Невзирая на лица

      Пробуждение всегда давалось мне легко, если его причиной не становился ворвавшийся в комнату демон. Сейчас же сознание возвращалось медленно, по капле давая ощутить неожиданную реальность. Свежий, в меру сладкий аромат; тепло, практически жар, который дарило одеяло и прижатое к боку тело; тихое монотонное сопение у самого уха, шевелящее на выдохе короткие волосы на моем затылке; затекшая от непривычной позы рука. Открыв глаза, я несколько раз моргнул в попытке вернуть ясность зрению. Погруженный в темноту номер. Широкая мягкая постель. И Вики, ластящаяся и улыбающаяся сквозь сон.       Ругая себя за то, что позволил такую слабость, я попытался аккуратно выбраться из объятий девушки, всеми силами стараясь не потревожить ее сон. Скинутое одеяло грустно махнуло мне повисшим с кровати углом, в то время как по телу пробежали колкие неприятные мурашки. Кто же знал, что выбираться ранним утром из теплой постели — такое отвратительное занятие. Вики что-то пролепетала сквозь сон, теснее прижимая к себе подушку, на которой я спал минутой ранее. Картина выходила до такой степени притягательной, что мне пришлось дать себе мысленный подзатыльник. Нам нельзя сближаться. Мне нельзя к ней тянуться. Запрещено. Табу.       Надевая ботинки, я еще раз взглянул на спящую Вики. Ворочаясь, она скинула с плеч одеяло, и теперь руки и шея были полностью открыты. Вспоминая первый дискомфорт после пробуждения, я снова шагнул к кровати, поправляя пушистое покрывало, натягивая его ей до самого подбородка. Так лучше, по крайней мере, холод точно не станет причиной пробуждения. А мне необходимо срочно решить вопрос с транспортом.       Покидая здание мотеля, выходя на небольшую парковку под мелкий моросящий дождь, я содрогнулся от пронизывающего порыва ветра. Номер, в котором отдыхала Вики, находился на втором этаже, окна выходили на противоположную сторону, а значит расстояние между нами было достаточно велико. Почему тогда я продолжал чувствовать температуру? Связано ли это с проведенным в таком тесном контакте временем?       Оглянувшись и убедившись, что нет ненужных наблюдателей, я призвал водоворот, отправляясь к ближайшему круглосуточному пункту аренды автомобилей. Быстро внушив сонному администратору, что залог внесен в тройном размере, а все документы в полном порядке, позвякивая ключами, приблизился к до блеска намытому черному авто с откидным верхом. Модель была не современная, но выглядела вполне презентабельно и дорого.       Редкие визиты на Землю заставили меня познакомиться с такой диковинкой, как машина, научиться ей управлять, но когда я последний раз садился за руль, кнопок явно было меньше. Потратив некоторое время, чтобы сориентироваться в новом транспортном средстве, я завел мотор и выехал в сторону мотеля. Пару раз заглохнув на перекрестках, к концу поездки я совладал наконец с управлением, и чувствовал себя вполне комфортно.       Возвращаясь в номер, я сканировал пространство на предмет вторжения дьявольских ищеек и, не почувствовав слежки, выдохнул спокойнее. Комната все так же была погружена в полумрак, но шум воды за дверью ванной подтверждал, что Вики уже проснулась. Я сел в кресло, дожидаясь, когда она выйдет, а сам задумался о ее реакции на все изменения. Она всегда была излишне наивна. Даже в детстве, видя и понимая намного больше, чем должна была, оставалась предельно открытой, порой даже до глупости, и этим особенно притягивала. Вики не боялась опасности, не видела угрозы в лице незнакомца, пусть даже и узнавала меня невзирая на лица. Доверилась Пэймону без оглядки на страх. Глупо и безрассудно, но такое поведение четко вписывалось в то, чего я от нее ожидал.       