***
...Шэнь Юань кивнул, поворачиваясь ко входу пещеры. И произнес, будто бы и правда напоследок: — Вот и славно. — Засунь в задницу свое чертово «славно»! — не выдержав, зло выплюнул Шэнь Цзю. Шэнь Юань, преисполненный упрямой решительностью в самом деле убраться и подумать о жизни на ближайшей полянке, замер. Обернулся. — …почему из всего, чему я тебя учил, лучше всего ты запоминаешь вот это?.. В самом деле, и этот маленький грубиян — будущий глава пика искусств? Скорее уж бабка базарная. — Видимо, хреновый из тебя учитель, — вскочивший на ноги звереныш отвернулся. — Видимо, раз ученик только и знает, что лаяться да кусаться. — Не был бы учитель полным придурком — смог бы научить чему-то полезному. Но вместо этого учитель умеет только строить из себя ничего не разумеющего идиота. Шэнь Юань... уходить раздумал. — И чего же я такого не понимаю, позволь поинтересоваться? — Не позволю! — упрямо вскинулся Шэнь Цзю. — Исчезни! — Я ведь извинился за то, как повел себя тогда, на мосту, — нахмурился Шэнь Юань. — Если тебе так претят прикосновения, мог бы раньше сказать — я ведь не знал! Я... я просто не понимаю, где ошибся! …этот дурак… Шэнь Цзю не находил даже, что ответить. Он просто... ладно, хорошо, он не мог поверить, что Шэнь Юань действительно просит его объяснить это. И он не собирался объяснять! Если, конечно, Шэнь Юань в самом деле не решил сдохнуть прямо сейчас. — Главная ошибка — ты сам, — процедил Шэнь Цзю гневно. Шэнь Юань прикрыл глаза и коснулся переносицы, принимая вид раздражающего взрослого, которому пришлось иметь дело с упрямством глупого ребенка. Но Шэнь Цзю не был глупым ребенком. Он был глубоко оскорбленным ребенком, которого вдруг крайне задел факт, что глупый взрослый не понимает его чувств. Не то чтобы Шэнь Юань был обязан. Для него, пожалуй, это было бы слишком — мир бы перевернулся, начни этот человек понимать, что к нему питают окружающие. — И как я должен исправиться, если ты даже не объясняешь, в чем проблема? — Никак. Тебя никто и не просит, — Шэнь Цзю зло прошел к своей лежанке и лег, отворачиваясь спиной к стоящему у выхода Шэнь Юаню. — Просто свали. Шэнь Цзю был совершенно не настроен делиться своими переживаниями с причиной этих самых переживаний. И как он должен был объяснить, что испугался, смутился, разозлился — и слова сами вырвались? Задеть хотелось посильнее. Малодушно хотелось и остаться одному: чтобы похлопать себя самого по голове, в очередной раз уверившись, что люди вокруг — гнусные лжецы и уроды, и даже самые добрые из них, в конце концов, могут прятать нож в рукаве. Между тем, он не был уверен, что расстаться с Шэнь Юанем было бы действительно… легко. Они знакомы всего каких-то жалких несколько месяцев, и вместе с тем Шэнь Юань сделал для него больше, чем кто-либо за все двенадцать лет. Шэнь Цзю отказывался думать об этом. Отказывался и с усердием игнорировал гнусный, отвратительный страх, наполнивший его душу в ту ночь, когда сгорбленная фигура его учителя скрылась за скалистой стеной. Шэнь Цзю было все равно. Примерно пол палочки благовоний. Потом он, точно какая-то вшивая шавка, поплелся искать своего благодетеля. Шэнь Цзю, скрутившись на лежанке, слышал тихие приближающиеся шаги. Как Шэнь Юань зашуршал одеждой, усаживаясь неподалеку. Помолчали. — Мне сон снился, — вдруг поделился дурацкий учитель. — И там был ты. Шэнь Цзю хмыкнул чуть заинтересованно, но поворачиваться даже не думал. — Во сне ты сказал, что ненавидишь меня. Кажется, там было что-то о моем эгоизме и о том, что я не дал тебе выбрать… Когда я рассказывал тебе о Цанцюн, и ты обиделся-... — Я не обижался, — раздраженно перебил Шэнь Цзю. — М-гм. Да, конечно, — примирительно отозвался Шэнь Юань. — Так вот, сейчас я понимаю, что… твоя не-обида вполне обоснована. Прости, мне действительно казалось, что ты хотел бы обучаться в прославленной школе вместе со своим братом. Шэнь