Сюрприз

Антон ещё раз взглянул на наручные часы. Без десяти пять вечера. Как раз вовремя. — Ну что, точно все собрались? – он в который раз обвёл взглядом шумную группу людей, собравшихся здесь не столько чтобы поздравить друга, сколько из-за возможности напиться. — Да, теперь точно все, – Нюта робко улыбнулась – она по-прежнему волновалась, хоть Тоша и уверил её, что Лёше понравится их сюрприз. Ведь это всецело была идея Антона – сделать вид, что все забыли об имениннике, а в пять вечера грандиозно поздравить его с музыкой, шариками, тортом, морем подарков и хорошим настроением. Ведь так и должно было быть, вот только на звонки Алексей почему-то не отвечал. Хотя может, он обиделся? — Ладно, я поднимусь к нему, а вы тут подождите, – Антона напрягало, что его планы уже сбились. Но ведь не отменять всё из-за одной незначительной проблемки? Дверь открыла мать Лёши. — Лёши нет дома? Она лишь покачала головой. Парень вздохнул – такой расклад его совсем не устраивал. И что делать в таком случае он, как бы странно не было, не знал. — И вы не знаете, где он? — Нет, я думала он с вами. Парень поджал губы и опустил взгляд на пол лестничной клетки. — Он и куртку и телефон дома оставил. Может, конечно, до магазина пошёл. Но всё равно странно. Антон знал, что с телефоном Лёша не расстаётся ни на секунду. — Скажите, чтобы он позвонил мне, когда будет дома. Антон пришёл с плохими новостями для всех тех галдящих и ржущих людей, стоящих под окнами. Одна лишь Нюта поняла всё без слов, стоило Тоше только показаться из-за двери подъезда. Его понурый вид говорил о том, что его лучше не трогать, потому что иначе вся злость выплеснется на того, кто посмел пристать к нему с распросами. — Его нет, поэтому расходимся. Если кто-то что-то узнает, мне напишите. Вначале Антон злился, что его лучший друг ушёл праздновать свой день рождения с кем-то ещё. Но в это было очень сложно поверить, потому что все их знакомые были задействованы для создания сюрприза, поэтому круг тех, с кем сейчас мог быть Лёша, значительно сужался. Весь вечер никаких новостей от него не поступало. В сети последний раз он был около часу дня. Звонков тоже не было. Антон изводил себя бесконечными мыслями всю ночь. Где мог находиться его лучший друг? Неужели он что-то не знал о нём? Злость смешивалась с чувством вины. Он одновременно был обижен и чувствовал себя причиной обиды. Внутренний конфликт заставлял мозг работать на износ, не отвлекаясь на сон, чтобы хоть как-то приблизиться к разгадке. Но ответов так и не находилось. С утра Антон отправился к Лёше, ни на секунду не позволяя себе усомниться в том, что друг дома. Обеспокоенный взгляд матери Лёши и разочарование, которое появилось при виде Антона, говорило само за себя. — Он так и не приходил? – парень избегал употребления слова вернулся. Потому что тогда это действительно звучало бы так, как будто Лёша пропал. А такого быть не могло, пусть поверить в это было уже не так уж и сложно. Она снова покачала головой. Антон снова отвёл глаза в сторону. Непередаваемое чувство вины вновь захлестнуло его, ведь если бы не его «блестящая» идея, он мог бы провести весь вчерашний день с Лёшей, и тогда ничего этого бы не было. Не было бы безрезультатных размышлений и бесцельных ожиданий, плохого настроения и разрушающего стыда. — Я думаю…он вернётся, – слова комом застряли в горле. Антон не верил, что действительно говорит сейчас это. Он понимал, что молчать непростительно, но также осознавал, что любое неправильное слово куда сильнее ранит и без того подавленную женщину. Ситуация была из ряда вон выходящая, и Антон, обычно сохраняющий самообладание, что бы не происходило вокруг, терялся в пучине миллиарда собственных мыслей, уносящих его в воображаемые миры, в которых с Лёшей происходило то, о чём даже думать было запрещено, не то, чтобы позволять себе сказать об этом вслух, тем более при его опечаленной матери. — Вы уже ходили в полицию? – он схватился за единственную здравую мысль, посетившую его больную голову. — Это бесполезно, никто не будет его искать, пока не пройдёт три дня. Но я-то знаю, что не мог он просто уйти гулять, – она тяжело вздохнула и уже собиралась закрыть дверь, так как этот мальчик, стоящий сейчас на пороге её квартиры и говорящий нелепые вещи, слишком сильно напоминал о том, что её сына здесь нет. Но она так и не успела привести сие желание в действие, так как в прихожую из комнаты вышел её муж. — Маша, ключей от дачи нет. Его голос эхом отдался в голове Антона, замеревшего на месте, пытаясь понять только что услышанное, правда всего на секунду, ведь уже через пару минут они все вместе ехали в дачный посёлок, молча лелея надежды о том, что Лёша просто решил отпраздновать свой день рождения именно там. И пусть без своих друзей и не предупредив родителей. Пускай всё будет именно так, ругать его никто и не собирался, хотя пару ласковых слов в свой адрес он бы услышал. Только бы он был там. Дом встретил их гробовой тишиной и полным порядком. Ничего не изменилось с того дня, как отсюда уехали. Уже это должно было быть подозрительно. Но кто захочет верить в очевидные знаки, когда есть надежда? В тот момент все трое надеялись, что Лёша здесь и с ним всё хорошо. Но реальность не любит, когда от неё пытаются убежать, заменив её чем-то более приятным и желанным, она такая, какая она есть, с черным нуаром и бестактной самоуверенностью, разрушающая все, даже самые светлые надежды. Всё изменилось за секунду, во время которой они заворачивали за угол, заходя в гостиную. На лицах мгновенно появилось удивление, впрочем, быстро сменившееся на ужас и шок. Родители застыли, не в силах не то что произнести слово, но даже сдвинуться с места. Антон медленно осел на пол, беспрестанно шепча имя друга, хотя то, на что был устремлён его взгляд, уже сложно было назвать Лешей. Он сидел у стены, с оброненной на покрытую огромным тёмным пятном грудь головой, а на стене позади него располагалась экспозиция из его же мозгов с кусочками черепа. В луже крови, рядом с его отброшенной рукой, сжимавшей когда-то дробовик, лежала записка с уже побуревшими краями, на которой неровным и нервным почерком было написано всего одно слово: Сюрприз В тот момент никто не понимал, что только что увидел, и что это означает. Никто не хотел произносить это вслух, как будто в противном случае всё это станет правдой, которой оно и так уже являлось, не смотря на избегание этой темы и подходящих слов. Ничего не происходило, а время словно остановилось. Причём во всех смыслах этого слова – часы на стене показывали вечную половину четвёртого.