***
Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс! Большой, выложенный некогда руками и магией четырёх основателей, он монументальным сооружением высился среди холмов далёкой Шотландии, куда вела только ленточная рельсовая дорога между холмов, через высокий мост над рекой и мимо лесов. Добраться до Хогвартса можно, конечно, разными способами, но самый простой и привычный для всех — на Хогвартс-экспрессе, этом ярком, словно бы игрушечном чёрном поезде, влекомом пыхтящим и изрыгающим клубы пара локомотивом. Многие магические чистокровные семьи ворчали и упирались, твердя как один, что их детям не пристало пользоваться магловской выдумкой — но руководство школы было непреклонно. Либо на поезде вы добираетесь до Хогвартса, либо отстраняетесь от обучения. Скрепя сердца, аристократы проглотили унизительный Хогвартс-экспресс и все как один в одиннадцать часов с кислыми физиономиями ждали отправления на вокзале Кингс-Кросс, том, что в Лондоне. В новом году с вокзала стартовало помимо учеников также одно новое взрослое лицо, но незнакомец успешно притворился в одном из купе ветошью и, надвинув бейсболку (настоящую магловскую!) себе на глаза, попросту уснул у окошка. Он был неподвижен, когда поезд тронулся, а ученики высунулись из окон, чтобы помахать в последний раз за долгие месяцы своим провожатым. Проспал незнакомец всю дорогу, сложив на груди руки и положив себе в ноги большой кожаный саквояж. Старшекурсники, которые устроились с ним в одном купе, потому что все прочие были заняты, решили не донимать человека в плаще с поднятым воротником, скрывавшим вторую половину лица. Они могли только заметить, что у него из-под плаща торчали прядки каштановых волос с огненными бликами, а кожа на руках и шее была очень смуглой. После обеда они решили логично порассуждать, кто этот незнакомец. — Наверное, — шёпотом поделилась старшекурсница из Когтеврана, — это новый преподаватель ЗОТИ. — Почему ты так думаешь? — Потому что эта должность проклята! И каждый год на неё приходит новый учитель. — И правда… В общем, незнакомец пока что был окутан ореолом таинственности, что делало его фигуру в глазах девочек из купе очень даже мятежной и романтичной. Знали бы они эту самую фигуру ближе! Предполагаемый преподаватель тихо похрапывал и даже не обращал внимания на перешёптывания или красоты шотландских полей и лесов, пролетавших за окном. Он даже профукал возможность купить у симпатичной немолодой ведьмы тыквенных котелков или шоколадных лягушек, и проснулся, только когда ученики посыпали из остановившегося поезда — сами шустрые, как шоколадные живые лягушки. Тогда, в уже пустом купе, путник встряхнулся, проморгался, достал из рюкзака бутылочку с водой и опустошил её наполовину. «Неплохо поспал» — подумал он довольно и сошёл с Хогвартс-экспресса. Покуда старшекурсников размещали в каретах, а первокурсников огромный косматый великан по имени Хагрид усаживал в лодки, чтобы доплыть до школы по озеру, Вика Крейна встретил какой-то хмурый черноволосый мужчина с крючковатым носом и сальными прядями, облепившими желтокожее лицо, торчащее в узком воротнике чёрной мантии. Глаза у него были строгими и пронзительными, и Вик быстренько сообразил, что этот странный человек явно прибыл по его душу, поскольку в письме ему указали, что встретит у поезда какой-то Северус Снейп. Персону с таким выражением лица вполне могли звать Северус, посчитал Вик. — Здравствуйте, — шагнул он к предполагаемому Снейпу и протянул ему ладонь для рукопожатия. — Вы, верно, мистер Снейп? — Это я, — без особого энтузиазма холодно откликнулся тот, но руки не подал. — Мистер Крейн? — Он самый. Снейп недовольно осмотрел высокого смуглого индейца возрастом моложе себя, с длинной косой и серыми пронзительными глазами. Выглядел он немного не так, как Снейп себе представлял кого-то на замену Аргусу Филчу — человеку, который в общем и целом, по экспертному мнению Снейпа, был незаменим! Практически душа всего Хогвартса, он вместе со своей верной костлявой кошкой миссис Норрис, этим усато-полосатым патрулём, был знатным подспорьем в ловле всех нарушителей спокойствия. Сколько хороших дней и ночей охоты провёл Северус вместе с Филчем в поисках тех, кому можно было бы влепить с чистой совестью «минус пять» а то и «минус десять очков». Поскольку нарушителями этими чаще всего были неглупые, но охочие до приключений гриффиндорцы, ночные вылазки становились ещё слаще и украшались чувством мести. Но теперь вместе с Филчем, которого таки доконали обязанности школьного уборщика и навозные бомбы, уходила целая эра. Не ожидая от новичка