Мольба

Селену раздражает и туго затянутый корсет, не позволяющий сделать лишнего вдоха, и шелестящие юбки роскошного платья, и золотая корона, покоящаяся на голове непосильно тяжелым грузом. Раздражает и полный зал веселящейся знати, празднующей коронацию новой правительницы, пока всё, что остается делать ей самой — величественно сидеть на неудобном троне, благосклонно улыбаться и кивать в ответ на поздравления и напутственные речи. Поздравляем с коронацией, ваше величество! Пусть ваше правление будет долгим и полным свершений! Даруй Боже мудрость нашей королеве, и да приведет она страну к величию! Славьте королеву Лилит, и пусть имя её навсегда войдет в историю! Да здравствует королева Лилит! Щёки у «королевы» чертовски болят от застывшей на лице улыбки, за несколько часов празднества успевшей превратиться в оскал. Полные сладкой лести и восхищения, речи придворных дам и господ с причудливыми остроконечными ушками всё не смолкают, а толпа, выстроившаяся у трона не спешит расходиться. Селена крепче сжимает в руках золотой кубок с нектаром, и молит богов чтобы эта пытка поскорее прекратилась. Когда её наконец оставляют в покое, она спешно поднимается, и, подобрав полы своего изысканного наряда, сквозь танцующие пары пробирается к выходу на балкон — она безусловно заслужила глоток свежего воздуха. Одинокая фигура, стоящая у парапета, оборачивается на стук её каблучков, и Селена невольно замирает, узнавая её обладателя. — А, моя королева, — Лиам вяло улыбается, приветствуя её легким поклоном. — Поздравляю с восхождением на престол. Надеюсь, ваше правление будет мудрым и справедливым. Селена заправляет за ухо выпавшую из прически прядь волос и неопределенно хмыкает, всё ещё не успевшая привыкнуть к усталому, безразличному тону Лиама. Подобных нейтрально-вежливых пожеланий за сегодняшний день она успела выслушать десятки, если не сотни. Принц, очевидно не заинтересованный в её компании, отворачивается, продолжая любоваться первыми восходящими на небосклон звездами. Потоптавшись, Селена всё же подходит и устраивается рядом с ним, удостаиваясь лишь одного мимолетного взгляда. Украдкой посматривая на него, она — в который раз — с грустью осознает, что от парня, к которому она так привязалась в проклятом Тотспеле, осталась лишь внешняя оболочка. Тусклая и холодная, словно у него отобрали весь свет, которым он так и лучился раньше. Пожалуй, Селена даже согласилась бы вернутся в тот дьявольский городишко, к отелю с призраками и несносной Жозефине, только бы он вспомнил её, снова смотрел ласково и звал таким привычным «моя милая Лилит». — Тоже чувствуете себя не на своём месте? — несколькими минутами позже нарушает молчание Лиам, кажется, впервые по-настоящему взглянув на дрогнувшую от внезапного вопроса Селену. Получив неуверенный кивок в ответ, продолжает всё тем же меланхоличным голосом. — Да уж, видно только мы тут несчастливы. Других явно всё устраивает, вон как веселятся. — Сомневаюсь, что на кого-то из них внезапно спихивали управление целой страной, — сварливо ворчит Селена. — Для знати это повод лишний раз выпить и потанцевать, а для меня… — она обрывается на полуслове, не желая заканчивать фразу. — Страшитесь ответственности? — Нет. Да, — Селена глубоко вздыхает, переводя взгляд вниз. — Раньше я тоже руководила… Кое-чем. Не настолько масштабным, как королевство, и то было тяжело. Я боюсь не справиться. Не оправдать ожиданий. Боги, да за сегодняшний день столько народу пожелало мне «грандиозных свершений» и «привести страну к величию»! Будет ужасно жаль их разочаровывать, — неловко посмеивается она, нервно поправляя корону. Лиам не смеется, вместо этого серьёзно качая головой. — Если хотите знать, мне кажется, вы будете прекрасной королевой. Да и в конце концов, ваш покорный слуга тоже всегда будет здесь, в любой момент готовый протянуть руку помощи. Для вас, сестрица, всё что угодно. — Не думаю, что ты можешь экстренно переродиться из братца в сестрёнку и взять на себя управление королевством, но спасибо за попытку поддержать. Принц не сдерживается и тихо хихикает, пряча усмешку за широкими рукавами своего парадного наряда. Селена невольно задерживает дыхание, не отрывая взгляда от его светлых глаз, тоскливое выражение которых ненадолго