Воспоминания демона явно показали, что новость о приближающейся гибели шокировала ее, но Вики словно затолкнула поглубже страхи, забыла об угрозе и продолжила жить. Возможно, она не приняла его слова за страшную реальность, посчитав все просто жуткой сказкой. И возможно именно поэтому она сейчас не боится меня, хотя должна.       Дверь скрипнула и на пороге показалась та, о ком я думал. С намотанным на голове полотенцем и в растянутой футболке на влажное тело Вики выглядела по-домашнему обаятельной и притягательной. До такой степени, что я сглотнул слюну, пристально следя за каждым ее шагом. Край футболки едва ли доставал до середины бедра, открывая вид на гладкую кожу идеальных, соблазнительных ног. Черт, ей даже не надо наряжаться, чтобы заставить преклоняться к этим ногам.       — Где ты был?       Вики стояла ко мне спиной, когда подняла руки, чтобы снять с головы полотенце. От этого незатейливого движения край футболки задрался выше, открывая обзор на бедра, которых нестерпимо хотелось коснуться рукой. Я отвернулся, кляня себя на чем свет стоит за то, что так легко готов броситься в омут с головой, в то время как она, казалось бы, даже не понимает, что делает.       — Раздобыл нам транспорт. Куда хочешь отправиться?       На мгновение комната погрузилась в тишину, и, снова вернув взгляд Виктории, я заметил, с каким удивлением она на меня смотрела. Пэймон не предлагал ей вариантов, и она слепо следовала за ним, отчего-то полностью доверяя.       — У меня есть выбор?       — Конечно. Перед нами весь мир.       В голубых глазах продолжало плескаться недоверие. Промакивая кончики волос все тем же полотенцем, Вики задумчиво прошла к креслу напротив и села, подогнув под себя ноги, снова вынуждая жадно сглотнуть ком в горле и отвернуться. Пожалуй, сейчас самое время отвлечься от разрывающих все мое нутро желаний и поговорить откровенно.       — Вики, я знаю, что Пэймон рассказал тебе о пророчестве.       Сжавшись, девушка отвела взгляд к окну. Было видно, что она не горит желанием говорить об этом, но мне важно было понять, как именно она восприняла эту информацию. Помолчав какое-то время, она просто кивнула, не обращая внимания на то, заметил я этот жест или нет.       — Это правда.       — Я знаю. У меня не было повода не верить Пэймону, но эта новость кажется до дикости абсурдной. Это ошибка. Наверняка есть другая Вики, о которой шла речь в пророчестве.       Все вставало на свои места. Да, она боялась того, что все это окажется правдой, что ей действительно придется погибнуть, ведь краха всех миров не желал никто. Но ее принятие остановилось на этапе отрицания. Поэтому она до сих пор спокойна, поэтому не боится меня.       — Вики… — голос предательски сорвался, но я постарался взять себя в руки. — В пророчестве говорится о тебе.       Пауза затягивалась, а она так и сидела, глядя в одну точку в пространстве. Ее отрицание словно перешло на новый уровень. Попытка отстранится, отсечь от себя все то, что категорически не хотелось принимать, и, черт возьми, я прекрасно ее понимал. Поднявшись, я подошел к ней ближе, как и вчера, усаживаясь на корточки. Взял Вики за руку, мягко переплетая пальцы.       — Я понимаю, что ты чувствуешь. Наверное, понимаю. И мне бы хотелось, чтобы все это оказалось ошибкой.       — Ты убьешь меня?       Слишком простой и ожидаемый вопрос, на который мне категорически не хотелось отвечать. Обмануть ее я бы не смог, а правда разрушит все.       — Не сейчас.       Вики наконец посмотрела мне в глаза. На ее лице не было страха, она не боялась меня, несмотря на очевидную угрозу. Вот только осознание действительности медленно, но верно начало пробиваться через стену отстраненности.       — Что говорится в пророчестве? Чем я угрожаю миру?       Я устало вздохнул. Казалось бы, день только начался, но откладывать этот тяжелый разговор не стоило. Зачитав по памяти вырезанные на подкорке строки, я наблюдал за тем, как сменяются эмоции на ее лице.

