***
Мак поручил себе, Эмили и еще четырем морякам обыскать Ле Террибл. Они стояли на палубе французской подводной лодки, утреннее солнце тепло освещало их кожу. Но Эмили не чувствовала тепла. Холодок пробежал по ее спине, когда она ждала рядом с Маком, пока один из матросов откроет входной люк в средней части. Может быть, это была только ее воображение, но когда глаза Эмили скользнули по каждому из мужчин, она увидела напряженность на их лицах. Их брови были нахмурены, глаза пристально смотрели на люк. Нет, она определенно не воображала это. Насколько кто-либо из них знал, вся эта подводная лодка могла быть не более чем гигантским гробом, полным мертвецов. Или, что еще хуже, может быть, она была полна вещей, которые все еще были очень живыми. Насколько ей было известно, никто из других выживших не переживал события после красного дождя так, как она. Все они либо находились на дне океана, либо были скованы льдом на каком-то отдаленном куске скалы. Так что, может быть, ее так напугало только предвкушение неизвестности, но она так не думала. – Ты тоже это чувствуешь, не так ли? – прошептала она Маку на ухо. Его единственным ответом был короткий кивок и слова: Держись поближе ко мне. Этого было достаточно, чтобы Эмили поняла, что он нервничает. И это заставляло ее нервничать еще больше. Матрос поднял люк, ведущий вниз, в подводную лодку, он поднялся на потайной петле, которая зловеще заскрипела и застонала. Матрос посветил фонариком в темноту, затем взобрался на лестницу и начал спускаться. Остальные мужчины последовали за ним, Мак и Эмили последними спустились в холодный корпус субмарины. Спустившись по трапу, они оказались в главном коридоре, который тянулся вдоль носа и кормы подводной лодки. Света не было, если не считать фонариков команды. – Похоже, здесь вообще нет электричества, – сказал Мак, несколько раз щелкнув выключателем на стене соседней комнаты. – Ну, это не делает это менее жутким, – пробормотала Эмили. – Хорошо, ты со мной и Эмили, – сказал Мак, указывая на нервного моряка. Он перевел взгляд на оставшихся матросов. – Вы трое займите кормовую секцию. Мы будем продвигаться вперед. Оставайтесь на связи и дайте мне знать, если столкнетесь... – он сделал почти драматическую паузу, подыскивая нужные слова, – с чем-нибудь необычным. Понял? – Да, сэр, – сказали трое мужчин в унисон, но их ответы были приглушенными, едва громче шепота, как будто они не хотели привлекать к себе внимание. Они повернулись и начали пробираться к задней части подводной лодки. Мак быстро проверил свою штурмовую винтовку, затем, удовлетворенный, повернулся к Эмили и моряку. – Давай пойдем, – сказал он, теперь его поведение было деловым, но ему все же удалось ободряюще улыбнуться в ужасном воображении Эмили.***
– Что, черт возьми, это за запах? – сказал Мак. Глаза Эмили наполнились слезами, когда она совершила мучительную ошибку, глубоко вдохнув воздух через нос. Она поморщилась: – Боже мой! Пахнет, как открытая канализация в летний день, – сказала она. Поиски подводной лодки продолжались уже двадцать минут, и до сих пор не было никаких признаков того, что на борту кто-то или что-то есть. – Возможно, проблема с трюмной системой, – сказал Мак. – Сколько лет эта лодка стоит в доке? Не то чтобы мы следили за ежемесячным обслуживанием. Кроме того, всегда есть... — Мак замолчал, переступив порог маленькой комнаты рядом с главным коридором. Ее глаза были устремлены куда-то в сторону, Эмили врезалась в спину Мака, отскочив на шаг назад после столкновения. Она заглянула через его плечо и увидела пустые банки из-под еды, разбросанные по полу комнаты, а также разбросанные пластиковые бутылки из-под воды. В углу комнаты была куча растрепанных грязных одеял; очевидно, чья-то кровать. В противоположном углу стояло ведро, из которого исходила вонь. Кто бы ни жил здесь, это импровизированный туалет, поняла она. – В этом нет ничего жуткого, – сказала Эмили сардоническим шепотом. Мак поднес микрофон рации к губам. – Имейте в виду, по крайней мере, один возможный выживший на борту. Будьте осторожны, – прошептал он. Мак кивнул моряку, незаметно давая понять, что ему следует войти в комнату. Моряк