Écoute ton coeur

Тот момент, когда на запястьях Эрена захлопнулись стальные браслеты наручников, Леви запомнил надолго. Эти несколько секунд настолько хорошо отпечатались в его памяти, что мужчина следующий час только и видел перед собой скованные за спиной руки и испуганные зелёные глаза, которые вмиг поняли: привычная жизнь разрушена. Леви не разрешили поехать вместе с парнем, потому, сев в свою машину, он упрямо проследовал за полицейским автомобилем до самого участка, игнорируя слова их водителей о том, что ему следует поехать домой. На парковке он мельком увидел вышедшего из салона Йегера. Увидел, однако не хотел признавать, что этот безвольный, покорно ступающий за представителем власти парень — на самом деле тот самый, вечно улыбающийся мальчишка, принёсший в его жизнь луч света. На время расследования произошедших в доме студента преступлений, Эрена взяли под стражу, закрыв в серой бетонной коробке три на три метра с железными прутьями. Леви, как главного свидетеля, несколько раз вызывал в участок следователь: спрашивал подробности того злосчастного дня, всячески намекая, что лучше бы Аккерману просто признать вину Йегера, чтобы они не тратили время на следствие. В один из таких дней профессор не выдержал и со всей имеющейся злостью ударил его в лицо, с искренним удовольствием слушая, как под костяшками хрустнула кость. Эрвину удалось пачкой крупных купюр убедить следователя забыть об этом случае, однако тот от своего не отступил, по-прежнему требовал признание от Эрена. Леви несколько раз ходатайствовал о назначении свидания, однако Эрен раз за разом отказывался от него, поэтому мужчине приходилось днями сидеть в машине под участком, иногда даже ночуя прямо там, по утрам мучаясь от боли в шее из-за неудобной позы. Сколько бы он не давал показаний о том, что вины Эрена в убийстве некоего Дэвида Коула нет, следователь хотел поскорее закрыть дело и получить за него премию, а значит, толку от его слов практически не было. Нанятый Леви адвокат, Флагон Туррет, который был лучшим юристом в СРО, спустя неделю смог убедить Эрена согласиться на небольшой разговор, однако после него лицо Аккермана помрачнело ещё больше. Парень сильно похудел и осунулся, кожа его сделалась настолько бледной, что стала похожа на белый мрамор, а всё из-за того, что он какой день отказывался от еды. После второй недели Леви перестал появляться на работе и в качестве профессора, и в качестве агента. В колледже его заменила уже знакомая профессор, а вот в штабе из-за его отсутствия начались беспорядки. На слова Эрвина он не реагировал, только махал рукой и уезжал в участок, где слушал наизусть заученную фразу полицейских о том, что подозреваемый Эрен Йегер не хочет у себя никого видеть. Он мог воспользоваться своим значком и прийти к нему без всяких разрешений, однако терпеливо дожидался, пока Эрен сам захочет с ним поговорить. А сказать ему хотелось много чего, но прежде всего — упасть на колени и просить прощения за свой проступок. Однако была ещё одна причина, по которой он до сих сидел здесь и которую он не хотел признавать: мужчина боялся. Боялся посмотреть в глаза человеку, у которого он отнял нечто дорогое. — Эй, коротышка! Уткнувшийся лбом в руль Леви резко дёрнулся, проснувшись, и скосился на пассажирскую дверь, за стеклом которой виднелся силуэт подруги. Ханджи с улыбкой ещё раз постучала и, дождавшись, пока коллега разблокирует замок, села на соседнее кресло. В её руках Леви заметил тонкий шерстяной плед, которым она укрыла его колени. — Совсем замёрз… — тихо проговорила Ханджи, мимолётно прикоснувшись к чужой руке. — Скоро здесь сидеть не ты будешь, а кучка льда. Хотя… вы и сейчас с ним на одно лицо. Молчишь постоянно, никому не говоришь, что стряслось, а сам пятый день