«Привет, мама! Снова пишу тебе на бумаге, как в детстве! И хотя я не теряла свой сотовый, как в прошлом году, так мне нравится гораздо больше.
Сейчас у нас дела идут гораздо лучше, чем в прошлом году! Стас бросил пить и теперь с головой ушёл в работу. Я стараюсь учиться готовить также, как это делала ты, стараюсь содержать нашу скромную квартирку в порядке и чистоте. Выходит так себе, но я правда стараюсь.
В этом году я наконец рассталась с Пашей. Хорошо, что ты не видела его никогда, мам. Он — эгоист и придурок! Я могу лишь пожелать ему счастья, как только он выйдет из тюрьмы. От меня ему нужен был только секс… И то, он вечно унижал меня, что я бревно и ничего не умею.
А хочешь ещё новость?! Стас обещал, что если у него получится накопить денег, он возьмёт отпуск на два месяца и мы осенью поедем в Краснодар! Ты ведь там родилась и выросла! Вот Стас и посчитал, что стоит и нам там побывать. Это, конечно, не северные воды Атлантики, и даже не Венеция… Но я очень рада этой новости!
Мы очень по тебе скучаем, мама! Надеюсь, что сейчас у тебя больше ничего не болит и что ты отдыхаешь на небе.
Постараюсь привезти несколько фотографий из Краснодара в следующий раз! Обещаю, что буду присматривать за Стасом, чтобы он не искал неприятностей на свою голову.
Отдыхай, мама, мы тебя любим!»
— Джина, ты идёшь? Женя отрывается от своих воспоминаний и смотрит на Себастьяна. Мужчина уже открыл первую дверь и готовился зайти в комнату, где находился мальчишка. Сероглазая девушка встрепенулась и сразу же последовала за детективом. Здесь ничего не поменялось. Снова труп, снова нужно было выбирать между подсолнухом и другим цветком. Во второй комнате, где в свои юные годы Рубен был заперт в подвале, Кастелланос и Аадланд-младшая нашли записку. В ней Рубен явно дал понять, что презирает отца и не верит в то, что его любимая сестра Лаура покинула его, и этот мир в целом. Затем, в третьей комнате, Женька с Себастьяном увидели и третье воспоминание — то самое, когда Викториано начал ставить эксперименты на живых людях. От увиденного у Евгении сводило живот, мышцы напрягались все как одна, а дышать было неимоверно тяжело. Пришлось потом опереться на крепкое плечо детектива, чтобы устоять на ногах и покинуть комнату. Следуя по крови, эти двое вышли к железной двери. Открыв её, Кастелланос зашёл первым, Джина за ним. И девушка никак не ожидала, что они окажутся в подвалах больницы. Всё таки здесь не обошлось без изменений. — Вот чёрт! И где мы на этот раз? — выругался Себастьян, в то время как Женя за его спиной сгорбилась и знала, что сейчас будет. Полнейшая жопа! Вокруг был сплошной туман, ничего невозможно было разглядеть. Разве что только то, что комната состояла из двух этажей. Но на второй этаж можно было попасть только через ограждение. А до решетчатой двери в ограждении ещё надо было дойти вслепую. Фонарь, что висел прикреплённым на ремне детектива и сейчас был включен, не слишком помогал и освещал лишь расстояние вытянутой руки. Когда Себастьян собрался пойти вперёд, Женька схватила его за рукав рубашки и оттянула назад. Спрятавшись вместе с мужчиной за массивным ящиком со всяким хламом, девушка шёпотом попросила Кастелланоса потушить свет в фонаре. Тот же искренне не понимал зачем это делать. Тогда Погребняк-младшая сразу же показала в ту сторону, откуда доносились тяжёлые шаги. Их Джина услышала сразу же, как только они здесь оказались. — Пусть они и не видят, но лишним не будет свет убрать. И лучше вести себя потише, — прошептала Евген, когда Себастьян выглянул из их укрытия и увидел от кого его укрыла сестра его коллеги. Совсем рядом с детективом и девчонкой прошло две крупные твари, очень похожие друг на друга. Выглядели они более, чем жутко: высокие, голые, гуманоидные существа с искажённой плотью вместо лица; из-за ношения деревянной балки на спине их тела как будто бы были деформированы и перекошенными на один бок; к балкам также привязаны у каждого из них левая рука; кистей на обеих руках не было, а заместо правой была своеобразная кирка с гвоздями. И Женя сказала правду: у этих тварей нет лица, и они полагались исключительно на свой слух. — Твою мать! Что это за хрень?! — …Травмы, Себастьян.***
