Невзирая на лица

      Сгущающиеся сумерки накрывали город, когда Пэймон наконец добрался до своей цели. Огороженный желтой лентой дом, вокруг которого толпились люди в форме. Проблесковые маячки на автомобилях раздражали мерцанием чуткое зрение. Место преступления, оцепленное полицией, — совсем не то, что искал демон.       В воздухе явственно ощущался запах корицы: терпкий, въедливый, от него нестерпимо хотелось закрыть нос. Но он же и подтверждал, что место найдено верно. Энергия Ости чувствовалась так, будто девушка где-то поблизости, хотя цепкий взгляд зеленых глаз не находил искомый силуэт. Обычная демоница, не отличающаяся ни силой, ни умом, ускользала из-под носа лучшего ищейки. Смешно. Разве что, кто-то ей помогал.       Не к месту вспомнилось, что глупая девчонка наведалась к Сатане. А раз сейчас она рыщет по Земле, значит он поручил ей задание. Снабжая при этом амулетом или сложными чарами? Не для ее ранга подарочки, но чем черт не шутит. Вдохнув поглубже и прикрыв глаза, Пэймон отслеживал направление ее перемещения, искал, куда скрылась Ости, обдумывая одновременно причину ее появления здесь, в этом странном месте. Почему-то все это казалось очень важным, но демон так и не мог понять, почему именно.       След демоницы обрывался в нескольких кварталах, а значит, она воспользовалась водоворотом. И судя по тому, как исказилась энергия, осталась здесь, на Земле. Тихо выругавшись, Пэймон устало потер переносицу, и уже сделал шаг прочь, понимая, что придется продолжать преследование до тех пор, пока не найдет Ости или не поймет, что именно она делает и с какой целью. Но далеко уйти ему не дали. Резко остановившись, Пэймон прислушался к тихой речи детективов, стоящих неподалеку.       Слова мужчин сливались с происходящими событиями. Пэймон видел, как из дверей оцепленного дома показалась медицинская каталка с застегнутым плотным черным мешком. Тело погибшего здесь человека. Ни пола, ни возраста разглядеть невозможно, оставалось только слушать.       Пока детективы тихо обсуждали подробности дела, в поле зрения появилось второе тело, так же тщательно закрытое от глаз посторонних, а после третье. И Пэймону было бы плевать, если бы он не слышал деталей. Не веря собственным ушам, он пристально вглядывался в черные пакеты, сканируя практически иссякнувшую энергию. Прошло достаточно много времени, пока тревога в его ярких зеленых глазах сменилась на облегчение. Опустив голову, демон растер ладонями виски и, ругаясь на судьбу, Ости и Люцифера за компанию, быстрым шагом ушел, оставляя в этом месте все сомнения, зная наверняка, куда стоит отправиться, и чем быстрее, тем лучше.

***

      — Вики, ты не хочешь с меня слезть?       Сквозь смех я задал единственно волнующий сейчас вопрос, но девчонка лишь обхватила мою шею покрепче, оставляя легкий поцелуй за ухом. Мы прогуливались в парке, решив наконец притормозить нескончаемую гонку и насладиться моментом, когда Вики резво забралась мне на спину, громко заявляя, что устала идти пешком.       — Неужели ты уже выдохся, грозный демон?       — Не дождешься.       Я рассмеялся снова, крепче прижимая к себе обхватившие талию ноги. Каждое ее прикосновение ощущалось теплом не только кожа к коже, но и глубоко внутри, а веселый настрой передавался импульсами в самое сердце. Заприметив впереди большой фонтан с расположившимся поблизости киоском мороженного, я направился туда.       — Я надеюсь, ты не собираешься скинуть меня в воду.       Звонкий смех прозвучал над самым ухом, и я снова улыбнулся. С ней так всегда. Вики заставляла предаваться веселью даже в моменты, когда оно казалось неуместным. Например, сейчас, когда важнее было подробнее изучить нашу связь или выведать больше информации о пророчестве, я только в голос смеялся и шел на поводу ее радости.       — Заманчивое предложение, но нет.       Развернувшись спиной к невысокому бордюру, я аккуратно поставил девушку на ноги, отходя к улыбающемуся нашим действиям продавцу. Несколько слов на приветствие и озвучивание выбора, и в руках оказалось две порции освежающего в такую жару мороженого. Протянув одну Вики, я сел на бордюр рядом с ней.       