***
Взволнованный Гилберт вихрем влетел в палату целителя. Уже у двери он слышал детский плач. На койке у окна лежала вымотавшаяся, но счастливая Элизабет. Непривычно мягко для неё, она держала на руках младенца, как будто не замечая происходившего вокруг. Подлетев к койке, Гилберт присел на край постели, завороженно глядя на малютку, пока его не окликнула целитель. — Вы папа, верно? — улыбаясь, спросила женщина. — Да. — Поздравляем, у вас близнецы, оба мальчики, — хохотнула она, осторожно вручая ему ещё одну точно такую же малютку. В голове проносились воспоминания с войны, которые все девять месяцев сводили сума боевого мага. Он так и не рассказал Элизабет о сделке, стоившей ему их первенца. Но сейчас, его сердце будто бы замерло. — Сюрприиз, — улыбаясь пролепетала Элизабет, совсем не подозревая о масштабе проблемы, которая нависла над ними и их новорожденными детьми. — Ты знала? Знала, что у нас близнецы? — Конечно, я знала. Было бы странно, если бы я не знала, — в привычной свой манере выгнув бровь, произнесла Элизабет, все же замечая растерянность и дискомфорт мужа. Но сейчас ей не хотелось выяснять отношения. Глядя на двух зеленоглазых мальчишек, она лишь любовалась ими.Пролог
12 мая 2022 г. в 14:02
Война против тёмных магов была ожидаемо кровопролитной.
Конечно, Иные — именно так величали тёмных магов в ту войну — существовали и будут существовать всегда. Но лишь несколько раз, до сих пор, они так явно давали о себе знать. Тысячи, миллионы боевых магов и не только полегли в ту войну, пропитав сырую землю своей кровью.
Тяжело было глядеть на то, как погибали твои друзья, коллеги, даже простые знакомые.
Но тяжелее всего было наблюдать за тем, как погибает дорогой сердцу человек.
Ударяясь оземь, Элизабет ещё несколько секунд дышала, кажется, изо всех сил пытаясь встать. Упорства у нее всегда было куда больше, чем у многих, кого знал Гилберт. Но даже этого её бесспорно сильного качества не хватало, чтобы совладать со смертью.
Вокруг вдруг притихли звуки сталкивающихся друг с другом заклинаний, которые маги бросали в своих врагов, надеясь если не уничтожить, так хотя бы отогнать подальше от границы. Стихли вокруг и треск догоравших деревьев, и вой фамильяров, потерявших своих хозяев, и грозный свист ветра, разносившийся по всей долине. Все вокруг вдруг замолкло. Словно перестало существовать вовсе. Был лишь Гилберт и остекленевший взгляд, некогда сверкавших привычным огоньком, зеленых глаз.
Чуть ниже по склону стоял иной, убивший её. И он не собирался ждать, когда оледеневший от ужаса боевой маг наконец начнет действовать. Это был шанс, который упускать нельзя было ни в коем случае.
Скрывая лицо под темным платком, взмахи рук тёмного мага, будто бы в причудливом танце, вырисовывали в воздухе печати, которые ранее Гилберт, конечно же, встречал, с которыми не раз справлялся, которые не раз контратаковал.
Серые глаза, до этого внимательно глядевшие на тело блондинки, пугающе медленно поднялись. Заклинание, искрясь, соскочило с пальцев тёмного мага до того, как тот успел заметить умело сплетенное заклинание боевого мага. Стрелы, метнувшиеся в боевого мага, не были чем-то остановлены, но и не убили Гилберта. Лишь царапнули, оставив на щеке несколько шрамов, которые заканчивались где-то у уха мага.
А вот иного ждала судьба куда хуже. Заклинание, сорвалось с пальцев Гилберта. Яркая вспышка за долю секунды долетела до тёмного мага, ослепляя того на несколько мгновений, которых вполне хватало рыжему воину. Гилберту хватило всего двух шагов, чтобы оказаться подле тёмного мага, столь старательно пытавшегося убрать с глаз отвратительное бельмо, которое полностью закрывало ему обзор и больно резало глаза (никто не исключает, что глаза резал темный маг себе сам, царапая их ногтями в отчаянных попытках вернуть зрение).
