— Я же говорил, что ты извращенец, — было первым, что заявил Шэнь Цзю, стоило им покинуть палатку демоницы-суккуба пол палочки благовоний спустя.
Грандиозный вечер подходил к завершению: кто-то уже начинал сворачивать свои лавки; отдельные группки особо неутомимых прохожих где танцевали по обочинам, а где пьяно ругались по подворотням. На небольшой площади как раз по пути к постоялому двору кто-то еще показывал представление поредевшей публике.
В ночном небе яркими искрами алели бумажные фонарики.
Шэнь Юань вздохнул.
— Сяо Цзю, эта дева-…
— «Тва-я па-ра зна-читель-но млад-ше ти-бя», — очевидно даже не собираясь слушать своего учителя, перекривлял он слова Мэйинь.
Шэнь Юань вздохнул опять.
— Ну, это же не значит, что она не может быть взрослой? Вдруг мы встретимся, когда нам обоим будет по сто-с-чем-то. Тогда разница в возрасте не будет играть никакой роли.
— Ну, а если нет? — Шэнь Цзю остановился, уставился прямо в глаза. — Если ты будешь знать свою пару с детства?
…Да сколько ж можно-то, а! Ну вот честно. Неужели его новое лицо так напоминает лицо педофила? Или у Шэнь Цзю был какой-то нехороший опыт (ну, кроме той истории с Цзэй Шэнли)? Или это какой-то особенный злодейский юмор, который Шэнь Юань не понимал?
— Меня не привлекают дети, сяо Цзю. И в любом случае, кем бы ни была эта девушка-…
— С чего ты вообще решил, что это девушка?
— Ну не мужчина же!
— Почему нет?
…И вот что на такое отвечать?
— Ну потому что… мне всегда нравились девушки?
Шэнь Цзю сложил руки на груди.
— И что. Это не значит, что не может понравиться мужчина.
Стойте, он что,
спорит с Шэнь Юанем
о его собственной ориентации?
— Ну… Я не из… таких.
— Что не так с «такими»? — звереныш злостно сощурился.
— Ничего! Ничего, просто… — вот и как объяснить средневековому ребенку понятие гетеросексуальности? И что Шэнь Юань, бесспорно, на сто процентов не гей! — Мне нравится смотреть на девушек, а на парней я никогда не заглядывался.
— Эта демоница ничего не сказала о том, что твоя судьба — это девушка.
— Ну, я… Почему мы вообще об этом спорим?
Шэнь Цзю моргнул. Потом еще. Потом опустил руки, стиснул кулаки, рявкнул:
— Просто так! — и рванул вперед.
— Да-…
Да что, в конце-то концов, в голове у этого ребенка? Неужели и сам Шэнь Юань был таким сложным в свои подростковые годы?..
Почему-то захотелось оказаться рядом с собственной матерью и от всей души извиниться за все дерьмо, что она вытерпела от него.
Шэнь Юань догнал собственного сложного ребенка на повороте, ухватив за предплечье. Тот зыркнул на него волком и, ах да! точно, не касаться.
Как бы то ни было, Шэнь Цзю остановился.
Уставился на Шэнь Юаня хмуро.
— Сяо-… Шэнь Цзю. Ты правда так считаешь?
Где-то вдалеке залаяла собака.
— Как.
— Что я извращенец.
Потому что, ну. Может, в этом все дело? Что его ребенок
правда, на полном серьезе так считает?
Шэнь Цзю на это моргнул опять и вперился уже куда-то в землю. Пробубнил:
— …Наверное, нет.
И о. Какое облегчение! Только вот…
— «Наверное»?
— У тебя со слухом проблемы?
Так что Шэнь Юань потер лоб. А его сяо Цзю, помолчав, все-таки соизволил пояснить:
— Ты извращенец, потому что тупой дурак и ничего не понимаешь… — и, ну, теперь стало намного понятнее!
Зверенок помолчал еще, а потом, что, закатил глаза?