Раз в сотню лет, что на земле отмерит календарь,

Родят невинное дитя, положат на алтарь;

Отец молитву вознесет, смахнёт слезинку мать

И все родные поспешат дитя скорей обнять.

В любви и неге та душа растёт за годом год,

В слепом неведеньи беды, что ей готовит род:

Ведь тяжкой карой на роду проклятие висит

И ядом чистое нутро по капле осквернит.

С рожденья двадцать три весны в мгновенье пробегут,

И реки крови этот мир тотчас же захлестнут;

И в тот момент, черней души вам будет не сыскать,

Взовёт к создателю отец, и ужаснётся мать.

Куда ни взглянет та душа, везде посеет смерть,

Расколет небо пополам, отравит скверной твердь;

Три верных спутника ее: обида, злоба, страх,

Сметут устои бытия, всё обращая в прах.

Другой душе дарован шанс беду предотвратить,

До двадцати трёх лет дитя обязан он убить,

Лишь в этом случае весь мир спасти поможет он,

Ведь слишком много каждый раз поставлено на кон.

      — Это значит, что я проживу ещё чуть более трех лет? И это в самом удачном варианте?       Судя по всему, сейчас Вики девятнадцать, и она объективно оценила то, что свой двадцать третий день рождения не застанет при любом раскладе. Я сейчас каждым своим словом обрывал ее веру в лучшее, надежду на долгую жизнь и, скорее всего, делал это зря. Насколько проще было бы, оставайся она в неведении.       — Да.       — Тогда почему не убить меня сейчас? Зачем все это?!       Переходя на крик, Вики выдернула свою руку из моей и поднялась на ноги. Она начинала злиться. Защитная реакция организма подарила ей дозу адреналина для попытки бороться. Совершенно бесполезной попытки.       — Я хочу, чтобы ты прожила счастливо то время, которое у тебя есть.       — Счастливо?! Люцифер, ты обрек меня на постоянное бегство, на финише которого меня ждет закрытая крышка гроба в любом случае! Предлагаешь скрываться с тем, кто и убьет меня в итоге?!       И ведь она права. Не важно, что сейчас в Вики говорит гнев, все это чистейшая правда. Несколько лет постоянного бегства, в завершении которого смерть. Я устало сел в кресло, сжимая ладонями голову. Голос звучал хрипло.       — Это максимум того, что я мог тебе дать. Возможность прожить обычную человеческую жизнь, без демонов и пророчества. Я хотел не вмешиваться, просто наблюдать и, при необходимости, защищать. Все пошло не по плану. Прости меня.       Я поднял на нее взгляд, замечая, как напряглось все ее тело. Она стояла спиной ко мне, но в дрожащей вокруг энергии все меньше ощущался прорывающийся гнев. Вики цеплялась за него, хотела злиться, хотела кричать и, возможно, бить посуду, но ничего не выходило. Поднявшись, я обошел ее, вставая напротив. Потерянный, отстраненный взгляд направлен в одну точку, а по побледневшей щеке скатилась слеза.       Не удержав в себе этот порыв, я притянул ее к себе, сжимая в объятиях. На смену оцепенению пришла дрожь. Ее ощутимо потрясывало, а слезы продолжали течь бесконечным потоком. Вики не оттолкнула меня, но и не прижалась ближе.       — Я не хочу умирать. Здесь точно какая-то ошибка.       От того, как она воспринимала информацию сейчас, становилось, как минимум, неуютно. Я не знал, как правильно себя вести, как успокоить, и нужно ли вообще это делать. Судьба Вики предрешена, и как бы мне ни хотелось спасти ее, это невозможно. Шелк волос скользил между пальцев, когда я поглаживал ее по голове, прижимая все ближе. Наконец она зашевелилась, ее ладони легли мне на ребра, а сама девушка отстранилась, высоко поднимая голову и с надеждой заглядывая в глаза.       — А если я уйду? Совсем. Подальше от людей, от бессмертных. Туда, где никому не смогу принести вреда?       Я зажмурился, понимая, к чему все идет. Она искала лазейку, но ее нет. Рок, нависший над нами, не давал ей шанса на спасение.       — Я бы очень хотел, чтобы нашлось решение, но… его нет, Вики. Пожалуй, единственный шанс тебе выжить — это убить меня. Вот только я не знаю, как в таком случае сработает пророчество, и не появится ли кто-то другой.       Руки, лежащие на моих боках, напряглись, Вики с силой оттолкнулась от меня, делая несколько шагов назад. Смятение было написано на ее лице, но она старалась совладать с собой. Подняв на меня взгляд, лишь покачала головой.       — Убить? Нет… нет, я не могу. Должен быть другой выход.       Покой возвращался к Вики, но он все больше напоминал не смирение или принятие истины, а попытку убежать от нее, скрыться за иллюзией решения проблемы. Безусловно, мне так даже проще — не бороться с истериками, не успокаивать и утешать, а просто ждать, когда придет время. Но отчего-то это казалось неправильным — то, что она обманывала себя ложными надеждами.       — Вики, послушай, — я снова подошел ближе, беря ее за руки и вынуждая смотреть на меня, — время еще есть. Чем дальше, тем больше мне кажется, что во всем этом есть подвох, что-то, чего все мы упорно не замечаем. Сейчас нам надо ехать, но я обещаю, что постараюсь найти решение. Ты сама сказала, что у нас есть еще годы. Возможно, выход найдется.       Она кивнула, заглядывая в мои глаза с такой надеждой и верой, что стало неуютно. Если я ошибся, если выхода нет, мне придется ее убить. А она уже сейчас покорно отдает свою жизнь мне в руки. Притянув ее к себе, я снова крепко сжал хрупкое тело в попытке забрать ее страхи, боль, смятение. Я дал обещание ей, но что важнее — поклялся себе, что в этот раз не пойду на поводу у судьбы и сделаю все возможное, только бы спасти ее жизнь.       — Так куда ты хочешь отправиться?       — Я никогда не видела океан. Хочу посмотреть на него в лучах закатного солнца.       Я улыбнулся. Такая простая, совершенно банальная маленькая мечта. Мечта с привкусом горечи. Вики воспользовалась попыткой наверстать то, чего может не получить, если решение мы не найдем. Но лучше так, лучше провести это время, позволяя ей насладиться своей смертной жизнью, чем бояться каждую минуту.       — Собирайся и отправимся в путь.       Через двадцать минут мы уже вышли на парковку. Подходя к автомобилю, я открыл пассажирскую дверь, жестом предлагая Вики занять место, на что она с удивлением разместилась в кресле. Обойдя, я сел на водительское место, спокойно заводя двигатель и снимая машину с ручного тормоза. Плавно выруливая на шоссе, я кожей чувствовал, как она следит за мной, внимательно всматривается в каждое движение, что-то для себя подмечая.       Долгое время мы провели в тишине. Я следил за дорогой, в голове снова и снова прокручивая слова пророчества и то, как вел себя отец, когда речь заходила о нем. Я искал зацепки, пытался сложить раздражающий пазл, в котором словно не хватало деталей и, скорее всего, так и было. Я что-то упускал, вот только как понять, что именно?       Вики в это время вытащила подаренный Пэймоном блокнот и найденным в бардачке карандашом что-то рисовала. Гладкое дорожное полотно позволяло вести машину достаточно плавно, чтобы легкое покачивание не мешало ей выводить контуры будущего рисунка. Я не заглядывал за прикрывающую изображение ладонь, посчитав, что если она захочет поделиться, сделает это сама.       Несколько раз остановившись на заправках и в придорожных кафе, я заставил ее поесть. Вики отказывалась, словно намеренно пыталась морить себя голодом, но под моим настойчивым взглядом сдавалась. Помимо обычной еды, я всегда брал ей что-то сладкое на десерт, от чего она забавно краснела, с удовольствием облизывая ложку от остатков крема или сливок. Мне же есть не хотелось совершенно, а потому я ограничивался чашкой кофе просто для того, чтобы не сидеть с пустыми руками.       