...Будь моим сном

— Сердар?! Сердар! Я тебя весь вечер ищу. Ты нарочно бегаешь от меня? — Ну что вы, господин Мете… Я просто всё ещё в делах… и кажется даже знаю зачем вам нужен. Заприметив женскую фигуру за спиной руководителя, он мгновенно напустил холодный невозмутимый вид. Именно… вид стального придорожного столба, который всю жизнь сообщает, что от Коньи до Аданы триста с лишним километров… и хер ложил на остальную информацию… И да! Он бегал, целый вечер нарочно бегал. И действительно знал зачем был ему нужен. Новость о новой напарнице уже неделю гуляла между штабными столами, папками и стеллажами. Только ленивый не обглодал эту косточку. А Сердар, всё никак не в состоянии найти к ней подход у себя в голове, предпочитал обходить, оставляя на потом… Он не привык делегировать ни власть, ни полномочия, ни инстинкты, тем более слабому полу! Поэтому и в профессии и в личной жизни всегда был одиноким волком. Он не любил женщин… любил иногда быть окруженным красивыми женщинами, но не любил женщин. Закрывая глаза на их легкую безалаберность, излишнюю эмоциональность и крикливость, он не мог простить им только одно читаемое превосходство — блестящий ум! Она такая… она уже стоит перед ним как патрульный перед нарушителем! Словно вот вот спросит «не принимали ли вы что-нибудь запрещённое за последние 24 часа», и главное ведь не посмотреть на часы в этот момент, потому что он принимал. Не склонен к беспорядку, дивану и телевизору, не терпим к особому вниманию людей и дисциплинарным высказываниям начальства, уважаем в коллективе и брезглив в отношениях, Сердар Калычаслан в единственном был типичным мужчиной — при длительном «потреблении» он начинал терять инициативу и желание, а стало быть потреблял схематично и порционно, когда было нужно, по протоколу… и еду, и дела, и женщин. — Несколько дней как твоя непосредственная коллега, еще один лидер нашей команды, а вы всё никак не познакомитесь. Зехра Балабан. Она решительно подала ему руку, сразу обозначив их равенство, чем собственно и подписала себе приговор. Молодой человек не пошевелил и мышцей на лице. Крепкое рукопожатие, две дежурные реплики и афеминистический надменный взгляд — худший взгляд из ею ожидаемых. Хуже от напарника могло быть лишь скрытое сексуальное одобрение. «Сопровождает ли подспудно одно другое?» успела подумать Зехра. — Я надеюсь мы сработаемся, Сердар бей. — Вы уже не уверены. Это дурной знак. — Просто пока я вам немножечко подыгрываю… как мужчине. — Я рад, что вы заранее понимаете, каково место женщины на такой должности. Сухо отчеканив, Сердар криво улыбнулся и, не дав ей возможности придумать удачный ответ, кивнул и скрылся, ссылаясь на занятость. Даже тут, на вечеринке с алкоголем, друзьями и музыкой, он был сверх занятым. «Да ты и вправду бегаешь от меня… осёл!» Она попыталась с ним пошутить, так сказать вписаться в неофициальную обстановку. Но получив грубый и неотёсанный встречный бросок, однозначно убедилась в подлинности слухов и собранной ранее информации. Сноб, хам, карьерист и женоненавистник. «Да пошёл ты…» Зехра пригубила шампанского и громко засмеялась в компании господина Халита, который сопровождал её сегодня. Они не пересеклись больше лично. Она мило поддакивала и разговаривала с коллегами, налаживая связи, он пару раз искоса в полуобороте глянул в её сторону. И казалось так и промолчал весь вечер. Женщину трудно понять, когда она много говорит, а мужчину — когда он столько же молчит. Оба вели себя как победители первого поединка, и хотя стратегическое поражение было за Зехрой, она прекрасно осознавала, что одним своим нахождением в помещении приобрела полный карт-бланш с самого начала. А его напускная высокомерность — ни что иное как слабость и трусость. Так и есть! Они не напарники, а соперники! Ещё глоток. А если нет? А если причина всему просто недо-уважение и элементарное нежелание общаться, пусть из вредности? Он слишком уверен и красив… и это уже его карт-бланш! Это позволяет ему теперь быть абсолютно любым, хоть диким чудовищем хоть монстром, идти в разрез с канонами доброты и