Юань почесал затылок, глядя на покрытый трещинами каменный пол. — Похоже, учитель из меня действительно вышел непутевый. — Так и есть. Шэнь Юань хмыкнул без особого веселья и замолчал, задумавшись. — …Цанцюн мне подходит, — погодя, подал голос Шэнь Цзю, не оборачиваясь. — Там, по крайней мере, не будет наставников, так радостно сплавляющих своих учеников под чужое крылышко. — Сяо Цзю! — возмутился Шэнь Юань. — С чего ты вообще взял, будто бы я желаю тебя кому-то сплавлять? — А разве это не так? — Шэнь Цзю даже голову повернул, чтобы стрельнуть обиженным взглядом. — Сам придумал быть мне учителем — а потом радостно сбрасываешь ответственность, прикрываясь лучшими намерениями. Очень удобно, господин непревзойденный придурок! Шэнь Юань выдохнул, потирая переносицу. — Этот ученик думает чрезмерно много, да не о том, — произнес он. — Как я уже сказал, мне действительно жаль, что я не спросил тебя о том, где и с кем ты хочешь обучаться. Но, сяо Цзю, я ведь никогда не говорил, что ты не можешь остаться со мной, — и пускай Шэнь Цзю не видел лица своего нерадивого учителя, в голосе его он отчетливо разобрал улыбку. — Я буду рад, если ты останешься. Мы могли бы путешествовать вдвоем, и-... — Нет, — все внутри Шэнь Цзю отчаянно завопило вместе с ним. — Нет? — Нет! Он даже объяснять не станет! Шэнь Цзю был в ужасе, стоило только представить эту слюняво-радужную картину, где они вдвоем до конца жизни мило и весело охотятся на монстров и собирают цветочки. Шэнь Юань имел специфические интересы, но они нисколько не совпадали с желаниями Шэнь Цзю. Да, ему было неприятно слушать о том, как легко Шэнь Юань принимает мысль об их грядущем расставании. Ему было неприятно и обидно, потому что, может быть, он бы и хотел остаться, но… Нет. Нет, потому что все эти проблемы, все эти боли в груди и тупые слезы, которых он в жизни столько не лил, — все это из-за Шэнь Юаня. От такого человека стоит держаться подальше. К тому же, Шэнь Цзю ни на миг не забывал своих целей. Для себя он решил все давно, и у него не было других путей. Он должен получить власть, авторитет и силу, чтобы более никто не смел помыкать им, не смел глядеть с презрением. В идеале — не смел и вовсе глаз поднять. Цанцюн была идеальным местом, которое позволило бы Шэнь Цзю получить хотя бы часть желаемых вещей. — Что ж, — Шэнь Юань постучал пальцем по своему колену. — Как скажешь. Они опять замолчали. Из-за глупого упрямства и неумения открываться оба сейчас не могли говорить о собственных переживаниях, что нависли над их хрупкими отношениями дамокловым мечом. Впрочем, переживания Шэнь Юаня были сильнее его же обид, и ему в самом деле не хотелось оставлять эту ситуацию… так. Он шумно вздохнул, прежде чем аккуратно начать: — О том, что ты тогда наговорил мне… Шэнь Цзю тут же напрягся, однако упрямо продолжил хранить безмолвие. — Я ведь верно понимаю, что большая часть всего сказанного — неправда? Шэнь Цзю завозился, обхватывая себя руками за плечи, и уставился перед собой. Что он мог сказать в свое оправдание? Черт, да он вообще не собирался оправдываться! — Сам сообрази, — ворчливо отозвался он по итогу, решив, что Шэнь Юань... заслуживает небольшое послабление. — В этом случае твоя тушка давно бы кормила червей. — О, — Шэнь Юань чуть неловко прочистил горло. — Понятно. Я рад. Шэнь Цзю раздраженно хмыкнул и закрыл глаза. — Проваливай спать, учитель.***