Сделав последний шаг, Гилберт, наконец давший волю эмоциям, с силой впечатал собственный кулак в челюсть иного. Он вложил в этот удар всю ту боль потери, которую он никогда не желал испытывать. Тёмный маг, мыча от боли, лежал на холодной земле, уже не понимая, где находится. Он чувствовал сейчас, находясь на грани смерти, совсем немного: холодную руку, с силой, почти до хруста, сжимавшую его шею, тяжелые удары, которые Гилберт наносил тому раз за разом, и разбивавшиеся о его кожу горячие слёзы…
Гилберт не знал, сколько он просидел, прижимая к груди тело Элизабет. Ему казалось, прошли годы, хотя на деле то были лишь десять минут.
Бесконечно прикасаясь губами к лицу погибшей, маг словно надеялся, что, как в детских сказках, поцелуй разбудит его возлюбленную. Но увы.
— Гил, — тихо, будто бы боясь испугать, окликнул его приятный, почти убаюкивающий, и такой знакомый голос.
Обернувшись, Гилберт вздрогнул. Почти вплотную, возле него сидел его старый друг и внимательно разглядывал Элизабет, которую рыжий маг сжал в своих объятьях чуть сильнее, словно пытался ее спрятать.
— Соболезную, — все в том же тоне, произнес Льетольв.
Тяжело вздыхая, он встал в полный рост, показывая себя во всей красе и напоминая о том, что он несколько лет назад, равно как и Гилберт, учился на боевого мага.
— Здесь небезопасно, уходи. Не хочу, чтобы ты пострадал ещё больше, — неторопливо произнес тёмный маг, в конце запинаясь, словно силой заставил себя замолчать. Возможно, он хотел, как и раньше, назвать Гилберта другом, но имел ли он право на это сейчас?
Гилберт молчал. Серые глаза сосредоточенно что-то рассматривали в тёмных карих глазах Льётольва, которые затягивали, точно бездна.
Прошло несколько мгновений в тишине. Кажется, бойня, происходившая вдалеке, действительно ненадолго прекратилась.
Льётольв уже хотел было уйти, вернуться к тому, что делал до тех пор, пока не узнал силуэт Гилберта, но рука, крепко ухватившая его за запястье, не дала сделать и шагу.
— Верни её, — прохрипел боевой маг, не выпуская из своих объятий Элизабет.
Иной с подозрением сощурил глаза. Он прекрасно понимал, в каком состоянии находится его старый друг. Тот совсем не понимал, что несёт, о чём просит.
— Успокойся, Гил. Не совершай ошибку, — качнул головой Льётольв, одёргивая руку.
Но боевой маг лишь сильнее сжал его запястье, не отпуская.
— Прошу. Верни её.
Льётольв сжал челюсти, чувствуя, как вверх по горлу поднимается ком, не дающий даже вздохнуть. Ему было невероятно тяжело видеть своего когда-то друга в таком состоянии: тот стоял перед ним почти что на коленях, прижимал к груди бездыханное тело блондинки, которую Льётольв помнил яркой и весьма саркастичной натурой. От неё всегда веяло жаром.
Всегда, но не сейчас… Непривычно было видеть её бледной, полностью потерявшей всё своё тепло.
— Нет, Гил. Ты не понимаешь, о чём просишь, — упирался тёмный маг, всеми силами борясь с желанием помочь. — Она мертва, Гил. Да, я могу её вернуть, но-
Гилберт перебил его.
— Так верни!
Срываясь на крик, боевой маг со всей присущей ему силой до боли сжал запястье иного. Рывок, и вот Льётольв рухнул подле утонувшего в собственных чувствах Гилберта.
Серые глаза с непривычной для них яростью глядели в удивлённые карие глаза.
— Верни, — сквозь зубы процедил Гилберт.
— Ты не представляешь, какую ошибку совершаешь, Гил, прося меня об этом! — хватая того за плечи, тряс его тёмный маг.
— Я-
Начал было отвечать Гилберт, как его перебил Льётольв.