из машины не выходишь. Это ведь из-за Эрена, да? Бедный мальчик, столько всего произошло… Надеюсь, Флагон сможет убедить следствие в его невиновности, а он, я уверена… — Я увольняюсь, — безэмоционально перебил её Аккерман, не пошевелив ни одной мышцей лица. Зоэ так и застыла с открытым ртом, словно пытаясь понять, не послышалось ли ей. Медленно, почти заторможенно, опустив голову, она озадаченно нахмурилась. — Леви, давай не будем рубить с плеча, — осторожно начала женщина, положив ладонь на плечо друга. — Суда ещё не было, Эрен, я знаю, никого не убивал, адвокат найдёт способ доказать это, не сомневайся. Может, подержат там ещё несколько дней, но обязательно отпустят. Он же никакой не убийца. — Им плевать, кто он и что он сделал, Ханджи, — сквозь зубы процедил мужчина, резко выдохнув. — Эти ублюдки сделают что угодно, лишь бы найти того, кого можно просто закрыть в клетке и повесить надпись "виновен". Как всё закончится, отдам Эрвину всё, что по праву ему принадлежит, и вернусь домой. Я устал. — Ты не виноват в этом, Леви. Они просто хотели подставить Эрена, у них это получилось. Твоей вины здесь нет. — А почему его захотели подставить, как думаешь? Должно быть, тот, с битой, узнал меня, вот и… Аккерман оборвал сам себя, поняв, что что-то здесь не сходится. — Это ведь его убили, — закончила за него Зоэ, тоже задумавшись. — С ним же было ещё двое человек, да? Может, они что-то не поделили? — Даже если и так, зачем его убивать в доме Эрена? В любом случае это произошло из-за того, что кто-то заметил меня тогда, в клубе, и решил таким образом отомстить, подставив парня. Видимо, за нами следили, раз подумали, что сопляк мне дорог. — Разве нет? — Что? — Разве Эрен не дорог тебе? Ты ведь какой день не ешь, не пьёшь, а сидишь тут и дожидаешься, пока он ответит тебе. — Я виноват перед ним, очкастая. Не представляешь, насколько. — Леви бездумно стал цепляться взглядом за выходящих из здания напротив людей. — Эрвин ведь предлагал мне проследить за ними, а я, идиот, не додумался отойти хотя бы в туалет, чтобы ответить ему. За эту ошибку заплатил этот сопляк, а не я. Думаешь, это справедливо? Ханджи, сведя брови к переносице, только покачала головой. — А Фарлан с Изабель? Разве они заслужили гнить за решёткой из-за меня? Я просто ничтожество, из-за которого страдают невинные люди. Прошу, позволь мне хоть раз поступить прав… Не успел Леви договорить, как его по лицу ударяет чужая, довольно тяжёлая ладонь, из-за чего он даже чуть запрокинул голову, не ожидав этого. Мужчина вопросительно посмотрел на подругу, которая до сих пор не опустила руку, а с явной угрозой держала её на уровне плеча. — Ещё раз так себя назовёшь — я за себя не ручаюсь, — процедила она, нахмурившись. — Ты мой друг, Аккерман, и мой дружеский долг состоит в том, чтобы не дать тебе сойти с правильного пути. Ты сейчас на эмоциях, понимаю, но постарайся их контролировать хотя бы ради Эрена. — Женщина вздохнула и, опустив руки, отвернулась к окну. — Я была у него вчера. Не только вчера, раз пять за всё время. — Что?.. — еле слышно выдохнул Леви, расширив глаза. — Ты говоришь про сопляка? То есть я каждый день пытаюсь просто поговорить с ним, а ты к нему в гости ходишь и даже не рассказываешь об этом? Леви почувствовал, как внутри быстро разрастается уже знакомое чувство: тревога. Если Эрен даже видеть его не хочет, то о каких извинениях может идти речь? Сложив руки на руле, мужчина удручённо уткнулся в них лбом. До последнего хотелось верить в то, что это чья-то очень плохая шутка или дурацкий сон, однако всё происходящее настойчиво указывало на обратное. Заметив поникший настрой друга, Ханджи ободряюще провела ладонью по его спине. Тот что-то невнятно промычал. — Согласен твой Эрен на встречу, коротышка. Сегодня