Chinese host

С самого утра Юно не везло. С самого утра всё шло не так, потому что Сычен внезапно исчез. Он не отвечал на звонки, второй телефон был выключен и мирно лежал на прикроватной тумбочке. Хуже было только от той мысли, что Джемин тоже, впервые за прошедшие недели, приедет к Сычену лично, и как Юно будет объяснять его внезапную пропажу, неизвестно. Его точно уволят. Самым позорным и глупым Юно считал то, что сделает это Джемин, а не его старик. Молодой человек выбежал во внутренний двор, тяжело дыша и сгибаясь от навалившейся усталости. И, возможно, от ответственности — очень опрометчиво было доверять ему такую сложную и, что немаловажно, неблагодарную работу, ведь Сычен как был неуправляемым и непослушным мальчишкой, так и остался. Большое тенистое дерево спасало от солнца — болела голова. Было тихо, время как будто остановилось, хотя за тонкими стёклами туда-сюда ходили люди, а за бесконечным количеством стен, в городе, уже было нестерпимо шумно. Юно искренне верил в трусливость юноши и в то, что он не смылся в город и находится где-то в безмерном комплексе Каннама. Есть ещё места, где Юно не искал, но вот только откуда там взяться Сычену, было не ясно. В спорткомплекс он бы никогда не пошёл, как и в бильярдную со спа, но нужно было с чего-то начать. Ближе всего ко внутреннему двору был спорткомплекс, поэтому, недолго думая, Юно направился туда. Он снял пальто, потому что отлично знал — в бассейне очень влажно и душно, настоящий парник. Такое парню совсем не по душе, он поборолся с усилившейся головной болью и вошёл в просторное помещение. Практически сразу его внимание привлёк юноша, лежащий на водной глади с закрытыми глазами. Никого, кроме него, в бассейне не было, и Юно слышал его размеренное, лёгкое дыхание. — Квон Бинсу, — негромко позвал он, подходя ближе, и Сычен тут же оказался под водой. Он подплыл к бортику и протёр лицо. — Что ты здесь забыл в такую рань? — Плаваю, а что? — Я заметил. Вылезай, нам нужно возвращаться. Сычен нахмурился и провёл рукой по волосам. Он бы с удовольствием хоть на один денёк остался в одиночестве. К Юно со временем пришлось привыкнуть, но неужели он вечно будет крутиться вокруг и допекать своим занудством? Сычена такой расклад не устраивал, ведь в планах было наконец-то самостоятельно выбраться в город, а ещё лучше за его пределы. У него нет свободы. После новостей о сделке он совсем потерялся, вся его жизнь теперь была перевёрнута с ног на голову, ему нужно было подумать, всё рассчитать, как он любил делать. Может, его просто обманули, нашли предлог, чтобы выкрасть, и поэтому теперь так зорко наблюдают за каждым его шагом? Но, опять же, зачем это Джемину… Конечно, можно бросить все эти размышления, забить на произошедшее и стать прежним. Раскрепоститься, выпить и на славу повеселиться, возможно, познакомиться с кем-нибудь — Сычен, если честно, помирает со скуки, поэтому хочет этого больше всего на свете. Но… Он же всё ещё имеет право вернуться, и не просто к этой жизни, разве нет? Договор существует только на словах, и в нём обговаривался лишь один пункт. Или На Джемин ещё что-то скрывает? — Ты обманул меня, я никуда с тобой не пойду, — нарочито тихим, низким голосом произнёс Сычен и опустил подбородок в воду. Юно видел, что юноша просто дурачится, тянет время, и он это ненавидел больше всего. Как и ожидалось, он ничего не услышал, наклонился ещё чуть вперёд, когда Сычен поманил пальцем и с дерзостью уставился на него. Сычен широко улыбнулся, затем вдруг прикоснулся к шее Юно и силой потянул его в бассейн. Оставленное на шезлонге пальто не пострадало только потому, что в бассейне было очень душно. Если бы Юно знал, какую пакость для него придумал младший, то и разулся бы, но поздно было что-то предпринимать. Пришлось раздеться, завернуться в халат и сдержать все гневные комментарии, что возникали в голове один за другим. — Ну как? Понравилось? — Сычен не переставал смеяться над озлобленным и слишком измотанным