Пятый день их тревожно-утомительного путешествия по горным высотам ознаменовался, наконец, прекрасной плоской землей под ногами. Относительно плоской. Ущелье, наконец, оказалось позади, и глазам двух заклинателей предстало прелестное зрелище: по лощине меж крутых горных пиков растекся город, утопая в молодой весенней зелени. Возрос он на берегу бурной реки, спадающей с каменных высот тут и там — это была самая настоящая долина водопадов! Шэнь Юань вдохновленно разглядывал это зрелище, покуда они спускались в сторону города. — Разве не восхитительно? Шэнь Цзю выглядел впечатленно, чему Шэнь Юань непременно умилился. За всеми этими душевными тяготами и сожалениями они совсем не обращали внимания, через какое потрясающе красивое место пролегал их путь. Их конфликт, конечно, исчерпан не был, и ощущение неловкости плотно поселилось между учеником и учителем. Но Шэнь Юань был уже рад хотя бы тому, что они могут продолжить свой путь вместе, оставляя позади те жестокие и обидные слова, едва не сгубившие все, что он с таким усердием выстраивал эту пару месяцев. Город Шаньди был подобен паутине, схватившейся за все близлежащие поверхности. Деревянные пагоды краснели вдоль рваных берегов, поднимались вверх и даже выглядывали на отвесных склонах. Более того: Шэнь Юань мог разглядеть краешек каменного храма, выстроенного прямо в горе! В общем, самое настоящее чудо архитектурного гения. Извилистые городские улочки пестрили самыми разными украшениями, на столбах вдоль реки зажигали фонари, отчего атмосфера казалась особенно примечательной. Судя по всему, здесь во всю проходил некий фестиваль, и Шэнь Юань с Шэнь Цзю пришли аккурат к его завершению — когда торжество принимает особые масштабы. — Как насчет посетить празднование? — предложил Шэнь Юань чуть позже, когда они уже нашли постоялый двор и сняли комнату. — Полагаю, там будет много разных вкусностей. Удивительно, что в столь удаленном месте из-за праздника у них возникли проблемы с тем, чтобы отыскать ночлег. Благо, пара свободных коек таки появились подозрительно магическим образом, когда Шэнь Юань выложил сумму в пару раз крупнее той, что просил хозяин постоялого двора. Шэнь Юань, видимо, уже подзабыл, что натворил Шэнь Цзю в тот раз, когда они собрались остановиться в деревеньке у подножия горы. Что, в общем-то, не было удивительно: этот человек отпускал обиды с поразительной легкостью. Шэнь Цзю хотел отказаться, но совершенно случайное упоминание яств заставило его задуматься. В конце концов, если Шэнь Юань вдруг надумает вести себя, как дурак, можно ведь в любой момент его осадить… Вовсе это не потому, что Шэнь Цзю хотелось сладостей. И стоило солнцу алым окрасить верхушки гор, стоило теням покрыть городские улочки, как Шаньди вмиг преобразился. Зажглись алые и зеленые фонарики, по главной улице под звучание тангу выдвинулась нарядная процессия: женщины и мужчины с раскрашенными лицами танцевали с веерами и маленькими расписанными флажками, а некоторые из них тащили на длинных шестах огромного шелкового дракона. Существо это было на редкость уродливо, но собравшаяся толпа встречала его с искренним восторгом, приветствуя криком и громкими хлопками. Стоило стемнеть, как небо озарили взрывы желто-красных огней фейерверков. Это было одновременно похоже и нет на любой праздник в родном мире Шэнь Юаня, отчего он чуть-чуть терялся. Вдоль улицы, извивавшейся змеей, развернули активную деятельность торговцы, купцы и прочие самые разные мастера. Кто-то продавал украшения, кто-то — свирепые драконьи маски, то и дело мелькавшие в толпе, а кто-то наполнял улочки пряным ароматом еды. Шэнь Цзю выглядел весьма довольно, держа в одной руке сразу пять палочек танхулу, а во второй — конвертик цзунцзы. Он также не позволил пропустить лоток с ароматными баоцзы, и Шэнь Юань приходил в искренний ужас, наблюдая, как элегантно исчезает очередная закуска в бездонном желудке будущего лорда Цинцзин. — У тебя опять разболится живот, — напомнил он. — Можешь есть сколько хочешь, конечно, просто убедись, что тебе не станет потом плохо. — Ничего у меня не разболится, — кажется, или звучал звереныш самую малость смущенно? Видимо, тоже вспомнил тот инцидент еще в самом начале их путешествия. Шэнь Юань беззлобно усмехнулся. Пускай эта привычка наедаться определенно шла Шэнь Цзю на пользу (с их первой встречи он заметно прибавил веса, перестав напоминать оживший