подписал нужные бумаги, просил, чтобы я передала тебе. — Этот дурак не мог… Салон наполнился дурацкой мелодией входящего вызова. Леви без удовольствия полез в карман, чтобы достать из него вибрирующий телефон. На экране появилась знакомая иконка. — Слушаю, Papa. — Привет, Леви, знаю, у тебя сейчас не самое простое время, но, думаю, ты должен знать, что наш дилер, задержанный месяц назад, был найден сегодня мёртвым в своей камере. Смерть наступила в результате механической асфиксии, а точнее, повешения. Это было самоубийство. Леви с Ханджи переглянулись между собой, обдумывая эти слова. — Он не оставил никаких записок? — Нет. Он даже почти ничего не говорил. — Странно, — заключил Аккерман. — Я потом этим займусь, ладно? На несколько секунд повисло молчание. — Ты у Эрена? — спросил Эрвин. — Тц, ясно, очкастая всё растрепала. — Мы волнуемся, Леви. Пусть ты думаешь, что должен справляться со всем один — это не так. Я буду рад, если ты расскажешь мне всё, что тебя беспокоит. — Спасибо, Эрвин, но я хочу побыть один. Можешь вычесть из моей зарплаты… — Не говори глупостей. Будем считать, что ты на больничном. — Как скажешь. Пока огорошивать Эрвина своим увольнением Леви не стал, потому только медленно сбросил вызов и замер, обдумывая слова Ханджи. Что ему сказать Эрену? Он так хотел все эти дни, чтобы парень, наконец, перестал сторониться его, а когда это произошло, мужчина понял, что совершенно к этому не готов. Аккерман не был силён в извинениях или каких-то красивых словах, поэтому сейчас он даже не представлял, как должен выглядеть их разговор. Прервал его размышления тихий голос Ханджи: — Малыш не хотел, чтобы ты видел его в таком состоянии, вот и избегал тебя всё это время. — Тебя-то он совсем не избегал, — хмуро возразил Леви, откинув голову на подголовник. — Эрвина, видимо, тоже. — Ты правда не понимаешь, почему? — Нет. — Глупый ты, Аккерман, — беззлобно вздохнула женщина и, поправив шапку, дотронулась до дверной ручки. — Свидание назначено на два часа дня, то есть у тебя есть час для того, чтобы собраться с мыслями и перестать выглядеть такой тряпкой. Эрену сейчас нужна твоя поддержка как никогда раньше. Не подведи его. Этот час ожидания пролетел, казалось, за пять минут. Что только Леви не делал за это время: продумывал в голове то, что он будет говорить парню, однако быстро всё забывал; заезжал в штаб, чтобы зачем-то начать убираться на идеально чистом столе; даже вернулся домой и стал что-то готовить, надеясь таким образом отвлечься от своих не самых весёлых мыслей, однако быстро забросил это дело, так как вспоминал Эрена, с которым они обычно по утрам горбатились на кухне, и поехал в ближайший магазин, чтобы купить парню нормальной еды. В комнате досмотра надзиратели изъяли у него все посторонние, по их мнению, вещи, включая удостоверение СРО, из-за чего мужчина чувствовал себя крайне неуютно. Когда открылась серая дверь специально оборудованного для проведения свиданий комнаты, Леви встретился взглядом с сидящим за стеклянной перегородкой парнем, как и всегда, приветливо махнувшим ему рукой, скованной наручниками. Эрен выглядел лучше, чем Аккерман предполагал. Всё такой же горящий взгляд, слабая улыбка на губах и торчащие во все стороны волосы, которые немного отросли за время его пребывания здесь. Только большие синяки под глазами и бледная кожа никак не вписывались в его образ. Замерев на пороге, Леви понял, что все его подготовленные слова куда-то исчезли, а ноги, как будто предав его, упрямо не хотели сделать и шага, чтобы приблизиться к этому человеку хотя бы на метр. Только когда стоящий за спиной охранник тактично прочистил горло, кивнув на своё запястье, где были часы, мужчина отошёл от своего ступора и сел на стул, стоящий напротив