Мы ели молча, лишь переглядываясь и неизменно улыбаясь. С того трепетного поцелуя на балконе гостиницы прошло уже десять дней, но я то и дело возвращался к воспоминаниям о нем. Теперь Вики чувствовала себя еще смелее, чем раньше. Она постоянно находилась поблизости, касалась моего тела, дарила такие легкие и невесомые поцелуи, как несколькими минутами ранее. Уверен, со стороны мы выглядели как влюбленные. Впрочем, таковыми, наверное, и являлись. Я чувствовал безумное притяжение к сидящей рядом девушке, и уже едва мог с ним бороться. Каждый день рядом с ней был подобен эдемскому саду и темнице ада одновременно. С Вики было безумно хорошо и правильно, но ежедневные попытки держать себя и свое тело под контролем сводили с ума.       За эти дни мы проехали множество миль, изучили оставшиеся на континенте не осмотренные мной прежде библиотеки и хранилища, но ничего найти так и не удалось. Несколько раз, видя, как уставала Вики от путешествия, я оставлял ее в номере отдыхать, самостоятельно выискивая информацию, но каждый раз возвращался с пустыми руками. Печалило одно — слежка не прекращалась, ищейки отца, пусть и не такие умелые, как Пэймон, периодически мелькали поблизости и ускользнуть от них удавалось с трудом. Одной стычки избежать не удалось.       В тот момент мы только припарковали автомобиль на крытой стоянке и собирались заселиться в номер. Стоило Вики выйти из машины, как демон кинулся в ее сторону, намереваясь убить. Прихвостни Сатаны не понимали, что кроме как напугать, у них ничего другого не получилось бы. Но факт остается фактом, кинжал просвистел у самого лица испуганной девушки, а после бездыханное тело со свернутой шеей упало к ее ногам.       Никогда не смогу забыть, как она посмотрела на меня в тот момент. Страх, скопившийся в голубых глазах, был не страхом смерти. В тот момент Вики боялась меня. Того, кто без раздумий, с громким отчетливым хрустом сломал шейные позвонки хозяина кинжала. Возможно, это было правильно, она должна была меня бояться, и на долю мгновения мне показалось, что сейчас она уйдет. Но Виктория снова поступила непредсказуемо, кидаясь в мои объятия, сжимая бока, цепляясь за меня, как за единственный шанс выжить. Она шептала, что я поступил неправильно, неразумно, но неустанно благодарила за спасение.       Тогда мы уехали, выбрав для ночевки другую гостиницу, а уже в номере я отдал ей один из своих личных кинжалов. Вики отказывалась, убеждая, что не сможет использовать его по назначению. Но когда я объяснил, что в руках человека это не смертельное оружие, что она не сможет им убить демона, а только ранить и обезопасить себя, все же приняла «подарок». Я знал, что и без оружия ей ничего не угрожает, но так мне становилось спокойнее. Мы договорились, что когда я снова уйду на поиски информации, Вики будет держать его поблизости.       Отдохнуть же и развеяться сейчас была ее идея. Виктория считала, что чем больше я погружаюсь в проблему пророчества, тем меньше значимых деталей смогу замечать. Поэтому теперь мы здесь, в парке, у огромного фонтана, медленно доедаем мороженое с примесью ягод клубники.       Глянув на Вики, я заметил, как небольшая капля подтаявшего лакомства сорвалась вниз, приземляясь на разгоряченную солнцем кожу, прямо под линию ключицы. Вздрогнув от внезапной прохлады, Виктория уже хотела стереть липкую сладость, но я не позволил. Завороженно проследив, как медленно капля стекает ниже, потянулся рукой к покрывшейся мурашками коже, и аккуратно стер след большим пальцем, после чего, заглянув в голубые притягательные глаза, слизал с него остатки мороженого.       По рецепторам тут же прошелся разряд. Десерт с примесью вкуса ее кожи, аромат взбудораженной простым жестом энергии, от всего этого дыхание сбилось, и я не мог оторвать от Вики взгляда. Пухлые губы приоткрылись, будто ей стало тяжело дышать, и я не удержался, наклонившись ближе и накрывая эти желанные уста своими.       