***
— Женя! Женя! Серые глаза девушки резко распахиваются, чем пугают её старшего брата который держал за плечи свою спящую сестру. Он очнулся раньше и был озадачен не только тем, что они с Женей были не дома. Мужчину озадачило ещё и то, что его сестра кричала во сне и постоянно дёргалась. Кошмар, не иначе. Стас был в этом уверен, так как и сам проснулся после того, как за ним в его сне по всему городу гналась целые полчища мертвецов. Да ещё и таких омерзительных! Погребняк-старший очень жалел, что у него не было ничего взрывоопасного во сне под рукой, а в рукопашную против той толпы он бы не пошёл. Найди ещё такого идиота, который будет голыми руками пытаться убить кучу зомби! Таковым Стас точно не являлся! Когда Евгения наконец пришла в себя то заметила, что они с братом сидят на какой-то кушетке. Такие чаще всего стоят в каких-нибудь медицинских учреждениях. И всё бы ничего, да вот только холодок сразу же пробегает по всему телу когда ты осознаешь, что проснулся среди большого количества трупов. Погребняк-младшая вскрикнула и обняла брата, стоило ей пробежаться глазами по помещению в котором они вдвоем находились. Это определенно первый этаж какой-то больницы. Только в больницах могут быть женщины и мужчины в белых халатах. По всему помещению летал мерзкий запах крови от которого нос сам по себе морщился. Нагнетало атмосферу ещё и то, что тела лежали чуть ли не на каждом шагу. Люди в робах для душевнобольных лишь подтвердили догадки Стаса, что они с сестрой в психушке. Вот только кому могло прийти в голову так жестоко выпотрошить каждого, кто здесь есть?! Доктора, медсёстры, пациенты, даже санитары без внимания оставлены не были. Помогая Жене вставать с кушетки, Стас слегка дрожал. Также, как и его сестра. Это объяснялось тем, что раньше брату и сестре не приходилось такое видеть. Они могли видеть мёртвых голубей на улицах Рязани, собак или кошек которых временами могли сбить автомобили. Но чтобы столько луж крови и трупов?! Нет, такого они ещё не видели. Погребняк-старший вздрогнул когда услышал, что его младшая сестра шмыгнула носом. Посмотрев на неё он застал Евгению в слезах. Это были слёзы непередаваемого страха и смятения. — Стас, где мы? Как мы здесь оказались? — тихо, будто боясь разбудить мёртвых, спросила она мужчину. Сероглазый человек с русыми волосами только коснулся губами макушки сестры. У него были мысли по поводу того, где они с сестрой сейчас находятся. Только это звучало бы так смехотворно, что только безмозглый идиот или наивный ребёнок поверил бы. Но ничего другого в голову больше не лезло. Такой «пейзаж» Погребняк-старший видел только в той самой игре. Причём, это был её первый эпизод, когда Себастьян, Джозеф и Джули приехали на вызов в психбольницу «Маяк». — …Жень, можешь посчитать меня пиздаболом, но мы с тобой в игре, — Стас увидел вопросительный взгляд младшей сестры сквозь завесу из слёз. Именно поэтому он добавил: — «The Evil Within» в которую мы собирались играть. Я помню этот момент из игры. Именно здесь всё и началось. — Н-но… К-как? — Женя глотала воздух как ненормальная и глядела по сторонам, словно трупы могут подняться на ноги. Ей, как и брату, слабо верилось в то, что можно из реального мира попасть через ноутбук в игру. Каким таким образом? Это ведь всё сказки, выдумки о которых многие дети и подростки пишут фанатские истории в интернете. На самом же деле это просто невозможно. Но, как и Стас, Евгения другого придумать не могла. Что тут можно придумать: они сидели дома, пили безалкогольное пиво, собирались играть. Потом во всём доме погас свет, затем и ноутбук выключился, а дальше Женя, как она сама поняла, вырубилась. По логике вещей они с братом сейчас должны были проснуться дома. Они даже остались в том, в чём ходили дома. И эта одежда сейчас была не особо подходящей под окружение. Стас был в своей чёрной толстовке, синих джинсах с еле заметными потёртостями в коленях и чёрных кедах — более менее нормально одетый. А вот Евгения, чего уж там, сейчас была одета слишком ярко: домашнее тёмно-синее платье с красными и белыми лампасами которое длиной было чуть выше колен, поверх