— …но я знаю, что ты не заводишь детей в подворотни, чтоб погладить их пипирки.
...
— Сяо Цзю!
— Что?
Что значит «что»! Если он продолжит использовать такие слова и став учеником на Цинцзин, никакого титула Главы Пика ему не видать! Его просто оттуда выгонят! На Байчжань!
Между тем сяо Цзю опять закатил глаза, будто бы Шэнь Юань тут не прав, и поплелся дальше, сворачивая с горящей красными фонариками главной улицы на темную дорогу к постоялому двору.
Шэнь Юань последовал за ним.
— В общем, твоя будущая
пара скорее состарится, чем дождется от тебя хотя бы
проблеска понимания, и это очень прискорбно знать, Шэнь Юань. Мне уже ее жалко, — напоследок поделился своим ценным мнением звереныш.
И Шэнь Юань устало засмеялся.
Весь этот день оказался слишком уж насыщенным, и ему, сказать по правде, не терпелось оказаться в постели. И проспать предпочтительно до обеда. А потом провести день, сидя за компом, читая отвратительные новеллы и поедая вредности вроде чипсов и прочего фастфуда.
Вместо этого у него подъем в девять (потому что, видимо, «Шэнь Юань, ты же в курсе, что все нормальные люди просыпаются с восходом солнца? Тебе полтора шичэня сверху мало?»), после которого нужно отправляться на задание и выглядеть так, словно он всю жизнь заклинательствовал, а не выучился по книжкам два месяца назад, при этом не забывая, что у него на попечении — маленький строптивый гений, который уже в каких-то вещах превосходит Шэнь Юаня, но которого Шэнь Юаню (который сам выучился по книжкам только два месяца назад), тем не менее, надо учить…
И когда его жизнь стала такой ответственной?
[Ваш баланс на данный момент: 1530 баллов. Автоматическое возвращение в прежний мир доступно только при нулевом балансе. Доступ к приложению «Возвращение в родной город» откроется только после успешного завершения главной миссии.]
…Шэнь Юаню, неожиданно и парадоксально, не хотелось назад.
— Так ты правда поверил этой демонице? — вдруг подал голос шедший чуть впереди Шэнь Цзю.
Что? А, точно, дева Мэйинь.
Шэнь Юань, пусть его ученик этого и не видел, пожал плечами.
— А почему нет?
— Она наверняка все наврала. И пока мы будем бегать и расспрашивать стариков про их потенцию, она похватает вещички и сбежит.
Ну, им точно нельзя убивать
будущую пассию главного героя! Так что будет даже лучше, если она сбежит.
— Сбежит, так сбежит.
…Дело в том, что палочкой благовоний ранее случилось следующее.
Когда Шэнь Юань сказал:
— А теперь, госпожа, полагаю, нам стоит поговорить о вашем демоническом происхождении, — атмосфера в палатке вмиг переменилась.
— Бессмертный мастер обладает недюжим талантом, раз смог разглядеть в этой недостойной ее истинную суть, — ответствовала тогда натянуто Мэйинь.
— Было и впрямь непросто; госпожа умело отводит глаза.
После тех слов повисло молчание. Мэйинь уставила напряженный взгляд на Шэнь Юаня, тот — на нее в ответ.
А потом…
— Господин заклинатель, помилуйте. Эта недостойная может поклясться собственной головой, что за свою жизнь не сгубила и волоса на человеческой!
...
— Зачем же госпожа тогда здесь?
И Мэйинь тогда, заметно помявшись, рассказала:
— Эта недостойная нашла в Шаньди прибежище. Она лишь промышляет своим скромным даром, да помогает местным мужчинам лечить бессилие, взамен беря лишь каплю их энергии ян, эта недостойная может поклясться! Господин бессмертный, спросите кузнеца Цян Тэ, или старого хозяина горячих источников Чэнь, они подтвердят мои слова!
Сказать, что дамочка тогда удивила Шэнь Юаня, было ничего не сказать. Не по канону, это было не по канону! Опять! Неужели та коварная обольстительница и разбивательница сердец, о которой он читал, в юности была… обычной?
