***
Ночь, тихая и спокойная, внушала трепет и непривычно нежные чувства. Лежащая в моих руках Вики тихонько сопела, то и дело прижимаясь ближе, словно ей было необходимо касаться меня. Я улыбался, расслабленно поглаживая гладкую кожу, и размышлял. Наша связь значительно укрепилась, открывая незнакомые доселе стороны. Даже сейчас я чувствовал эмоции Вики где-то внутри. Они не бурлили, не сбивали с толку. Они согревали полным покоем и уютом. Ей хорошо. Со мной. Так странно было осознавать, что она приняла меня. Приняла по-настоящему. Даже зная о том, что я убийца, она не боялась, полностью доверяла всю себя. Каждая минута рядом с Вики раскрывала во мне новые стороны моей же души. С ней я хотел быть справедливым. С ней я хотел быть милосердным. Черта — непозволительная для демона. Но я знал: даже если я не стану таким, Вики не откажется от меня. Не уйдет. Примет любую мою ипостась. Снова улыбнувшись, я аккуратно выбрался из постели, получше укрывая обнаженную кожу, не лишая ее тепла. Сейчас я был уверен, что Вики проспит еще несколько часов: ее организм устал от путешествия, от эмоционального всплеска, от близости. Погладив шелковистые волосы, я наклонился ближе, целуя в висок. Очень тяжело было от нее оторваться. Быстро ополоснувшись в душе, я оделся и вышел на улицу. Слишком раннее утро, рассвет только занимался на горизонте, а легкий ветерок заставлял закутаться в пиджак плотнее. Сейчас мне хотелось сделать что-то особенное для Вики, и я на секунду задумался, что же именно. Воплощение пришедшей в голову идеи не заняло много времени, и через час я уже снова приближался к гостинице с бумажным пакетом в руках. Дойти не успел. Природная интуиция и выработанные рефлексы заставили среагировать незамедлительно, уворачиваясь от летящего в грудь кинжала. Очередной прихвостень папаши, явившийся по душу Вики и мою. Я аккуратно поставил пакет на скамейку, прячущуюся в тени деревьев, демонстративно убирая с предплечья несуществующие пылинки и предвкушающие ухмыльнулся. Схватка была быстрой и скучной. Видимо, у Сатаны совсем не осталось стоящих бойцов, раз он посылает за мной этот сброд. Однако, стоит отдать ему должное. Демоненок обладал редким даром, но, увы для него, полностью подвластным мне. Эффект неожиданности застал меня врасплох, и я не сразу заметил летящий сгусток огня. Лишь в последний момент слегка его приглушив, я ощутил, как комок врезался в грудь, опаляя ткань черной рубашки и обжигая кожу. Неприятно. Поморщившись, я не стал запугивать демона, лишь повторил тот же жест, что действенно сработал с прошлым визитером. От громкого хруста на дереве вскрикнула птица, а тело безвольно упало к моим ногам. Так их не убить, но регенерация на Земле оставляет желать лучшего, так что у нас будет достаточно времени, чтобы убраться подальше. Бездыханное тело будет скрыто от глаз смертных, пока он не придет в себя, так что переживать о поиске убийцы не приходилось. В пылу сражения я не сразу смог выделить неподходящие ситуации эмоции, но когда все закончилось, я осознал. Вики. Это ее чувства отвлекали и требовали внимания. Тревога, после — страх, а теперь неконтролируемый ужас и паника. Идя на поводу этих эмоций, я стремглав бросился в номер, напрочь забывая о подготовленном сюрпризе. Важно оказаться с ней рядом. Возвращаясь в гостиницу, я сканировал пространство вокруг, выискивая очередных ищеек, но не находя больше никого поблизости. Дело не в демонах, Вики боится не их. Ангельской энергии тоже не наблюдалось, и это выбивало почву из-под ног. Что же произошло? Каждое мгновение, приближающие меня к девушке, вызывало в груди новый спектр эмоций. К ужасу примешивались обида, злость и даже ненависть. Но понять, на кого они направлены, было невозможно. Входя в номер, врываясь в него, я был готов застать любую картину, кроме той, что открылась взгляду. Закутанная в огромное одеяло поверх легкой домашней одежды, Вики сидела в кресле, сжимаясь в маленький дрожащий комок. Тонкая ладонь сжимала приоткрытый от ужаса рот, а взгляд бегал по огромному экрану телевизора, на котором сменялись кадры с разных мест преступления. Горящий дом, огни на полицейских машинах и каталки с запакованными в мешки телами. Девушка диктор, расположившая в маленьком квадрате в углу экрана, печально зачитывала текст.***