А пока Себастьян и Женька оказались по неизвестным причинам уже в начале конца игры, то Стас скорее находился где-то посередине. Да ещё и перед этим телепортировался непонятно куда! Погребняк до конца не понимал, что это всё значило. Но почему-то там, в холодной зимней деревеньке, мужчина ощущал себя, как дома. Как будто бы Стэн уже был там, очень давно. Наткнувшись на кучу одержимых в сосновом лесу, Аадланд вспомнил, что обронил дробовик на лестнице в поместье Викториано. Ему ничего больше не оставалось, кроме как идти на хитрость. И Стас ничего больше не придумал, кроме как криком приманить к себе зомби до небольшого водоёма и разбить там лёд. Как и ожидалось, счастья не подвалило и русоволосый оказался подо льдом вместе с одержимыми. В тот момент Стэн вдруг снова ощутил нечто знакомое… Как будто и это уже с ним происходило. Только когда и где — неизвестно. Пока зомби тонули и шли на дно, лейтенант греб руками и ногами, поднимаясь и плывя, намереваясь выбраться из водоёма. Однако, внезапное сильное подводное течение утянуло мужчину за собой и сероглазый вскоре оказался в какой-то гигантской сточной трубе. Очнулся Стас уже здесь, в каком-то подвале. И Погребняк не знал, что это за локация… Хотя нет, по внешним характеристикам знал и помнил: старая зелёная плитка на полу, слабое освещение, множество газовых труб на стенах и потолке, в некоторых местах на стенах есть рычаги активирующие ловушки с шипами над головой, решетчатые ограждения в дальнем конце большой комнаты. Всё это очень напоминало Стасу локацию из боя с Хранителем… Или Сейфоголовым, кому как удобнее. Тем не менее, спокойнее от этого не стало. Дробовика под рукой больше не было, а охотничий нож точно будет бесполезен против крупного «бычары». Хранитель будет носиться, рывком кидаться, пробовать молотом снести голову… Отпадно, что ещё сказать?! — Рувик так меня любит, я хуею! — усмехнулся Стас, хотя у самого уже дёргались коленки. Морально он уже готовил себя к тому, что его ждёт, — И чё делать теперь? Дробовика у меня нет. Сомневаюсь, что тут сейчас на скорую руку что-то выкопаю. Погребняк уже перестал что-либо придумывать. Вся игра «The Evil Within» была сломана, испорчена, растоптана. Все локации, порядок эпизодов, поведение персонажей, их истории… Абсолютно всё здесь подверглось изменениям. Путь Стаса начался в логове Садиста, а путь Жени в «Маяке»; один очнулся недалеко от деревни после падения скорой, а вторая в деревне в одном из домов; один носится то от одного монстра то от другого, а второй мозги ебет только Рувик. Пару раз Стас даже подумал о том, что они с Женей якобы встали на места главный игральных персонажей. И теперь Стас — это Себастьян, а Женька — это Кидман. Могло бы быть похоже на правду. Вот только главные герои игры остались на месте, просто играют здесь второстепенные роли, судя по всему. А основные похождения происходят именно от лиц брата и сестры — Стэна и Джины Аадланд. И что ещё за имена такие?! Сейчас Стас стоял по центру этой комнаты, прижал кулак к грудной клетке и закрыл глаза. Больше всего ему сейчас хотелось оказаться рядом с сестрой. Он не сомневался, что Женька боится, безоружна и не знает, куда убежать от всего этого кошмара в мире Рувика. Но единственное, что Погребняк-старший мог — это ощутить на духовном уровне, что его