за утро Юно. — Очень. В следующий раз лучше привяжи к ноге камень и столкни меня в реку. — С удовольствием. Так, наверное, общаются старые приятели. Но молодые люди явно таковыми не были, ведь доверие друг к другу буквально трещало по швам. Сычен подозревал, что старший обо всём знал, но по какой-то причине продолжал молчать, словно избегая лишних объяснений. Но что бы изменилось, если бы о случившемся рассказал он? Сычен днями напролёт мучал себя догадками. Он сталкивается с пытливым и презрительным взглядом Джемина, как только оказывается на пороге квартиры. Молодой человек сидит на барном стуле с высоким коктейльным бокалом и что-то напевает про себя, затем слазит, оставляет алкоголь на столе. — Почему так долго? — Сычен старается игнорировать его присутствие, Юно же извиняется и проходит в гардеробную. — У него спрашивай. Он сбежал. — Сбежал, значит… — Джемин вдруг замолкает, никто больше не решается что-то сказать, а Сычен не рискнул в очередной раз съязвить. Тишина, вдруг тяжёлым грузом повисшая над ними, вскоре прервалось. Парень повернулся к Юно, что только недавно переоделся, и его губы расплылись в странной ухмылке. — Юно, выйди-ка на минуту. — Что? — Юно нахмурился. — На минуту. Перед уходом он с недовольным видом кинул боссу пару слов, но тот и бровью не повёл, лишь внимательно смотря на Сычена. Ему предстояло это выдержать, хотя с каждой прошедшей секундой становилось всё неуютнее. Джемин ходил туда-сюда, картинно вздыхал, а после так неожиданно близко подошёл к Сычену, что тот растерялся и отшатнулся бы, но его схватили за руку. — Давай начистоту. Ты злишься? — О чём ты? — непроизвольно Сычен сказал это слишком жалостливо, и господин На не сдержал издевательского смешка. — Просто никто меня не предупреждал, что твой верный пёсик должен меня сторожить. — Не должен, конечно, что за глупости… — Зачем ты его выгнал? — Джемин навис над парнем грозной тенью, но Сычена это не пугало, скорее немного раздражало и пробуждало какие-то другие, очень знакомые эмоции. — Захотелось, — хмыкнул он и проскользил взглядом по шее Сычена. — Ты мне запрещаешь? Жалуешься, что он постоянно рядом, но со мной наедине оставаться боишься? — Шутишь, что ли? Я не… — Вот и славно, — Джемин вдруг небрежно потрепал влажные волосы молодого человека и чуть выпрямился. — Хороший хён. Сычен обомлел. Он с минуту тупо смотрел на человека перед собой - что у него на уме? То заставляет ломаться под мрачным взглядом, испытывать тревогу, то вытворяет нечто неподдающееся объяснению, превращаясь в ненормального. — Ты в порядке? — робко спросил Сычен. — Нет, я всегда нервничаю перед тобой. Я не в порядке, потому что ужасно хочу поцеловать тебя, — явно не наигравшись, вдруг заявил тот и взял юношу за подбородок. — Но не очень красиво заставлять ждать Юно, правда? — Правда. Сделай это, если он там только поэтому. Джемин бессовестно дразнит и водит за нос. Сычен чувствует себя идиотом, которого снова жестоко разыграли, оставили ни с чем. Внутри столько обиды, что хочется дать пощёчину и сказать: «Хватит». Молодой человек не целует, лишь с нахальной ухмылкой наблюдает, как юноша под ним ждёт. Его губы так близко, но Джемин не уверен, стоит ли ему что-то делать. Издеваться над Сыченом никогда не было его желанием, но тот оказался слишком наивным и нетерпеливым. — Я ведь не за этим здесь… — Да? — Сычен скривился от распиравшей его злобы. Он одним движением оттолкнул его. — А что, так нравится играться со мной? — Пусть так. Но, кажется, ты был не против. — Если ты пришёл ради этого, то можешь проваливать. — Хорошо, хён, — протягивая каждый слог, ответил Джемин. Расслабленной походкой он прошёл к входной двери и вышел за неё, не обернувшись и не попрощавшись. Сычен подумал, что если бы тот ещё что-то сказал, то он бы не выдержал и сам вытолкал его за дверь. В голове был абсолютный бардак, долго не удавалось остыть, но и на тормозах спустить отвратительное поведение На Джемина было просто-напросто