скелет, и, кажется, даже подрос), думать, что ей предшествовало, было по-настоящему грустно. Похоже, сознание этого ребенка до сих пор не смогло примириться с фактом, что более голодать ему не придется, и нет смысла хватать и тянуть в рот все подряд, только бы выжить. Конечно, Шэнь Цзю тянул в рот исключительно вкусные вещи, однако ситуацию это меняло не сильно. На грустные мысли Шэнь Юаня навел низкий худой мальчишка, ютившийся меж лотков с закусками и безуспешно просящий милостыню. — Даже не думай, — раздраженно бросил Шэнь Цзю, заметив, куда заозирался его доброхотный учитель. — Эта маленькая крыса вытянет из твоего кошелька все медяки раньше, чем прослезится. — Мы ведь можем просто купить ему поесть? — Шэнь Юань чувствовал себя бесконечно виновато под суровым взглядом звереныша. — Попробуй, — хмыкнул этот бессердечный монстр, прикусывая засахаренным яблоком, — только вот весь этот спектакль играется как раз для таких, как ты: глупцов, которые легко ведутся на грустные глазки и скорбное личико. Шэнь Юань хотел возразить, однако крыть оказалось нечем — Шэнь Цзю бил прямо в цель. Испытывая любовь ко всему милому и очаровательному, Шэнь Юань был из тех, кто от мягкосердечности позволит вить из себя веревки — и даже не заметит. Мальчонка-попрошайка тем временем прицепился к проходившей мимо нарядной девице. Та, сперва будто бы и не заметив ребенка, остановилась и, заимев короткий разговор, вытащила из шелкового мешочка на поясе пару монет. Мальчик тут же согнулся в глубоком поклоне, принявшись расхваливать добросердечность девы на все лады, а когда та отвернулась, намереваясь продолжить свой путь — быстрым и до того отточенным движением срезал мешочек, что Шэнь Юань, лицезревший эту картину, едва разглядел все его движения. — Убедился? — с нахальным самодовольством произнес Шэнь Цзю и хрустнул яблоком. — Какие злые нынче дети, — со вздохом покачал головой Шэнь Юань и вдруг принялся доставать из своего кошеля серебряные монеты, после чего надежно спрятал его в широком рукаве. — А ты, похоже, безнадежен, — возвел очи к темному небу Шэнь Цзю, даже не удивляясь, когда Шэнь Юань целенаправленно зашагал к ребенку. Тот уже принял печальный вид и встретил подошедшего заклинателя огромными слезящимися глазами. Однако не успел он и рта открыть, как Шэнь Юань произнес своим невыносимо настоятельным тоном, от которого Шэнь Цзю, стоящему у него за спиной, вновь захотелось закатить глаза: — Юноша, не откажи этому мастеру в небольшой услуге, — насторожившийся было ребенок, заприметив сверкнувшие в руке Шэнь Юаня монетки, уже не мог отвести от них глаз, — отдай мне вещицу, которую украл. Не стоит переживать, я ничего никому не скажу, — он протянул мальчонке деньги, однако, стоило тому попытаться вырвать их просто так, Шэнь Юань тут же убрал руку, поднимая ее над своей головой. — Ну-ну, так не пойдет. Может быть юный воришка и не слишком хотел расставаться со своим прежним кушем, но по сверкающим глазам было видно, что драгоценные кругляши в ладони заклинателя влекут его куда сильнее. Похоже, предлагал Шэнь Юань куда больше, чем было у девицы в мешочке. В конечном итоге к договоренности они пришли, и уже пару мгновений спустя Шэнь Юань быстро шагал по наполненной людьми улице, выискивая среди них незнакомую барышню. Шэнь Цзю шагал следом и выглядел до крайности недовольным. — Сдалась она тебе. — Мне-то она не сдалась, — парировал вдруг Шэнь Юань, замечая, наконец, неторопливо снующую меж рядов деву, — а вот если уже ей кто-то сдастся, полагаю, беды не миновать. Шэнь Цзю насторожился и чуть ускорил шаг, следуя за учителем. Натянув на лицо до крайности дружелюбную улыбку, Шэнь Юань обратился к выбирающей фрукты девушке: — Госпожа, похоже, вы кое-что потеряли. Дева обернулась. Вид она имела самый прелестный: красивое лицо и белоснежная кожа, фигура тонкая, подобно иве, и облаченная в легкий изумрудный