него был одет её домашний оранжевый халатик, а на ногах были лёгкие чёрные тряпичные балетки заместо домашних тапочек — навряд ли девушка в такой одежде далеко убежит. Но думать сейчас надо было не об этом. Если брат с сестрой и правда в игре, то как они сюда попали? Почему? Есть ли какой-то выход отсюда? Ведь Стас не особо хотел побывать на месте Себастьяна. Да и Женя, несомненно, тоже. Сейчас девушка еле успевала вытирать слёзы и думала, как теперь вернуться домой в их с братом реальность. Надо найти где-то здесь их ноутбук? Смешно. — Мы не должны здесь находиться, — кое-как проговорила Женя. И Стас был с ней согласен. Перспектива быть на месте главных героев его не радовала. Носиться от зомби, потом от Лауры которая стала монстром, потом с Сейфоголовым иметь дело, ещё и Рувик будет всячески вставлять палки в колёса. Не, никакого кайфа. Сейчас, осознавая в каком дерьме он с сестрой оказался, мужчина даже жалел Кастелланоса. — Но похоже, что другого пути у нас нет, Жень, — сглотнул Стас, ведя сестру медленными шажками по этой комнате. — Мне кажется, что есть только один способ вернуться домой. И он тебе не понравится, как и мне. Надо пройти игру, от начала и до конца. Мы уже начали… — Стас, ты что смеёшься?! — воскликнула девушка на что старший брат резко закрыл ей рот рукой. Её крик эхом разлетелся по помещению и это могло бы привлечь нежелательное для брата и сестры внимание. Именно поэтому Погребняк-старший шикнул на седоволосую и только потом убрал руку с её рта. Женя продолжила уже шёпотом: — Ты рехнулся, Стас?! Пройти игру? Да я сдохну только на первом же уровне с Садистом! А драться с Амальгамой, которой управляет Рувик?! Это же капец! Он от нас и мокрого места не оставит! — А кто ему позволит? Мы с тобой прошли эту игру ещё до обновлённой версии Юрки. Значит, должны справиться, — хмыкнул мужчина, погладив по голове девушку. Раньше, когда Евгения была маленькой, это помогало. Сейчас это не особо давало какой-то результат. — Ты так в этом уверен? Стас, мы здесь — смертные люди, куски мяса с костями. Татьяна нам уже не поможет, и точек сохранения тоже не будет, — нахмурилась Женя которая так и не смогла прогнать страх и дрожь в голосе. Ей было страшно. Она боялась за брата и за себя. Рувик, монстры, созданные его сломанным разумом… Этот мир его разум, а Погребняк-младшая и её старший брат в нём мелкие детали, которые не нужны здесь. Эта игра жестока, брат и сестра в ней лишь пешки. — Не будь такой пессимистичной. Мы должны попытаться. Я вот, например, здесь сдохнуть не хочу, — сжав Женю в своих руках, Стас повёл её в комнату где, насколько он помнил, Джозеф и Себастьян обнаружили ослабленного Химинеза. Но сейчас его здесь не было. Зато по-прежнему в этой комнате были включены камеры слежения. И Стас намеревался ими воспользоваться. — Давай глянем, Жень, — сказал он сестре которая в свою очередь закрыла дверь в комнату охраны и подпёрла её стулом. Глупо… Для самого сильного зла этого мира металлический стул — пустышка. Подойдя к брату, Евгения не глядела в камеры. Она была напряжена, дрожала и смотрела по сторонам ожидая нападения. Стас боялся не меньше, но старался держаться ради младшей сестры. В тайне от неё он решил, что не проиграет в игре. Даже если Погребняк-старший сам погибнет здесь, Женьку он вернёт домой. Стас обещал матери заботиться о сестрёнке и защищать её. «Всеми своими костьми встану! Что бы со мной не произошло, я не дам этому сгоревшему куску мяса и пальцем её тронуть!», — Стас тихо стукнул кулаком по панели от увиденного на камерах. На каждом этаже лечебницы, в каждом коридоре, в кабинетах, даже на заднем дворе были одни только трупы. Живых здесь не было. — Они все мертвы, Стас, — констатировала факт Женя будучи ни капли не удивлённой увиденным. Но когда она посмотрела на нижнюю из камер, то снова схватилась за брата. Девушка своими серыми глазами видела, как трое мужчин в полицейской форме бежали от кого-то невидимого. Потом открыли огонь. А потом появился ОН — человек, что устроил весь этот хаос. Человек… Нет, его и человеком назвать язык не поворачивается. Но это был он — Рубен