомневаться в решении заявиться в гости, но дверь им открыл Кирштайн.       — Ты тут швейцаром что-ли работаешь? — не понял парень, заходя за дядей внутрь.       — Отвали, — сказал Жан, закрывая за ними дверь. — Микаса попросила открыть.       — Гав-гав, — заметил Эрен, снимая обувь.       — Мистер Крюгер, давайте оставим его на улице.       — Не боишься, что Аккерман рассердится? — хмыкнул тот, проходя внутрь.       — Не боюсь. Он сейчас занят, ему некогда.       — А Кушель где?       — В гостиной была.       Эрен с дядей пришли в гостиную и застали мать Ривая, сервирующую стол. Парень видел её впервые, и был очень любопытен разглядывая красивую женщину, которая могла захомутать вечного холостяка в лице дяди.       — О боги, какая красота, — только и всплеснула она руками, увидев их.       — Да, — довольно сказал Крюгер, — мы лучшие цветы для тебя выбрали.       Эрен, выступающий в роли носильщика, только перехватил розы удобнее.       — Да кому нужны цветы, когда тут такой красивый парень, — сказала женщина идя к Эрену. Крюгер досадливо крякнул.       — Милый, если мой подарок это цветы, а не ты, то я очень сильно расстроюсь.       Парень на это только рассмеялся, передавая ей букеты.       — Если я буду подарком, то дядя меня из дома выгонит.       — Ты всегда можешь остановиться у нас, — поиграла бровями та.       — Вы сегодня сговорились что-ли? — проворчал Крюгер. — Твой сын к нему уже шары подкатывал.       — Я в курсе, мне Кирштайн всё уже доложил, — заговорщески сказала та, и посмотрела на Эрена. — Ривай с Жаном и Микасой на кухне, если хочешь — можешь туда пойти, не хочешь — оставайся со мной, красавчик.       — Если я с вами останусь, дядя меня вычеркнет из завещания, — улыбнулся он и попятился назад, в ту сторону, где скрылся Жан.       — Ну, чего ты придумываешь, — проворчал тот, а потом сказал Кушель: — Его опасно туда отпускать, они с твоим сыном слишком подозрительно переглядывались.       — Можешь не волноваться — мой сын не реагирует на переглядывания. Максимум он может подумать, что кому-то приглянулись его глаза и их хотят вынуть, — сказала та, и взяв Крюгера под локоть, повысила голос: — Риваю нужно говорить всё напрямую. Слышишь меня, Эрен?       Парень только рассмеялся и под ворчание Крюгера пошёл в сторону столовой.       По пути ему никто не встретился. У дальней лестницы на второй этаж стоял охранник, но не обратил на него никакого внимания. В столовой же оказалось пусто, но на плите вкусно пахло, а в духовке он увидел, как запекаются гуси.       Со стороны кухни слышались голоса и он направился туда, толкнув дверь в помещение. И замер, остановившись на пороге, когда на него в упор уставились четыре человека.       Троих из них он прекрасно знал: Ривай, Микаса и Жан сидели на полу и собирали винтовки. Рядом с ними стояли три огромных ящика с запчастями, растелена клеёнка и разбросаны отвёртки. А рядом, кучей лежало, уже готовое оружие.       Тот, с кем Эрен ещё не успел познакомиться — видимо, Кенни Аккерман — расхаживал за их спинами в видом надсмотрщика на плантации.       — А кто это у нас тут такой симпотяжка? — спустя мгновения молчания, зловещим голосом произнёс старший Аккерман. — Помогать пришёл?       Эрен, не долго думая, посмотрел на Ривая и сказал:       — Если вы в рабстве — моргните.       Тот в ответ только посмеялся.       — Против этого сатрапа всё бессильно, а будем протестовать — он нас отравит.       — Присоединяйся, самоубийца, — сказал Жан.       — Эрен, привет, — добавила Микаса и стала наринчивать на винтовку дополнительную оптику.       — Значит, ты у нас Эрен, — задумчиво произнёс Кенни, почесывая подбородок, — племянник Крюгера...       — Есть такое, — осторожно ответил тот, всё ещё не зная, дать ли стрекоча или завалиться к младшему Аккерману под бок.       — Сладкое любишь? — призурившись, спросил Кенни.       — Очень.       — Торт хочешь?       — Шоколадный?       — Нет, но с шоколадной крошкой.       — Хочу.       — Тогда садись и помогай, — сказал тот, кивая на этот кружок сектантов.       — Отстань от него, он сегодня весь день работал, — заметил Ривай.       — Значит, наработал на основное блюдо. А на десерт ещё постараться нужно.       — А ничего, что мой дядя отлынивает? — спросил Эрен, не собираясь сдаваться просто так и решив сдать родственника по-полной.       — Он старый и слепой. Дай пенсионеру отдохнуть.       — Слепой не слепой, но мисс Кушель разглядел, — проворчал он и присел рядом с Риваем.       Тот немного посторонился и достал ему перчатки и одну полуразобранную винтовку. Кенни сказал, что пойдёт посмотрит гусей, и они вчетвером принялись собирать оружие. Эрен старался не отвлекаться на сидящего рядом Аккермана и не сильно сопеть, но пока они с Жаном собирали по одной, Микаса с Риваем — по три.       — Безобразие какое-то, — в конце-концов сказал Жан. — Микаса, ну поддайся ты мне хоть чуть-чуть, видишь же, я страдаю.       — Ты мне не соперник.       — Я всегда тебе поддаюсь, когда мы в видео-игры играем, — надулся тот.       — Да? А я думала, что твой Марио просто пьян.       Кирштайн едва не взвыл, и, добавляя патроны в магазин, завёл возмущённую шарманку, на тему какой он бедный, несчастный, и никем непонятый.       Эрен перестал его слушать почти сразу, прочищая ствол винтовки.       — Твой дядя тебя не сильно ругал? — спросил Аккерман, слишком быстро собирая оружие, так что Эрен ощущал себя неповоротливой черепахой.       — Ему нечего мне предъявить. Я ещё ничего не делал.       — А ты планируешь что-то делать? — уточнил тот, и в голосе послышалась улыбка.       — Конечно, — сказал тот, даже не задумываясь и отложив шомпол, стал проверять затвор и магазин. — Чем вы заняты завтра в обед? А то у меня будет большой перерыв, в который я буду скучать.       — Видимо, приезжаю к тебе с едой.       Эрен даже не пытался скрыть улыбку.       — И что, вот так легко? — неверяще спросил Кирштайн, перестав ныть и посмотрев на них. — Вы же сегодня только познакомились, а теперь уже обедаете вместе.       — Мы сейчас ещё и ужинать пойдём, — заметил Аккерман.       — Да об этом я что-ли, — проворчал тот и посмотрел на Микасу. — А ты почему меня два года динамила?       — Ты был слишком наглым, — отрезала девушка.       На что Кирштайн, надулся как объевшийся хомяк.        Болтая ни о чём, они наверно ещё минут двадцать собирали винтовки, пока Кенни и зашёл к ним и не сказал, что оружия достаточно.       — Хозяин подарил нам носок, добби свободен, — заметил Аккерман, поднимаясь следом за всеми и принимаясь убирать клеёнку.       — Ты — нет, — отрезал Кенни, протирая руки полотенцем, — тащи еду в гостиную и ставь чайник, пока я отнесу оружие парням.       — Я на тебя жалобу подам в трудовую инспекцию.       Эрен улыбнулся, снимая перчатки и идя вслед за Микасой и Жаном к мойке, чтобы ополоснуть руки.       — А из-за кого, прости на милость, сегодня будет пальба?       — Думаешь, я сам пришел к Рейсу и сказал: «Слышь, не хочешь меня выкрасть? А то я что-то задолбался у Кенни Мефистофеля работать».       — Потрошитель. Потрошитель, а не Мефистофель, — проворчал тот и сгрёб кучу автоматов.       Ривай, на это только фыркнул, выкидывая испачканную клеёнку.       Жан с Микасой пошли в гостиную, а Эрен присел за стол, смотря, как Ривай, быстро убирается, а потом принимается доставать еду из холодильника.       — Пришёл в гости, а тебя заставили работать, — заметил Аккерман, расставляя перед ним тарелки, чтобы потом отнести в гостиную.       — Если меня вкусно покормят, то я совсем не против.       — А если тебя всегда будут вкусно кормить?       — Тогда я вообще никуда не уйду.       — Думаю, мне стоит записаться на кулинарные курсы.       Эрен улыбнулся, испытывая желание заурчать не хуже довольного кота.       — А что вы делаете завтра после обеда или вечером?       — Если кто-нибудь не захочет на меня напасть, то — ничего.       — А если я захочу на вас напасть?        Аккерман удивлённо посмотрел на него и закрыл холодильник.       — Это с какой же целью? — спросил он, опираясь на стол.       — Ну, например, чтобы поцеловать, — ответил Эрен.       — Тогда я свободен в любое время.       — А сейчас?        Они смотрели друг на друга несколько мгновений и Эрен уже хотел обогнуть стол, как в столовую без стука вошёл Кирштайн и громко сказал, замирая на пороге:       — Мисс Кушель, вы проиграли, они ещё не целуются!       Эрен на это только прикрыл глаза, думая, запустить в него чем-нибудь.       Из гостиной раздался крик матери Аккермана:       — Ривай, что за безобразие, ты хоть видишь, какой он красавчик?       — Я вижу только что вы все лезете не в своё дело, — крикнул в ответ тот и показал Жану на еду. — Тарелки взял. К ним отнёс.       Жан заворчал в ответ нечто нечленораздельное, а Эрен со вздохом поднялся, чтобы помочь. Даже если их сейчас прервали, он всё равно сделает своё чёрное дело чуть позже, ну в крайнем случае — завтра.       Может ему упасть на пол и притвориться мёртвым, чтобы Аккерман начал делать искусственное дыхание?       Забирая тарелки, он обогнул стол и невольно замер, когда Кирштайн вышел, а Аккерман подошёл близко и придержал его за талию.       — Не расстраивайся, — сказал тот, улыбаясь. — У нас ещё будет достаточно времени.       — Достаточно — это сколько? — надулся он.       — Столько, чтобы поцеловать тебя куда захочешь.       — А я могу сейчас огласить весь список?       — Конечно, — улыбнулся тот, — но начать всё равно придётся с поцелуя в щёку.       — Ну ладно, я согласен, — благосклонно ответил тот.        Аккерман забрал у него одну тарелку и поцеловал. Эрен почувствовал, как жарко становится лицу и улыбнулся. Он не собирался заканчивать всё одним поцелуем, но для первого дня — и это было вполне прекрасно.        Он ещё не знал, что ночью, во время пальбы, Ривай поцелует его ещё не раз, а если бы знал, то прыгал от восторга. Хотя, и сейчас ему ничего не мешало радоваться так, будто он обыграл эту жизнь в покер. Ну, правда, что может быть лучше влюблённости в Аккерман и торта, который скоро будут резать?