силы, постулатами самого МИТа и всяческой этики. Слишком… Ненужная и глупая мысль отшвырнулась из головы так же быстро, как и возникла. «Я много пью…». С той минуты она перестала думать о нём. *********** Зехра неожиданно быстро стала «своей» в штабе. Сойдя с высот беспилотников и пультов, из-под крыла председателя Мете и иже с ним, она ловко и с энтузиазмом влилась в трудовые будни живых операций, не виртуальных. Для неё это было в своем роде некое «всё включено», где работает команда, где наконец не всё зависит от тебя, пульсирует настоящий адреналин и к тому же между тактическими заданиями можно посидеть на диванчике и поболтать. Зехре давалось легко, у неё получалось. Хульки и Узай сразу очаровались интеллектом и выдержкой новоиспеченного лидера, Гюрждан в силу возраста относился к ней как к недосягаемой агентше, из тех самых «с поднебесной» и искренне почитал, Пынар и та — в доску рубаха-парень-девчёнка стала ей подружкой. За это Сердар ненавидел её ещё больше. И за то, как вальяжно она демонстрирует, что на курорте, когда они все тут рискуют жизнями. Рвение и неженскую отвагу он исказил в показушность и мнимый опыт, а малейший юмор в выражениях — в несерьёзность и праздность. Ещё… она командовала… и делала это ненавязчиво и красиво! Даже на уровне «подай мне папку»… но с каким-то терпким привкусом, особенным, непривычным… Как эффектная укротительница за пределами клетки… Что же его сейчас раздражало сильнее — кнут в её руке или слово «эффектная»? Толпа волков всегда восхищается непобедимой женщиной, один на один — никогда! Вот уже полчаса он пил кофе, беззвучно пялясь в экран. Свою пассивную агрессию мужчина облачил в безразличие и филигранный игнор… с первого дня в периметре с ней. В глазах коллег он остался по сути прежним, в её — выглядел то ли недоедавшим несчастным животным, то ли недотраханным несчастным. Сначала это казалось довольно безобидным и забавным, потом начало откровенно подбешивать. «Ну-ну, если долго не вспоминать о человеке, можно случайно забыть, что он гондон». — Предлагаю стукнуться чашками, друзья! Наша первая совместная победа! — Зехра приподняла горячий чай и окинула взором компанию. Откликнулись почти все, кроме того, что сидел у монитора. — Месяцы, долгие месяцы… и вот. Это однозначно твоя заслуга, сестра! — Хульки простодушно улыбнулся, похлопав ту по плечу. Ребята воодушевились. — Наша официальная попытка номер 4. Если бы ты знала, чего нам стоила эта девушка. — О да… я о ней наслышана. Джерен. И в жизни-то не каждому по зубам… а уж на поле боя… — она явно с акцентом произнесла имя и не упустила возможность обернуться на Сердара. «Ясно. Ну-ну, потешайся, манекенщица с наушником». Реакции не поступило, он лишь негромко отсербнул напиток. — А Сердар не хочет меня поздравить с началом? — не сдавалась Зехра и призывно взмахнула своей белой чашкой снова. Он не хотел, и так равнодушно, лениво показывал это, что женщина клацнула клыками за прикрытым ртом и заерзала на месте. Ни грамма эмоций напротив, но он все-таки поднял глаза… пристально в упор… всего на несколько секунд. Она же настроила взгляд как бинокль, и явно вглядывалась во что-то дальнее, что будет после этой беседы. — Я поздравляю тебя. — наконец монотонно послышалось. — С тем, что ты и ещё семеро людей поймали террористку. В свое рабочее время. Ты ещё за это зарплату получишь… Поздравляю. — он спокойно вернулся в экран. Все как-то притихли, неловко шевеля бровями, а потом сочувственно посмотрели на госпожу Балабан… мол ничего необычного, не обращай внимания… наш Сердар мужлан, но добрый, мы его и такого любим. «Деревенщина…» Те самые клики прорывались наружу, однако она элегантно расплылась в улыбке, с наработанным похеризмом… и натянула поверх лица уверенную физиономию, вполне подвижную и бесстыжую. — Спасибо. Ты прав, это наше общее дело. — И оно ещё не закончено. Всё ровно под физиономией у неё осталось лицо. Задетое и обескураженное, с застывшим вопросом «за что? за что? за что? кем ты себя возомнил?» Никто из них не увидит её настоящую, по крайней мере сейчас, но ответ она потребует