невозможно. Сычен что-то ощущал. На зашедшего в квартиру Юно он не обращал внимания первое время, но конверт в его руках всё же Сычена привлёк. Он, состроив недовольство на лице, дабы скрыть любопытство, быстро спросил: — Что это? — Приглашение на закрытую вечеринку, — Юно пожал плечами и отдал ему уже распечатанный конверт. — Он только из-за этого и приезжал. — Халтура, — Сычен бросил развёрнутое приглашение на журнальный столик. Немного поразмыслив, он снова взял его в руки и перечитал написанные от руки ровные строки китайских символов. — Это он писал? — Он, — Юно кивнул. — Но приглашение не от него. — Это как? — Закрытую вечеринку устраивает один влиятельный человек. Всем гостям он выслал рукописные приглашения, но Джемин упёрся, сказал, что сам напишет его. — Они настолько близки? — Сычен заметно смягчился. — Не то, чтобы, — Юно покачал головой и почесал бровь. После, он неуверенно продолжил. — Если примешь приглашение, то нужно будет ехать к Джемину уже сейчас. Молодой человек помотал головой и рухнул на кровать, тяжело выдохнув. Быть может, ожидается, что он из-за своей обиды никуда не согласится ехать, разорвёт эту несчастную бумажку на мелкие кусочки и будет в дальнейшем всячески игнорировать. Но что, если Джемин надеется на обратное? Тогда Сычен выставит себя, как человека безо всякого достоинства. Поманишь пальцем — он и побежит. — Что бы ты сделал на моём месте? — простонал Сычен, глядя в потолок. Юно усмехнулся. — Он пытается извиниться. Неумело, конечно, но ты первый, перед кем он так стелется. — Да неужели… — юноша поднялся с постели и с прищуром взглянул на телохранителя. — Что-то плохо он старается. Юно нагло врал. Не было в Джемине ни капли раскаяния за свой обман, весь этот фарс с рукописным приглашением — не более, чем попытка прикрыться и показать, что ему не всё равно, и он совершил почти равноценный обмен только ради Сычена. В огромной гардеробной в доме На Джемина, где каждая аккуратно сложенная рубашка имеет свою полочку, а дорогие часы и брендовые галстуки помещены в стеклянные витрины, Сычену не место. Как и у Джемина в гостях в целом, он ведь злится, как-никак… Наверное, Сычен выглядел очень сексуально в идеально выглаженной чёрной рубашке и бордовом костюме. Но ему было, откровенно говоря, плевать на этот цирк с переодеванием в люксовые шмотки, ведь Джемин был так близко. Он раздражал, его хотелось поцеловать, а потом убить. Он постоянно прикалывал и откалывал брошь с отворота пиджака Сычена и как будто не подозревал о том, какой хаос творится в голове парня при виде него. Тихим бархатистым голосом он что-то напевал и был совершенно спокойным. Напряжения своего спутника Джемин словно в упор не замечал. Лишь время от времени он поднимал голову, чтобы посмотреть на Сычена, потом не выдержал и замер. — Какой взгляд… — медленно проговорил он и наконец оставил несчастную брошку в покое. — Что, шею мне хочешь свернуть? — Люди вроде тебя обычно не разбрасываются подобными словами, — Сычен постепенно начал наступать на молодого человека, пока тот не оказался прижатым к широкому зеркалу, — Хён действительно может это сделать, ты только скажи. — Правда? — Джемин оскалился и вдруг вцепился в его плечо. Сычен, словно безвольная кукла, не посмел противиться и потому быстро занял место Джемина. Он готов поклясться, что человек напротив него превратился в самого настоящего дьявола. Всего на одну секунду Сычен вспомнил свою ту ночь и властные руки Цянь Ченлина на шее, с равнодушием произнесённая фраза Джемина о том, что ему всегда хотелось привезти сувенир домой… Стало страшно, и вскоре Сычен перестал лезть на рожон. — Я спрошу снова, если позволишь, — промурлыкал Джемин, облизнувшись. — Ты злишься, хён? — Да, — Сычен сжал челюсти, когда до его щеки дотронулась миниатюрная ладонь. — Ты заставил забыть обо всём, к чему я так привык, бросить друзей. Держишь на привязи, ведь я — часть некого договора. Неужели только поэтому… — Ну какая же это