проскользнул мимо Эмили и Мака и осторожно вошел внутрь, его оружие двигалось по всем возможным укрытиям, которые могли скрыть того, кто здесь останавливался. Не то чтобы здесь было много мест, где можно было спрятаться. В какой-то момент комната служила складом; кроме разбросанного по полу мусора, там были только полки на проволочном каркасе и металлический шкаф, доходивший Эмили до пояса. Небольшое углубление находилось рядом с комнатой, в нем была еще одна полка, на которой хранились различные металлические предметы в пластиковых контейнерах, которые, как предположила Эмили, должны были быть запасными частями для какого-то механизма внутри подводной лодки. – Пусто, сэр, – сказал матрос, опуская винтовку на бок. – Кто бы ни был здесь, он, должно быть, ушел, когда услышал, что мы поднимаемся на борт. – Может быть, – сказал Мак, – но это не значит, что они все еще не где-то на лодке. Мы держим ухо востро. Поняли?***
И Эмили, и моряк кивнули в знак того, что они действительно поняли. – Хорошо, – продолжил Мак, – давайте проверим остальную часть этой лодки. Они вышли в коридор и направились к носовой части субмарины. Комната связи была пуста, стойка, на которой должна была находиться радиосистема субмарины, теперь пуста, оборудование давно перенесено в Пойнт-Лома. Жилые помещения экипажа казались такими же пустыми, оставалось только торпедное отделение, но быстрый осмотр и там ничего не дал. Мак связался по рации со второй командой. – Передняя зона выглядит чистой, встречаемся у входного люка. Когда они возвращались через жилые помещения экипажа, Эмили заметила то, что они пропустили, когда проходили через них всего несколько минут назад. Пройдя половину ряда двухъярусных кроватей, она заметила, что с одной из нижних кроватей свободно свисало несколько одеял. Никто не подумал заглянуть под кровать, и никто бы не стал этого делать, когда выходил, если бы не намек на движение, который уловил фонарик Эмили, когда они возвращались, чтобы встретиться с остальными. Она не была уверена на сто процентов, но на короткую секунду ей показалось, что она увидела вспышку кожи, может быть, на сантиметр, прежде чем та исчезла из виду в темноте под койкой. Эмили положила руку на сгиб руки Мака. – Что... – начал он говорить, но замолчал, когда Эмили приложила палец к губам. Она указала на кровать и скомканную стопку белья. Мак направил свой фонарик на то место, на которое указывала Эмили. – Прикрой меня, – прошептал он моряку, затем начал двигаться к кровати. Если бы кто-то или что-то пряталось под койкой, подход Мака был бы закрыт для них одеялами. Он наклонился и медленно приподнял одеяло. Закричала женщина. Матрос выкрикнул предупреждение, его палец переместился с предохранителя оружия на спусковой крючок. – Нет! – сказала Эмили, отбрасывая бочонок в сторону. – Это женщина. Не стреляй. Она человек. – Эмили встала перед оружием, блокируя линию огня моряка. Из-под кровати донеслись звуки хныканья, смешанного с рыданиями. Мак инстинктивно отступил от койки, нацелив винтовку в темноту внизу. Его свободная рука потянулась к одеялу, но он остановился, когда Эмили подошла к нему сзади и коснулась его плеча. – Мак, она в ужасе. Позволь мне сделать это, – прошептала Эмили ему на ухо, мягко оттаскивая мужа назад. В ту секунду, когда тени под койкой осветились, Эмили безошибочно различила в луче фонарика очертания женщины. Эмили опустилась на колени, потянулась за одеялом и постепенно откинула его, ровно настолько, чтобы она могла видеть женщину под кроватью, но не настолько, чтобы, кем бы ни был этот выживший, он не чувствовал себя полностью незащищенным. Женщина свернулась калачиком в позе эмбриона, ее колени были плотно подтянуты к подбородку, закрывая лицо. На ней была грязная футболка, испачканная юбка, а на ногах не было обуви, только носки, которые когда-то могли быть белыми, но теперь стали маслянисто-черными. Открытые участки ее кожи были испачканы грязью, волосы в беспорядке. – Все в порядке, – сказала Эмили, – мы не причиним вам вреда. Она протянула руку и положила ее на лодыжку женщины. Женщина взвизгнула, подтягивая ноги еще ближе к себе, прижимаясь к переборке