***
Миру Сэнн являл образец семейного блаженства. Он преданно ухаживал за Сьюзи при родителях и их друзьях по загородному клубу. Его неискренность казалось бы смехотворной, если бы ситуация не была настолько трагической. Изуки подъехал к приемному покою и сразу же нашёл пустое место на парковке у входа. Он запер машину и вбежал в ярко освещенное помещение всего лишь за секунды до того, как раздался вой сирены «Скорой». Он и врач Сьюзи стояли в просторном холле, когда санитары вкатили каталку через автоматически раскрывшиеся двери. Изуки ахнул, увидев лицо сестры. Ему пришлось зажать рот рукой, чтобы не закричать. Глаза Сьюзи были широко открыты, но ничего не видели. Они не отреагировали на присутствие брата, когда каталку провезли мимо Мидории в смотровую палату. После короткого осмотра Сьюзи отправили в родильное отделение, где она всего через тридцать минут родила девочку. Врач был явно расстроен, когда вел Мидорию по неярко освещенному коридору. — Она в плохом состоянии. Не думаю, что она переживет эту ночь. Изуки привалился к стене и смотрел на него, крепко прижав к губам кулак. Его зеленые глаза наполнились слезами, и соленые капли покатились по щекам нежного абрикосового цвета. Слезы упали на холодный пол. — Мне жаль, что приходится говорить с вами так прямо, но я полагаю, вы должны знать всю серьезность состояния вашей сестры. Она потеряла слишком много крови, поэтому мы мало чем смогли ей помочь, хотя переливание мы сделали. Врач помолчал немного, потом посмотрел на Изуки и негромко сказал: — Эта беременность была не слишком счастливой. Ваша сестра не заботилась о себе. Я беспокоился о ней еще до… Да, я знаю о том, что произошло сегодня вечером.Я не думаю, что Сьюзи хочет жить, — сочувственно добавил он. Изуки молча кивнул. Когда врач уже собрался отойти от него, он схватил его за рукав и хрипло спросил: — Что с ребенком? На лице врача появилось подобие улыбки. — Это маленькая девочка. Один килограмм восемьсот граммов. Идеально сформированная. Думаю, она справится.***
Сьюзи умерла на рассвете. В один из немногих моментов краткого просветления она попросила позвать Мидорию. — Листок бумаги, — прошептала Сьюзи брату. — Бумаги? — глупо переспросил Изуки. Неужели Сьюзи не понимает, что это их прощание? — Да, Изуки, пожалуйста. Поторопись. — Сьюзи едва говорила. Изуки в отчаянии обвел взглядом палату в поисках бумаги и наконец увидел бумажные полотенца в смежной маленькой ванной. — Ручку, — прохрипела Сьюзи. Изуки достал ручку из своей сумки и изумленно смотрел, как ослабевшая сестра пытается дрожащей рукой написать на бумажном полотенце несколько строчек. Закончив, Сьюзи поставила под написанным свою подпись и, совершенно обессиленная, упала на подушки. От напряжения ее лицо стало совсем белым, на нем выступили капельки пота. Губы посинели, под глазами залегли темные круги, но сами глаза засверкали, ожили. Они были намного живее, чем за весь срок ее брака. Изуки на мгновение увидел перед собой в этой выхолощенной оболочке тень прежней Сьюзи и едва не зарыдал, заново осознав потерю. Сьюзи была зелёноглазой брюнеткой с чистой розовой кожей. Ее глаза всегда смеялись, стоило пухлым губам изогнуться хотя бы в подобии улыбки. Сьюзи была ниже ростом и полнее, чем ее брат, поэтому она переживала из-за каждой калории, пока у нее совершенно не пропал аппетит. Жизнерадостный голос сменился приглушенным шепотом, и этот шепот вырвал Изуки из воспоминаний. — Изуки, назови ее Эри… Не отдавай ее им. Они не должны ее забрать. — Побелевшие пальцы Сьюзи вцепились в руку брата. — Увези ее отсюда. Скажи ей, что я ее очень любила. Сьюзи закрыла глаза и сделала несколько коротких вдохов. Когда она снова открыла глаза, ее взгляд был мечтательным и спокойным. — Эри — такое красивое имя, правда, Изуки?***
Спустя два дня состоялись двойные похороны. Они превратились в настоящий цирк. Публика всегда падка на скандалы, и ее аппетит подстегивали репортеры, каждый из которых старался написать наиболее сенсационную историю. Девушка, погибшая в аварии вместе с Сэнном Каибара, оказалась семнадцатилетней участницей группы болельщиц. Когда машина врезалась в опору столба, школьница была полуодета. Преждевременное рождение Эри и последовавшая за ним смерть Сьюзи только добавили перца в эту историю. Изуки погрузился в горе, оплакивая сестру. Сэн умер мгновенно — у него была сломана шея — и больше ни одной царапины. И Изуки думал о том, что это несправедливо, особенно когда вспоминал измученное лицо Сьюзи, ее невинную красоту, уничтоженную месяцами физического и психологического надругательства. Это было нечестно. Изуки едва справился с показухой светской свадьбы годом раньше, но похороны оказались сущим мучением. Очень привлекательная женщина в черном платье от известного дизайнера и с красиво уложенными белокурыми волосами, была безутешна. Она рыдала за потерю сына. И ругалась на двоюродного брата Сэнна за то что не явился на похороны. — Мало того, что он унизил нас, не явившись на свадьбу! А теперь он нас позорит, не приехав домой на похороны двоюродного брата. Он, видите ли, в Африке! Да он такой же варвар, как и тамошние