Точка вымирания

Эмили знала, что ей никогда не надоест слушать, как волны разбиваются о береговую линию вокруг Пойнт-Лома. Постоянный шум покрытых белыми шапками волн океана, набегающих на усыпанный песком и галькой пляж, был самым близким, что она когда-либо слышала, к хаотической симфонии великого города, который она так сильно любила… только для того, чтобы потерять навсегда. Но эта потеря больше не нависала над ней прежней тяжестью. За восемнадцать месяцев, прошедших с тех пор, как они с Маком вернулись из Лас-Вегаса, Эмили смирилась с тем, что станет одним из последних свидетелей того старого мира, анахроничным воспоминанием, которому суждено стать частью мифа, вплетенного в ткань истории человечества. Это была удивительно утешительная мысль - знать, что она была одной из последних в том, что никогда больше не будет, никогда не сможет существовать. Это заставляло то, что у нее еще оставалось от той прежней жизни, и то, что она приобрела, казаться ей еще более ценным. Она прогуливалась по пляжу, как делала каждое утро, погруженная в свои мысли, рукава ее брюк-карго были закатаны чуть ниже колен, шлепанцы она давно сняла и несла в руке, пока шла по пологому изгибу пляжа примерно в двух километрах от поселка, ее ступни покалывало, когда каждая новая волна разбивалась о мокрый песок, хлюпая между пальцами ног. Это был тот самый пляж, на который она и другие выжившие с островов Стоктон впервые ступили на этом странном новом континенте, знакомом во многих отношениях, но изменившемся навсегда. Это был тот же самый пляж, где всего десять месяцев назад они с Макалистером произносили свои клятвы. Она улыбнулась этому воспоминанию, проходя мимо того места, где Мак взял ее за руку и пообещал принадлежать ей, а она поклялась быть его. Капитан Константин руководил церемонией - простым делом; двое выживших, счастливых тем, что они живы, и оба поражены тем, что в условиях, когда их вид висел над пропастью вымирания, любовь, как и жизнь, сумела найти способ выжить. За время, прошедшее с тех пор по настоящее время, взгляд Эмили на этот мир... скорректировался. Почти в каждом романе, который она читала, в каждом просмотренном фильме, темой которого был конец света, казалось, что это всегда потворствует страху человечества перед тем, что будет потеряно, а не тому, что можно приобрести за счет рождения чего-то нового. Роды были грязным делом, она знала это по собственному опыту, но конечный результат был, ну, в общем, чем-то великолепным. На ремешке у нее на шее висел бинокль; она в пятый раз за последние несколько минут поднесла его к глазам и осмотрела открытое море в поисках каких-либо признаков их прибытия. Однажды вечером за ужином капитан Константин сказал ей, что до того, как начался дождь, в любой день по мировому океану могло курсировать более пятидесяти подводных лодок. Это означало, что там, в безопасности под волнами, могут быть еще тысячи выживших, изолированных в своих герметично закрытых жестяных банках. Это был тот день, когда она начала общаться с потенциальными выжившими по радио. За недели и месяцы после той первой передачи Эмили удалось установить контакт с четырьмя подводными лодками. Две из этих подводных лодок - одна французская, другая аргентинская - решили присоединиться к ним в Пойнт-Лома, добавив еще триста двадцать душ к их растущему сообществу выживших. Были и неудачи. Немецкая подводная лодка и российское судно предпочли проигнорировать ее предупреждения о размещении за пределами Зеленой зоны. Они направились обратно в Европу и свои порты приписки. Немецкий экипаж продержался на своем новом месте два дня, прежде чем была потеряна радиосвязь, а российский экипаж - чуть менее трех дней, прежде чем их радиосвязь внезапно прекратилась. Больше ни о какой группе не было слышно. Было невозможно оценить, сколько еще кораблей могло находиться там, или сколько вообще пережило бушующий красный шторм, который принес такие драматические изменения на планету, но по прошествии такого промежутка времени запасы на борту будут практически исчерпаны, и время для их экипажей быстро закончится. Но ужасная потеря двух экипажей, по крайней мере, предоставила поселенцам Пойнт-Лома некоторую ценную информацию: казалось, что есть возможность, хотя и всего на несколько дней, прежде чем Смотрители выполнят свою угрозу возмездия человеку, который заблудится и останется за пределами отведенной им зоны. Остаткам человеческой расы. Также оказалось, что если подводная лодка оставалась под волнами и продолжала двигаться, то она не рассматривалась как угроза. Может быть, Смотрители не смогли их обнаружить? Может быть, пока они продолжали двигаться, инопланетянам было все равно? Эмили оставила попытки разгадать их