И что же с ней приключится в будущем, что изменит ее столь сильным образом?
Как бы то ни было…
— Зачем же Мэйинь вообще поселилась среди людей?
— Как же, ведь человеческие мужчины так нежны и ласковы, совсем не то же, что дикари моей расы. Этой дорога родина, но в мире людей она нашла покой, и желает лишь сохранить его.
Это все… Несколько отличалось от того, что ожидал услышать тогда Шэнь Юань. В оригинальном романе демоница Мэйинь была… старше, конечно. Она держала под своим началом внушительную группу молодых девиц-суккубов, что заманивали в свое логово мужчин, превращая их в марионеток — послушных домашних питомцев.
Та Мэйинь не боялась заклинателей, убежденная, что с любой проблемой может справиться, достаточно лишь соблазнительно обнажиться. А эта…
— Этот мастер возьмет на заметку предложение девы Мэйинь и расспросит горожан. Боюсь, если история госпожи окажется ложью, ей придется покинуть город.
Дева тогда помялась, словно хотела возразить, но в конце концов вымолвила только:
— Мэйинь понимает.
Выглядела она притом столь безропотно, что Шэнь Юань, поколебавшись, таки добавил:
— Если же госпожа действительно не причиняет вред людям, то этот мастер не видит никаких причин вредить ей.
И Мэйинь на те слова приободрилась:
— Правда?
— А почему бы и нет? Если дела действительно обстоят так, как госпожа рассказывает, то ей нет причин переживать, — было последним, что сказал Шэнь Юань, прежде чем, распрощавшись по всем церемониям, повел притихшего Шэнь Цзю прочь из палатки.
— …Она ведь могла солгать, — настоял Шэнь Цзю сейчас.
— Ну и что? — превозмогая усталость, Шэнь Юань нацепил образ мудрого учителя и степенно начал: — Человек тоже может лгать, это качество присуще не одним только демонам. А если человек может солгать, то почему демон не может рассказывать правду?
Шэнь Цзю на это угрюмо помолчал. А потом выдал:
— Когда-нибудь тебя очень сильно надурят, Шэнь Юань.
***
Ощущение, словно за ними кто-то следует, мелькает у Шэнь Юаня только на входе в постоялый двор. Холодит затылок. Как будто за ними наблюдали из тени.
Обернись.
Обернувшись, впрочем, он ожидаемо не заметил ничего необычного.
Показалось ли?
Как бы то ни было, стоило войти в харчевню на первом этаже, как в глаза ударил свет, в нос — запах жареного мяса, а в уши — легкий гомон посетителей да бренчанье пипы, и о неприятном чувстве как-то сразу и позабылось.
Под бурчание Шэнь Цзю о том, что учитель совсем совесть потерял морить ребенка голодом, они пошли заказывать ужин.
***
Как оказалось, история Мэйинь действительно была чистой правдой. Более того, в этом городе о ее чудодейственном лечении если уж не знал, то, по крайней мере, слышал чуть ли не каждый. Благодарили ее не только излечившиеся мужчины, но и некоторые их жены! А еще оказалось, что она не только помогала с лечением мужского бессилия, но даже пару раз латала раны каким-то несчастливцам.
Все это совершенно не вязалось с тем, что знал Шэнь Юань по оригинальному роману, но, как он уже успел уяснить за месяцы жизни в этом мире, много чего на деле оказывалось совершенно не таким, как описывал Самолет. Так стоило ли удивляться?
— Отвратительно, — только и заявил на все это Шэнь Цзю следующим вечером, когда они брели в ближайшую харчевню на ужин.
Только что они снова заглянули к деве Мэйинь, и Шэнь Юань (не в последнюю очередь показательно перед своим строптивым учеником) принес госпоже извинения за недоверие и заверил, что от них о ее сущности никто не узнает.
