Peng

***

      Именно так «Peng» и стал для Тэхена тем местом, куда Ким сбегал время от времени из своей суетливой мрачной жизни.       По большей части, он пытался делать это втихомолку, потому что ему совсем не хотелось делиться своим маленьким секретом с людьми, которые этого никогда не поймут.       Кроме одного человека.       — Снова едем в ту кофейню, господин? — спросил мистер Ли, сворачивая в соседний квартал от университета.       Тэхен улыбнулся, сразу же почувствовав какое-то тепло в груди после ужасно напряженного дня.       — Ага.       — В этом месте есть что то особенное? Или кто-то особенный? — хмыкнул пожилой мужчина, подмигнув Тэхену через салонное зеркало.       Тэхен едва слышно промычал что-то похоже на «угу», смутился и сложил руки на груди, бросив взгляд в окно. За ним один за другим сменялись уже заснеженные пейзажи, превращая общую картину в одно сплошное белое размытое пятно.       Он доверял мистеру Ли. И, если честно, этот прекрасный мужчина был единственным человеком, который был ему близок в окружении после смерти бабушки. Иногда в детстве Тэхен часто представлял, что именно мистер Ли был его отцом. Мужчина не просто отвозил мальчишку в школу, по секциям и в другие места, но и играл с ним, когда тот был маленький, давал отцовские советы или же выходил из машины и грозным видом отпугивал всех избалованных малолеток, что любили задирать странноватого юношу. Юношу, что не вписывался в их стандарты роскошной жизни. Тэхен с ними дружить не хотел. Свою родословную скрывал. И мистера Ли, по правде говоря, иногда отцом и нарекал. Он был единственным, кто принимал и понимал его таким, какой он есть. Даже тогда, когда Тэхен получил удар под дых в виде предательства своего «неудачного» бойфренда, который всем растрепал, что Тэхен гей. Мало того, Тэхен, видите ли, еще и «совращал» этого ублюдка.       Мистер Ли был единственным, кто в своем гостевом домике успокаивал бедного парнишку после скандала с отцом. В тот день отец впервые ударил его и ударил достаточно сильно. Именно после этого у Тэхена появился страх. Ему никогда не быть тем, кем он хочет в этой жизни. Теперь, когда он больше не был ребёнком, он должен был нести ответственность за каждое свое слово и отмывать свою репутацию идеальным поведением. А мистеру Ли было плевать. Он не считал Тэхена плохим, грязным и ужасным сыном. Он лишь гладил его по спине, предлагал фирменный согревающий напиток и ругался на ублюдка, что разбил его мальчику сердце. Тэхен знал, что тот всегда любил его, как собственного сына. Потому что детей у него своих не было, как и семьи.       Хотя для Тэхена он и был семьей.       — Думаешь, я снова все испорчу, дядя Ли?       Мужчина расхохотался, что сконфузило Кима.       — Что-o? — надулся парень, выпячивая обиженно губы.       — Я определённо уже люблю это место и того особенного человека, что заставил тебя снова называть меня дядей Ли, а не противным господином Ли.       У Тэхена уже горели уши, и он зарылся в шарф, чтобы не показывать свое смущение.       — Ты прекрасно знаешь, что я скажу тебе, мальчик мой. Старый дед всегда будет счастлив, когда счастлив будешь ты. Сюда? Почему мы никогда не доезжаем до самой кофейни?       Тэхен потянулся вперед взглянуть в окно.       —Да, здесь. Я не хочу, чтобы отец через твою машину нашел это место или что-то в этом роде. Можешь считать меня параноиком, но зная моего отца, думаю не станешь. Спасибо,дядя Ли, хорошего дня тебе, доберусь сам! — кричал уже Тэхен, устремившись к соседней улице. А мужчина лишь добродушно хихикал вслед, закатывая глаза.       Колокольчики, что звенели при входе, уже были для Тэхена бальзамом для души, а любимая улыбка встречала его уже чуть ли не с порога. И то ли мистер Ли заранее поднял ему настроение, то ли у Кима за все это время совсем крыша поехала, но он внезапно стиснул ошалевшего Чонгука в крепких объятиях.       