Цветная мечта/бесцветная жизнь

Джуди спокойно сидела в своём крошечном кабинете и выполняла вверенное ей поручение. Весь рабочий день она подбивала различные уголовные и административные материалы в электронную базу данных. Глаза напрягались от яркой картинки на мониторе, пальцы начинали промахиваться по нужным клавишам, спина с поясницей затекли, и некогда было их разминать. В общем и целом, серая была бы готова обустроиться и привыкнуть к новому рабочему месту, несмотря на некоторые тяготы. Но дело было в том, что эти самые новые места она меняла почти каждый день. Буйволсон не давал ей закрепиться на какой-либо одной должности и постоянно швырялся ею из кабинета в кабинет. Шеф объяснял это высокой текучестью кадров, не укомплектованным штатом и, в особенности невозможностью крольчихи действовать от силы по причине её никчёмных габаритов. Зная всю суровость и категоричность шефа, Хоппс никогда и не пыталась бы напомнить ему о своих былых заслугах, а заодно и сообщить, что умение действовать с позиции силы это самое крайнее средство в их общей работе. Впрочем, если крольчиха не способна убедить буйвола в своих доводах, то выходит, что и умение действовать от убеждения также не её сильная сторона. Дверь в кабинет распахнулась, и большая рогатая голова устремила свой вечно озабоченный и суровый взор на склонённую у монитора голову крольчихи. - Хоппс! Там привезли клиента. Надо его оформить и отправить в изолятор. - Но вы уже дали мне поручение на все сутки. Я занимаюсь базами. - Больше некому, Хоппс. Я всех распустил по домам. А твои базы могут и подождать. В итоге Джуди пришлось браться за второе дело и потом доделывать первое. А потому, департамент полиции она покинула на два часа позже остальных. За эти два часа уже успело стемнеть на улице, и, ко всему прочему, ещё пошёл дождь. Хоппс прижала уши к спине, поплотнее закуталась в свою намокающую со скоростью бумаги куртку и направилась пешком в гостиничный номер, который был не намного уютнее и комфортнее её сегодняшнего кабинета. Николас отправился домой с общей массой сотрудников. Джуди даже и не надеялась, что он останется её дожидаться. Но сегодня он не пересёкся с ней ни единым взглядом и не поинтересовался, насколько она задержится. С каждым днём лис всё больше увлекался гулянками со своим низкорослым пустынным сородичем по имени Финник. Всё меньше он общался со своей теперь уже бывшей серенькой подругой, которая будто сливалась с серостью трудовых будней и становилась незаметной. Когда-то Ник для Джуди являлся хитрым мошенником, чем её так и заинтересовал. Вскоре он стал её напарником, затем – её другом, и, в конце концов – возлюбленным. Похоже, что крольчиха просто-напросто выдумала себе все эти статусы. А на самом деле статус рыжего был и остаётся один – хитрый лис. А иначе, почему весь прогресс отношений с этим типом настолько быстро откатывался к заводскому статусу. По мнению Хоппс, Уайлд вдоволь наигрался и в мошенника и в полицейского и даже в возлюбленного. Он превратился в стадного бесчувственного зверя, от которого остались лишь тупые инстинкты. Его плюшевая игрушка по имени Джуди ему порядком надоела. И хотя он продолжал работать в полиции, его совершенно не интересовал будущий карьерный рост или возможность как-либо отличиться с положительной стороны. Каждый будний день он с упоением ожидал момента избавления от полицейской формы и перевоплощения в уличного гуляку, который будет прикладываться к спиртному и не пропустит ни единой самочки мимо своих загребущих лап. Он давно избрал разгульный образ жизни, в котором не было места ни партнёрству, ни дружбе, ни любви. По мнению Джуди, конечно. Хоппс наконец добрела до гостиницы. Сначала её встретила ворчливая консьержка, а затем и опостылевшие шумные соседи. За весь этот тусклый день ни один зверь не был рад крольчихе ни на секунду, на что она просто не могла не ответить взаимностью. Серая вошла в свой номерок, уселась на кровать и обречённо склонила голову над экраном своего мобильника в попытках отыскать в журнале звонков хотя бы одного не безразличного ей зверя. Она чувствовала, что впервые в жизни так сильно замыкается в себе, и что ей катастрофически необходимо сейчас с кем-нибудь пообщаться. Хотя бы, просто поговорить. Она листала большим пальцем ленту из контактов и думала про себя: «Ник, наверное, сейчас вовсю прикладывается к алкоголю и уже лапает какую-нибудь другую девку. Я точно не смогу подсластить ему сегодня жизнь. Уверена, у него и без меня всё тип-топ». Следующий контакт: «А вот и Финник. Зверь, который лучше всех знает, куда бы пристроить свою палку-выручалку. И свою, и Ника. Терпеть не могу этого проныру. Только портит других зверей». Далее