Скрытые функции

Не так уж сложно оказалось понять разницу между подчинением и доверием, которую так многие пытались объяснить… пусть даже для понимания в итоге потребовался опыт функционирования в чужой бит-карте. Притворяясь Бобом, все, что осуществимо оказалось завоевывать, это доверие: весьма ценное для выбранной стратегии доверие каждого значимого модуля.        Забавно, что проще всего самозванцу оказалось поладить с Матриксом, с самым недоверчивым и до паранойи подозрительным из спрайтов, но общая опасность в паре Игр, взаимовыручка и чувство товарищества – и вот суровый воитель оказывается на проверку даже более простодушным, чем настоящий Боб! Не так далеко, как могло показаться, он ушел от Энзо – от ребенка, которого стоило всего-то раз поощрить в сумасбродных выходках, поблагодарить за находчивость, чтобы они, пусть и не забывая о «первом», настоящем Бобе, просто перестали обращать внимание на различия. Доверие настоящего Боба тоже пришлось завоевывать, ни отчаяние, ни чувство собственной неполноценности не заставили бы его усомниться в себе… до нужной степени. Порой затеянная игра была рискованной, порой непредсказуемой, но Мегабайта забавляло, о какой степени запутать чужие чувства оказалось легко, именно тогда он был уверен, что завоевать доверие – именно один из способов подчинить. Как и вообще любое «завоевание». Ненасильственный, рискованный, более сложный и требующий большего времени, но все равно один из способов.        Что касается Дот, она в большей степени заморочила себя сама. Видимо, пережитое тогда потрясение было достаточно сильно, чтобы от самозванца требовалось лишь слегка подыграть в нужные моменты. Признаться, вирус ожидал не совсем этого. Он и самоубийственной попытки Боба разъединиться с Глитчем не предвидел, но Дот, в его негласном рейтинге вероятных разоблачителей значившаяся сразу после Мыши, удивила в большей степени. И, сама того не осознавая, сорвала этим первоначальный план проникновения в Суперкомпьютер: как ни разыгрывай беспокойство за «близнеца», а невозможно оказалось, не выходя из положенной роли, оставить девушку в таком состоянии.        Пару раз Мегабайт действительно задумывался, что собирается делать, если настоящего Боба спасти все же не сумеют. Становиться заложником роли героя он точно не намеревался, но понятия не имел, в какой момент сможет раскрыть карты – оттого не столь уж давний вопрос Дот о том, как долго он был намерен притворяться, даже слегка застал врасплох. Задумываться об этом все равно мешала полунеосознанная уверенность, что Боб выкарабкался бы и из ситуации гораздо хуже, лишь бы только все в очередной раз пошло кувырком! Уж в этом Страж ни разу не разочаровывал…        В любом случае, доверие Дот к самозванцу не было результатом тщательной манипуляции, пусть манипуляция остальными и лишила ее в итоге равновесия окончательно. Наверное, впоследствии сильнее всего на нее давила именно добровольность ошибочного выбора.        Но получив в результате ее роковой ошибки опыт не тобой заслуженного доверия, все эти предназначавшиеся не тебе объятья и поцелуи, получаешь возможность сравнить воспоминания. Воспоминания, в которых Дот в объятьях не трепещет, словно в нервной лихорадке, а зеленая кожа на ее личике не горчит под поцелуями от следов пары все-таки сорвавшихся слезинок…        Не то, чтобы новые впечатления были хуже или чем-то Мегабайта не устраивали – просто разницу можно было понять.        И вряд ли целью мисс Матрикс было именно это ему демонстрировать.        «Осталось понять – а что же было…» Дот определенно не могла разделять наивных взглядов Боба относительно «шанса на нормальную жизнь для всех» и всего прочего. Страж словно бы рассматривал вредоносность любого модуля как сбой, изъян, следствие повреждения, ни для кого не являющуюся нормой. Не знай Мегабайт Боба достаточно давно и хорошо, чтобы достоверно «влезать в шкуру» и даже отчасти копировать отношение в функционированию, наверное, подумал бы, что герой стремится найти способ для практического применения функций, любых функций, во благо.        