— А Валентайн? Что он на это сказал бы? Одумайся! — извечно спокойный Льётольв сейчас не сдерживал себя. Неужто он не сумеет докричаться до друга?
— Плевать я хотел на Валентайна! Слышишь? Верни Элизабет, я всё отдам! Только верни её!
— Упёртый баран, — почти прорычал Льётольв, вырывая свою руку из крепкого хвата Гилберта. — Будь что будет. Учти, ты сам меня об этом просил, ты сам назначил цену, — резко отвернувшись, тёмный маг тяжело вздохнул. Карие глаза опустились к лицу Элизабет, будто бы запоминая его таким…
Расчерчивая в воздухе десятки печатей, Льётольв раз за разом бросал неуверенные взгляды на Гилберта. Будто бы сомневаясь, надеясь на то, что тот сам попросит его остановиться. Но заветного слова «Нет» Льётольв так и не услышал. Заклинание сорвалось с пальцев тёмного мага. Гилберт будто бы начал видеть около тела Элизабет силуэты двух теней, абсолютно идентичных друг другу. Они медленно кружили вокруг блондинки, будто бы охраняя от чего-то. В воздухе начало витать напряжение, запах крови смешался с запахом гари, забивая нос и не давая нормально вздохнуть.
И без того пасмурное небо затянулось куда более тёмными тучами, которые водоворотом закружились над их головами. Следом за тучами поднялся и ветер, кружа в воздухе обрывки знамени войны, которое теперь, будто бы издеваясь, мельтешило перед глазами Гилберта.
Мир вокруг постепенно закручивался, разгоняясь, сливаясь в один неясный силуэт. Оглядываясь, Гилберт будто бы приходил в себя. Смерть игриво щекотала ему затылок, перебирая рыжие волосы, от чего по коже головы проходился невиданный мороз.
Дыхание Гилберта перехватило, стоило двум теням остановиться, внимательно глядя на него. Они словно ждали от него чего-то, но чего? Чего могли ждать от него тени?
Но вот не успел Гилберт сделать и вдоха, как мир на мгновение померк, после вновь возвращаясь к тому, чем был изначально. Поле брани было все той же долиной, усыпанной телами воинов, вдалеке вновь началась бойня, а Льётольв придерживал Элизабет за плечо, осторожно вкладывая её в объятья Гилберта.
Слезы навернулись на глаза боевого мага, когда его шею обдало теплым, пусть и прерывистым дыханием, а тонкие, покрытые мозолями пальцы Элизабет, чуть царапнули по его броне.
— Я вернул её, Гил, — с печалью произнёс Льётольв, глядя в глаза старому другу. — Она вновь с тобой и совсем не будет помнить о том, что умирала.
Гилберт, будто, не веря своим ушам, несколько мгновений тупо глядел на тёмного мага, прежде, чем лицо его озарила яркая улыбка.
— Спасибо тебе, — роняя слёзы, говорил боевой маг.
— Ты забыл о цене, верно? — хмыкнул Льётольв. — Ты отдашь мне «всё».
— Что? — не до конца осознавая, уточнил Гилберт.
— Я не могу вернуть человека из Таруса за простое спасибо. У каждого волшебства есть цена, — Льётольв поднялся с колен, набрасывая на голову платок. — Твоей ценой станет ваше «всё». Ваш первенец теперь обещан мне, — хмуро процедил Льётольв.
— Что ты несёшь? На кой тебе ребёнок?
— Не я решаю, чем вам платить, — Льётольв указал пальцем в небо, — а Создатели. Более того, они лишь выбирают из предложенного тобой. Ведь ты сам назначил цену.
Гилберт замер. Все его тело заледенело, а осознание наконец пришло в пустую голову, приводя его в чувства.
— Нет, — на вдохе произнес боевой маг.
— Я приду за ребёнком, когда настанет час платить за магию. Прощай, Гил, — развернувшись, Льётольв неторопливым шагом пошёл прочь. Ноги его едва отрывались от земли, а тяжесть содеянного, как и совесть, всеми силами вынуждала его обернуться, но он не поддавался. Лишь упорно шёл вперед, дабы затеряться средь дыма, оставленного войной.