— Ну и зачем было все это представление? — вякнул его (абсолютно нетолерантный! небеса, почему Шэнь Юань не взялся за это раньше? от этого ведь буквально зависит его жизнь!) ученик, пиная камешки по дороге. Некоторые стукались о ноги прохожих.
— Что ты имеешь в виду? — заведя руки за спину и напустив возвышенный вид, поинтересовался Шэнь Юань.
Шэнь Цзю фыркнул.
— «Э-тат не-дас-той-ный изь-ви-ня-ет-ся пе-рид гас-па-жой», — перекривлялся он.
— По твоему, она не достойна извинений?
Шэнь Цзю сложил руки на груди. Буркнул:
— Зачем извиняться перед демоном? И шлюхой, к тому же.
— Не выражайся.
Шэнь Цзю запрокинул голову и протяжно выдохнул носом.
— Что же касается госпожи Мэйинь… — как бы ему преподнести получше?.. — Разве она была похожа на демона, когда мы увидели ее вчера на улице?
— Ну нет, — сделал одолжение звереныш.
— Она покупала еду, такую же, какую едят обычные люди. За деньги обычных людей. Правильно?
— Ага, — буркнул он тоном, с каким закатывают глаза несогласные дети.
— Она совершает добрые дела, так?
— Пф. Скорее уж получает свое с их помощью.
— Постой, постой, — Шэнь Юань выставил руку перед Шэнь Цзю, продолжая однако идти. — Демоны-суккубы известны тем, что питаются мужской энергией ян, тем самым убивая их. Правильно?
— Мгмм.
Им определенно повезло встретить эту демоницу, и определенно повезло, что она оказалась отличной от своего книжного оригинала. Хороший пример для Шэнь Цзю.
Совершенно игнорируя убитые, задолбанные и абсолютно непочтительные интонации своего ученика, Шэнь Юань продолжал вещать:
— Выходит, она могла убивать этих мужчин, но предпочла этого не делать, разве не так?
— Так, Шэнь Юань, все так.
— Так что же плохого в том, что она несет добро тем, чем другие убивают?
На это Шэнь Цзю отмолчался, и в целом как-то даже насупился.
Неужто Шэнь Юаню удалось его зацепить?
Он решил ковать железо, пока горячо:
— Понимаешь, нельзя судить по расе. Вот скажи, встречал ли ты на своем пути дурных людей?
Шэнь Цзю красноречиво промолчал.
— Ну, а добрых?
Шэнь Цзю устало вздохнул.
— Так раз среди людей есть и плохие, и хорошие, почему то же не может быть справедливо и для демонов? Вот скажи, ты встречал дурных демонов?
— Я встречал демонического императора, — совершенно обыденным тоном заявил ребенок, два месяца назад не видавший даже духовного клинка. — Ты его испугался.
...
— Потому что я не был с ним знаком! — вообще-то, это кто кого испугался! Шэнь Юань? Самого Тяньлан-цзюня? ...Конечно, он его испугался, да это же сам отец протагониста! Кто ж знал, что Священный Император окажется таким… нетипичным… для демона? В любом случае: — Но разве он причинил нам вред?
— Нет, — вздохнул снова маленький невежда.
— Хотя мог бы.
— Мог бы, — разболтанно кивнул.
— А теперь мы встретили госпожу Мэйинь, — Шэнь Юань помолчал, думая, как бы получше сформулировать свою мысль. — Так скажи мне: если и в том, и в другом племени есть место как добру, так и злу, то чем одно хуже второго?
Он прервался, давая Шэнь Цзю время ответить самому себе. Тот же топал, мрачно глядя под ноги.
Может, Шэнь Юаню нужно быть убедительнее?
— Человек носит за пазухой клинок, но только от самого человека зависит, зарежет он им кого-то или порежет кому-то хлеб, — продолжил он. — Демоны носят в себе огромную силу, и кто-то использует ее во зло, а кто-то находит способ делать мир лучше. И если такая сила направлена во благо, по праведному пути, как это может быть чем-то иным, кроме добра? Мы привыкли считаться со злом, которое нам причиняют, но разве не правильно считаться и с добром тоже?