милая маленькая сестрёнка жива и здорова. Женя не ранена, дышит — и на том, что называется, спасибо. Больше сейчас ничего старший брат сделать не мог. Только играть и плясать под дудку Ядра, коим является Викториано. «Ладно, упырь, выкидывай свои карты! Что на этот раз?», — мысленно вопил сероглазый мужчина, но вслух не решался ни слова проронить. Боялся, что тем самым себя выдаст и станет лёгкой мишенью. А если вместо хранителя здесь снова будет Лаура? Или Нойн с Цейном? Или Страж которого Стас с Джозефом на локации кладбища даже не встретили? Рязанский мужик не знал, чего ожидать. И это было просто отвратительно. Досчитав до нужного ему числа, Стас выдохнул и направился искать выход из этой комнаты. В игре он, по крайней мере, был всегда. Нужно было только его открыть после битвы с боссом. А вот этого Погребняк надеялся избежать. Не прошло и пяти минут, как после поисков и ходьбе по этому помещению, Стэн наткнулся на запертую железную дверь с кровавым логотипом «Маяка». Лейтенант изогнул бровь в недоумении. «Танюха? Здесь? Да ну нахер, нет. Не может такого быть. С хера ли тогда дверь закрыта?», — Аадланд-старший и не думал, что медсестра Гутьеррес будет здесь. К Татьяне Стас попадал всегда иначе — не через зеркала. Лишь единожды он ушёл от неё через него — когда оказался в особняке Рувика. Но здесь нигде зеркал не было. Так что, глупо думать, что удастся это провернуть ещё раз. Постучав кулаком по запертой железной двери два раза со всей силы, Погребняк услышал за своей спиной какое-то шевеление. Достаточно громкое, словно лязганья цепей. А после и знакомый стук — стук тяжёлого молота по боковой части сейфа вместо головы. — Ебаный в рот… Только не говори мне, что…? — Стас не решался додумать и повернулся. Серые глаза широко распахнулись, как и полуоткрытый рот. Буквально в метре от мужчины уже стоял тот, кого Погребняк боялся даже больше Амальгамы Альфа — Хранитель. — Блять, тварина! — выкрикнул Стас сразу же, как только мужчина с сейфом вместо головы сделал рывок вперёд и замахнулся на Погребняка своим оружием. Кое-как увернулся! Лейтенант не знал, что предпринимать. Спрятаться в этой комнате было негде, оружия тоже никакого не было, дверь не открыть… Как поступить? Отдышавшись за одной из решёток, Стэн снова столкнулся с Хранителем лицом к лицу и снова еле успел отбежать в сторону. Так, бегая из одной части комнаты к другой, и так раз за разом, сероглазый хотя бы запоминал что где в комнате находится. Вот только Аадланд сомневался, что это ему чем-то поможет. А в рукопашную вступать — себе дороже выйдет. Рисковать не очень хотелось. Особенно если учесть, что Стас очень хочет увидеть Женьку. Как можно скорее. — Нет, ты серьёзно? — восклицал русоволосый каждый раз, когда убегал от Хранителя, хотя и знал, что ответа не получит. Лишь иногда, когда Стас убегал далеко, этот мужчина бил молотком по сейфу. То ли пытаясь испугать, то ли из-за ярости… По его «эмоциям» не понять. Зато когда Сейфоголовый стал по полу раскидывать ловушки из проволоки, рязанский мужчина уже не скрывал своих чувств: — Да ты ахуел что ли?! Играя Себастьяном в реальном мире, Стас отлично помнил эти ловушки. Играя в дополнение «Executioner» брат и сестра никогда не пользовались этими ловушками. Хранитель у них вечно дрался с одержимыми и боссами с помощью молота, на худой конец иногда помогал динамит. Но вот в основной игре эти ловушки из проволоки были тем ещё геморроем! Наступишь на неё — и здоровье отнимается, и легко под руку Хранителю попасться. Иными словами, теперь носиться от Сейфоголового стало в разы труднее. Приходится буквально глаза не поднимать и глядеть под ноги. Не дай бог попасться в ловушку — проткнешь ногу проволокой, станешь в разы медленнее бегать, а после и голову