субмарины. – Нет, нет, нет, – проворковала Эмили, – Все в порядке. Все в порядке. Она держала руку на дрожащей ноге женщины и ждала, говоря тихим, размеренным тоном, успокаивая ее. Шли минуты. Постепенно плач женщины утих, и, наконец, Эмили почувствовала, что она начинает расслабляться. – Все, ты в порядке, – сказала Эмили. – Ты можешь посмотреть на меня, хммм? Женщина медленно опустила руки и подняла голову. – Линда? – спросила Эмили, внезапно узнав женщину, несмотря на слои грязи, покрывавшие ее лицо. Линда Хэнсон в прошлой жизни была ботаником. В этой новой жизни она заседала в совете Пойнт-Лома. Эмили она всегда казалась умной женщиной, но сейчас, в белом свете фонариков, она казалась не более чем испуганным ребенком. Эмили протянула к ней руку. – Почему бы тебе не выйти оттуда, и давай на тебя посмотрим? Ты можешь взять меня за руку? Постепенно, очень медленно, рука Линды приблизилась к руке Эмили. Когда, наконец, они соприкоснулись, Линда как будто испугалась, что Эмили могла быть призраком. Ее глаза расширились, и она вцепилась в руку Эмили, как будто она была утопающей женщиной, которая только что нашла последний кусок плавающих обломков. Она начала выбираться из-под койки так быстро, что Эмили не смогла достаточно быстро отступить. Вскочив с кровати, Линда обняла Эмили, и они обе упали на пол, когда женщина снова разрыдалась. Однако на этот раз это были слезы облегчения, а не страха. – Все в порядке. Все в порядке, – повторила Эмили, нежно покачивая женщину взад и вперед на руках. – Теперь ты в безопасности. Все будет хорошо.***
Мак вынес Линду на руках из подводной лодки, Эмили шла рядом с ним. Эмили завернула женщину в одеяло, чтобы ей было тепло, и теперь она молча лежала на груди Мака, когда он переступил порог квартиры Валентайн и направился прямо в спальню. Он осторожно положил Линду на кровать. – Ты можешь принести ей немного воды? – спросила Эмили, подняв брови, когда выводила Мака из спальни мимо нескольких глазеющих моряков. – Конечно, – сказал Мак, поняв намек. Он осторожно прикрыл за собой дверь. Эмили снова повернулась к Линде. Та молча лежала на кровати, натянув одеяло до подбородка. Ее глаза показались Эмили немного ярче, просто немного более живыми. – Как ты себя чувствуешь? – спросила Эмили, проходя обратно через комнату. Она села на край кровати и улыбнулась. Глаза Линды немного расширились, ее губы шевелились, но не произносили ни слова, как будто она так давно не говорила, что забыла, как это делается. В конце концов, она сказала: «Лучше». Это слово было произнесено так тихо, что Эмили не была уверена, что она вообще что-то сказала. Только когда женщина прохрипела «Спасибо», ее рука вынырнула из-под одеяла, чтобы схватить Эмили за руку, жена Мака убедилась, что ей не послышалось. Раздался легкий стук в дверь спальни. Эмили высвободила руку из хватки Линды и направилась к двери. Мак стоял снаружи с бутылкой воды, которую он протянул ей. – Есть какой-нибудь прогресс? – спросил он, заглядывая через плечо Эмили. – Немного, – сказала Эмили, – ты можешь уделить мне полчаса? Мак кивнул. – Нам нужно выяснить, что произошло, как можно быстрее, любимая. – Я знаю, но просто позволь мне вернуть ее, прежде чем мы допросим ее. Мак снова кивнул. – Делай все, что должна. Он отступил назад и закрыл за собой дверь. – Вот, пожалуйста, – сказала Эмили, поворачиваясь обратно к Линде. – Ты можешь сесть? Она протянула женщине бутылку с водой. Линда заставила себя принять сидячее положение, но, как заметила Эмили, она тоже натянула на себя одеяло, завернувшись в него. – Вот. Эмили откинула одеяло с одной стороны, освобождая руку Линды, затем положила пластиковую бутылку с водой между ее пальцами. Линда сделала большой глоток. – Спасибо, – сказала она после того, как опустошила половину. Эмили улыбнулась. – Лучше? Линда кивнула, короткая грустная улыбка тронула ее губы. Это было все, что Эмили могла сделать, чтобы удержаться от вопроса Мака. Правда заключалась в том, что незнание того, что произошло здесь, в Пойнт-Лома, пока ее не было, сжигало ее изнутри. Но она должна была играть осторожно. Линда, очевидно, перенесла какую-то форму психического разрыва с