Я помолюсь за тебя.

Сразу же на следующий день состоялись похороны. Организовала все Миссис Эбигейл Старрет, она была бледна как смерть, но старалась держать себя в руках. Людей было немного, пожилая библиотекарша, Мистер Франклин, который отчасти помог финансово. Ричи Тозиер, Бэверли Марш, которая принесла букет ромашек, а потом уткнувшись в плечо Бэну Хэнскому разрыдалась. Чуть поодаль стояли Эдди Каспбрак, Стэнли Урис, Билл Денбро, Майк Хэнлон. И Генри, не тот "мать твою Бауэрс", а Генри "ненавидящий себя теперь еще больше Бауэрс". Он считал, что вины на нем столько же, сколько и на Патрике, брюнет к слову не пришел, остался дома со сломанным носом. В Дэрри шел дождь. Очень кстати, ведь Бауэрс плакал, черного цвета костюм намокал, прилипая коже, как это было с ним тогда, на свалке, вот только тогда он был не один, возможно впервые в жизни. Жизнь цикличная штука, все возвращается на круги своя, к сожалению. В тот же день, после похорон Генри наведался в квартиру девушки. В глубине души он надеялся застать ее там, сидящую за столом на кухне, читающую книгу и курящую ментоловые сигареты. Но в квартире не было никого, он прошелся держа руки в карманах брюк. Поднял пакетик с порошком, высыпал его в раковину, включил кран и все это утекло в сливное отверстие. Открыл холодильник и достал оттуда бутылку виски. - Земля тебе пухом. - прошептал он и отпил добрую часть спиртного. Сходил в ванную, ничего. Сделав еще глоток парень решился зайти в бывшую прежде ее комнату. Все такой же беспорядок, убирать его больше некому. Генри присел на корточки, рассмотрел учебники, одежду, в дальнем углу комнаты заметил очки, больше всего его заинтересовали фотографии, они были сложены в одну стопку, фотография кольца, кошки, фото с "Неудачниками", последние две фотографии заинтересовали его больше всего. На одной он сам и его отец, а на другой, опять же он, вот только с Патриком. Последние две он решил забрать с собой, больше ничего трогать в комнате не стал. Поднялся, на секунду показалось, что он почувствовал запах ментоловых сигарет. Нет же, просто почудилось, хотелось почувствовать его, хотелось обернуться и увидеть ее длинные светлые волосы, серые глаза и лучезарную улыбку. - Она единственная в Дэрри, кто улыбался так искренне. На кухне возле стола остановился, взял белую трубочку, развернул ее, это была фотография девушки. Вместе с другими фотографиями он забрал ее с собой. С одной из них он в последующем обратился в полицию, началось судебное разбирательство, в ходе которого суд признал Оскара Бауэрса виновным в том, что тот ежедневно подвергал своего сына физическому насилию. Вздохнув полной грудью Генри вышел из участка, но направился не домой, хотя теперь в глубине души возникло желание возвращаться туда, он направился навестить Виолу. С момента похорон голубоглазый ходил туда ежедневно, обычно брал с собой пачку ментоловых сигарет, а с того момента он курил только такие, и сидел там может пол часа, может два, рассматривая ее фотографию, мысленно даже во сне он не переставал просить у нее прощения, знал, что она его не слышит, но просить не переставал. Первые пару ночей парню снились кошмары, после он понял, что после того случая заслуживает куда большего наказания, к тому времени кошмары прекратились. Им на смену пришла бессонница. Скейтборд тому парнишке он все же вернул, только потому что случайно встретил того в парке. Банда Бауэрса окончательно распалась, они продолжали общаться, но этим и ограничивались. Хокстеттеру приходилось тяжко, Генри переключил все свое внимание на него, всю свою агрессию на него, хоть ее и стало меньше. Частенько они дрались, после очередной драки у Генри появилось парочку новых гематом, а Патрик вышел со сломанной рукой, тогда-то он и перешел на домашнее обучение. Успеваемость Генри значительно повысилась, учителя стали пророчить ему перспективное будущее, но для этого пришлось бы уехать из Дэрри, чего ему не хотелось. Что странно, его ведь ничего не держало. Так думали все вокруг. Но это не было правдой, Виола стала причиной, по которой он не захотел уезжать из города, стала причиной, заставляющей вставать по утрам, причиной, заставляющей хотеть жить.