непостижимые мотивы. Однако сегодня был совершенно особенный день. Сегодня где-то там, под катящимися голубыми волнами, находилась американская подводная лодка, направлявшаяся домой. И, хотя Эмили приветствовала космополитическое сочетание акцентов и взглядов, сложившееся в лагере, было бы приятно находиться среди людей, принадлежащих к ее собственной культуре. Она начала думать, что они с Рианнон были последними выжившими в ее стране. Но всего несколькими неделями ранее они установили контакт с Ю-Эс-Эс Мичиган, подводной лодкой с баллистическими ракетами, которая выдержала шторм, стоя на якоре у берегов Арктики, подобно тому, как экипаж Эйч-Эм-Эс Возмездие сделал это на противоположном конце света. На борту находился полный состав из почти ста тридцати двух человек, а также несколько ученых, которых они спасли с арктических исследовательских станций, подобных той, до которой они с Рианнон так упорно добирались в Стоктоне. Знания и навыки, которыми обладали эти ученые и инженеры, оказались бы бесценными для группы и их усилий по выживанию и процветанию здесь, в этом убежище в Южной Калифорнии. «Они там прямо сейчас», - подумала Эмили, ее взгляд скользил по морю в поисках каких-либо признаков вновь прибывших. Она знала, что забегает вперед, позволяя своему волнению взять верх над ней; в последний раз, когда они вступали в контакт с американской субмариной, до них оставалось еще добрых восемь часов, но, тем не менее, она с нетерпением ждала обещания новых лиц, свежих личностей и новых историй, которые можно было бы рассказать. быть услышанным. - Эй, ты! Что ты задумала? Знакомый голос раздался у нее за спиной, поэтому она не вздрогнула, когда почувствовала сильную руку на своем плече. Она повернулась и поцеловала мужа, затем отстранилась на расстояние вытянутой руки. - Разве ты не должен был заниматься делами своего босса, а не ползать по пляжу, приставая к невинным женщинам? - спросила она Макалистера. - Ребята с этим справятся. Кроме того, какой смысл быть начальником, если ты не можешь время от времени делать один-два продолжительных перерыва, а? Он обнял ее за талию, когда они шли вдоль берега. Мак возглавлял одну из бригад по расчистке, которой было поручено держать постоянно вторгающуюся инопланетную флору как можно дальше от их порога. Это была медленная, болезненная, а порой и опасная ежедневная работа по расчистке растительности, которая, казалось, стремилась захватить Пойнт-Лома так же сильно, как выжившие стремились сохранить его. Остатки Сан-Диего, расположенные по ту сторону залива, исчезли почти таким же образом, как и Лас-Вегас, быстро превратившись в ничто, поскольку инопланетная растительность съела их в течение недели. Итак, если они хотели сохранить за собой этот маленький клочок земли, который они теперь называли своим домом, требовались постоянные усилия, чтобы сдержать красную стену. Задача вырубки и сжигания растений была изнурительной, непосильной работой, но вместо того, чтобы заниматься этим одной группой, это стало общей ответственностью для всех трудоспособных душ. С прибытием новичков эта ответственность стала намного легче, и теперь несколько групп взяли на себя задачу по защите лагеря от заражения. Каждая группа работала один день, расчищая растительность с помощью цепных пил, костра и мачете. Им удалось восстановить и удерживать двухмильный периметр вокруг базы, зачистив дома, офисы и другие здания на своем участке полуострова. Даже после того, как большая часть территории, непосредственно прилегающей к Пойнт-Лома, была очищена, подавляющее большинство выживших предпочли остаться в пределах огороженной зоны безопасности главной базы, но несколько храбрых (или глупых, Эмили все еще не была уверена, кто именно) людей обосновались в одном из многочисленных пустующих домов за пределами базы и ограждения безопасности в ожидании того, что база станет переполненной по мере того, как к группе присоединятся вновь прибывшие. У них был выбор из лучших домов, но до сих пор, к счастью, не было никаких несчастных случаев или человеческих жертв. В свободное от работы время Мак работал с Парсонсом и небольшой командой коллег-инженеров, пытаясь выяснить, как обеспечить постоянную связь с ядерным реактором «Возмездия». Чтобы восполнить сокращающиеся запасы дизельного топлива, им срочно потребовался надежный источник электроэнергии. Тем временем им удалось установить пару ветряных турбин, обнаруженных во время одной из еженедельных походов за мусором в лагере, что помогло немного облегчить нагрузку. Это было только начало, и Эмили свято верила, что они достигнут своей цели. Она, с другой стороны, каким-то образом оказалась в роли неофициального мэра, сотрудника по связям с общественностью, дипломата