свою Хранителю в мешок отдашь. Долго носился Стас от мужчины с сейфом вместо головы. Пока вдруг не решил попробовать кое-что… То, что стало им с сестрой известно только в дополнении. И, внимание, это — самые что ни на есть спойлеры! Хранитель, или Сейфоголовый, на самом деле был под руководством самого обычного человека, мясника по имени Педро Мартин. У него была дочка-подросток — Марта. И отец, ценой своей жизни, вытащил дочь из STEM, спас её. Только это всё происходило после побега Рувика из системы, и навряд ли Педро сейчас контролирует Сейфоголового. Но Стас не был бы собой, если бы не попытался. — Педро, ищи свою дочь! Не на то тратишь время и силы! — еле-еле, мучая горло, выкрикнул Погребняк, уже готовясь поцеловать своим лицом молот Хранителя. Мужчина с сейфом вместо головы уже поднял руку, замахнулся. Но в последний момент остановился, словно завис. Как будто бы на него повлияли слова лейтенанта. — …чего? Помогло что ли? Аадланд-старший не собирался узнавать и, пока Сейфоголовый находился в замешательстве, отполз в сторону, а после вскочил и чуть ли не визжа от радости побежал к железной двери, которая по неизвестным причинам открылась. Убегая вглубь темных коридоров от Хранителя, сероглазый мужчина не думал о том, что сделал. Да и не до того ему было. Темнота не слишком пугала. Особенно сейчас, когда лейтенант настроил себя на то, что скоро увидит сестру. Серые глаза глядели в темноту так, словно смотрят далеко, в прошлое. Вспоминал Стас сейчас, как дрогнули его сердце и тело, когда мать приехала домой из роддома с крохотным комочком в розовых пелёнках. Какая смешная Женька была! Так кривлялась и плакала. Но мгновенно успокоилась и прижалась к брату, что так неумело качал её на руках, хотя сам ещё был мальчишкой. Ещё тогда между братом и сестрой зародилась эта связь. И её никто не в силах разорвать. Ни «Мёбиус», ни Рувик. И только Погребняк-старший подумал об этом человеке, как Викториано возник из ниоткуда. Он ничего не делал. Лишь стоял под единственной тусклой лампочкой в темном коридоре, и глядел на Стаса. На этого неудачника, что не в силах защитить свою сестрёнку. — Вспомни про говно, вот и оно, — мгновенно Стас напрягся, стиснул зубы, сжал кулаки так, что микроцарапины на костяшках начали кровоточить. Но мужчине было плевать. Наконец Викториано явил себя и, Погребняк не сомневался, он прячет Женьку где-то в особняке. Больше негде. А бледные, безжизненные глаза всё сверлили лейтенанта. Рубену было любопытно, жив ли этот глупец, что так упрямо убеждает себя и Джину в том, что может защитить её. Нелепо! Он о себе то здесь не в состоянии позаботиться! Может только бегать и прятаться, как Кидман. Оба трусливые, жалкие крысы предназначенные для опытов. Глядя на то как Стэн злился Рубен ухмыльнулся. Ядро чувствовал превосходство над этим человеком буквально во всём. А вот Стас, пусть и мимолётно, но заметил, как этот «призрак» STEM нервно оглядывался. Это навело лейтенанта на мысль, что Рувик потерял Женьку. В том плане, что девушка вполне могла от него незаметно свалить. Она ж в этом деле мастер — она и в Рязани с пар неинтересных время от времени смывалась! Если это правда, то Погребняк мог искренне ликовать. Всяко лучше, чем быть под крылом этого бездушного монстра. И плевать сероглазый хотел, что у Викториано что-то там ещё живо… «Че-то он какой-то грустный шляется». — Ну, нет, уёбище, ты так просто не уйдёшь, — прошипел Стас, когда Рувик наконец отвернулся и шагнул во тьму. Русоволосый пошёл за ним, о чём пожалел лишь потом. Когда под ногами пропал пол, Аадланд начал проваливаться неизвестно куда. Потом, через минуты две пустого и свободного падения, старшего брата Женьки принесло в какое-то помещение. Позади него кучей валялись инвалидные