реальностью, вызванного Бог знает чем. И Эмили инстинктивно знала, что если она будет слишком настойчиво добиваться ответов, то рискует загнать Линду обратно в свою собственную голову, и на этот раз она может запереть за собой эту мысленную дверь. – Вот, выпей еще немного, – сказала Эмили, снова предлагая Линде бутылку воды. Линда допила оставшуюся воду и вернула Эмили уже пустую бутылку с более искренней улыбкой. – Ты голодна? – спросила Эмили. Линда кивнула. – Ну, как насчет того, чтобы привести тебя в порядок и переодеть в свежую одежду? Тогда я позабочусь о том, чтобы раздобыть для тебя немного еды. Пойдет? Линда снова кивнула. Эмили помогла Линде подняться на ноги, затем проводила ее в смежную ванную и усадила на унитаз. Она включила душ и пустила воду, пока она не стала приятной и теплой, удивляясь тому факту, что у них, по крайней мере, была эта элементарная роскошь, благодаря ядерному генератору, к которому Парсонс подключил электрическую систему Пойнт-Лома. – Давай избавим тебя от этого, – сказала Эмили, начиная помогать Линде избавиться от ее грязной одежды, стараясь при этом не воротить нос от запаха тела женщины. Линда похудела, наверное, на двадцать фунтов с тех пор, как Эмили видела ее в последний раз, ее ребра были отчетливо видны сквозь кожу. Линда не стеснялась стоять обнаженной перед Эмили, не из-за чувства уверенности, подумала Эмили, а скорее потому, что у бедной женщины не было сил, чтобы тратить их на смущение. Эмили понимала это. Она прошла через подобное время, когда была заперта в своей квартире на Манхэттене, когда впервые пролился красный дождь. Она слишком хорошо знала, какое влияние длительный стресс и страх могут оказать как на психику, так и на тело человека. – Заходи, – сказала Эмили, ведя Линду в душ. Может быть, это было простое успокаивающее ощущение горячей воды, очищающей ее кожу, или, может быть, это было более тонким, возможно, результатом обычной повседневной рутины, но когда вода смыла грязь с тела Линды, Эмили показалось, что она увидела, как жизнь возвращается в женщину. Ее поза выпрямилась, и она прислонилась к стеклянной стенке душа, прижав голову к предплечьям, пока вода била по ее коже. Она испустила долгий вздох. – Боже мой, – сказала она, – я никогда...Я думала... – Я понимаю, – сказала Эмили. – Просто не торопись. Позволь мне оставить тебя наедине. Я буду прямо за дверью. Эмили села на край ванны, надеясь, что разрешение Линде помыться наедине поможет ускорить процесс ее выздоровления. Прошло пятнадцать минут, прежде чем Линда выключила душ. Она вытащила полотенце, которое Эмили повесила для нее на дверь душа, и когда она вышла, оно было плотно обернуто вокруг нее. Эмили улыбнулась, чуть не сказав то, о чем думала: Ты снова выглядишь как человек, но вовремя спохватилась. Вместо этого она спросила: – Чувствуешь себя лучше? Линда широко, честно улыбнулась. Ее глаза стали ярче, хотя лицо все еще выглядело изможденным. – Давай купим тебе эту одежду? Она провела Линду в спальню и открыла шкаф. – Должно быть что-то подходящее. Линда нашла свежее нижнее белье и надела его, затем вытащила пару джинсов и блузку, проверила их длину и посадку, а затем надела и их тоже. – Так-то лучше, – сказала Эмили. – Спасибо, – сказала Линда. Она воспользовалась секундой и посмотрела на себя в зеркало гардероба. – О Боже, я выгляжу дерьмово, – сказала она, но ее замечание было прервано еще одной улыбкой. – Ты через многое прошла, – сказала Эмили. – А теперь, как насчет того, чтобы мы пошли и нашли тебе что-нибудь поесть?***
Линда ела молча. Эмили ожидала, что Линда с жадностью проглотит содержимое тарелки, приготовленной для нее миссис Мак, но вместо этого она, казалось, смаковала каждый кусочек, не торопясь. Теперь они были только втроем в квартире, Мак отослал остальных своих людей выполнять кое-какие обязанности, чтобы дать им возможность поговорить наедине. Закончив, Линда громко рыгнула, извинилась и смущенно улыбнулась. Мак издал глубокий смешок: – Не беспокойся об этом. Слышал бы ты, какие звуки издают мои люди после еды. – Теперь ты готова поговорить о том, что произошло? – спросила Эмили, успокаивающе положив руку на руку