привязь… Госпожа Лу просто велела оберегать тебя и поставила свои условия. Если мы с Юно не будем этого делать, то возникнут проблемы, — размеренным тоном пояснил Джемин, надеясь, что его ненаглядный перестанет наконец задавать постоянные вопросы и засунет своё недовольство себе в задницу. Он немного отступил, взглянул на часы и вздохнул. — Вот же… Мы опоздаем, если и дальше будем обжиматься. Продолжим позже, если захочешь. Ладно? Сычен и забыл, что госпожа Лу так же в этом замешана. Может, всё это безобразие с самого начала было её идеей, а На Джемин лишь удачно подвернулся под руку… Необходимо остыть и затем уже выстраивать в голове цепочку закономерностей, но это оказалось сложнее в десятки раз. Пространные раздумья прекратились, когда машина прибыла ко входу в небоскрёб, так называемый Дворец Геры. Сычен слышал о нём не так уж и много, когда был в Китае, но по телевиденью в Корее о нём говорят практически в каждом выпуске новостей. Вот, однокомнатные апартаменты снова подорожали на столько-то, а эту квартиру приобрела дочь состоятельного владельца крупной корпорации… Слушать о богачах, выкупающих шикарные квартиры в стеклянной коробке с пафосным названием, было всегда скучно. Но вот теперь, когда Джемин разрешил коснуться этой роскоши, для Сычена вдруг стало очевидно, почему о ней постоянно все говорят… В огромном светлом холле он сперва теряется, а менеджера за стойкой как будто и не существовало. Джемин, отдав портье ключи, взял молодого человека под локоть и повёл за собой. Он предполагал, что Сычен к подобной обстановке ещё нескоро сможет привыкнуть, потому надеялся на гостеприимство хозяина вечеринки. — Знаешь, что? — Джемин, зайдя в лифт и нажав на сенсорную панель, чуть ослабил галстук. Сычен оторвал взгляд от открывающегося вида на ночной город. На его лицо отчётливо ложилась тень равнодушия. — Что? — Ты выглядишь неотразимо. — Спасибо, — сдержанно ответил он. — Ты тоже. Пережить эту ночь и вернуться живым и невредимым домой — единственное, чего тогда захотелось Сычену. Дверцы лифта ещё не открылись, вечер для него не начался, знакомства с тем самым влиятельным человеком не произошло, а ему уже тошно. Пятьдесят восьмой и пятьдесят девятый этажи считаются одним. Пространство такое огромное, что сбежать от пристального надзора не представится возможным, несмотря на все приложенные усилия. Людей довольно много — наверное, только в толпе и удастся спрятаться, но возникла другая проблема. — Держись рядом, — раздаётся над ухом, и Сычен послушно кивает. В первое время действительно стоило держаться поближе к Джемину. Люди, ведущие друг с другом светскую беседу, стояли повсюду небольшими кучками, редко кто-то обращал на них внимание и вежливо кланялся в приветствии. Это было адресовано только Джемину, конечно. Сычена, шедшего за ним, тут же окидывали оценивающим взглядом и хмыкали, возвращаясь затем к увлекательным разговорам в своих стайках. С каждым таким разом желание наплевать на приличия и сбежать становилось всё ощутимее. Наконец Джемин остановился. Сычен никогда не видел, чтобы он так по-доброму общался с кем-то, и сперва ему сложно было прийти в себя и перестать наблюдать за каждым движением своего спутника. — Так… — Сычен вздрогнул и обратил внимание на человека рядом. — Ты тот самый Дун Сычен? Он молод, но, кажется, немного старше Джемина. У него благородные черты лица и чуть строгий взгляд, но в нём нет ни капли враждебности. В представлении Сычена в его внешности должна быть вычурность, граничащая с безвкусицей, но и её не было. Только запонки и сверкавшие в них камни могли хотя бы в теории говорить о богатстве. Незнакомец смотрел то на Джемина, то на Сычена. — Цянь Кун, очень рад знакомству, — он подал Сычену руку, и тот, с мгновение колеблясь, пожал её. — Как будто ваше имя о чём-то мне скажет… Откуда вы знаете меня? — У Джемина длинный язык, — проигнорировав колкость, Кун покосился на приятеля. — Ты прав. Мы совсем не знакомы, но я бы