Какое утро для девушки является самым желанным? Возможно, достаточно ощущать его чувства глубоко внутри, осознавая, как разрослась и укрепилась Духовная связь. Возможно, хотелось бы нежиться в его объятиях, просыпаясь медленно и лениво, ощущая на коже обжигающе горячие касания. Но он ушел. Снова проснувшись раньше, Люцифер покинул место нашего уединения, но уверена, не покинул меня. Стоит подождать совсем немного, и он вернется, одаривая меня взглядом глубоких алых омутов, обнимет крепко, но бережно, украдет дыхание через поцелуй. Улыбаясь собственным мыслям, я крепче обняла подушку, глубоко вдыхая его запах. Вчера я чувствовала его сомнения и страхи, но в моей душе им места не было. Я знала, что хочу разделись этот момент именно с Люцифером и ни с кем другим. Ни один другой мужчина не вызывал во мне такого дикого притяжения, желания, сладостной истомы. А то, каким заботливым и ласковым он был в столь важный момент, лишь подтверждало, насколько я для него важна. Неприятное, саднящее душу предчувствие не давало покоя, но я старательно заталкивала его поглубже, сохраняя покой и умиротворение, подаренное этой ночью. Люцифер… демон, тот, кто должен убить меня. Тот, кто убивал уже несколько раз. Для страха не оставалось места, ведь я чувствовала то, что испытывал он ко мне. С самой первой встречи, тогда, в далеком детстве, я ощущала себя в безопасности рядом с ним. И какой бы глупой и наивной не была моя вера в лучший исход, в то, что мы найдем выход, я продолжала надеяться. Поднимаясь с кровати, я натянула белье и домашнюю одежду, но по телу все равно разбегались неприятные колючие мурашки. Закутавшись в пушистый плед, устроилась в просторном мягком кресле, впервые за долгое время включая телевизор в попытке скоротать время ожидания моего мужчины. Я чувствовала его эмоции, что были для меня в новинку. Он был спокоен, немного воодушевлен и, в целом, пребывал в прекрасном расположении духа. Это неизменно радовало. Не хотелось бы, чтобы Люцифер снова стал сомневаться в правильности того, что произошло вчера между нами. Прислушиваясь к себе, я заметила легкую, почти неощутимую боль и довольно улыбнулась. Она не доставляла дискомфорта, но напоминала о близости, о той буре чувств и эмоций, что довелось испытать. Что он мне подарил. Решив скоротать время ожидания с альбомом, набросав очередной эскиз на тему своих приключений, я уже готовилась встать с кресла, чтобы вытащить его из походной сумки, когда слух уловил речь диктора программы новостей. Не веря своим ушам, я прибавила громкость телевизора, внимательно глядя на экран. «Трагическое стечение обстоятельств или умышленное преступление? Следствие не раскрывает детали дела, но известно, что пострадала очередная семья, носящая фамилию Уокер. Напомним, на прошлой неделе произошло смертельное дорожно-транспортное происшествие, в котором погибли все члены семьи. Водитель не справился с управлением, выезжая на встречную полосу. На скользкой дороге машина пошла юзом, а после, пробив ограждение, вылетела с обрыва. Водитель и пассажиры скончались на месте. По счастливой случайности, не были задеты другие автомобили и дополнительных жертв удалось избежать. Личности погибших удалось установить сразу. Супружеская пара Кассандра и Кристофер Уокер, а так же их пятнадцатилетняя дочь Мелани». Я затаила дыхание, вслушиваясь в каждое слово. Семья. Целая семья погибла по необъяснимым причинам, и тот факт, что фамилия совпадала с моей, не казался мне случайным. На прошлой неделе Люцифер уходил в закрытое хранилище на поиски очередной зацепки, а по возвращении от него пахло бензином или машинным маслом. Чем-то, что ассоциировалось с ремонтом автомобиля. Мысли — неприятные, гадкие — настойчиво лезли в голову, но я старательно их затыкала, стараясь не делать поспешных выводов. Это просто совпадение. «Три дня назад в отделение полиции поступил анонимный звонок, в котором сообщалось о жестоком преступлении в жилом доме по Мэйн-стрит. Выехавший патруль нашел по указанному адресу три обезображенных тела. Преступник действовал с особой жестокостью. В расследовании указано, что жертв пытали и истязали, пока они были в сознании, но и после гибели надругательства над телами продолжались. Имена погибших также известны. Тереза и Саймон Уокер, а также их