Лишь успев ощутить долгожданное прикосновение, почувствовать мягкие и прохладные от мороженного губы, я услышал насмешливый свист со стороны. Видимо, целовать Вики на оживленной площади было не лучшей идеей, но все это не помешало мне распробовать ее вкус. Улыбнувшись сквозь поцелуй, Вики немного отстранилась, заглядывая мне в глаза, ласково погладила по щеке, краснея в смущении. Какой бы смелой и раскованной она не становилась временами, природная скромность не позволяет ей вольностей при посторонних.       Ободряющий свист сменился разочарованными выкриками, на что мы весело рассмеялись. Приобняв Вики за плечи, я прижал ее к себе, доедая мороженое и впервые действительно наслаждаясь текущим моментом. Чувства к этой необычной девушке так прочно засели внутри, когтями вгрызаясь в сердце, но не принося ни боли, ни сомнений, только ощущение того, что я впервые на своем месте. Там, где должен быть. Рядом с ней.       Небольшой, но радушно встретивший нас городок, позволял почувствовать себя в безопасности, давал возможность отвлечься от проблем и по большей части это удавалось. Лишь едва уловимое чувство надвигающейся беды маячило в самом дальнем уголке души, но я списывал его на приближающееся время свершения пророчества. У нас все еще были годы. Так много и так чертовски мало в контексте доступной вечности. Но сейчас, в этот конкретный момент, я отодвинул все тревоги в сторону.       До самого вечера мы гуляли по паркам, торговым и развлекательным центрам. Мы даже сходили в кино, которое немало меня удивило. Огромный экран и объемный звук создавали настоящий эффект присутствия, в отличии от телевизоров или экранов ноутбуков.       Выбор фильма я всецело доверил Виктории. Поразмышляв пару минут над вывешенной афишей, она ткнула пальчиком в понравившееся название, а под моим чутким внушением сотрудница кинотеатра поздравила с тем, что билеты для нашей пары совершенно бесплатны, ведь мы какие-то там по счету счастливые посетители. Забирая из ее рук распечатанные штрихкоды, Вики укоризненно посмотрела на меня, но все же двинулась в сторону кинозала.       Фильм оказался комедийным, на протяжении всего сеанса мы смеялись до слез из глаз и колик в животе, но все это веселье сопровождалось чувством уюта и покоя. Тонкая изящная ладонь Виктории неизменно переплеталась с моей, большой и грубой. В моменты, когда тонкий современный юмор оказывался для меня непонятен, она с явным удовольствием объясняла, что смешного в той или иной сцене. Создавалось впечатление, что ей особенно нравилось приоткрывать завесу современности для таких древних существ.       Несмотря на комедийный жанр, в фильме хватало и романтичных моментов, на которых я неизменно наблюдал за ней. Вики мило смущалась и краснела на сценах поцелуев, косилась в мою сторону, быстро отворачиваясь к экрану, замечая мой пристальный взгляд. Как же безумно сильно мне хотелось быть еще ближе, касаться, целовать, но осознание того, что передо мной она, вновь воздвигало барьеры.       Разве думал я когда-то о моральных принципах? Брал ли во внимание желания девушек? Никогда. Мне всегда было плевать на них, важны только мои предпочтения. Но с ней… с Вики все было иначе. С ее появлением в моей жизни я ловил себя на том, что не хочу других. Даже видеть их поблизости не желаю. И с каждым разом это чувство оставалось со мной все дольше, даже после ее смерти.       Вначале дни, а после месяцы, годы, десятки лет, я сторонился женского внимания, насильно убеждая себя в том, что это не выход. Пэймон даже смеялся надо мной, намекая на дисфункцию жизненно важных для мужчины органов, так и не понимая до конца, что именно мной руководило. При каждой новой встрече эта девушка покоряла меня. Невзирая на разные имена и лица, она неизменно оставалась собой. Той, кто смог меня покорить и приручить.       Из кинотеатра мы вышли, когда солнце скрылось за горизонтом, а на город опустилась ночь. Яркие огни витрин отражались в глубокой синеве, делая взгляд Вики еще более притягательным. Веселый настрой никуда не делся, и, услышав тихую музыку из кафе, она потащила меня туда. Есть не хотелось, наш выбор пал на напитки, и в ожидании официанта Вики постукивала пальцами по столу в такт музыке.       