рассеялось, уступая место искрящимся смешинкам. Грудную клетку словно разрывает изнутри — впервые за несколько недель в этом мире он улыбнулся ей. Привыкшая к ласковой улыбке, не сходящей с губ Лиама там, в Тотспеле, тогда она даже не осознавала, что в недалеком будущем будет готова отдать все богатства мира, лишь бы увидеть её ещё раз. — Всё в порядке? — обеспокоенно спрашивает он, выдергивая Селену из её мыслей. Лиам смотрит на неё с недоумением, наклонив голову набок, и деликатно указывает пальцем куда-то на уровень своих глаз. — Ты... плачешь? Селена хмурится, озадаченно проводит ладонью по щеке, стирая одинокую слезинку. На душе гадко-прегадко — в этот момент она как никогда сильно чувствует щемящую тоску по его тёплым объятиям и нежному «моя милая, моя дорогая Лилит». Настойчивые слёзы всё продолжают собираться в уголках её глаз, и она раздраженно откидывает голову назад, не давая им упасть. — Я... не знаю. Похоже, расчувствовалась от того, что хоть кто-то меня поддержал. Лиам участливо хмыкает, видимо, тоже не единожды сталкивающийся с безразличием в сторону своих чувств и проблем. Селена совершенно не по-королевски шмыгает носом, и, быстро, пока не успела передумать, спрашивает: — Можешь сделать для меня ещё кое-что? — Конечно, — слегка удивленный столь внезапной просьбой отвечает Лиам, искоса поглядывая на неё. Губы его запоздало растягиваются в жалком подобии той милой сердцу улыбки, что так согревала Селену. — Как я и говорил, всё что угодно для моей дорогой сестрицы. Она опускает голову и тяжело вздыхает, опираясь ладонями о холодный каменный парапет. Голос дрожит, когда она наконец озвучивает своё желание: — Назови меня своей милой Лилит. — Прости? — Прошу тебя, — с мольбой в голосе едва слышно произносит Селена, прикрывая глаза и отворачиваясь, желая скрыть всё сильнее подступающие слёзы. — Мне так нужно услышать это. Лиам обескуражено хлопает ресницами, совершенно не понимая, что нашло на «дражайшую сестрицу». Он видит, как пальцы королевы впиваются в каменную кладку, а плечи начинают содрогаться от сдерживаемых всхлипов. Рука принца неосознанно тянется к ней, в попытке успокоить, но замирает на полпути. — Моя… — решившись, начинает он и тут же запинается, неловко озираясь по сторонам, словно ища поддержки. Плечи девушки перестают вздрагивать, и она замирает, ожидая продолжения. Подбодренный этим фактом, он пытается снова. — Моя милая Лилит. Селена выдыхает сквозь стиснутые зубы и резко поворачивается к озадаченному принцу, больше не заботясь о том, что он увидит продолжающие стекать по её лицу солёные капли. — Ещё. Короткое слово звучит не просьбой — приказом, хлёстким ударом кнута по рёбрам, и Лиаму не остается ничего иного, как подчиниться. Селена сжимает кулаки до побеления костяшек и больно впивающихся в ладонь ногтей, но будто и не замечает этого — лишь смотрит на него, готовая жадно ловить каждый вдох, каждое движение его губ. — Моя милая Лилит, — послушно повторяет он. — Ещё, молю, ещё. — Лилит, Лилит, моя милая Лилит, — отчаянно твердит он, едва не срываясь на крик. Плечи Селены наконец расслабляются, и она в измождении закрывает лицо ладонями. Редкие всхлипы превращаются в истеричные смешки — в голове проносится мимолетная мысль, что, верно, теперь в глазах Лиама она выглядит совершенно обезумевшей. Ну и пускай. Это определенно стоило того, чтобы ещё хоть раз услышать как он называет её так. Даже если в голосе не было ни капли той любви и тепла, с которым он произносил это раньше. Селена утирает остатки слёз и отнимает ладони от лица, встречая встревоженный взгляд Лиама. — Спасибо, — полушепотом произносит она. — Ты определенно спас мой вечер. Принц размыкает пересохшие губы, желая что-то сказать, но не успевает произнести и слова — ловко подхватив пышные юбки, Селена в несколько шагов преодолевает расстояние до выхода и мгновенно сливается с хохочущей толпой, как раз заводящей какой-то групповой танец. Какое-то время Лиам смотрит ей вслед, а затем отворачивается, опираясь о парапет. Голубые глаза принца эльфов отрешенно созерцают расчерченный миллиардами звёзд небосвод, пока тонкие пальцы вырисовывают известные лишь ему узоры. — Моя милая Лилит, — задумчиво шепчет он в вечернюю темноту. Сердце в груди отчего-то больно сжимается.