коляски и койки, преграждая путь, а спереди была белая дверь с решётками в окошке. — Пидор, — выругался Стэн, не стесняясь своих слов в адрес Рувика. Снова он его непонятно куда выкинул, и придётся искать выход, — Радует только, что Женёк от него сьебалась. Я чувствую. Ха, моя сестрёнка кинула тебя! Расстроился, бедолага! Стас насмехался над Викториано, хотя правды и не знал до конца. Да и на кой она ему, когда ему на первом месте лишь Женька? Именно поэтому больше сероглазый временить не стал и открыл дверь перед собой. Сразу же ему в лицо ударил яркий свет карманного фонарика, а с губ сорвался мат. Что поделаешь — нежданчик! Но потом, легонько укрыв ладонью свои глаза, Погребняк-старший стал всматриваться в стоящий рядом силуэт. А когда тот стал приближаться со звуком стука каблуков по полу, то лейтенант нахмурился. — Стэн, это ты? — Кидман. Поганая сволочь!***
Стас воссоединился с Кидман после встречи в снежной локации. А вот Себастьян и Женя сейчас потели гораздо обильнее, чем лейтенант и агент при взгляде друг на друга. Девушка с мужчиной друг друга сверлили глазами зная друг о друге ложную информацию но и не делали шага для решения этого вопроса. А вот безоружная Джина и Кастелланос сейчас на корточках, почти не дыша, шли в параллель с двумя Травмами. Эти монстры словно ощущали присутствие двух людей здесь, и патрулировали первый этаж комнаты очень тщательно. Приходилось постоянно в юбке тёмно-синего спортивного платья носить хлам Женьке, подавать детективу, чтобы он кидал в дальнюю стену и отвлекал Травм на шум. До двери на второй этаж оставалось немного. И детектив с сестрой лейтенанта добрались до неё в принципе благополучно. Но вот только хлам кончился, на двери висел замок, а Травмы уже шли на звук трясущейся цепи, которую Себастьян пытался сорвать с замка. Но не выходило. Тогда детектив решил попробовать перелезть через решетчатое ограждение. С лёгкостью забравшись наверх, Кастелланос спрыгнул на противоположной стороне. А Евгеша, чьи серые глаза наполнялись страхом из-за приближения Травм к ней. Детектив же, видя, что девушка не торопится перебираться, потропил её: — Джина, быстрее! Они уже близко! — Я… Себастьян, я не смогу, — Погребняк-младшая никогда не умела перелазить через заборы, как это в детстве делал её брат. Она нередко рвала одежду, когда они со Стасом лазали в детстве по деревьям, из-за чего мать ругала их обоих. Женя вообще считала себя бревном после того, как её так обозвал Пашка. «Бесформенное полено! Ты самое натуральное бревно, Женя! Ты вообще умеешь ртом работать и ноги нормально раздвигать? Да с тобой трахаться только инвалид смог бы — тоже двигаться не надо будет!», — смеялся над девушкой Павел, заставляя ту лишь молча глотать ком обиды ради брата, который тогда очень сильно болел. Павлу Женя досталась ещё невинной, «девочкой». Неудивительно, что двигаться и правильно себя вести в постели она не умела. Но этот наркоман и любитель куража не принимал это во внимание, и всячески словесно унижал девушку. А когда Евгеша застукала его с легкодоступной барышней, то Павел обозвал её неблагодарной сукой, ударил с такой силой, что Погребняк-младшая упала на пол едва не потеряв сознание, хотел до кучи пнуть её в живот… Но в последний момент передумал. Девочка по вызову вмешалась и хотела даже вызвать скорую Жене. Но девушка, что было сил, убежала к брату, где в углу сидела, как забитая в угол мышка.«Бесполезная! Бестолковая соска, которая вечно за братика прячется! Давай, вали, поплачь Стасу в жилетку! Неблагодарная сука! Я оплатил твоему брату лечение, тебе давал возможность себя в нормальный вид привести! А ты как была грязной шавкой с улицы, так ею и осталась! Да на тебя внимание разве что конченный на всю башку кретин обратит!».