и комитета по приему гостей в одном лице. В те шесть дней, когда она не работала в одной из бригад по очистке, она работала на радиостанции, где отслеживала других выживших на подводной лодке и разговаривала с ними, обычно пытаясь убедить их, что они должны присоединиться к ее группе. Когда это было возможно, она избегала объяснять, почему им не следует приземляться севернее Лос-Анджелеса, боясь, что она может заставить их бежать в противоположном направлении очень, очень быстро, если расскажет им о своей встрече со Смотрителями и их предупреждении. Этот разговор лучше было оставить для личной встречи, когда она могла бы попросить Мака и остальных членов ее группы поручиться за правдивость. И когда ей наскучивало слушать только статические помехи, или повторять один и тот же вопрос в сотый раз, или рыскать по эфиру в поисках любой радиопереговорки, которая могла бы привести ее к новой группе выживших, на базе всегда находилось что-то, что нужно было сделать. Рианнон была счастлива вмешаться и взять на себя обязанности радиоведущей, но Эмили взяла на себя главную роль. По мере того как росла группа выживших, истощались и те скудные ресурсы, которые им удавалось добывать. Несколько быстрых вылазок в близлежащие районы в первые месяцы, прежде чем то, что еще оставалось от старого света, полностью исчезло, пополнили их запасы, но с полным уничтожением основных культур планеты потребовался долгосрочный источник продовольствия. Предварительные эксперименты с некоторыми новыми видами растительной жизни выявили несколько корней и побегов, которые могли бы поддерживать человека почти бесконечно, если бы понадобилось. Жаль только, подумала Эмили, что независимо от того, что добавляли к инопланетным растениям в качестве специй или гарнира, вкус у них все равно был дерьмовый. Большинство людей даже не могли сдержаться. Попытки выловить рыбу в океане доказали только то, что он казался пустым, кроме самых низменных форм жизни. И это было еще одной причиной, по которой люди с таким нетерпением ждали возвращения американского корабля «Мичиган» и его команды домой. Один из спасенных ученых на борту, биолог, упомянул о существовании хранилища семян, построенного на замерзшей группе островов к северу от того, что когда-то было Норвегией. Архипелаг островов находился достаточно близко к Северному полюсу, чтобы пережить великие перемены и, возможно, содержать ключ к выживанию человечества. Глобальное хранилище семян Шпицбергена, по словам биолога, находилось в массивном, защищенном от бомб подземном бункере, вырубленном в холодной скале Шпицбергена, крупнейшего из архипелагов Шпицберген. Хранилище семян, надежно спрятанное под вечной мерзлотой острова, было создано для защиты от самых немыслимых событий. Что ж, немыслимое стало повседневным явлением. Итак, разрабатывался план; без сомнения, он был рискованным и включал в себя отправку одной из их коллекции подводных лодок на замерзший остров в надежде, что, возможно, сохранился его драгоценный запас земных семян. Эмили взглянула на Мака, сидевшего рядом с ней на пляже. В эти дни его борода была более пышной, но ухоженной лучше, чем когда она впервые встретила его. Он добавил пару аккуратно подстриженных бакенбард. - Это делает тебя похожим на Эйба Линкольна, - сказала она ему, проводя кончиком пальца по пряди волос на его щеке. - Эйб Линкольн? Разве он не был певцом в одной из тех групп восьмидесятых? Она игриво толкнула его плечом, затем наклонилась ближе, положив голову ему на плечо и обхватив руками сгиб его колена. Взгляд Мака был устремлен вдаль, к горизонту, но время от времени он набирал пригоршню крупного желтого песка и медленно просеивал его сквозь раскрытые пальцы. - Пока никаких признаков их присутствия? - спросил он, прижимаясь щекой к ее макушке. - Я думаю, им понадобится еще пара часов. Но скоро они будут здесь, и все снова изменится. Некоторое время они сидели в мирной тишине, позволяя удовольствию от общества друг друга и бризу, дующему с моря, окутать их. - Что ж, долг зовет, - в конце концов вздохнул Мак, не подозревая о внутреннем конфликте Эмили. Он повернулся и легко поцеловал ее в губы, высвободился из ее объятий и поднялся на ноги. - Помоги мне подняться, - сказала Эмили, и все мысли, кроме любви, которую она испытывала к этому мужчине, вылетели у нее из головы. Мак поднял ее на ноги, и она взяла его за руку. - Я прогуляюсь с тобой. Рианнон, наверное, все равно интересуется, где я. Они медленно побрели обратно к лагерю, наслаждаясь отпущенным им временем. Позади них их остались свежие следы на песке, где они сидели, которые быстро заполнились набегающим приливом, а затем исчезли, оставив пляж таким же нетронутым, как и до их прибытия.