восемнадцатилетняя дочь Амелия». Тошнота подкатывала к горлу от показанных на экране картин. Мрачный дождливый город, закутанный в ночь, но при этом ярко освещаемый огнями полицейских машин. И мешки, черные, плотно застегнутые мешки с изуродованными телами, а на фоне фото погибших. Явно дружная семья, улыбающаяся тепло и приветливо. Они больше не улыбнуться так. Их больше нет. И связанно ли это с тем, что несколько дней назад Люцифер снова оставлял меня одну, и при том, его не было намного дольше, чем обычно. Мог ли это быть он? И для чего? «Переходим к сегодняшней трагедии. Прямо сейчас пожарные пытаются потушить пожар. Очевидцы утверждают, что пламя поглотило дом стремительно, неестественно, будто весь он был пропитан горючим. Специалисты своего заключения пока не дают, расследование будет проведено после того, как огонь потушат. Уже сейчас известно, что проживающие в этом доме Ребекка и Пол Уокер погибли, однако вытащить тела из горящего дома пока не представляется возможным. По словам соседей, их дочь уже длительное время не появлялась дома, а потому есть надежда, что третьего погибшего в этот раз удастся избежать». Дверь отворилась с громких хлопком, и в номер влетел Люцифер. Весь всклокоченный, готовый, казалось, рвать и метать. Вместе с ним в помещение ворвался и запах чего-то горелого. Я не отдавала себе отчета в содеянном, смогла лишь лихорадочно встать с кресла и отползти от него подальше, цепляясь за стоящую поблизости мебель. Нестерпимо хотелось скрыться с его глаз, исчезнуть, чтобы больше не чувствовать этого. — Вики, что случилось? — Люцифер подходил ко мне, медленно, пытаясь успокоить, но я только пятилась назад, пока не уткнулась спиной в стену. — Это же я, Вики… я не обижу тебя. — Это ты? Это был ты?! Мой голос сорвался на крик, а сама я только и успевала, что переводить взгляд с экрана телевизора на красные, горящие непониманием глаза. Люцифер проследил за моим взглядом, обращая внимание на повторяющиеся кадры. Его лицо хмурилось, брови сдвигались к переносице, а челюсти сильно сжимались. Я осмотрела его внимательнее. На груди Люцифера рубашка оплавилась, местами до дыр, открывая обгоревшую кожу, которая стремительно заживала прямо у меня на глазах. Огонь. В огне сгорели мои родители. Дом, в котором я выросла, разрушен практически до основания. Мне некуда и не к кому вернуться, когда все это закончится. А закончится ли оно когда-нибудь? Истерика, что практически поглотила мой разум, начала постепенно отступать под влиянием здравого разума. По крайней мере, хотелось верить именно в это. Я лихорадочно оглядывалась, в попытке отыскать хоть что-то, что может мне помочь. Выход на балкон на расстоянии трех шагов слева. Дверь на другом конце комнаты, и до нее можно добраться, только обходя Люцифера. Справа, на расстоянии вытянутой руки, лежит сумка, в кармане которой спрятан подаренный демоном клинок. Даже думать о его использовании было страшно, несмотря ни на что, я никому не хотела причинить вред. Однако понимание того, что погибли люди, и погибли явно из-за меня, выбивало из колеи. Я снова посмотрела на Люцифера. Он думал, сжимая кулаки до побелевших костяшек. Он явно понимал, что произошло, но, уверена, мне поведать об этом не собирался. — Люцифер, это сделал ты?! Боялась ли я его? Опасалась ли, что он мне навредит? Нет. Я знала наверняка, сейчас демон меня не тронет. Но эмоции застилали сознание, и я не хотела, чтобы он оказывался близко ко мне. Алый взгляд переместился на меня, и сейчас в нем сквозили только холод и отстраненность. Он отгораживал себя от произошедшего. Он не собирался ничего объяснять. — Нет. — Тогда кто? Кто убил этих людей? Кто убил моих родителей?! Я дернулась в сторону, выхватывая кинжал из сумки, зацепив случайно пальцем острие. На пальце выступила алая капля крови, но я не стала обращать на нее внимания, покрепче обхватывая рукоять. А вот Люцифер следил за моими действиями внимательно, замечая каждую крошечную деталь. Он заметил кровь, но отвернулся, глядя в сторону балконной двери. — Ответь! Из-за чего их убили? Из-за меня? Ты так пытался спасти меня? Убивая других людей с моей фамилией? Убивая детей! Я видела, как крепче сжались его челюсти, но Люцифер продолжал молчать, отстраненно вглядываясь вдаль. Сквозь застилающую пелену