Эти слова Павла застряли в голове Жени, как проклятие. Седоволосая в ночных кошмарах потом нередко видела этого негодяя. Но сейчас, стоя и глядя, как Травмы приближаются, девушка понимала, что в каком-то смысле Пашка был прав. Во всём. И в том, что на сероглазую «серую мышь» обратит внимание лишь отпетый на всю голову ненормальный, и что она ни на что не годна. — Надо же! Хоть и подонок, но ведь предугадал Рувика. Везёт же нам по жизни, Стас, — ядовито насмехалась сама над собой Джина, игнорируя монстров перед собой. Но когда над её головой пролетело что-то яркое и искрящееся, Женя словно очнулась. Протерев уже намокшие глаза, она подняла взгляд и видит: Себастьян с арбалетом «Агония» в руках, выстреливший взрывным болтом в стену. Потом же Погребняк услышала пронзительный голос мужчины: — Джина, в сторону! Не испытывая судьбу, Аадланд-младшая быстро рванула за металлический ящик высотом как два Кастелланоса, зная, что Травмы далеко не сразу за ней кинутся. А когда эти две твари соизволили повернуться, то активировали бомбу на болту. Одна Травма подорвалась так, что лишилась головы и замертво повалилась на пол. Вот только вторая разве что лишилась балки за спиной, чему наверняка была рада, ведь ускорилась и начала снова искать девушку по первому этажу. Однако, искать уже было некого. Этот взрыв создал то замешательство, которое было необходимо Себастьяну, чтобы перекинуть металлическую лестницу Джине. А когда девушка перебралась на другую сторону ограждения, детектив благополучно вернул лестницу и откинул в сторону. Теперь ему и младшей сестре лейтенанта ничего не мешало дойти до каменной лестницы, подняться на второй этаж и открыть белую дверь. Впереди был проход без двери и… Ветер? — Ты тоже это чувствуешь? — спросили одновременно Себастьян и Женька друг у друга, что немного повеселило девушку. Но потом детектив добавил: — Значит, это выход куда-то наружу. Но насколько я понимаю, так просто мы отсюда не выберемся. — Да. Тут всё гораздо сложнее… Так просто и не объяснить, — Женька и правда не знала, как описать то, что их ждёт дальше. Да и какой смысл, если не знаешь, чего теперь ожидать?! Всё уже идёт далеко не так, как игра показывала. Где Джозеф? Где Джули? Почему Рувик не кидается искать беглянку? Женя не знала. — Джина, — Себастьян обратился к Аадланд уже потом, у самого выхода куда-то наружу. Сероглазая вопросительно посмотрела на детектива, который вдруг коснулся её плеча. Осторожно, обеспокоенно, как Стас, когда Женька чуть не вылетела из университета: — Я понимаю, ты переживаешь за Стэна. Я тоже. Но не позволяй страху тебя победить. В следующий раз меня может не быть рядом, когда у нас на пути появятся ещё твари. И Евгения поняла, о чём Кастелланос говорил. Обижаться на такое «замечание» было бы глупо, ведь девушка и сама свою ошибку видела. Так что, Джина только послушно кивнула, стараясь не поднимать глаз. Подняла она их только тогда, когда услышала панические крики о помощи. Голос принадлежал молодому человеку, о котором её сердце пеклось также, как и о Стасе. — Помогите! Помогите! Помогите! — Лесли! Какое счастье, с ним всё в порядке!