Когда к вечеру мы остановились на неосвещенной дороге в окружении густого леса, Вики, казалось, немного напряглась. Пришлось взять ее за руку и провести между деревьев, помогая переступать через вздыбленные корни и неудачно подвернувшиеся под ногами камни. Пешая прогулка заняла от силы минут двадцать, но девушка следовала за мной спокойно, доверительно позволяя держать ее ладонь, наслаждаясь ощущением приятного тепла.       Чем больше мы находились рядом, тем больше я чувствовал. Обжигающее тепло кофе, жар палящего солнца, прохладу кондиционера, не забывая при этом вовремя отключать его, чтобы Вики не замерзла. И я тоже.       Тихий восторженный вздох послышался за спиной, когда она сумела разглядеть за могучими стволами деревьев открывающийся вид. Невысокий каменистый уступ, основание которого покрывал мягкий мелкий песок. Дикий пляж, на котором не было отдыхающих. Уединенный берег, вылизываемый невесомыми волнами океана.       — Люцифер, это просто великолепно!       Восторженный шепот проник в самую душу, когда Вики отпустила мою ладонь, уходя вперед. Быстро скинув обувь, она ступила босиком на песок, с удовольствием зажмурившись. Закатав немного края джинс, она смело шагнула к воде, утопая в ней по щиколотку и наслаждаясь желанным моментом. Солнце стремительно клонилось к горизонту, окрашивая водную гладь в переливы желтого и розового.       — Иди сюда, ты обязан это почувствовать вместе со мной.       Ухмыльнувшись, я повторил ее действия с ботинками и брюками, и сделал шаг, удивляясь тому, насколько горячим оказался песок. Он практически обжигал не привыкшую к таким ощущениям кожу, и я поспешил скорее оказаться у воды, чтобы немного охладиться. Удивляло то, что девушка при этом явно не ощущала дискомфорта. Не мудрено, ведь подобные ощущения в новинку только для меня.       Вики с восторгом глядела вдаль, восхищаясь отражением неба в мелкой ряби на поверхности воды. Вокруг то и дело кричали чайки, добавляя атмосфере совершенно непередаваемого волшебства. Когда солнце уже коснулось линии горизонта, я вышел из воды, садясь прямо на песок, и наблюдая за тем, как она медленно шагает по берегу, наслаждаясь моментом.       Любоваться последними закатными лучами и вдыхать аромат океана Вики все же решила рядом со мной. Присаживаясь на немного остывший песок, она плечом прижалась к моему. Легкий ветер приподнимал ее волосы, донося до меня сладковатый запах тела и энергии. Я снял пиджак, накидывая его ей на плечи, ведь с уходом светила должна была прийти прохлада.       В тишине мы наблюдали за тем, как плавно солнце заходит за горизонт, а на небе все ярче расцветают звезды. Полная луна давала достаточно света, и я мог наблюдать за тем, какой спокойной и умиротворенной была Вики сейчас. Ветер подул сильнее, от чего по моим оголенным предплечьям пробежали мурашки, что не осталось незамеченным для девушки.       — Ты замерз?       — Немного.       Вики задумалась на мгновение, а после подсела ближе, приобнимая меня за талию и прижимаясь щекой к груди. Совсем тихо, едва уловимо прошептала:       — Пэймон говорил, что демоны не чувствуют температуры.       — Все верно, — ответил ей тоже шепотом, обнимая в ответ. — Я тоже не чувствую, когда тебя нет рядом со мной.       Она прижалась еще теснее, выдыхая мне в шею, провела носом по все быстрее пульсирующей венке. От нежного прикосновения по телу пробежались короткие, но ощутимые импульсы, заставляющие дыхание сбиваться. Я в наслаждении прикрыл глаза.       — Значит, я заставляю тебя чувствовать? Так было каждый раз?       Я глубоко вздохнул, поглаживая пальцами острое плечико. Прижался щекой к мягким гладким волосам, оставляя на макушке невесомый поцелуй.       — Да и да. Каждый раз встреча с тобой дарила мне все новые ощущения, которые я вначале не понимал. Тепло твоей кожи, холод от проливного дождя. Все это пугало, я не осознавал, что это были за ощущения, но каждый раз неосознанно привыкал к ним, а после они снова пропадали на долгое время.       