Линды. Линда кивнула и сделала большой глоток воды из стакана. – После того, как вы с Рианнон ушли, – начала она, – Валентайн была в ярости. Она была уверена, что кто-то еще в лагере помог вам двоим сбежать. Она обвинила в этом Хаббарда, хотя он это отрицал. Но Валентайн никого не слушала, и, оглядываясь назад, я думаю, что все это было лишь частью ее плана по укреплению своей базы власти, и Хаббард был единственным человеком, у которого, казалось, не было проблем с тем, чтобы противостоять ей. Валентайн устроила над ним фиктивный суд, а потом приказала его застрелить. – Что? – воскликнула Эмили. Уоллес Хаббард был врачом лагеря. Он был добр к ней, и известие о его убийстве усилило ее ненависть к Валентайн. – Это было предупреждение всем остальным, кто думал, что может усомниться в ее авторитете. Любого, кто не соглашался с ней или возражал против ее приказов, навещал один из ее головорезов, который кулаками убеждал их передумать. – Итак, куда все подевались? сказал Мак – Примерно через пять дней после вашего побега один из дозорных сообщил о странном свете на северо-западе. Мы все посмотрели на него; это были зеленые вспышки в небе, похожие на метеоры. Очень яркие. Тихие. Их были сотни. Это продолжалось несколько часов. Некоторые из мужчин хотели пойти на разведку, но Валентайн запретила им. Я спустилась к причалу и поднялась на борт подводной лодки, чтобы лучше видеть световое шоу, и заснула на смотровой площадке боевой рубки. На следующее утро, когда я вернулась, все уже ушли. Все! Я обошла квартиры всех своих друзей, проверила их все, но все просто исчезли. Я обнаружила на столах тарелки с едой для завтрака, душ все еще работал. Что бы ни случилось, это произошло быстро и, я думаю, все сразу. Я... я вернулась на подводную лодку, потому что то, что забрало всех остальных, очевидно, не подумало проверить там. И именно там я и осталась. Эмили и Мак обменялись взглядами. – Через некоторое время я начала сомневаться, что на самом деле когда-либо был кто-то еще. Что, возможно, я вообразила все, всех, и что я была единственной выжившей. Мысль о том, что я была совсем одна, ну... Эмили сжала руку Линды. – Все в порядке, – сказала она, – мы понимаем. – Когда я услышал, как вы все входите в подводную лодку, я подумал, что, возможно, то, что забрало всех остальных, наконец-то вернулось за мной. Я был в ужасе. Вот почему я спрятался. Следующим заговорил Мак. – Вы видели что-нибудь необычное? После того, как все исчезли? Линда покачала головой. – Просто странные огни в небе в ночь перед тем, как все исчезли. Но я больше не покидал подводную лодку после того первого утра, так что я действительно не знаю. Мак поймал взгляд Эмили и сказал: – Давай поговорим. – Мы сейчас вернемся, – сказала Эмили. Они вдвоем вышли из квартиры и остановились в коридоре, разговаривая вполголоса. – А ты как думаешь? – спросил Мак. – Те странные огни в небе, которые она описала; думаешь, это может быть Саранча? – Может быть, – сказал Мак, – или, может быть, это было Северное сияние или любое другое явление, которое могло бы объяснить это. – Верно, – сказала Эмили, – но это не может быть просто совпадением, что на следующее утро все исчезли. Не похоже, чтобы они просто встали и ушли без нее. И я видела, на что способна инопланетная техника; Смотрители забрали Адама прямо из нашей спальни. Если эти существа хотя бы наполовину так технологически развиты, как были Смотрители, не исключено, что они могли бы сделать то же самое. Мак медленно и глубоко вдохнул. – Моя самая большая проблема, сразу после того, как я узнал, что здесь произошло, заключается в том, что если что-то действительно похитило около тысячи человек, и никто не сопротивлялся, то что мы будем делать, если они вернутся за нами? Лучше нам сначала найти их. Нам нужно точно выяснить, где были эти зеленые вспышки, которые Линда видела в небе. Посмотрим, что мы сможем там найти. Эмили кивнула. – Я хотела бы сказать, что так много людей не могут просто взять и исчезнуть с лица Земли, но после всего, что мы пережили с тех пор, как пришел красный дождь, что ж, давай просто скажем, что я сохраняю непредубежденность. Когда мы отправляемся?