наряд, прекрасно оттеняющий все ее многочисленные достоинства. Эта женщина была на самом деле красива. Что, конечно же, во вселенной ПГБД заведомо являлось красным флагом. Конечно, Ло Бинхэ в этом мире покуда даже не входил в планы своих родителей... Судя по Тяньлан-цзюню, его вообще не стоило подпускать к человеческим женщинам, ежели те желали сохранить свою психику нетронутой. Однако гарем главного жеребца на то и был гаремом, чтобы число сестричек там выходило за все разумные и не слишком рамки. И, конечно, среди них были женщины постарше. Шэнь Юань не был уверен, что любая красивая дама могла быть потенциальной будущей женой главного героя, но конкретно эта вынуждала насторожиться, потому как, во-первых, была очень красивой, а во-вторых — разило от нее демонической энергией. Слабо, даже почти незаметно, и Шэнь Юань ни за что бы не заметил этого, не обрати они тогда внимание на мальчишку-вора. Дева распахнула глаза, увидев знакомую вещицу, оглянулась на свой пустующий пояс и расцвела нежной улыбкой на алых устах: — Бессмертный мастер так добр, — она склонила голову в благодарном жесте, — эта Мэйинь крайне признательна господину. — Не стоит, — вторил ее улыбке Шэнь Юань. — Госпоже стоит быть лишь немного внимательнее. Дева продолжила улыбаться и окинула стоящих перед собой господ пристальным взглядом. Шэнь Цзю рассматривала недолго: похоже, тот был для нее слишком мал. А вот Шэнь Юаню повезло меньше — все внимание юной девы пришлось на его несчастную персону. — Эта примет наставление мастера к сведению, — дева Мэйинь вновь улыбнулась. — Если бы не доброта мастера, эта покорная служанка оказалась бы в большой беде. Будет ли мастер столь же мил, приняв благодарность этой Мэйинь? И все-таки Шэнь Цзю кое в чем ошибался: пускай милые вещи и люди, несомненно, завладевали сердцем Шэнь Юаня, мораль его была нерушима, а помыслы — чисты. Оттого нескромные взгляды, которыми его закидала девичка, не тронули ни сердца, ни тела Шэнь Юаня... — Как этот мастер смеет отказать? — В таком случае, давайте проследуем в место, где нам никто не помешает. Шэнь Цзю, наблюдавший за этим тошнотворным диалогом, с каждой секундой кривился все очевиднее. Он, конечно, понимал, что Шэнь Юань чего-то опять придумал (да и заинтересованности в выпячиваниях девицы особенной не высказывал), оттого решил пока не вмешиваться. Впрочем, менее раздражающей ситуацию это не делало. Если уж что-то заподозрил, мог и поделиться! Так они проследовали за девой Мэйинь к крытой палатке, скромно воткнутой в самом конце торгового ряда. Стоило подолу тяжелой ткани опуститься за их спинами, они очутились будто в потустороннем мире. Если бы у Шэнь Юаня спрашивали, он бы назвал это место притоном гадалки-мошенницы. Было ли дело в развешанных тут и там странных амулетах, четках, бусах и круглом столике посреди всего этого великолепия, или огромном хрустальном шаре, или непомерном количестве свечей — непонятно. В общем, обнаружили они совсем не то, что ожидал Шэнь Юань от демоницы-искусительницы. — Эта Мэйинь имеет скромный талант, — тем временем поделилась дева, раскладывая свои вещи, — если этот мастер позволит, он мог бы сильно удивиться, — предсказания этой недостойной имеют обыкновение сбываться. Шэнь Юань, честно говоря, немного опешил. Он-то полагал, что прибудет в логово суккуба и праведно настоит на том, чтобы она уходила подобру-поздорову. Вместо этого, похоже, сейчас ему предстоит сеанс у экстрасенса. Переглянувшись со столь же растерянным Шэнь Цзю, Шэнь Юань покорно уселся за столик. Дева Мэйинь аккуратным движением убрала в сторону этот комично-огромный шар и села напротив. Судя по тому, как все сходилось, юная красавица перед ним действительно являлась одной из потенциальных сестричек Ло Бинхэ. Госпожа Мэйинь, насколько мог припомнить Шэнь Юань, так и не вошла в гарем главного героя, однако ночи страсти не избежала. Помимо