Танцевальная мелодия сменилась на более мелодичную и, ухмыльнувшись собственным мыслям, я поднялся из-за стола. Протянул Вики руку в приглашающем жесте.       — Потанцуй со мной.       На щеках проявился румянец, и Вики неуверенно оглянулась по сторонам. В этом заведении не было площадки для танцев, музыка была скорее фоновая, тихая и ненавязчивая, она звучала для создания атмосферы, но не мешала общаться. Естественно, никто не танцевал. Но мой уверенный вид и выжидательная поза заставили ее подняться и неуверенно вложить ладонь в мою.       Я видел, как улыбаются прочие посетители, глядя на нас. Обняв Вики за талию, я притянул ее ближе к себе. Места для танцев не хватало, потому я, просто медленно покачиваясь, кружил ее на месте, замечая лишь искрящиеся счастьем глаза. Как нестерпимо мне хотелось продлить эти моменты до вечности. Одной на двоих. Каждый день видеть этот блеск в глазах, румянец и милую улыбку. Чувствовать тепло ее тела в своих руках. Наслаждаться ее присутствием рядом. Где взять уверенность в том, что завтра ничего не изменится?       Положив голову мне на грудь, Вики наконец расслабилась, позволила вести ее в этом непохожем на танец действии. Когда прозвучали последние аккорды, а мы медленно отстранились друг от друга, по залу прошелся шелест тихих аплодисментов. Вот так, даже нарушая правила, мы получали в ответ только улыбки. Мне, как демону, это казалось странным, людские пороки ушли на второй план, оставляя для нас только искреннюю доброту. Или это влияние Вики. Уверен, она меняет не только меня.       До гостиницы мы добирались пешком. В огнях ночного города было уютно. Моя рука крепко удерживала ее, не позволяя отстраниться даже на шаг, но Вики сама то и дело прижималась ближе, будто нуждаясь в тепле моего тела. Остановившись в тени деревьев у самой гостиницы, я обнял ее, заглядывая в глаза. Казалось, зайди мы сейчас в номер, и магия момента прервется, хотя безусловно, это было не так.       На щеках Вики снова проступил румянец, а в глазах появилась решимость и капля смелости. Облизнув нижнюю губу, она улыбнулась, вставая на носочки, сокращая те крошечные сантиметры, что были между нами, целуя меня медленно, сладко, уверенно. В дрожащих руках, обвивающих шею, чувствовалось желание не заканчивать поцелуй так, как это бывало прежде.       От вкуса ее губ, ощущения горячего влажного языка, захватившего меня в плен, сознание уплывало. С каждым таким моментом бороться с собой становилось все сложнее, но Вики… с ней нельзя было действовать так, как с другими. Она не создана для демона, живущего во мне. Не создана для того, кто без раздумий утоляет свои плотские желания без оглядки на партнера. Я сжал ее плечи, отстраняя девушку от себя, всеми силами стараясь усмирить разбушевавшееся сердце и вернуть дыханию ровность. За секунду появившееся удивление в голубых глазах почти мгновенно сменилось на понимание.       — Люцифер, перестань все контролировать, — тихий шепот мурашками отозвался на коже, вынуждая меня закрыть глаза, плотно зажмурить, пытаясь сдержать желания силой воли. — Я тоже этого хочу.       Как она это делает? Как одной единственной фразой рушит все воздвигаемые тысячами лет стены самоконтроля? Как один ее взгляд вынуждает меня идти на поводу ее воли и ее желания?       Вновь целуя эту несносную, но безумно желанную девушку, я благодарил отца за столь жестокие тренировки в прошлом. Даже сейчас, когда сознание обволакивало пеленой желания, я сумел прощупать энергию вокруг на наличие нежданных гостей и лишних свидетелей. Кутая Вики в крепких объятиях, с силой вжимая в собственное тело, я распахнул крылья, взмывая в небо, не разрывая поцелуя.       Полет не продлился долго, Вики даже не вздрогнула в моих руках, когда я приземлился на открытый балкон нашего номера. Мои губы неустанно ласкали ее, язык мягко очерчивал сладкие уста, напрочь сбивая дыхание. Больно. Больно от того, как рвутся наружу все затаенные глубоко внутри чувства, скованная цепями жажда обладать этой девушкой полностью и без остатка. Медленно напирая, я уводил ее с открытого пространства, заводя вглубь номера, сдерживая демонические страсти из последних сил.       