блестящих рабочих решений и вообще ничего хорошего в принципе, Снейп кисло указал ему на специальную чёрную карету с впряжёнными в неё фестралами. Виктор прошёл к ней, скользнул на кожаное сиденье и откинулся на спинку, правда, ударившись головой о перекладину: он был для кареты высоковат. А точнее, она для него была низковата. Снейп без особенных трудностей уселся напротив и с мрачной физиономией посмотрел в неулыбчивое лицо нового сотрудника. «Ладно хоть не пытается изобразить вежливость» — подумал Снейп и с облегчением уставился в окно. Крейн тоже не стал корчить из себя важную фигуру и, пожав плечами, присоединился к увлекательному высматриванию в окошке чего-нибудь интересного. Увы, ничего такого ни спустя пять, ни спустя десять минут не наблюдалось. Но по натуре своей Виктор разговорчивым не был, а Снейпу беседовать тем более не хотелось. Так что в молчании, отнюдь не неловком, они среди вереницы прочих карет подкатили к воротам школы по короткой дороге и быстренько вышли, направляясь к одному из многочисленных чёрных ходов. — Директор с вами лично не знаком, — сказал Снейп, — но это не проблема. Он хотел бы по старой школьной традиции представить вас преподавательскому составу и ученикам в должности за Большим праздничным пиром. — За пиром? — растерялся Вик и напряг память. Кажется, что-то такое в его детстве было каждый год… Школьные годы он стремился забыть поскорее как самое плохое время в своей жизни. — Да, — кивнул Снейп и повёл его по каскаду лестниц в пыльных застенках. Виктор критически осмотрел это место и запомнил на всякий случай дорогу, во-первых, в случае тактического отступления или ещё какой необходимости. А во-вторых, потому, что здесь предстояло хорошенько убраться. Но Снейп добавил такое, отчего молодой новоиспечённый работник Хогвартса закашлялся, и вовсе не от пыли (хотя её было здесь столько, что любой аллергик или астматик погиб бы ещё в первые секунды): — В конце концов, вы теперь наш новый завхоз. — З-завхоз? — даже заикнулся Крейн и встал как вкопанный. Северус повернулся к нему, взметнув полами летучемышиной чёрной мантии. Раздражённо и надменно поджал тонкие губы. — А что, вас что-то смущает? — уточнил он голосом настолько холодным, что его можно было бы запросто на лёд под виски колоть. Вик, как человек армейской выправки, осёкся и сглотнул, тут же взяв себя в руки. — Нет, — сказал он, всё ещё пребывая в замешательстве, — ничего. Целый завхоз! Это вам не уборщик со стандартным окладом и набором простых обязанностей. Это же, считай… хозяин всего замка! Вик уже другим взглядом обвёл старинные своды и древние камни, с некоторой гордостью отмечая про себя ещё больше косяков и недостатков, оставленных предыдущим завхозом. Ну ничего. Уж при нём-то такой грязищи точно не будет. Снейп с помощью очищающего заклятья превратил свою мантию из пыльной вновь в идеально чёрную. Виктор руками отряхнул брючины. — А вы не собираетесь переодеться? — внимательно посмотрел на него Северус. — Ах да, — спохватился тот и быстренько поставил саквояж на каменный пол, выуживая из него коричневого цвета мантию до середины бедра, лихо застёгивающуюся на ряд таких же шоколадных пуговиц, обтянутых тканью. Он скинул свои плащ и рубашку, вообще не стесняясь в лице Снейпа всего преподавательского состава Хогвартса. Он, конечно, уважал субординацию, но что поделать! Покуда сквиб боролся с узким стоячим горлом мантии и пытался втиснуться в неё в принципе, Снейп намётанным глазом окинул нового завхоза и понял, что, наверное, ему с такой внушительной мускулатурой и длинными ногами будет очень легко догнать гриффиндорских нарушителей. Ободрившись этой мыслью, Северус даже слабо улыбнулся уголками губ встрёпанному Виктору, который таки выиграл бой у мантии, немного узкой в плечах, и указал на небольшую неприметную дверку в стене: — Прошу, нам сюда. Пригладив волосы и одёрнув злосчастную мантию, Вик кивнул и последовал за учителем. Тот нажал на рычажок, опустил ручку… и оба очутились в Большом зале, который только-только наводнялся старыми и новыми учениками. — Ух, — только и смог выдавить из себя Виктор, пялясь в потолок, который точно повторял звёздное ночное небо над Хогвартсом. В небе этом также парили сотни зажжённых свечей, создавая причудливую колдовскую атмосферу. — Это ж сколько воска на пол накапает… Северус ничего не сказал и направился к своему месту за столом преподавателей. К слову, за этим самым столом, где уже сидели все прочие учителя волшебной школы, стульев больше не осталось, и Виктор сделал разумный вывод, что ему сидеть здесь точно не положено. Однако, когда