Как Гексадесимал.        Но Боб не стремился. И смерть хаотической «королевы» даже оказалась ударом для него – решение, хм, принести пользу было ее собственным и полностью добровольным. Безумным, как и все ее решения. А Страж, похоже, искренне желал именно открыть для нее жизнь, которая ему казалось нормальной, жизнь, в которой от Гексы не было бы и вовсе никакого проку, пусть даже и вреда стало бы существенно меньше. Вот только надолго ли ее хватило в этой «нормальной» жизни, не будь и вовсе угрозы Дэймон? Гексадесимал не думала о прошлом, не думала о будущем, даже прямые последствия собственных поступков часто предпочитала воспринимать как непредсказуемые, поэтому она и оказалась единственным вирусом, кого не могла испугать смена формата. Кого никакие перемены не могли напугать, но как скоро бы она поняла, что после такой перемены былая непредсказуемость может навсегда остаться в прошлом? А еще…        А еще Дот очень точно сформулировала то, что долго оставалось очевидным, но не обозначенным. Мегабайт и Гексадесимал были вредоносными как будто «наполовину», на разные, противоположные осколки. То, что заставило ненормального Стража, а может, уже и не только его, воспринимать их «не абсолютно» вредоносными – только потому, что в функцию Мегабайта не входило обязательное уничтожение совсем уж без причины, а Гекса с ее маниакально малым объемом внимания, так и не определилась как именно могла бы взорвать мир. При должной наивности «не абсолютный вред» можно истолковать и как «способность и на пользу».        Но вот Мегабайта уж точно не беспокоила ничья польза, кроме собственной. Он сомневался, что она и Гексу-то интересовала при всей их противоположности, просто «польза» в ее представлении такая бессмысленная и бессистемная, развлечения и новые впечатления. Куда вписывались даже плен и рабский ошейник, при всем ее искреннем бешенстве по этому поводу. Куда впишутся и временные попытки жить чужим форматом, чужими функциями – не притворяться, а по-настоящему жить. Ведь о последствиях она все равно не способна задумываться.        Зато Мегабайт иногда ловил себя на склонности излишне задумываться даже о том, что значения уже не имело. Взбалмошной сестренки больше нет и, пожалуй, без нее только спокойнее. А ее мотивы… как будто неочевидно, что мотивов у нее не было, как не было и никогда. Мышление Боба, при всей его чуждости и абсурдности, было до прозрачного очевидным. Страж заблуждался, но заблуждение это легко выстраивалось из его мировоззрения и убеждений. Но вот Дот… пусть ей и не свойственен был нормальный, с точки зрения Мегабайта цинизм, пусть она не была склонна к жестокости, но действиями Дот руководили вполне практичная оценка ситуации и, даже в спонтанных поступках, логичный расчет. Казалось бы, понимать ее должно было быть проще, ведь такая манера мышления объединяла, но почему- то получилось наоборот.        - Ты почти миллисекунду не выходила из душа. Я почти начал беспокоиться.        Не было нужды поворачивать голову и смотреть на девушку, чтобы представить, как она, словно от холода, обхватывает себя руками за плечи, а кончики пальцев вжимаются в зеленый скин, словно ей хочется сорвать его с себя.        - Не от всякой грязи можно отмыться.        Раскрывшееся у стены видео-окно продемонстрировало панораму Мейнфрейма, уже частично затихшего и погрузившегося в темноту, лишь некоторые сектора верхнего уровня продолжали светиться неоновыми вывесками и баннерами. Дот подошла к окну вплотную, почти уткнувшись лбом в изображение.        - У меня только один вопрос! – поднявшись, Мегабайт не стал подходить к ней ближе, только пристально смотрел на коротко остриженные волосы на затылке, и слабо, на грани заметного, подрагивающие плечи. Дот не обернулась. – Ты ведь не надеешься таким образом мотивировать Боба решительнее действовать против меня? У него, кажется, проблемы с тем, чтобы должным образом меня ненавидеть – что бы ни произошло.        - Забавно. Почти тот же вопрос, что я хотела задать тебе – это тебе было нужно, чтобы он обратился к Стражам.        - Думаю, мне никто не поверил бы на слово. Кроме того, тут угроза твоей жизни сработала бы гораздо эффективнее. Независимо от того, опять же, правдой это было бы или нет.        После того, что он успел услышать о последних приключениях Гексадесимал, не было даже стопроцентной уверенности в том, что у Стража есть предубеждения против связей с вирусами, как таковых. Но Дот об этом напоминать очевидно не стоило, пусть даже, с наибольшей вероятностью, подозрения на этот счет и были безосновательными. Или как раз потому, что были?        - По-прежнему думаешь, что мои слова имеют какое-то особенное значение. Но нет. Я объяснила им, что Суперкомпьютер – единственная сейчас возможность от тебя избавиться. Что безопасность Мейнфрейма для меня в приоритете. Не слишком-то много это изменило. Думаю… думаю, даже, если бы ты действительно решил шантажировать Боба моей жизнью, это ничего бы не меняло. Даже если бы все равно, что убило его самого – это только моя жизнь, к тому же, удаление системных модулей не необратимо. Ты не хуже меня это знаешь! – резко обернувшись, она встретилась с вирусом абсолютно непроницаемым взглядом. Фиолетовые при лучшем освещении глаза казались черными провалами. – Только на мне все еще нет ошейника именно потому, что только мной ты считаешь возможным манипулировать без него.        - Я тобой не манипулирую. Ты выполнила свою часть сделки, так что ты совершенно свободна. Но если хочешь свободы и для своего города тоже, придется помочь мне.        Именно это ей, похоже, манипулированием и казалось.        - Даже если мои слова все еще хоть чего-то стоят, этого мало. Я не хочу рисковать. Но, возможно, горожане убедят Боба возобновить контакт хотя бы ради того, чтобы эвакуировать их из системы…        Дот резко смолкла, прикусив кончик губы. Конечно же, она сама настаивала на том, чтобы мирных жителей «смена власти» затрагивала наименьшим возможным образом, так было сложнее добиться достаточной запуганности, и ее саму больше всего пугало то, что Мегабайт с легкостью мог и передумать. Сейчас возможности что-то ему противопоставить, стало меньше даже при прежней ее ничтожности – не было и нужды придерживаться данного слова.        Она ошибалась. Не на тот счет, конечно, что Мегабайт не нарушил бы слова, если бы это было бы выгоднее. Но не так уж много он и обещал. Есть огромная область допустимых значений между «не причинять прямого вреда» и «не затрагивать жизни». - Сдается мне, ты знаешь способ придать им убедительности, не прибегая к лишней жестокости.        Не то, чтобы он сам их не знал. Не так уж многое, как хотелось бы, решалось одной только силой, но что-то подсказывало, что эти методы все равно вызовут неодобрение.        - А ты что, готов перепоручить мне планирование? – девушка устало и без капли веселья улыбнулась.        - Почему нет? Твои стратегические способности всегда впечатляли.        Статистически ее планы срабатывали все еще с большей частотой, чем у самого Мегабайта. Переломить ситуацию сейчас удалось вовсе не благодаря какой-то блестящей стратегии, а только из-за способностей, о которых Дот и ее союзники не имели ни малейшего представления.        - Ведь ты никому не доверяешь.        - Скажем так, я постараюсь доверять тому, что ты будешь действовать в интересах Мейнфрейма.        Не так уж сложно оказалось понять разницу между подчинением и доверием. И существенный процент этой разницы заключался в том, что, рассчитывая завоевать доверие, необходимо демонстрировать его и со своей стороны в той же степени.