Мягко, но настойчиво, Вики отстранилась от меня, лукаво улыбаясь. Отошла на несколько шагов, а я не мог налюбоваться. Пышущая желанием энергия окутывала, лишая сил на борьбу с собой, а образ нежной соблазнительницы выбивал остатки разума. Аккуратно поправив растрепавшиеся после полета волосы, Вики медленно завела руки за спину, красиво изгибаясь в тусклых лучах уличного освещения. Шелест расстегиваемой «молнии» заставил сглотнуть образовавшийся в горле ком, и я неотрывно следил за каждым ее движением.       Легкое летнее платье, плотно облегающее грудь и талию, свободно развевалось широкой юбкой вдоль длинных стройных ног. Невесомым движением мазнув по плечам, Вики поддела тонкие бретельки, медленно и чарующе опуская ненужную ткань, позволяя ей легко соскользнуть с красивого тела. Я завороженно следил за тем, как легкое одеяние лавандовой лужицей стекает к ее ногам, и только после этого вернул взгляд выше.       От увиденного поистине захватывало дух. Много ли мне доводилось видеть соблазнительных девушек? Тысячи. Но ни одна не вызывала таких эмоций. Сочное молодое тело, смущенный румянец, уверенность и желание во взгляде. Мне приходилось видеть Вики в нижнем белье, но никогда оно не было таким. Тонкое белоснежное кружево подчеркивало все достоинства фигуры, ярко контрастируя с покрытой легким загаром кожей.       Прикусив нижнюю губу, я заметил ее лукавый взгляд. Вики пришлась по душе моя реакция, и она снова шагнула ближе, теперь уже самостоятельно подталкивая меня в направлении кровати. И разве мог я не поддаться на ее чары? Мог стоять и смотреть как болван на ту, что давно покорила и сердце, и разум?       Подтолкнув меня в грудь, Вики дождалась, когда я сяду на край постели, а после забралась сверху, крепко сжимая ладонями лицо. Я чувствовал, как она дрожит. Еще с самой первой встречи пять веков назад, каждый раз я улавливал одну значимую деталь. Вики пахла невинностью, и в этот раз ничего не изменилось. Она словно была создана для меня одного, в каждом своем воплощении.       — Вики, — я сжал ее бедра, теснее притягивая к себе. — Не надо…       Слова противоречили действиям, и я до боли, до скрежета сжал челюсти, стараясь совладать с собой. Я не тот, кто должен быть с ней рядом. Не тот, с кем это должно произойти, но Вики не дала мне даже шанса. Грудью вжимаясь в мою, сократила все оставшееся расстояние, выдыхая в самые губы:       — Отпусти себя.       Снова одна ее фраза сорвала все оковы, я рывком перевернулся, укладывая подрагивающую девушку на прохладные простыни, подминая желанное тело под себя. Прочертив носом линию шеи, наслаждаясь пульсацией бешено бьющегося сердца, я вдохнул глубоко аромат ее тела.       — Вики…       В этом тихом шепоте, чувственном и трепетном, звучала мольба. Я молил ее остановить меня. Или попросить не останавливаться. Эта девушка… Я влюблялся в нее каждый раз. Влюблялся в аромат чистой и свежей энергии, в которой улавливалась до боли знакомая, но при этом неузнаваемая нотка. В ее непрошибаемую наивность. В безграничную доброту и мягкую, ненавязчивую заботу о близких. В лукавые и хитрые искры в лучистых, пронзительно голубых глазах. В ощущения, которые дарила просто своим присутствием рядом. Даже не сближаясь с ней прежде, каждый раз я безоговорочно влюблялся в ту, что стала моим наказанием, личным палачом. Платой за безволие и слабость, за неспособность изменить собственную жизнь и предназначение. Она вгрызалась в мою душу и сердце, забирая с собой огромный кусок, на месте которого образовывались зияющие кровавые раны. Но она же и исцеляла их снова и снова, стоило только взглянуть на нее и вдохнуть родной и любимый аромат. Эти мысли калейдоскопом провернулись в голове, стремительно улетая в трубу, стоило ей только втянуть меня в новый поцелуй, мягко оцарапывая шею на затылке.       — Люцифер…       Вики старательно расстегивала рубашку, путаясь в пуговицах дрожащими пальцами, и я вынудил ее остановиться. Не отрывая взгляда, я снял рубашку, с удовольствием замечая, как заискрились ее глаза. Она тоже видела меня множество раз, но никогда прежде это не было так интимно.       Снова сливаясь в жадном поцелуе, Виктория действовала неумело, но уверенно, четко осознавая, чего именно хочет. А я дрожал от нетерпения и, впервые, страха. Я боялся причинить ей боль. Не физическую, с ней организм, наполненный эндорфинами до краев, справится без проблем. Я боялся того, что она пожалеет о своем решении, ведь рано или поздно Вики поймет, я не тот, кто ей нужен. Но сейчас она всецело отдавалась мне, плавясь под нежными ласками и даря все новые ощущения.       Кожа к коже, одно дыхание на двоих, трепетные касания, возможность изучить друг друга, познать, принять. Я покрывал поцелуями каждый участок ее тела, наслаждаясь гладкостью и шелковистостью кожи, улавливая каждый с трудом сдерживаемый стон. В этот момент мы переплетались не телами, сливались воедино наши души. Ее — светлая и чистая, и моя — черная, прогнившая. Каждое мгновение столь тесной близости вливало крупицы света в мрачные уголки души, озаряя ее, пробуждая ото сна.       От первого порывистого движения Вики тихо всхлипнула, впиваясь ногтями в мои плечи, сжимаясь всем телом, а я лишь мог шептать успокаивающие слова, целуя покрывшиеся испариной виски, алые щеки и сжатые в тонкую линию губы. Каждое мгновение ее боли вынуждало меня вновь сомневаться в правильности содеянного, но стоило ей чуточку расслабиться и улыбнуться, как все это отошло на второй план.       — Все хорошо, — Вики теснее обвила меня ногами, нежно поглаживая плечи, на которых наверняка остались явные следы ногтей.       Эта близость, первая для Виктории и, казалось бы, очередная для меня, сводила с ума. Я чувствовал себя подростком, впервые ощутившим в собственных руках женское тело. Эмоции застилали сознание, и сейчас на первом месте была не похоть, а всепоглощающая нежность, забота о ее чувствах, о ее комфорте и удовольствии. Вики таяла в моих руках, срываясь на тихие чувственные стоны. Каждая клеточка ее тела трепетала от ласковых прикосновений, мягких движений и глубоких, требовательных поцелуев. Все действо было в новинку для нас обоих, а туман наслаждения накрывал плотной завесой весь гостиничный номер. Дрожь желания передавалась моему телу, сводя с ума.       Я восхищался ей. Той, что сумела усмирить монстра во мне. Той, что приручила жестокого демона, глуша эгоизм и беспринципность. С ней я становился другим. С каждым мгновением внутри расцветало новое чувство. Я нутром ощущал ее эмоции, ее наслаждение, ее любовь. И делил их со своими, вплавляя в собственную душу.       Волнами накатывающее удовольствие, наше общее, путало мысли, оставляя только раскрасневшееся лицо перед глазами, с распахнутым в тихом стоне ртом, который я без устали ловил собственными губами, вдыхая ее кислород в легкие, насыщаясь ее дыханием, теплом, трепетом. Сердце, отбивающее безумный ритм, так и норовило слиться с ее сердцем, с ее телом и душой.       Связь, и без того прочная, сейчас приковывала нас друг к другу невидимыми цепями, сшивая тонкую материю энергии, превращая в неразделимый кокон, внутри которого зрела и росла наша привязанность и любовь.       Когда все закончилось, а Вики расслабленно лежала на моей груди, нежась под невесомыми ласками, я вновь задумался о том, что все это было зря. Внутри странным сочетанием перекликались воодушевление и сомнение.       Приподнявшись на локтях, Вики взглянула на меня. Серьезно и осознанно. Несколько мгновений она высматривала в моих глазах что-то, прежде чем тихо прошептать:       — Я чувствую тебя, Люцифер. Знаю, что ты боишься. Но я не пожалею. Не о том, что выбрала тебя.       Снова расслабляясь на моей груди, Вики вырисовывала поверх татуировок ей одной известные узоры, пока тонкие пальцы не замерли, так и не завершив очередной завиток. Она погрузилась в сон, предварительно доказав, что связь действительно изменилась. Знать бы только наверняка, к чему это приведёт.