он захотел спуститься со специального возвышения, на котором и располагался преподавательский стол, его остановил, придержав рукой за плечо, какой-то блаженный с белой густой бородой, как у сказочного мага. Он был одет в длинный сюртук, поверх которого на плечах красовалась подметающая пол лиловая мантия. Виктор Крейн посмотрел внимательнее на этого худощавого и высокого волшебника. На ногах его были ботинки на широком каблуке, украшенные пряжкой. Голубые глаза смотрели из-под линз затемнённых очков очень пронзительно. Виктор Крейн напряг память и с ужасом осознал, что это и есть директор Альбус Дамблдор. — Вы куда-то собрались? — уточнил он и пристально взглянул в лицо новому завхозу. — Нет, сэр, — чётко отрапортовал Вик и тряхнул головой. — А точнее, да, сэр. Где мне полагается быть? — Где полагается? — спросил задумчиво Альбус и свёл к переносице косматые белые брови. — Думаю, здесь вполне неплохое и достойное место, и оно вполне может как для вас полагаться, так и к вам прилагаться. Вы так не считаете? Он взмахнул палочкой, и рядом со столом — но не за ним — из воздуха появился обычный табурет. Вик растерянно посмотрел на него и сел, заметив, что директор школы (чудак тот ещё!) довольно кивнул. Чуть разведя на неудобном табурете колени и сложив руки, завхоз спокойно ожидал того момента, когда его наконец представят, как говорил этот Снейп, неплохой, между прочим, дельный малый. И он таки дождался! В Большой зал с гомоном вошли ученики. Они быстро заняли свои места по столам факультетов, пока ещё девственно чистым и пустым, и принялись наблюдать за распределением новичков на первый курс. Мероприятие это было достаточно занудное, если учесть, что в самом начале к тому же пела Распределительная шляпа. Вик уже подметил со своего места, что со шляпы этой давно не сметали пыль, и с прищуром также нацелился на те места, где её следовало подштопать. Пока шляпа выбирала факультет черноволосому мальчишке по имени Гарри Поттер, а все вокруг сделали из этого целое концертное представление с перешёптываниями и волнительным сжиманием кулачков, Крейн обнаружил, что в зале помимо живых учеников и преподавателей есть ещё призраки, самые разные. Интересно, а от них никаких спектральных следов не остаётся? Или ему и за призраками тоже убирать надо будет? Когда наконец шляпа закончила с песнями и выкрикиванием разных факультетов после того, как побывала на светлых головах учеников, наступило знаковое для Вика событие. Директор начал как всякое руководство издалека. — Добро пожаловать! — громогласно сказал он. —Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо! «Кратко. Ёмко. Ничего не понятно» — подумал про себя Вик и скучающе решил, что это руководство ничем от иного не отличается. Всё размыто, сплошная вода. Словно по мановению руки, столы разом обернулись пышным яствами. Торжественные кушанья объявились перед учениками. Роскошный пиршественный стол был и у преподавателей. Там было буквально что душе угодно, от куриных ножек до жареной картошки и солений. Директор сел в центре стола и принялся за трапезу. Завхоз вежливо смотрел в потолок, интересуясь, как быстро прогорят эти свечки и не накапает ли воск за шивороты ученикам. Нет, судя по тому, как быстро те трескают, воск их совсем не беспокоит. А беспокоил ли он его, когда маленьким Крейн учился в школе? Он поморщился и вздохнул, отгоняя прочь воспоминания о том дне, когда поступил в Хогвартс. Жалко, мантия жмёт… Он успел много всего передумать, прежде чем волшебники набили животы. С ужасом представив, что за этакой ордой ему предстоит убираться, верно, полночи, Вик нарочно проигнорировал жалобный стон в пустом желудке — так как не ел он с самого утра — но тут директор поднялся. Всё стихло. — Прежде, чем закончить наш пир, я хочу сказать несколько слов, — произнёс он громко. — В начале семестра вы все должны кое-что усвоить. Для первокурсников важно запомнить, что всем ученикам запрещено ходить в лес, который находится на территории школы. Старшекурсники тоже это знают, но отдельно повторю правило для некоторых. Вик отметил, что за столом гриффиндорцев при этом заявлении широко ухмыльнулись двое рыжих близнецов. Шевелюры у них тоже были пламенными, но не такими тёмными, как у Крейна, а скорее тыквенно-рыжими. Он про себя поставил галочку, что за этими двумя нужен особо бдительный контроль. — Также хочу напомнить, что не рекомендуется творить чудеса на переменах. Но об этом вам ещё не раз скажет во время учебного процесса наш новый завхоз, мистер Виктор Крейн. Он простёр руку в сторону мужчины, тот быстро поднялся со своего места и с высоты немалого роста оглядел учеников. А ученики оглядели его. — А где Филч? — Да, куда Филча дели? — Здорово-то как! Теперь без старика повеселимся! Разного рода шепотки пробежались по столам, пока Дамблдор не заговорил: — Наш прежний смотритель, Аргус Филч, ушёл на пенсию и передал своё дело новому специалисту. Лично я прошу вас запомнить, что все правила касаемо навозных бомб и магических шутих, введённые мистером Филчем, сохраняются. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю… Вик пристально рассматривал учащихся цепким взглядом, даже по их физиономиям понимая, с кем придется повозиться, а с кем — нет. И понял сразу, что вот хотя бы даже с этим новеньким Поттером, так и шныряющим по сторонам своими маленькими зелёными глазками, проблем будет — не оберёшься. — И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью, — вдруг выдал директор. Тёмные густые брови у Крейна поползли на лоб. Он даже забыл сесть обратно на табурет, так был удивлён этой ремаркой. А что, в школе разве подобные вещи не должны контролироваться? Как это так — умереть мучительной смертью? Волшебники вы или куда, чтобы защищать своих же учеников, неопытных детишек, отправленных из-под родительского крылышка, от всяческих напастей?! Но директор уже беспечно завершал свою речь в притихшем зале (ученики-то явно сообразили, что бережёного Бог бережёт, и лучше им в такой обстановочке третьего этажа и впрямь избегать). Вик устал как собака. Он прямо кожей чувствовал, что сейчас уже всех распустят по кроватям, и прикидывал, что у него с собой есть съестного… но сумасшедший старикан вдруг взмахнул палочкой и предложил бодрым голосом спеть гимн Хогвартса. Тотчас по воздуху поплыли золотые буквы, складываясь в слова, и Вик, неуверенно присоединившийся к компании очень скверно поющих учеников и преподавателей, затянул песню на свой лад:Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс,
Научи нас хоть чему-нибудь.
Молодых и старых, лысых и косматых,
Возраст ведь не важен, а важна лишь суть. В наших головах сейчас гуляет ветер,
В них пусто и уныло, и кучи дохлых мух,
Но для знаний место в них всегда найдется,
Так что научи нас хоть чему-нибудь. Если что забудем, ты уж нам напомни, А если не знаем, ты нам объясни. Сделай все, что сможешь, наш любимый Хогвартс, А мы уж постараемся тебя не подвести.
Виктор заметил, что все пели на свой лад и манер, так что не смущаясь торжественно голосил вместе со всеми, злорадно надеясь, что преподавателям его заунывные стоны точно потреплют нервишки. Но хуже него оказались только рыжие близнецы. Когда все уже смолкли, они ещё выводили гимн, словно похоронный марш, а чудак-Дамблдор дирижировал им и умилялся. «Был бы я здесь директором, — хмуро подумал голодный и злой завхоз, — они бы у меня по зажжённой спичке одевались». Наконец, Пир закончился. Ученики потянулись за старостами, преподаватели рассосались кто куда. Только к Вику подошла какая-то высокая и строгая женщина с сухощавым лицом и внешностью совсем как из романов Шарлотты Бронте. — Мистер Крейн, — позвала она и махнула рукой. — Прошу, следуйте за мной.***
Комнатка Вика, а точнее, каморка, пыльная и тёмная, находилась в подвале. Глядя на то, как здоровый мужчина растерянно присел на худенький матрас поверх колченогой кровати, профессор МакГонагалл — как представилась та сухая и строгая женщина — быстро попрощалась и сказала, что домовики-эльфы принесут ему ужин прямо сюда. — Спасибо, — сказал Вик, но профессор уже вышла и закрыла за собой дверь. — Большое, — добавил он и захотел встать, чтобы осмотреться, но тут же стукнулся макушкой о полку над головой. Если не считать странного директора, уставших и невесёлых уже в начале учебного семестра преподавателей, а также огромный грязный замок — он как поле для боя ожидал его поутру на спарринг — всё было нормально. Вик с радостью избавился от мантии и зашвырнул её куда подальше. Он не дурак эту дрянь носить, у него есть своя форма уборщика, очень даже удобная. Затем он обнаружил у себя на столе несколько тарелок с той же едой, которую подавали в пиршественном зале — и чего он там не мог поесть вместе со всеми? — и умял угощение за милую душу. — Господи, благослови того кудесника, кто это приготовил, — громко и с чувством сказал он. Словно по волшебству перед ним появился ещё и десерт, притом порция была двойной. Как ни крути, а ласковое слово даже домовику приятно. Хитро улыбнувшись, завхоз ещё сильнее расчувствовался и приступил к десерту, а после, скинув обувь, улёгся на слишком короткой для его роста кровати и тут же крепко уснул.