миллионы касаний

Сегодня у креативной группы был выходной. Прошло несколько дней с разговора Шевелева с друзьями, Сережа до трясучки волновался и решил выждать спокойного момента. На удивление Макс не вписался в открытый микрофон, поэтому они оба сегодня были дома и никуда не спешили. На обед сегодня грибной суп, который делал Макс, Сережа его очень любил. Есть совсем не хотелось, поэтому Заяц наблюдал за тем, как его товарищ пустым взглядом смотрел вниз и медленно водил ложкой по тарелке. — Что такое, Серый? Невкусно получилось? Почему не ешь? — доедая свою порцию, поинтересовался Заяц. — Я должен тебе кое-что сказать. — подняв глаза на соседа, сказал Сережа. — Я надеюсь, всё хорошо? Ты меня пугаешь. Если бы это в очередной раз было про мою личную жизнь, ты бы так не отстранялся от еды и происходящего. Шевелев покорно ждал, пока Макс доест свой суп. К своему он решил притронуться позже, хотя в животе было пусто и он знал, что блюдо будет потрясающим. Макс отнёс свою тарелку в раковину, сделал пару глотков воды и встал спиной к кухонному гарнитуру, вопросительно смотря на Сережу, требуя объяснений. Слова не связывались в адекватные преложения, поэтому Шевелев решил показать все простым действием. Он встал напротив Зайца и положил голую руку на его плечо. Через тонкую ткань футболки ощущения были совсем другие. Ему до дрожи хотелось почувствовать голую кожу, поэтому он спустился до предплечья, где рукава уже заканчивались. Макс округлил глаза и встал в ступор. Сережа никак не поменялся во внешнем виде. Он не чувствует боли? Ноги не подкосились, выражение лица не изменилось, все осталось таким каким и было минуту назад, когда он сидел на стуле. Заяц резко накрыл ладонь Шевелева другой рукой, чтобы убедиться, что он не спит и тоже может беспрепятственно коснуться соседа. Они как маленькие дети, молча ловили незнакомые ощущения: тёплые подушечки пальцев, слегка шероховатая поверхность кожи, волоски, непредсказуемость движений партнера в ситуации, когда ты мог трогать только себя самого, тоже вводила в ступор. Они поигрались пальцами друг друга и спустя какое-то количество времени заключили друг друга в объятия. Хотелось снять эти дурацкие футболки, чтобы ловить максимальные эмоции от ощущения голой девственной кожи, но первое объятие в качестве соулмейтов тоже сводило с ума и заставляло пробуждаться всех чертей разума, которые так и норовили провести кончиками пальцев по каждому миллиметру тела соулмейта. Сразу после того как они отстранились друг от друга, Сережа решил добавить адреналина в горящий от чувств разум и прикоснулся подушечками пальцев к шее и скуле Зайца. Макс не заставил долго ждать и сделал то же самое в ответ. Оба парня хотели оглушительно застонать от приятности ощущений рельефа и мягкой кожи партнера, но сдерживались как могли. — Соулмейт спал с тобой за стенкой, получается. — слегка улыбнувшись и с искорками в глазах, сказал Сережа. — Получается, эту стенку стоит сломать. — игриво сказал Макс, не отводя взгляд от предмета воздыхания. Шевелев завёл руку в район уха и кудрявых жестких волос, наслаждаясь новой для себя текстурой, закрыл глаза и их губы сошлись воедино. Это был чертовски ожидаемый с обеих сторон поцелуй, такой желанный, такой правильный и по-детски романтичный. Никто даже не пытался его углублять, ощущений и без этого хватало сполна. — А ты сомневался во мне, дурачок. — сказал Серёжа полушепотом. — Никогда. — Макс провёл большим пальцем по скуле соулмейта и обнял его ещё раз, положив голову на плечо. Впереди их ждали миллионы касаний, но первые из них, на кухне московской двушки, запомнятся навсегда.