следовали номера коллег по работе и прочих дальних знакомых. С первыми крольчиха говорить вообще не желала, ну а вторых вряд ли бы сейчас заинтересовал разговор с почти позабытой серой особой. Вообще, у особы журнал звонков оказался весьма коротким. Это выдавало в ней нежелание заводить новые знакомства. «Мама и папа». Джуди уставилась на этот контакт и сразу же вспомнила свой последний разговор с родителями, который закончился ссорой. На все уговоры ушастой приехать вместе с Ником в Малые Норки на морковную ферму в свои выходные, Бонни реагировала с неохотой и с ужасов в глазах, ну а Стью раскричался и заявил, что не потерпит лисьего духа на своей ферме. Это было ещё тогда, когда лис не потерял окончательно интереса к крольчихе и поддерживал кое-какое общение с ней. И, всё-таки большой палец коснулся этого контакта на экране. Кроме родителей говорить было больше не с кем. Как назло телефон поднял Стью: - Да, дочка. Что такое? – в его тоне ощущалась неотложная занятость. - Ничего, пап. Просто хотелось узнать, как там у вас дела. - Джуди, ты по делу звонишь или как? А дочь даже не успевала что-то ему ответить. «Да что у них там с мамой? Морковные всходы на ферме? А может ещё одно зачатие? Они-то любят это дело». - Мы так давно не виделись, пап. Я могу приехать к вам на выходные? - Дочка, не спрашивай глупостей. Сама приезжай в любое время. А этому рыжему оборванцу так и передай, что если посмеет заявиться, то у меня для него припасен заряд соли из ружья. - Я поняла, папа. - Всё, Джуди, пока. Разговор был окончен. Телефон выпал из безвольной серой лапки. За стеной начались соседские разборки. Дождь продолжал ожесточённо стегать по окну. Нахлынуло нестерпимое одиночество. «Может, и правда, мне стоит бросить Ника? А потом и работу бросить? И вернуться к родителям на ферму? В конце концов, я же могу и там приносить доход и пользу. Что мне эта любовь и карьера?» Хоппс вовсе не хотелось спать, но заняться было больше нечем. Она разделась, сложила свою форму на табурете и улеглась на кровати в позе эмбриона. Немного подумав, она медленно запустила одну лапку к себе в трусики, чтобы постараться скрасить проклятое одиночество. Но даже этого ей сейчас не очень-то хотелось. Настроение не позволяло. И всё-таки она продолжала утешать себя, надеясь, что это ей поможет расслабиться и уснуть. В своей голове серая ясно вообразила лиса, который увлечённо и напористо развлекается с другой, одновременно посмеиваясь над крольчихой и её шаловливой лапкой. Картина эта была такая мерзкая, что стоило завершать свои утехи. Джуди ухватилась за голову, ещё плотнее свернулась калачиком и отчаянно застонала. Бедняга не понимала, почему жизнь её так возненавидела. Она была и остаётся примерной сотрудницей, но коллеги больше не признают её. Она по-прежнему любит Ника и следует за ним, отчего он только отдаляется всё дальше и дальше. Она делала всё, чтобы угодить родителям, когда устроилась в полицию и нашла свою любовь, однако родителям нет до всего этого никакого дела. Даже собственное тело ей изменяет. Джуди не представляла, как она вообще будет сегодня спать. ---------- Её фиолетовые глаза открылись. Она поднялась, растерянно потянулась к телефону и уставилась на время. Было только восемь часов вечера. «И сколько же я проспала? Минуту? Полминуты? Я же легла в это самое время». Теперь её взгляд приковал собственный номер, который непонятно с чего вдруг преобразился. Помещение наполнилось различными цветами, прогнавшими привычную серость. И это не было связано со сменой времени суток. За окном был всё тот же вечер. Только дождь прекратился, а на небе появились звёзды. Вскоре, взгляд ушастой скользнул по пустой табуретке. «Куда подевалась моя форма?» Джуди подскочила к двери. Дверь оказалась, как и следует, запертой изнутри. Затем метнулась к шкафу. Формы там не нашлось, зато выходной одежды, хоть отбавляй. «Откуда здесь всё это? Меня кто-то разыгрывает, не иначе». Крольчиха схватила первые попавшиеся предметы из своего нового гардероба и собралась одеться и направиться в фойе, чтобы расспросить консьержку об этих непонятках в своём номере. Однако телефонный звонок не только остановил ушастую, но и заставил её позабыть обо всём на свете. На экране высветилось одно слово. Когда-то давно там значилось имя: Николас П. Уайлд. Позже, это слишком деловое название сменилось на более шутливое: глупый лис. Далее, вирусное прозвище было заменено на ласковое: мой Никки. Ну а с недавнего времени всё это обратилось простым и сердитым словом: Ник. За одну секунды в голове серой промелькнули все выдуманные ею статусы, принадлежавшие рыжему зверю, который впервые за несколько недель позвонил ей сам. «Это всё точно