Викториано. — …твою же ж мать, — медленно проговорил Стас наблюдая за тем, как полицейские погибали один за другим от одного только касания человека в капюшоне. Женя которая только успела унять поток слёз, снова прослезилась от ужаса. Но слёзы на её щеках замерли как и её сердце в тот момент, когда пара ледяных глаз поднялись в сторону камеры. Русоволосый сразу же напрягся и прижал сестру к себе. Он чувствовал всем своим телом, что Викториано их видит. Он и правда их видел и нельзя сказать, что был доволен приходу нежелательных свидетелей. Впрочем, для Рувика эти двое не были помехой. Любую ошибку можно стереть. И брат с сестрой не исключение. Через секунду все камеры погасли разом, а дверь в комнату охраны резко слетела с петель, откинув несчастный стул в стену. Стас вовремя успел присесть и заставить Женьку наклониться. Иначе бы их ждал не самый приятный «поцелуй» с летящими в их сторону дверью и стулом. Погребняк-старший знал, что их засекут. Но он не знал, что это случится так скоро. Стас не думал, что Рувик так быстро явится к ним. Как бы то ни было, старший брат не имел права позволить этому человеку как-то навредить его младшей сестре. Именно поэтому когда Викториано оказался в дверном проёме за одну секунду, Стас прикрыл собой Женю и шёпотом попросил девушку не двигаться. Но что обычный мужчина из Рязани смог бы сделать против бога этого мира? Это почти тоже самое, что заставить муху драться с орлом. Ничего хорошего это насекомое не ждало бы. Также и здесь. — …Жень, — вдруг подал голос Погребняк-старший, когда заметил, что человек в капюшоне пока не спешит что-либо делать. Он не спешил. Судя по всему, он находил эту ситуацию интересной. Но Стасу не пришлось по душе то, как Рувик посмотрел на его сестру. — Не поднимай глаза. Ни в коем случае. Но девушка не послушалась Стаса. Евгения по натуре своей была любопытной. И когда старший брат говорил ей «нет, не надо, нельзя», то ей лишь сильнее хотелось заглянуть в запретные зоны. Даже сейчас, когда она дрожит от страха, Погребняк-младшая находит силы выглянуть из-за плеча Стаса и посмотреть на воплощение ада на земле. И как только леденящий кровь взгляд бледно-голубых глаз встретился с полными страха серыми глазенками, Женя заметила ухмылку на губах этого монстра, на руках которого кровь стольких людей. От этой ухмылки и внимательного взгляда на неё, девушка схватилась за рукав толстовки брата так, словно она вновь в том кошмаре, а Стас — спасательный жилет в ледяных водах. — Женя, сестрёнка, я тебя не оставлю… Что бы ни случилось…***
Мрачные небеса заволокло тучами. Изредка где-то вдалеке сверкают молнии и грохочет гром. Из-под густых туч вырываются крупные холодные капли дождя, словно желая пробить собой толстенный уличный асфальт. Именно по такой погоде сейчас на полной скорости едет полицейская машина. Но несмотря на огромную скорость, водитель осторожничает, проезжая каждую ямку или лужу. Дворники на машине с трудом справлялись со своей задачей и при таком ливне трудно было что-либо разглядеть. Но патрульный офицер довольно неплохо справлялся и ни разу не увяз. Да и разве до этого ему и его пассажирам. Водитель внешне очень смахивал на человека кавказской национальности, казалось был нейтрален к происходящему и всего лишь выполнял своё дело. Этого мужчину звали Оскар Коннелли. И этот не был какой-то там звездой департамента. Оскар — простой патрульный офицер которому чуть за тридцать, и он не имеет желания подниматься по карьерной лестнице. — Детективы, — обратился Коннелли сразу к трём людям при этом не сводя глаз с дороги. Сейчас не лучшее время смотреть по сторонам или в зеркало заднего вида, чтобы поболтать. — Я знаю, что вы только что были на деле. Но боюсь, что нам придётся сделать крюк. — Там что-то серьёзное? Бунт? — спросил с заднего сиденья мужчина азиатского происхождения в очках. Он был одним из детективов. Канадский японец — Джозеф Ода. — Точно сказать не могу. Вызов пришёл незадолго до того, как я вас подобрал. Сказали много убитых. Там уже пол десятка наших машин, — всё-таки Оскар решил рискнуть и посмотрел на Джозефа через зеркало заднего