И не то, чтобы Чонгук был против. Просто у него в руках был поднос с чашкой, который он пытался дрожащими руками сейчас через спину Тэхена удержать.       От Чонгука приятно пахло кофе, корицей и уютом. Тэхен ненарочно уткнулся носом прямо ему в ключицу, усложняя Чонгуку задачу не свалиться в обморок прямо посреди заведения.Потому что сердце у того стучало уже в глотке.       — Тэ.. Тэхен… Хен.. Я… — пытался совладать с собой Чонгук.       — Извини, — наконец отстранился Тэхен, возвращая себе спокойный вид, — Но ты сам говорил, что я могу делать здесь все, что сделает меня счастливым.       Чонгук покраснел.       — Только на стойке не танцуй, кто знает, что тебя там счастливым делает еще, — бросил Юнги с ухмылкой на лице, проходя мимо этих пташек к пианино.       Вот уже за третью неделю их кофейня набирала популярность из-за великолепных музыкальных вечеров. Откровенно говоря, Тэхену это не нравилось. Нет, Юнги был действительно прирожденным пианистом, но вот это место он хотел оставить в тихом углу своего сердца.       —О-о, да тут все сопливо, радужно и пахнет сердечным дерьмом. Я сваливаю, Джун! — прокричал Юнги через всю кофейню, укутываясь в парку и нахлобучивая на свои выгоревшие волосы бини.       —Давай, до вечера! — раздался голос Намджуна с одного из столиков, за которым также сидели Джин и Хосок. Двое из них проводили какие-то расчеты по заведению, а Хосок, как всегда, задавал всеобщее настроение (читать как: мешал, шумел и вообще почему мы его до сих пор сюда впускаем, Намджун. Потому что он наш друг и на самом деле ты его любишь, Джин).       — Тебе как всегда? — прошептал Чонгук, смотря только на Тэхена своими оленьими наивными детскими глазками. Ей-богу, если бы его « как всегда» означало встать на колени и погавкать, Тэхен согласился бы под этим взглядом даже на это.       — Мне как всегда, Чонгук-и,— также прошептал Тэхен, пытаясь выкинуть эти образы из головы.       Спустя какое-то время Чонгук уже направлялся к нему с самым сладким кофе («Господи, у него ничего не слипнется? — все причитал Джин, добавляя под конец зефирки». «Надеюсь, что рот, а то я устал от их соплей» — ответил Юнги).       В этот раз Чонгук успел уловить что-то интересное.       — Ты рисуешь, хен?! — чуть ли не крикнул, плюхаясь рядом и в любопытстве пытаясь как можно скорее разглядеть рисунок, что Тэхен сразу убрал. — Так вот что ты обычно чирикал в своем блокноте!       — В скетчбуке. И нет, тебе показалось, — невозмутимо ответил Ким, отхлебывая свою сладость. Молочные усы в сочетании с этой напускной серьёзностью смешили.       —Ну покажи-и, — ныл Чонгук, чуть ли не топая ногой для пущего эффекта.       И как он вообще смел бы отказать ему?!       Закатив глаза для вида, он вытащил «скетчбук» обратно и отвернулся в смущении. Никто до этого его рисунков не видел, и, если честно, Тэхен стеснялся.       — Вау! Хен! — все, что сказал Чонгук перед тем как замолчать, внимательно вглядываясь в детали каждого рисунка.       Тэхен рисовал карандашом, штрихами. Не до конца доводя каждые линии, будто пытался поймать лишь общий образ. Он рисовал университет, скучающих людей. Улицы. Кофе. Кофейню. Чонгука.       Стоп. Чонгука?!       — Хен, это я?! — искренне удивился ребенок, будто бы не значил для Тэхена сейчас гораздо больше, чем следовало.       —Хм, да, я так… Рисовал, что вижу, и тебя я тоже часто вижу, так что…       —Хен… но тут почти везде я? — Чонгук повернулся к нему снова с этим взглядом, приподняв брови и округлив рот.       — Ну… я часто тебя вижу, — повторил Тэхен, потирая шею и избегая смотреть в глаза.       Чонгук сморщил нос в наслаждении. А потом нахмурился.       —Что? — обеспокоенность в его голосе была слишком явной.       — Нечестно. У тебя есть мои рисунки, а у меня твоих нет.       Тэхен кашлянул.       — Ты серьезно?       — Нарисуешь мне себя? Пожалуйста.       Что там Тэхен говорил про то, что готов согласиться на все, что попросит этот ребёнок? ***       Спустя два часа он уже жалел об этой слабости.       — Нет. Мне не нравится. Меня ты красивее рисовал!       Тэхен уже был готов биться головой об стену. Намджун и Джин, наблюдающие за ними, уже тоже. Как же повезло Хосоку — тот убежал на тренировку еще час назад.       — Может, потому что это ты в целом красивее, Чонгук-и?       — Врешь!       — Намджун, умоляю, скажи, что мы не были такими же невыносимыми, иначе я пойду и засуну свою голову в духовку, — шептал Джин за стойкой, убираясь.       — Тогда я лучше промолчу, потому что твоя прекрасная головушка мне еще нужна.       — Фу, и ты туда же!       Тем временем Тэхен стал возвращаться домой все позднее и счастливее. Его отца это уже напрягало. ***       В очередной раз, когда парниша пытался тихонечко перешагнуть порог дома, его остановил грозный и уставший голос, что, кажется, в этот поздний вечер ждал его возвращения.       — Где ты снова был?       Тэхен дёрнулся в испуге. Обычно его было действительно сложно напугать, но страх потерять единственное счастье доводил каждый его нерв до предела.       — Гулял, а что?       — С кем? Где?       — Я что, должен отчитываться о каждом своём шаге?       — Не дерзи мне, сопляк. Хочешь, чтобы я снова наказал Ли за неподчинение?       Он отлично знал рычаги давления. Тэхен уже давно показал свои слабости.       — А он тут причём? — Тэхен вскипал, но тон сохранял ледяным.       — Почему не он привёз тебя в это время?       — Я что, собачка на поводке?       — Именно.       «Да пошёл ты», — все что вертелось в голове у Тэхена прямо сейчас. Но он был не в том положении, чтобы разбрасываться такими словами. Если бы он только имел больше силы, больше власти. Имел возможность защитить Чонгука и дядю Ли…       — Что, мать удержать не получилось, думаешь, сможешь меня?       Тэхен тоже знал чем взбесить этого маразматика. Пощёчина, как он и ожидал, прилетела сразу же. Что ж, он не жалел. Наслаждение от реакции перевешивала мимолётную боль на щеке. Он рассмеялся.       — Ублюдок. Снова захотел под домашний арест?       Сердце Тэхена сжалось. Он так и не спросил номера телефона Чонгука, чтобы предупредить его. Тот снова будет думать, что Тэхен сбежал. Придурок. Как можно было об этом не думать.       — Отец, я просто хотел погулять ночью в одиночестве, потому что устал.       — От чего ты устал, сопляк? Штаны на парах просиживать? С утра до ночи горбатишься, как я, пытаясь спасти компанию?!       Ну конечно же, никто не хотел иметь дела с этим тираном. Несмотря на то, что все его партнеры были такими же отбитыми, они хотя бы не устраивали истерики на ровном месте. Даже от Джихена уже почти не было слышно вестей (чему Тэхен был несказанно рад), потому что семья Пак медленно от них отдалялась. Акции падали. Работники увольнялись. Единственный сын не хотел вмешиваться в это дерьмо. Жена бросила его ещё много лет назад, после чего у него и поехала крыша. Тэхен действительно мог его пожалеть, если бы не был игрушкой для битья. В конце концов, он тоже был человеком и хотел спокойствия. Тэхен глубоко вздохнул, потирая переносицу. Кинул рюкзак на диван и подошёл ближе. Он пытался. Пытался достучаться огромное количество раз.       — Отец, ты тоже устал. Хватит мучить всех и себя. Иначе ты точно останешься один.       Но и Тэхен был не железным.       Ким старший расхохотался.       — Вы посмотрите на него. Самый умный! Как у него все просто! Мне просто нужно взять и ….       Очередную тираду Тэхен слушать не стал. Просто схватил рюкзак и поплёлся наверх.       — Как ты смеешь уходить от меня посреди разговора, выродок, да я тебя!       Весь дом снова не спал из-за ночных криков. Тэхен надел наушники и закрылся в комнате. Достало. Он возьмёт все в свои руки.       Люди не меняются.