хотел, чтобы ты хорошенько отдохнул сегодня. Позже мы поговорим, обещаю. Сычен выгнул бровь. Недолго думая, он повёл плечами и кивнул. Отыскав беглым взглядом барную стойку, он повернулся к Джемину, но ничего не сказал и направился в толпу. — Ты должен был предупредить, что приведёшь именно его, — понизив голос, проговорил Кун. Джемин покачал головой. — Что-то бы изменилось? Ты бы не разрешил идти с ним? — Я знаю, чем всё закончится. Под раздачу попадёшь не только ты. — Но ты ведь обещал ему, а слово нужно держать… Джемину отлично было известно, как Сычен отреагирует, если узнает, к кому в гости его привели. Возможно, при всех он истерику не закатит, но зато с удовольствием выскажет всё Джемину лично и возненавидит его ещё больше. Но Куну в теории удалось бы его вразумить, успокоить, ведь он ничего плохого не сделал, а своё происхождение не выбирают. Джемин, видя замешательство друга, хмыкнул, похлопал его по плечу и тоже ушёл к бару. Сычен сказал, чтобы его не трогали, и идиоту понятно, что его уже тошнит от Джемина. Однако тому было глубоко на это плевать. Сычен устал уже злиться. Картинно отворачивается только, когда замечает рядом своего надоевшего спутника, и разглядывает ладони. В какой-то момент они дрогнули, и парень не выдержал. — Отдай сигареты, — он слезает со стула и с нетерпением наблюдает, как Джемин, не сводя с него внимательного взгляда, достаёт из внутреннего кармана пиджака полупустую пачку. — Быстрее. — Ты в порядке? Сычен наклонился к его уху и процедил: — В полном. Он немедленно отпрянул и скрылся в толпе. Джемин специально не стал ничего делать. Сычен сам к нему прибежит, стоит только подождать… Сперва молодой человек пугается высоты, когда выходит на балкон. Город казался таким далёким, недосягаемым. Страшнее была только неизвестность, что в нём таилась. Рано или поздно она сломает в Сычене что-то, и он точно сбежит. Плевать ему будет на все договорённости и опасности, он вернётся, а о произошедшем и не вспомнит. К нему кто-то обратился, но оборачиваться желания не было. А если там Джемин, тем более… Кто-то мягко берёт его за локоть, робко тянет, заставляя оторваться от созерцания туманного горизонта. Сычен дёргается, отскакивает от высокой фигуры. Цянь Кун тоже чужой. Он незнакомец, как и все здесь, но среди них всё же придётся существовать. — Простите, я просто задумался, — Сычен склонил голову набок и сделал новую затяжку. — Вы что-то хотели? — Только подышать немного. Мне показалось, что вы с ним не очень ладите. — С тем мудаком? — молодой человек кивнул в сторону зала, где остался Джемин. Кун не сводил с него глаз. — Что вы… — Когда он твердил, что у вас хорошие взаимоотношения, то я думал совсем о другом. — Странно, что вы об этом вообще думали, — вновь съязвил Сычен, но его учтивость быстро вернулась. Ему надоело говорить об одном и том же, и сейчас есть шанс это исправить. — В отличие от него мы с вами знаем, что такое приватность, и наш разговор останется в тайне. Так что… Кун лёгким движением руки забрал сигарету из рук Сычена и тоже закурил. Тот прикусил губу и снова отвернулся к ночному пейзажу. — Кто ты такой? И умеешь ли ты держать свои обещания? — Что, не терпится поскорее это узнать? Сычен приблизился к нему на опасное расстояние. Теперь это не обыкновенное любопытство и жажда усмирить разгорающееся внутри волнение. Это месть тому, кто так долго и с наслаждением издевался. *** — Эй, ты меня слышишь? В клубе шумно и с каждой минутой становится всё более людно. Уже почти полпервого, значит, ночь только начинается, и это до невозможности утомляет. Особенно тех, кто до этого не работал в подобных условиях. Парень спотыкается и тут же извиняется перед девушкой, которую он случайно толкнул. Вокруг непривычно много народу, ему казалось, что клуб просто-напросто не способен уместить в себя столько. — Слышу, — недовольно отзывается он и прижимает динамик плотнее к уху. — Тут настоящий ад. Неужели здесь правда можно нормально