собственных эмоций я различала его обреченность и разочарованность, но на кого они были направлены, разобраться не могла и не хотела. Мне было важно понять причины. — Я бы никогда, слышишь, Люцифер, никогда не позволила другим страдать из-за меня! Ты должен был это знать! Так почему? Сколько еще людей должно погибнуть, прежде чем ты поймешь, что из ситуации не выйти таким образом? Злость сменялась на бессилие, а бессилие — на отчаяние, а после — снова на злость. Я не знала, как правильно поступить. Не знала, кому верить и на что надеяться. Единственное, в чем я была уверена наверняка: никто больше не должен умереть из-за меня. «Находящийся на месте пожара репортер сумел пообщаться с полицейскими и свидетелями. Появилась явная зацепка. Сейчас на экране появится фоторобот подозреваемого, пожалуйста, будьте бдительны. Если увидите похожего человека, обязательно доложите об этом по указанным внизу экрана телефонам». Я перевела взгляд на экран одновременно с Люцифером. Черно-белое изображение, схематичное и лишенное реализма, не оставляло сомнения. На экране крупным планом появился фоторобот с очень узнаваемыми чертами лица. Густые черные брови, прямой нос, выразительные скулы, пухлые губы, покрытые щетиной щеки. Это была точная копия Люцифера, а на мои глаза навернулись слезы. — Нет… Слезы душили, а понимание глубоко въедалось в душу. Все эти жертвы… эти люди погибли от его руки. Взгляд опустился на дрожащую ладонь, сжимающую рукоять клинка. Кровь, алая, яркая, медленно стекала по пальцам, оставляя капли на покрытом ковром полу. Завороженно я наблюдала за тем, как, не останавливаясь, она покидает мое тело, и выход пришел сам собой. — Мама… Папа… — тихий шепот сорвался с губ, — простите меня. Пожалуйста, простите. Я не позволю больше никому страдать… Перевернув дрожащими руками кинжал, я резким движением вонзила его себе под ребра, замечая, как дернулся Люцифер, а после замер, остекленевшим взглядом глядя на меня. Боли не было совсем, возможно, под действием шока. Лишь горячая кровь растекалась по майке, пачкая светлую одежду и плед, в который я куталась до этого. Время словно замерло, а сознание впервые очистилось от накрывающего тяжелой плитой отчаяния. Мне нет места в этом мире. Я должна была стать разрушительной силой, способной уничтожить мироздание, но в итоге выбрала иной путь. Я пожертвовала собой ради того, чтобы жили другие. Слабость растекалась по телу, безумно хотелось спать, но я заставила себя поднять взгляд на совершенно пустые, безжизненные глаза демона. — Пообещай мне, — голос стал хриплым, на языке чувствовался металлический привкус крови. — Пообещай, что в следующий раз убьешь меня сразу, как только найдешь. Пожалуйста… не дай мне пережить это снова… Люцифер болезненно закрыл глаза, а после снова посмотрел на меня. Я чувствовала его боль, чувствовала, как он закрывается, не позволяя ощутить другие эмоции. Послышался тихий шорох крыльев, и в номер вошел Пэймон. Несколько секунд ему понадобилось, чтобы оценить обстановку, а после он бросился ко мне. Тело ослабело до той степени, когда даже сидеть уже не хватало сил. Я начала заваливаться на бок, когда он подхватил меня, позволяя лечь головой на его колени. Пэймон гладил мои волосы, намеренно не вынимая из груди клинок, понимая, что это только ускорит процесс. — Вики, глупая… зачем ты это сделала? Тихий голос, в котором слышалось неверие, страх, болезненное отчаяние, баюкал, но я боролась с собой, настойчиво открывая глаза, когда они уже хотели закрыться окончательно. — Это все Ости. Она все подстроила по приказу Сатаны. Ты не должна была так поступать, Вики… не должна была. Перед глазами плыло, но я постаралась найти взглядом Люцифера. Он не сделал и шага в мою сторону, все так же стоя посреди номера, глядя на меня и, кажется, даже не моргая. Я хотела извиниться за обвинения, но сил на слова не осталось совсем. В любом случае, я нутром ощущала, что поступила правильно. Не важно, кто это сделал. Каждое убийство было совершено с расчетом, чтобы добраться до меня. Лишние, никому не нужные жертвы. Пострадали даже мои родители. Дыхание превратилось в булькающий хрип. И пришла боль. Дикая, обжигающая, терзающая слабое тело. Агония не продлилась долго. Сознание уплывало стремительно, погружая меня в желанную темноту.