очень скоро! Зехра проглотила… и чай и резкий тон и обиду, и продолжила: — Она интересная. Этот допрос многое откроет нам, жду не дождусь. — Напрасно. Допрос проведу я и только я. — Но господин Мете сказал… — Это не обсуждается. Можешь занять место в зрительном зале… с наушником… как тебе привычней. — мужчина договаривал уже в движении, не придавая диванам никакой важности. — Пынар, мне нужны фото с предыдущих операций, Гюрждан, на тебе номера её контактов. Хватит есть. Обед давно закончился. Даже Хульки поперхнулся от смены обстановки. «Что это с ним?» Сердар прошелся в глубь зала, сел с горой папок за длинный стол и открыл первую. Затем немного погодя, отобрал треть и подсунул на другой край, молча… и мимоходом подал ей характерный жест, что можно и соизволить присоединиться. А на то, что его испепеляют карие жгучие глаза, было плевать. «Скоро… очень скоро…» «Я поставлю тебя на место!» Словно одновременно подумали оба. *********** Когда в штабе стало пусто, лязг металлических шариковых ручек эхом громыхнул по стенам. Зехра практически бросила ему под нос штук тридцать скоросшивателей и случайно снесла канцелярскую подставку. Последний разговор и весь этот раунд останутся за ней. Фальшивая неумелая интонация может показаться посмешищем, фальшивая уверенная — это всегда импровизация. Всегда. И пойди докажи обратное. Пусть она подарила ему сегодня первенство при всех, но не проиграла… Хватит. — У тебя проблемы? — удивился он. — Не знаю. А они есть? — Со своими синдромами обращайся не ко мне. — Если ты думаешь, что закрыл мне здесь рот, то ошибаешься! Это я пожалела тебя… А теперь говори. Говори мне в лицо! Почему ты такой гусь? Сердар поднялся. «Вот она… орущая женщина… А я пытался разглядеть в ней профессионала». — Ты?.. Пожалела меня? — он протяжно засмеялся… — Иди-ка лучше домой, сделай маникюр… или как там это у вас называется… Попытавшись отойти, он был тут же остановлен широко открытой ладонью. Прямо на груди, без стеснения и субординации… она вжалась в рубашку пальцами, смело касаясь впервые. Под ней даже сердце не стучало… «Робот»… может так бывает только в кино? — Говори со мной! — Знай своё место, девочка! — Пытаешься меня обесценить?.. унизить? Почему? Ты прекрасно знаешь, что я как раз на своём месте! Рука по прежнему оставалась на чужом теле, она чувствовала его на запах, ощупь, злость и опасность… И уже возможно было неловко, но поздно… — Как только услышала твоё имя, я сразу поняла что ты мне не понравишься. Что мы схлестнемся! — Правильно сделала… Ты и все твои покровители мне абсолютно безразличны! Я занимаюсь своим делом! Своим. Его вдруг перестало напрягать её наглое вторжение… Полностью контролируя ситуацию, он скорее любовался… характером, нравом, темпераментом. А она, боевая и гордая, но самом деле такая уязвлённая и вся издёрганная, больше не вызывала желания унизить или нагрубить, её такую хотелось наказать. Чуть-чуть... Ну или хотя бы… тоже потрогать в ответ. — За что ты меня так ненавидишь? В чем твоя проблема? Детские комплексы или страхи? Или тебя никто не любит? Но Сердар продолжал оставаться наедине со своими мыслями. Она была не слышима… он не слушал её. — Тебя раздражает, что я не замечаю тебя, да? — после недолгого молчания… вызывающе и медленно прозвучало вслух. Голос залоснился от собственных догадок… он закивал сам себе, — Как ты хочешь, чтобы я обратил на тебя внимание? Зехра отпрянула и попятилась назад. Ладонь тоже оторвалась внезапно, слегка царапнув на прощание ткань. От видимого самовозвеличения и превосходства стошнило. «Оторвать бы тебе яйца… или как там это у вас называется! Идиот, кретин, хам… Мерзавец». — В своих снах… ты меня можешь даже бить. — женщина снова подошла близко. — Я хочу, чтобы ты уважал меня как равную! И чихала на всё остальное… Я тоже занимаюсь тут своим делом. И ты примешь это… Понял? Не дожидаясь реакции, она резко обернулась и поспешила уйти. Она убегала. Он понял. — Ты никогда не будешь со мной на равных! Никогда! — лишь крикнул в след. Напарница хлопнула дверью. — Потому что ты женщина… — грозно добавил Сердар.