работать? — Ты там всего на пару недель. Держи телефон при себе, я буду на связи. — Если окажется ровно наоборот, тебе конец, — молодой человек вздохнул и беспомощно осмотрелся — в зале было не протолкнуться. — Я должен найти кабинет хозяйки. Созвонимся позже. Не дождавшись ответа, он отключился и, собравшись, принялся обходить танцевавших в неоновой полутьме людей. Четырнадцать дней наблюдений. Триста тридцать шесть часов работы под прикрытием. Цянь Кун обязан будет заплатить за такую нелёгкую задачу большие деньги, и Ли Тэён не видит ни единой причины поступать иначе. Учитель китайского из его босса плохой, если не невыносимый, пришлось самому в кратчайшие сроки обучаться основам. Тэён не знает, как сложится разговор с владелицей, но справочниками уже поздно будет пользоваться — он профессионал, предстать в ином свете ровняется позору. Перед спуском в кабинет он, словно перед забегом на длинную дистанцию, слегка встряхивается, разминает шею. Внизу, за тяжёлыми дверями, еле слышны голоса. Должно быть, помимо госпожи Лу там ещё кто-то есть. И этот кто-то буквально через мгновение выскакивает из кабинета, качая головой и хмурясь. Наверное, беседа с управляющей его совершенно не устроила… Только подняв голову, он наконец перестал ворчать, но на его лице всё так же оставалась тень раздражения и усталости. — Это ты? — спокойно интересуется молодой человек, и Тэён кивает. — Лу-Лу ждёт не дождётся. Беги скорее, а то опять разнервничается. Тэён кое-что слышал о нём от босса, а не исчезнувшие синяки подтвердили догадку — это был Лю Янян, одна из жертв Цянь Ченлина. Всех обстоятельств ему неизвестно, но он был наслышан о неоправданной жестокости Ченлина и ему подобных, появлявшихся в клубе. Однако дел и проблем с его смертью только прибавилось. Тэён искренне считал, что На Джемин поторопился, и его жажда мести сделала только хуже. — Он мёртв? В тот злополучный день, после которого всё пошло не так, они с другом были у босса. — Уже поздно что-то менять, ты хорошо это знаешь. — Цянь Кун, ты его защищаешь? У тебя было право вмешаться. Я говорил быть осторожным с На Джемином. — Делай свою работу, Ли Тэён. Напомнить, где ты сейчас должен быть? Ему никогда не нравилось многолюдность мегаполисов, их яркие огни и непрекращающийся шум, способный повергнуть в панику. Никакого спокойствия, гармонию найти неимоверно трудно. Именно поэтому Тэён всегда наотрез отказывался ехать туда, хотя Кун готов был предоставить все необходимые условия — нянчиться с подчинёнными нет смысла, они всё равно этого не оценят, но Тэён в этом плане чуть отличался. — Ты уже здесь? Госпожа Лу встретила с радушием, жестом указала на диван, но Тэён, почему-то заробев, ничего не ответил. Женщина, накинув шаль, прошла к своей любимой полке с сувенирами, зажгла благовония и затем устроилась в кресле напротив молодого человека. Тот вскоре вдохнул приятный, ненавязчивый запах, и невольно расслабился, сделав глубокий вдох и медленный выдох. Лишь одному человеку было известно, что разговор будет долгим, вопреки тому, что, вообще-то, обсуждать было особо нечего. Госпожа Лу решила поведать о встрече с новеньким Яняну, чтобы тот их не беспокоил и не задавал лишних вопросов. Неизвестно, что его выбесило больше — дальнейшее присутствие чужака в их клубе, видите ли, призванного на скрытую защиту от неизбежной угрозы, или же непреклонная вера владелицы во всесильного На Джемина. Он в очередной раз набирает Сычена, однако не прикладывает динамик к уху — просто наблюдает и прикусывает губу изнутри, когда звонок сбрасывается, а экран гаснет. Только и остаётся, что сдаться и идти в зал, к Юкхею и компании парней, новых посетителей. Янян не смог рассмотреть их лиц — наверное, именно по этой причине порой не любил тусклый свет — но один из них, по тону самый трезвый, долго не отпускал от себя, гладя руку большим пальцем. Он словно пытался втереться в доверие, при этом совершенно игнорируя то, что Яняну при любых обстоятельствах