небольшого белого стола. Взяв в руку телефонную трубку, он так с ней и застыл, не смея поднять голову и посмотреть парню в глаза. — Здравствуйте, Леви, — первым подал голос Эрен, не отрывая обеспокоенного взгляда от чужого лица. — Вы опять плохо спали? У Вас глаза красные… Леви не считал себя особо эмоциональным человеком, однако после этих невинных слов, произнесённых тем, у кого он почти собственными руками отнял самое дорогое в жизни, почувствовал, как в горле появился болезненный ком, мешающий издать хоть какой-нибудь звук. Дёрнув уголками губ, он нервно покачал головой и глубоко вздохнул, вместо внятного ответа. — Как ты тут? — тихо спросил Аккерман и, найдя в себе силы, посмотрел на студента. Тот из-за этого, кажется, чуть вздрогнул. — Не сказать, что мне сильно нравится проводить целые дни, глядя в потолок, но могло быть и хуже, — ответил парень и натянуто усмехнулся, как будто вовсе не желая это делать. — Извините, что заставил Вас волноваться. Я не думал, что Вы будете целыми днями ждать моего ответа прямо в машине на улице. Это мне мисс Зоэ сегодня рассказала, я сразу эти бумаги и подписал. Соглашение, то есть. Вы не сильно злитесь? — Я? Как я могу на тебя?.. — Аккерман оборвал сам себя, поняв, что его голос стал на пару тонов выше обычного. — С тобой тут нормально обращаются? — Леви, давайте не будем об этом. Лучше скажите, как там Колючка? Скучает? — Все обои мне пообдирал, засранец. Орёт постоянно, ходит по твоей комнате, тебя, видимо, ищет. Эрен невесело улыбнулся. — А Вы?.. — спросил он, чуть подумав. — Что я? — Вы… скучаете по мне хоть немного? Замерев, Леви всерьёз задумался над этим вопросом. Он привык, возвращаясь с работы, видеть горящие окна своего дома и слышать громкое "Здрасте!", произнесённое Эреном с кухни. Привык просыпаться ночью из-за чужих шагов, проходящих у него за дверью, когда парень допоздна готовился к урокам и мог заснуть только под утро. Чего уж таить, он привык к Эрену и его присутствию и сейчас, лишившись всего этого, искал причины, чтобы не возвращаться в это пустое место, которое он называл домом. Туда он заезжал только чтобы покормить кота и проверить стационарный телефон — с работы иногда звонили. Остальное же время проводил здесь, в машине, или в своём кабинете в штабе. Временами ездил с Эрвином в ресторан или заявлялся в гости к Ханджи, однако такие встречи теперь стали редкостью из-за напряжённости в графике. Зоэ едва успевала возвращаться домой, чтобы поспать пару-тройку часов и снова поехать на рабочее место, а Эрвин и вовсе почти сменил прописку на свой кабинет. Когда Эрен заметно помрачнел, не дождавшись ответа на свой вопрос, Леви посмотрел на него и со всей серьёзностью сказал: — Не хватает твоих дебильных расспросов, сопляк. Парень расплылся в довольной улыбке, глядя на Аккермана почти с обожанием. — Правда? Я тоже скучаю по Вам, по Вашему голосу, по… Леви недовольно цокнул языком, скосившись на охранника, стоящего у двери. — Простите, — тихо извинился студент, понятливо кивнув. — Можете сказать что-нибудь на французском? Давно не слышал, как вы на нём говорите… — Хитрый, засранец, — фыркнул Аккерман. — Tu me manques, gosse. Je sais que ça a l'air idiot, mais c'est vrai. — И что это значит? — Старая французская поговорка, — пожал плечами мужчина, криво усмехнувшись, и вздохнул. — Следствие почти закончено. Думаю, через пару дней они начнут собирать состав суда. К тебе ведь приходил адвокат, да? Что он говорил? — Сказал, что в деле много несостыковок, и вряд ли следователь будет в них разбираться так же тщательно, как и он. — Тем лучше. Флагон хороший специалист, ты можешь ему верить. Помни, что суд будет с присяжными, поэтому веди себя тихо, не высказывай претензий, вместо тебя этим должен заниматься