прочего, ее ветренная натура позволяла милой и невинной на вид деве иметь множество любовников и мужей, что на самом деле сейчас было сложно вообразить. Быть может, в молодости эта женщина не была столь развратна? …что, конечно же, не вязалось с теми взглядами, которыми она одаривала Шэнь Юаня не так уж давно. — Прошу бессмертного мастера подышать на цветок, — тем временем пропела дева Мэйинь, протягивая заклинателю красивый бутон. Шэнь Юань послушно наклонился и сделал как велено, уже зная, что ничего подозрительного во всем этом, в общем-то, нет. Вместе с тем в его душе взыграл интерес: предсказания этой женщины в самом деле были удивительно точны. Похоже, ему представился редкий шанс приоткрыть завесу своего будущего! Не то чтобы у Шэнь Юаня было время думать о своей личной жизни, когда у него имелось столько проблем. Впрочем, это не значило, что ему и вовсе плевать, отыщет ли он в этой жизни возлюбленную или ему суждено почить, не порушив свою телесную чистоту. Что, в общем, звучало печально. Цветок тем временем раскрылся, и демоница поднесла его к глазам, заглядывая в сердцевину. С каждым волнующим мгновением лицо ее становилось все сложнее и сложнее. — Что видит госпожа? — К сожалению, способности этой служанки столь скромны, что она не способна четко узреть, куда уходит ваша красная нить в прошлом… не могу разглядеть даже тени вашей судьбы. Боюсь, нить могла быть и вовсе оборвана. Как печально, — горестно покачала она головой. Шэнь Юань, впрочем, удивлен не был. У Яньцзы появлялся на страницах романа только в упоминаниях с третьих уст, так что не было ничего странного в том, что его судьба ни с кем не сплетена. Возможно, то было даже к лучшему: Шэнь Юаню было бы неловко узнать, что где-то там живет и плачется чья-то позабытая женушка. — Тогда, быть может, госпожа поведает, что ждет этого мастера в будущем? Дева Мэйинь покорно кивнула, однако с этим вопросом лицо ее обрело выражение еще более сложное. Шэнь Юань взволновался всерьез: неужели ему и правда на роду написано помереть девственником?! Справа над ухом хмыкнул Шэнь Цзю, отчего-то вдруг проявивший интерес. С каких пор этот мальчишка полюбил совать свой нос в такие дела? — ...пара господина сильно младше, — заговорила, наконец, дева Мэйинь, — однако мастер уже знает ее, — звучала она так, будто была исполнена сомнений. Похоже, что-то в картине ее мира не складывалось. Впрочем, если эта загадочная дева упоминалась на страницах романа, Шэнь Юань, технически, действительно знал ее, даже если они до сего момента никогда не встречались. — Кем же она является? — заинтересованно спросил он. — В будущем… она обретет небывалую власть и уважаемое положение, — говорила дева Мэйинь, — мастер приложит огромное усилие, чтобы воздвигнуть ее на этот пьедестал, и благодаря ему она не будет знать горестей по жизни. И что это за женщина такая? Шэнь Юань был в глубокой растерянности: никаких имен на ум не приходило. — Каковы ее способности? — вдруг вмешался Шэнь Цзю. — Невероятный талант и неиссякаемые духовные силы. К тому же, — добавила демоница, вздыхая, — господину можно позавидовать: верность вашей судьбы нерушима, а любовь — безгранична. — А внешность? — Прекраснейшая из прекраснейших. — Так они знакомы? — уточнил Шэнь Цзю несколько напряженно. — Боюсь, этого мне не ведомо, — покачала головой дева Мэйинь. Шэнь Юань находил предсказание несколько абсурдным. Даже если все это звучало, как жаркая мечта каждого одинокого лузера, связать с такой жизнь он попросту не имел прав! Где это видано — уводить могущественных красоток из-под носа главного героя? Стоит ли уточнить, а не помрет ли Шэнь Юань ненароком в процессе своей любовной истории? — Благодарю за… интересный рассказ, — выдал, по итогу он, после чего откашлялся и произнес уже деловым тоном: — А теперь, госпожа, полагаю, нам стоит поговорить о вашем демоническом происхождении.