жители. Сначала это были индусы, теперь африканские язычники! Выпалив все это, женщина снова истерически зарыдала. Изуки почти ничего не знал о двоюродном брате Сэнна. Каибара всегда говорил о нем как-то расплывчато, как будто существование двоюродного брата не имело никакого значения. А вот Сьюзи была очень рада, когда получила от него письмо. Она заехала навестить Изуки и с застенчивой гордостью показала ему письмо. Сьюзи всегда нужна была самая малость, чтобы почувствовать себя счастливой. — Я получила письмо от двоюродного брата Сэнна, Изуки. Ты знаешь, он в Африке, занимается нефтью или чем-то еще. В общем, он просит прощения за то, что не смог приехать на свадьбу, и поздравляет меня с будущим ребенком. Вот послушай. И Сьюзи начала читать строки, написанные на белом листе широким размашистым почерком. — «Надо бы приехать, чтобы поздравить тебя. Если ты и в самом деле такая хорошенькая, как на тех снимках, я бы хотел первым познакомиться с тобой. Чертов Сэн, ему очень повезло!» Разумеется, он просто подшучивает надо мной, характер у него так себе — сказала Сьюзи, зардевшись. — Правда, мило? Он пишет еще: «Это круто что у тебя будет ребенок, верно? Только представь… Хотя я не очень люблю детей, позоботься о ребёнке». Изуки с энтузиазмом кивнул, но сделал это исключительно из вежливости. Его тревожило то, как похудела Сьюзи, несмотря на увеличивающийся живот. В тот день его больше интересовало ухудшающееся здоровье сестры и явно несчастливый брак, чем затерявшийся где-то в Африке двоюродного брат Сэнна. Свои впечатления о нем Изуки хранил в том же уголке памяти, что и впечатление об остальных членов семьи. После похорон дни превратились в скучную и утомительную рутину. Каждый день Изуки отправлялся на работу в электрическую компанию и продолжал писать пресс-релизы. Ради этого его и наняли пятью годами ранее. Неужели прошло уже столько времени после того, как он окончил колледж? Неужели все эти годы он выполнял одну и ту же работу? Изуки прилично зарабатывал, но рассматривал свою работу как практику перед более интересными занятиями. Он был куда более способным литератором, чем этого требовала его работа, и очень хотел заняться творчеством. Учитывая, что теперь у него на руках ребенок, ему, возможно, придется искать другое место с более высоким заработком. Эри! Изуки был от нее в восторге. Он каждый вечер навещал малышку в больнице. и смотрел на племянницу через стекло в палате для недоношенных детей. Изуки не мог дождаться того дня, когда сможет взять девочку на руки. Эри каждый день прибавляла в весе, и педиатр пообещал беспокойному дяде, что выпишет малютку домой, как только ее вес пять дней продержится на уровне двух килограммов двухсот граммов. Изуки договорился о двухнедельном отпуске на то время, когда он привезет Эри домой, и начал искать самый лучший центр дневного ухода для детей работающих матерей. Лучше это сделать до того, как придется доверить Эри его сотрудникам. Изуки даже не приходило в голову, что ребенка ему могут попросту не отдать. Блаженное состояние прервало появление адвоката семьи Сэнна. Он явился к нему на работу, завалил его стол бумагами официального вида и сообщил высокомерным, чопорным голосом, что «его клиенты собираются взять на себя ответственность за ребенка». — Мои клиенты готовы взять девочку и воспитывать ее. Разумеется, ваше время, забота и траты на протяжении тех нескольких недель, что малышка провела в больнице, будут компенсированы. — Вы хотите сказать, что от меня откупятся? — Прошу вас, сэр! Я полагаю, что вы неправильно интерпретируете намерения моих клиентов. Они очень хорошо обеспечены и смогут растить ребенка в роскошной обстановке. Ведь вы же хотите лучшего для вашей племянницы, не так ли? — Ее мать считала, что девочке лучше остаться со мной. — Изуки благоразумно не стал рассказывать адвокату о написанных Сьюзи инструкциях. — Я уверен, что пожелания ее отца были бы совершенно иными. — Изуки вывел из себя его снисходительный тон. — И потом, это пустая дискуссия. Я не сомневаюсь, что ни один суд не доверит опеку над ребенком одинокому работающему мужчине с неопределенными нравственными принципами, когда такая замечательная пара, хочет сама заботиться о своей единственной внучке, наследнице и дочери их старшего сына. Оскорбление прозвучало как пощечина, но Изуки не снизошёл до того, чтобы на него ответить. Он понял, что адвокат ему угрожает. Изуки догадывался, что именно он скажет в зале суда, и представлял, чем закончится для него возможный процесс об опеке. Изуки справился с паникой и попытался унять недобрые предчувствия Главное, чтобы Эри не выросла под присмотром этих ужасных людей. Изуки отлично осознавал, насколько влиятельна и могущественна их семья. Разумеется, у них множество друзей в высоких сферах. Им с Эри надо уехать от них как можно дальше. В голове Изуки созрел план, и он приступил к его выполнению. Педиатр согласился выписать Эри на несколько дней раньше оговоренного срока, но с условием, что на следующей неделе Изуки привезет девочку к нему на прием. Изуки не любил лгать, но торжественно поклялась, что именно так и сделает…