вида. Сейчас наконец лицо патрульного приобрело эмоции. Судя по всему он пытался своеобразным образом пошутить: — А, может, это всё дело рук того врача? Ну, помните, который спятил да и порубил всех пациентов? — Всё было совсем не так, — Ода не согласился с водителем, явно вспоминая детально прошлое дело. — Пациенты просто пропали. Какой-то скандал? — Ну, согласитесь, жуткое было дело, а? На этом их небольшой диалог подошёл к концу. Снова в салоне полицейского автомобиля повисло напряжённое молчание. Его нарушали лишь стуки дождя по лобовому стеклу и какое-то необъяснимое шипение из рации. Ничего интересного не происходило некоторое время. Пока из рации снова не послышался голос диспетчера. На этот раз решил ответить другой человек. Тот, что сидел на переднем сидении рядом с Оскаром. Это был один из хмурых людей в этой машине. Детектив, что пережил достаточно потерь за недавний период времени. Этого детектива звали… — Диспетчер, это детектив Кастелланос, машина сто восемьдесят четыре. Что происходит? Приём, — Себастьян с трудом смог услышать ответ диспечера. Да и то, он был не до конца услышан. Связь пропадала, а потом рация начала издавать чудовищно раздражающий писк. Он давил, резал слух, заставлял извилины напрягаться. Настолько, что Оскар на какое-то время потерял управление дёрнув руль влево. Но когда писк стих также, как появился, полицейская машина поехала на привычной скорости. Себастьян который отошёл от этого «шлепка по ушам» сразу же посмотрел на задние сиденья через зеркало. Посмотрев на единственную женщину здесь, он не заметил на её лице эмоций. И это было обычным делом. Эта женщина с короткими волосами, Джули Кидман, всегда была холодна ко всему вокруг, что слегка раздражало Себастьяна и видимо нравилось Джозефу. — Младший детектив Кидман, идеи есть? — Пока нет, — Кидман ответила спокойно и соизволила бросить лишь секундный взгляд на Кастелланоса. Но и этого ему хватило. — Думаю, мы всё узнаем, как только будем на месте. Здесь и началось повествование. Здесь и началась эта игра. Психиатрическая лечебница «Маяк» сейчас была просто оккупирована полицейскими машинами. Но все они пустовали. Это говорило о том, что все полицейские находятся соответственно в лечебнице. Вот только невдомёк ещё было троице детективов, что все эти люди уже мертвы. Себастьян попросил Оскара связаться с диспетчером и сказать, что сто восемьдесят четвертый прибыл на место. Коннелли не стал задавать лишних вопросов и лишь молча встал у машины, пока Ода и Кидман пошли за Кастелланосом к «Маяку». Дождь всё лил не переставая, земля была мокрой и холодной, а из-за туч казалось, что сейчас уже позднее время суток. Но детектива это никогда не останавливало. Его уже ничего не может остановить. Себастьян шёл медленно и не торопясь, по пути заглядывая в каждую полицейскую машину. Чего он ожидал? Там никого не было. И причину исчезновения такого количества своих коллег ему и его напарникам только предстояло узнать. Подойдя к главному входу в лечебницу, Себастьян начал открывать его и Джозеф, что уже держал наготове оружие, подсобил мужчине. Едва эти двое успели открыть массивные двери, как в нос сразу же ударил запах крови, а взору Кастелланоса предстала жуткая картина: трупы. Немалое количество трупов. И все они лежали в лужах собственной крови. Но, что странно, признаков насильственной смерти не было. Как будто они умерли из-за вмешательства чего-то извне. Зайдя внутрь, Себастьян сказал Джули остаться у входа, так как они не знают, что их здесь ждёт. Джозеф шёл впереди напарника, смотря по сторонам и был готов открыть огонь в случае необходимости. Детектив в пальто и с щетиной на лице смотрел на всех убитых сузив глаза. Что за человек мог такое сотворить? Да и человек ли это вообще был? — Себ, здесь есть выжившие! Один кажется без сознания! Голос Джозефа эхом прозвучал по всему первому этажу и Себастьян ускорил шаг. Он был удивлен не меньше своего напарника тем, что есть выжившие среди этих мертвецов. Мужчина вошёл в комнату охраны и увидел, как Ода помогает ослабленному человеку принять сидячее положение и опереться на стену спиной. Ещё