…Вот это он конечно завернул! Неужели его так поперло от одного только проживания в мире небезызвестной пафосной книжонки??
Судя по красноречивому молчанию, звереныш, кажется, тоже счел его речь самую малость чересчур. Что ж.
Значит, смена темы.
— К тому же, госпожа Мэйинь так хороша собой, как ты считаешь, а, сяо Цзю? — Шэнь Юань лениво потянулся, чтоб размять старые кости.
Тут уж ответ последовал:
— …Ни капли.
Так что Шэнь Юань хмыкнул:
— Ну не скромничай, она определенно красива — демон-суккуб как-никак.
— Я не нахожу ее красивой, Шэнь Юань, отвали.
— Да? — а вот это интересно. — И в ком же находит красоту сяо Цзю?
Потому что, ну… Оригинальный Шэнь Цинцю определенно
был охоч до женской ласки… Но Шэнь Юань, наверное, слишком забегал вперед.
Шэнь Цзю вместо ответа остановился и злостным взглядом вперился в учителя.
О-о-о, его зверенок покраснел! Неужто… Упс, неужто Шэнь Юань снова сыграл роль того самого раздражающего взрослого, что водит незаинтересованного уставшего отпрыска по магазинам, а теперь еще и заваливает смущающими вопросами типа: «Тебе нравится какая-нибудь девочка? Ну не стесняйся, расскажи по секрету!»?
Небеса, неужели он стал тем, кого в детстве терпеть не мог?
Между тем Шэнь Цзю выглядел так, словно собирался подробнейшим образом поведать, в ком он будет находить красоту после того, как хорошенько поколотит…
А потом он вдруг метнул взгляд куда-то за спину Шэнь Юаня.
— Что?
Шэнь Цзю моргнул. Сощурился.
— Мне что-то показалось.
А? Показалось что?
Впрочем, уже через секунду его зверенок отмер и сказал:
— Не важно, пойдем дальше. Просто… будь начеку.
Быть начеку для чего?
Погодите.
А он ведь вчера тоже что-то почувствовал!
Шэнь Юань хотел было расспросить сяо Цзю, как оборвал себя: что, если их кто-то подслушивает?
Так что они пошли дальше.
В молчании, потому что разглагольствовать о милых дамах или о добре и зле отчего-то больше не хотелось.
Да и вообще атмосфера повисла напряженная.
«Система, ты знаешь что-то?»
[Информация о миссии пока не доступна.]
Ага, так значит, новая миссия? Этого ему не хватало! Шэнь Юаню хватило и последней, спасибо, больше не надо!
В молчании учитель и ученик завернули за угол. Надо сказать, хотя фестиваль официально закончился, далеко не все торговцы спешили сворачивать праздничные лавки. Так, например, дева Мэйинь сегодня все еще корпела над своим огромным хрустальным шаром, кто-то все еще продавал сувениры, фонарики, украшения, да и праздничных лакомств еще было предостаточно — и все заметно дешевле, чем вчера.
В какой-то момент Шэнь Цзю молча подошел и купил себе внушительный кулек бороды дракона, и с очень серьезным видом засунул одну конфету в рот, а остальное — в цянькунь.
В какой-то момент Шэнь Юань снова почувствовал то же, что и вчера. Снова холодило затылок.
На этот раз он обернулся.
Что-то мелькнуло через дорогу.
Определенно, что-то мелькнуло!
— Держись за мной, — велел он еще жевавшему Шэнь Цзю, а сам метнулся туда.
Миг — и он уже там, в узком тупике меж двух зданий, наставив меч на… девочку.
Обычную девочку.
Лет пятнадцати на вид, симпатичную (как и все в этом мире), с челкой на пол лица.
Она перевела взгляд с Шэнь Юаня на подоспевшего Шэнь Цзю, а потом скосила глаза на острие меча перед своим носом и произнесла:
— Выходит, слухи не врут. У У Яньцзы и впрямь звериное чутье.
…О нет.