придётся выполнять свою работу, если это потребуется. Его голос звучал глухо, а потому в разы сексуальнее, тёплое дыхание обожгло шею, когда он наклонился ближе — из-за громкой музыки, которая становилась тише только днём и вечером, в будние дни, Янян мог с трудом слышать. Вопросы задавал глупые, какие-то неловкие, но Янян охотно отвечал, пока однажды не встретился с его взглядом — пытливым, смутно знакомым. Тут часто так, но именно это любопытство почему-то показалось особенным. Он нежно обхватил запястье, не дав отстраниться, и притронулся к подбородку юноши, снова приблизившись. Янян замер и облизал пересохшие губы, когда услышал совершенно невесомое, ненапористое: — Ты позволишь? Да, Янян позволит. Всё, что угодно, лишь бы с ним всегда так обращались. Ещё никогда не говорили таким тоном, не спрашивали. Даже поначалу, когда госпожа Лу представляла его, как новенького, которому не хватает так называемой практики. Он поцеловал сам. Практически сразу, и растянуть удовольствие хотелось невероятно. На шумных и уже вусмерть пьяных дружков он не собирался обращать внимание, лишь проконтролировал, что им не помешают. Их абсолютно точно не тронули бы в комнате, однако Яняну было слишком хорошо. Слишком спокойно. Был только тот, кто сжимал запястье и ласкал шею тонкими пальцами, воспаляя до предела. Янян обязан увидеть его лицо, изучить его как можно ближе, он хочет знать, кто это. Он хочет… — Идём, — он еле нашёл силы остановиться. В животе приятно тянуло, колени тряслись всё больше. Незнакомец пожелал, чтобы это была самая тихая, самая дальняя из комнат, и Янян его послушался, крепко уцепился за его ладонь и повёл по длинному коридору. Он закрыл дверь бесшумно, пропустив Яняна вперёд, и тут же начал наступать на него, принуждая отходить к кровати. Тот ничего в темноте не видел, он был в лёгком замешательстве, и только когда над ним нависли и опалили ухо горячим дыханием, он упёрся рукой в его плечо, словно прося остановиться хоть на мгновение. Лю с трудом сглотнул ком в горле, сжал колени и приказал себе успокоиться. Ещё не время. — Стой, постой минутку, — слабым голосом произнёс он, и молодой человек тут же прекратил напирать, дав немного прийти в себя. — Я хочу включить свет. — Правда? — Правда. — А я теперь хочу продолжения, — он погладил Яняна по голове, убрав со лба белёсую прядь волос. — Дай мне… Ровно десять секунд, этого хватит. Десять? Это ничтожно мало, но Янян не стал возражать. Его губ коснулись уже требовательнее, и юноша такого напора не выдержал. Он простонал в поцелуй и позволил обхватить себя за талию, прижать плотнее. Чтобы стало ещё невыносимее, дразняще некомфортно, чтобы возникло желание раздеться, сделать что-нибудь, чтобы тело перестало так бесстыдно гореть. Молодой человек не отдаляется, только прикусывает Яняну нижнюю губу перед тем, как выпрямиться. Прошло ровно десять секунд. — Не вставай, отдышись немного, — он укладывает Лю обратно, когда тот пытается привстать на дрожащих локтях и дотянуться до ночника. — Какой нетерпеливый… Внезапно яркий свет заставил зажмуриться, прикрыть лицо рукой. Молодой человек сел Яняну на бёдра и включил свет. Всё это время с его лица не сходила полуулыбка. Невинная, Янян уже знаком с ней. Он запомнил родинку над бровью, взгляд с чуть глумливым прищуром. Ему с каждой секундой становилось всё неудобнее - что Сяо Джун здесь забыл? Почему смотрел так испытывающе, но в то же время молчал и только как будто ждал какой-то реакции. — Я думал, ты… Что ты тут делаешь? — Янян быстро пришёл в себя, остыл. — Меня сюда друг притащил, — он склонил голову набок, потупил до этого наглый взгляд. — Не знал, что тоже кого-то найду. Знакомого, тем более… — Зачем ты поцеловал меня? — Янян занервничал, и Сяо Джун, заметив это, ухмыльнулся. Сел прямо, коснулся тыльной стороны его ладони. — Ты поцеловал. Янян сглотнул, ощутив вкус алкоголя на языке. Он остался от Сяо Джуна, а потому был лёгким, сладким. — И это было потрясающе.