больше Кастелланос удивился, что выжившая молодая девушка явно не была пациентом «Маяка», да и врачом или медсестрой тоже. Она была одета как обычная гражданка, пусть и домашний оранжевый халат здесь явно был не к месту. Седоволосая девушка выглядела больной и слабой, как только Джозеф поднял её с пола и усадил, то она еле раскрыла свои серые глаза. А вот врач средних лет, которого детектив Ода также нашёл здесь, ни на что не реагировал. Радовало, что он хотя бы дышал. Сейчас перед Себастьяном действительно непростая задача была: один из выживших без сознания, а другая не реагирует ни на один из его вопросов. Джозеф подметил, что незнакомая им девушка явно недавно плакала о чём свидетельствовали красные глаза и нос. Дышала она через раз, постоянно в панике глядела по сторонам и что-то бубнила под нос. Как показалось Джозефу, девушка говорила что-то похожее на «Брат». — Н-не надо! Не смотри! — но седоволосая сразу же оживилась и попыталась встать, как только Себастьян начал проверять камеры слежения. Они были отключены и это вызывало у мужчины подозрения. А когда незнакомка попробовала встать и лишь упала, то Кастелланос тут же повернулся в её сторону. — Мисс, успокойтесь. Присядьте, — Ода был мягок по отношению к неизвестной, что ему было вполне свойственно. Этот мужчина азиатского происхождения был великодушен по отношению к окружающим, но был очень требовательным и строгим по отношению к самому себе. И Женя это помнила. Вот только Евгения не совсем помнила, что случилось до приезда главных героев. Они с братом попали в игру, пришли сюда, стали наблюдать за тем, что происходило на всех этажах, столкнулись с Рувиком. Это Погребняк-младшая помнила. Как и тот леденящий взгляд мужчины в капюшоне, который теперь её во всех кошмарах будет преследовать. Но девушке было плевать. Она не знала куда пропал её брат. Всё произошло так быстро: Викториано приблизился к ним за один шаг, буквально нависал над братом и сестрой словно свысока на них глядел, а дальше… Дальше темнота. Женя помнила только крики и маты Стаса перед тем, как снова провалиться в сон. Вспомнив это Женя начала усиленно копаться в своём собственном мозгу. И вспомнила она ещё и то, что врач, который сейчас лежит без сознания, помешал Рувику исполнить желаемое. Марсело Хименез видимо искал главного своего пациента, который нужен был Викториано, и нечаянно наткнулся на этого человека и Стаса с Женей. Евгения да сих пор помнит, как врача откинуло в сторону стоило только Рувику руку в его сторону направить. Тогда то Хименез и вырубился. Но где Стас? Где Лесли которого Марсело так искал? Куда пропал Рувик после всего этого? Женя не знала. Также как и не знала почему она здесь и по-прежнему жива. «Может, он просто увидел какой я бесполезный кусок дерьма и посчитал, что я не опасна?», — горько усмехнулась Женя, снова предприняв попытку встать на ноги. Слабость во всём теле ей этого сделать не давала. Но Погребняк-младшая решила перебороть её. — Хотите подняться? — поинтересовался у неё Джозеф в то время как Себастьян пытался привести в чувство доктора. На вопрос офицера девушка ответила кивком. Ода сразу же присел перед ней на корточки, дал перекинуть руку через его плечо и ухватиться за его жилетку свободной рукой. И это действительно помогло: только Женя смогла встать на ноги, так усталости словно и не бывало. — Вижу, Вам уже лучше, — кивнул в сторону седоволосой Себастьян у которого дела шли не очень хорошо: Марсело дышал, но спал как убитый. — Вы не ранены? Можете рассказать, что здесь произошло? — В-всё в порядке, спасибо, — выдавила Женя хрипло. Отвернувшись от Джозефа она прокашлялась, отдышалась и решила попробовать ещё раз. В горле у Евгении пересохло и говорить было неприятно. Но она считала своим долгом оповестить Себастьяна и Джозефа об опасности в виде Рувика. И хотя её слова навряд ли изменят ход событий игры, но попытаться девушка считала нужным. — Послушайте, вам лучше отсюда уехать. Этот человек, он… Он опасен. Это он сделал это с… Н-ними. Сглотнув слюну Женя вдохнула поглубже. Это оказалось сложнее, чем она думала. Будто бы кто-то или что-то не