Она чуть отстранилась, не прекращая при этом обнимать меня за талию. Светлые, такие яркие в темноте этого вечера глаза, смотрели с интересом и каплей смущения.       — Мы были близки раньше? Между нами что-то…       — Нет! — я не позволил ей закончить фразу, обрывая на полуслове чуть громче, чем планировал. Снова прижал ее к себе, закрывая от приносящего прохладу ветра. — Нет, Вики, между нами ничего не было. Лишь раз я смог украсть единственный поцелуй.       Я чувствовал, как замерло на миг ее дыхание, а аромат энергии стал слаще и притягательнее в разы. В Вики сейчас бушевало смущение, но и капля вожделения.       — Расскажи, как это было.       Я задумался, глядя на отражение звезд на поверхности воды. Это было так давно, но я помнил все так четко, будто произошло только вчера. Тогда я чуть было не совершил ошибку.       — Это было около столетия назад. Я сумел отыскать тебя раньше срока, как и в этот раз, но тогда ты уже была взрослой, безумно привлекательной девушкой, — слова складывались в предложения без моей на то воли, повествуя о болезненном прошлом. — Мы не были близко знакомы, я следил за тобой издалека, скрываясь в тени, словно преступник, — я усмехнулся, будто не был им тогда, будто не являюсь им сейчас. — Я знал, что простые смертные не могут нанести тебе вреда, но когда в темный переулок за тобой ступили трое неотесанных пьяных мужчин, преследующих с совершенно прозрачными намерениями, я не смог стоять в стороне.       Вики сильнее сжала меня в объятиях, слегка потираясь носом о мою шею. Каждое такое движение отзывалось в груди теплом, но не таким, какое я привык ощущать в ее присутствии. Согревалось не тело, согревалась душа. Рассказ я продолжил осипшим от осознания этого факта голосом:       — Разогнать их не стало проблемой, трусливые, они сбежали, стоило только выйти из тени, испугавшись угрозы и алого цвета радужки. Мужчины испугались, а ты нет, — мягко коснувшись пальцами ее подбородка, я чуть надавил, вынуждая поднять голову и посмотреть мне в глаза. — В тебе не было страха, только благодарность. Ты лишь коснулась губами моей щеки, Вики, но этим действием изменила многое во мне.       Замерев, она вглядывалась в мое лицо, обдумывая слова. Румянец играл на щеках, придавая ей особый шарм, а я таял под действием момента. Никогда прежде мы не были близки так, как сейчас.       — Я сделала так?       Ее лицо было так близко, что Вики практически касалась моего носа своим. Короткий вопрос прозвучал на грани слышимости, а после она потянулась вперед, нежно прикасаясь губами к колючей щеке и замирая. Я выдохнул, осознавая, что эти несколько мгновений не дышал вовсе. За первым невесомым поцелуем последовал второй, а тонкая ручка коснулась моей шеи, сжимая кожу на затылке. Третий поцелуй коснулся основания уха, и она на выдохе прошептала:       — Спасибо, что спас меня тогда.       Сердце, с силой бьющееся о ребра, трепетало от этой мимолетной ласки, а я не понимал, почему она так на меня влияет. Это были не первые поцелуи в моей долгой жизни, я знавал куда более искушенные ласки, но почему-то сейчас от такой мелочи сбилось дыхание, и я закрыл глаза, ловя каждый ее вдох и мягкое касание. Я должен был это прекратить, обязан был разрушить интимность момента, но не мог, слепо следуя за ее провокациями.       Вики отстранилась первой, заглядывая мне в глаза. В синеве радужки отражались звезды, увлекая за собой, заставляя тонуть без желания спастись. Она тихонько погладила большим пальцем выступающую скулу и улыбнулась.       — Спасибо за этот вечер.        Момент прервался, я кивнул и помог ей подняться, теснее закутывая в свой пиджак. Мы снова направились через пролесок к машине. Ночь вступила в свои права и пора было искать очередной номер для ночлега. Каким бы тяжелым не был сегодняшний день, его завершение изменило многое, как и тогда, сотню лет назад. Я обязан найти выход и спасти ее, теперь у меня нет шанса на ошибку.