лисьи проделки». Но всё-таки она поспешила ответить, причём максимально сосредоточилась на экране, чтобы случайно не отклонить вызов. - Алло, Ник. Это ты? – проклятая дрожь в голосе. - Привет, Джуди! Не отвлекаю? Ты сейчас ничем не занята? – а этот голос на удивление позитивный и задорный. - Не-ет. А, что? - Давай встретимся. Сегодня такой кайфовый вечер. Отправимся в наше любимое заведение, выпьем по стаканчику, послушаем музыку, потанцуем. Если желаешь, конечно. - Ты хочешь встретиться? С-со мной? – Хоппс была сражена поведением Уайлда, которого будто бы подменили. У неё от удивления даже язык занемел и не слушался. – Ну-у… Я не против. - Потрясно! Тогда собирайся. Одевай что-нибудь лёгкое. На улице сегодня тепло, а в клубе вообще будет жара. – это был голос Николаса, несомненно, но, всё равно, невероятно. – Заеду к тебе минут через двадцать. До скорой встречи, моя зайка. Разговор завершился. Мобильник безвольно упал на кровать. В голове у Джуди возникла целая каша из непоняток. «Любимое заведение? Заеду за тобой? Моя зайка??? Всё это определённо какой-то розыгрыш». Тем не менее, крольчиха решила не просто последовать совету лиса, но ещё и попытаться произвести на него впечатление, если он действительно приедет, а не обманет. Она напрочь позабыла о своей ненавистной рабочей форме, направив своё внимание на платяной шкаф, который ещё раз удивил её своей переполненностью. Джуди надела самую лёгкую кофточку с глубоким вырезом и самые коротенькие шортики. В шкафу нашлась даже полка с аксессуарами и косметикой. Почувствовав себя чьей-то зайкой, серая продолжила прихорашиваться. Побрызгалась какими-то цветочными духами, нанесла на свои веки какие-то тени, опоясала шею каким-то тонким чёрным шарфиком. Теперь она тревожно любовалась собою в также появившееся из ниоткуда зеркальце, понимая, что модница из неё никакая. «Ну и на кого же ты стала похожа, Джуди Хоппс? На светскую львицу или на дешёвую потаскуху?» За этим разглядыванием своего отражения и полнейшим непониманием происходящего прошло минут пятнадцать. Внезапно ушастую осенило, что не помешало бы освежить своё дыхание. Она быстренько почистила зубки зубным порошком, не сознавая, чего ради она так торопится. «Если и придёт, то наверняка ведь с опозданием. И на чём вообще он собрался приезжать? У него же отродясь своего транспорта не было». Крольчиха успела засечь ровно двадцать минут с момента звонка, которые только что истекли. А значит, пора выходить на улицу и встречать своего принца на белом коне. Ну, или вруна на своей волне. Стук в дверь. Лапки затряслись. Сердце подскочило и больно ударило по дыхательным путям. Джуди и подумать не могла, что когда-нибудь встреча с пресловутым лисом окажется такой волнительной. Она всё ещё верила, что за дверью её ожидает неприятный сюрприз. Она отчётливо представляла, как половина департамента собралась в коридоре гостиницы, чтобы постебаться над наивной зайкой. Как ей размазывают тарелку с кремовым пирогом по лицу и, заливаясь гоготом, тычут пальцами. Хоппс обречённо выдохнула, отодвинула щеколду и распахнула дверь. За порогом, в самом деле, стоял Николас. С первого взгляда было ясно, что это не тот хитрый пройдоха с улиц и не бесчувственный зануда из полиции. Это был совершенно другой новый Николас в белоснежной рубашке, джинсах и с налапными часами из белого металла. Прежний Ник никогда бы так не оделся. А ещё, никогда бы не улыбался так искренне. - Ну, приветик, Джуди. Рад тебя видеть. - Я тоже тебе рада. – теперь, когда язык её слушался, голова решила отказать. Вроде бы тот же рыжий зеленоглазый стройный зверь с обольстительной улыбкой, но, всё равно не прежний. Что и к лучшему. – Ты замечательно выглядишь. - А ты просто чудесно, моя зайка. – разомлел Уайлд. – Знаешь, лучше тебя можешь быть только ты в своём новом образе. Кстати, ничего, если я буду называть тебя своей зайкой среди друзей? - Ничего, мой лисёнок. – «Неужели ему на самом деле понравился этот наспех сколоченный из разного тряпья образ?» Звери мило посмеялись. Лис приобнял зайку и повёл к своей машине. Ослепительный белоснежный бизнес-седан заставил ушастую ещё раз восхититься её владельцем. - Это твоя машина? – «Надо переставать удивляться всему подряд». - Должно быть, я редко катал тебя на ней, если ты её не запомнила. – он распахнул пассажирскую дверь, приглашая подругу в салон. – Надеюсь, что хотя бы наш любимый клуб ты не позабыла. Джуди всё ещё не понимала, что же вокруг неё происходит. Новые вопросы стелились буквально один на другой. Но разве все эти непонятки нельзя отложить на потом, когда всё складывается так хорошо? Разве происходящее заслуживает одного лишь обсуждения, а не простого наслаждения им?