позволяет ей говорить всё, чего ей хотелось сказать. И Погребняк-младшая уже знала, кто за всем этим стоит. Тот самый, что так подло куда-то утащил её старшего брата. — Он? Кто «Он»? Не бойтесь, говорите, — Себастьян не пытался как-то давить или выдавливать из девушки информацию. Это лишь входит в его обязанности. Детектив должен расспросить любого, кто есть на месте происшествия. Любая информация имеет свою ценность. И сейчас, чтобы Женька успокоилась, её попросили поглубже вдохнуть и выдохнуть. Это у неё вышло на троечку. Девушка очень беспокоилась о брате. Она не знала, что случилось со Стасом после того, как Рувик появился прямо перед мужчиной. Погребняк-старший закрыл собой сестру, а Евгения мысленно просила бога чтобы всё обошлось. Жаль, что бог не услышит мольбу того несчастного, что застрянет в разуме жестокого человека. Тем не менее, седоволосая девушка чувствовала, что её любимый братик жив. Как сказала их покойная мать, так и есть: между Стасом и Женей есть особая связь. И никто не сможет разорвать её. Они могли на интуитивном уровне понять, что один из них страдает как физически, так и морально. Так что, если бы Стас погиб после встречи с Викториано, то сейчас вокруг Жени словно образовалась бы пустота. Девушка бы чувствовала, что внутри как будто всё исчезло, сломалось. Но этого не произошло. Значит, Погребняк-старший жив, но, судя по всему, куда-то перенёсся. Тогда это можно расценивать как хорошие новости. — …это…это был он… Рувик… — трое человек замерли, когда услышали хриплый голос врача. Марсело Хименез наконец пришёл в себя и начал что-то бормотать. Себастьян переключился на него, а Джозеф так и остался помогать Женьке стоять. И девушка была ему за это благодарна. Несмотря на то, что своим фаворитом этого мужчину она не считала, покладистый Ода ей нравился не меньше брутального Кастелланоса. — Что Вы сказали? — детектив с щетиной попробовал переспросить у Хименеза то, что тот так тихо пробормотал, но потом опешил от внезапного девичьего крика. Кричала Евгения. И причина её крика была самой простой. Себастьян увидел её как только оторвал взгляд от доктора. В дверном проёме стоял неизвестный полицейским человек. Мужчина одетый в потрёпанный белый халат с капюшоном, края которого выглядели обгоревшими, светло-серые штаны, которые также обгоревшими до колен. Всё его тело было покрыто огромным количеством ожогов и шрамов. Не тронутая огнём кожа имела отталкивающе бледный и болезненный вид. Кастелланос даже сравнил этого человека с призраком о котором не раз вспоминал Оскар. У этого мужчины была такая же мертвецкая внешность. Не удивительно, что у впечатлительного человека, коим по всей видимости являлась девушка в оранжевом халате, вырвался крик. — В-вот, о ком он говорил. Это о-он, — Женя пропустила по своему миниатюрному тельцу волну мурашек. Едва она смогла расслабиться и почувствовать себя защищённой рядом с Себастьяном и Джозефом, как Рувик снова соизволил вернуться. Евгения знала, что ждёт её и трёх мужчин. Она знала, что будет с Кастелланосом, что Коннелли скоро погибнет, Кидман окажется вероломной крысой… Но Стас? Где он? Этот вопрос не покидал мысли седоволосой девушки и заставлял изо всех сил пытаться выдержать взгляд ледяных глаз. Марсело Хименез который только что пришёл в себя это заметил. Он знал этот взгляд своего бывшего… Хм… Коллеги? Такой взгляд у Рувика доктор видел только тогда, когда мужчина был увлечён исследованиями. Тот же интерес, но и скрытый подвох, никаких сомнений. И смотрел Викториано только на этого ребёнка. Именно, на ребёнка, на девочку! Доктор Хименез не знал точного возраста Погребняк-младшей, но не мог дать ей больше пятнадцати. В свои двадцать три года Женя смогла сохранить рост и лицо ребёнка, да даже её походка не была женственной. Можно, конечно, отмахнуться и подумать, что этот опасный и злой человек смотрел на всех, кто сейчас находился в комнате охраны. Но нет, он смотрел только на одного человека. Им была Женька. Девушка не могла долго смотреть в эти глаза, в которых она не видела человечности. У неё так и вырвалось: — Чего ты хочешь? Куда пропал мой брат?