адвокат. Игнорируй любые выпады прокурора в твою сторону. Его задача — заставить тебя признать вину. — Вы так во мне уверены, Леви? — с трепетом спросил парень. — Я верю в то, что ты никого не убивал. Этого достаточно. Думаю, Флагон уже осведомил тебя, но я хочу повторить… — Спасибо Вам, — кажется, совершенно не слушая его, поблагодарил парень. — За что? — За то, что волнуетесь обо мне. — Тц, лучше б послушал, что я тебе говорил, — буркнул Леви, видя, что его болтовня совсем не интересует студента. — Вы были адвокатом? — Был. Дождался, пока закончился срок действия лицензии и ушёл из этого болота. Защищать убийц — та ещё работа. Эрвин заставил. Сказал, мол, это поможет развить аналитический склад ума и так далее. Зараза какая, угробил почти три года моей жизни. Эрен тихо засмеялся, прикрыв рот кулаком. В этот момент Леви заметил то, из-за чего его сердце практически треснуло пополам: глаза мальчишки, хоть сам он и смеялся, были влажными от сдерживаемых слёз, из-за чего те стали чуть красноватыми. Осознание того, что парень рядом с ним пытается нацепить на себя какую-то маску, больно ударило по Аккерману. Тихо постучав по стеклу, чтобы привлечь внимание Эрена, он попытался выдавить из себя нечто похожее на улыбку, однако, признаться, получилось так себе из-за собственного безжизненного взгляда. — Послушай… Знаю, от моих слов толку мало, но я хочу, чтоб ты знал. — Леви тихо вздохнул. — Ты не должен сдерживать свои эмоции. Тебе больно, грустно, страшно, я понимаю. Если я могу сделать что-то, чтоб тебе стало легче, то… — Со мной всё хорошо! — излишне громко возразил Йегер. — Просто… я хотел быть похожим на Вас, — сознался парень, смущённо улыбнувшись. — Смотри, аккуратней с этим, — скептично отозвался Аккерман. Вечером того же дня мужчина впервые за долгое время вернулся к себе домой, чтобы там переночевать. На душе появилось странное спокойствие после того, как адвокат подтвердил его догадки: улик на Эрена, кроме отпечатков на ноже, нет. *** В зале суда было холодно, даже чересчур — приставы специально открыли окна, чтобы не затягивать заседание. Никому не хотелось сидеть в холодном помещении больше положенного. Через громоздкие деревянные двери внутрь постепенно начали заходить участники процесса. Это были и помощники судьи, и присяжные заседатели, и наблюдатели, даже репортёры со своими камерами умудрились занять практически пол зала. Потом, в сопровождении двух приставов, в специально оборудованное место для осужденных привели закованного в наручники Эрена. Парень, стараясь держать лицо, только пару раз глубоко вздохнул, пытаясь унять бушующие нервы, и послушно опустился в кресло, щурясь от щелчков камеры перед собой. Краем глаза он заметил сидящих вдали Эрвина, Ханджи и Микасу. Перед Эреном появился Флагон, сжимающий в руках увесистую папку. Проинструктировав студента ещё раз, он встал за трибуну и стал раскладывать на ней вещи, ища глазами своего будущего оппонента — прокурора. Им был довольно опытный Том Ксавьер, не раз участвовавший в громких делах. Сегодня он пришёл несколько позднее обычного, а всё потому, что по пути в здание суда он задел бампером чёрный Лексус, которому он не уступил на главной дороге. К счастью, его водитель куда-то спешил, потому они только обменялись рукопожатиями и поехали по своим делам, забыв о небольших вмятинах. Сейчас, стоя напротив друг друга, и защитник и обвинитель сверлили друг друга испытывающим взглядом, словно пытаясь понять, какую тактику выбрать. Послышались шаги судьи сегодняшнего заседания — все поднялись со своих мест и почтительно замолчали. Шестидесятилетний Дариус Закклай вальяжно сел за свой стол и поднял небольшой молоток. После громкого удара молотка о деревянную подставку под ним, участники процесса, подобно одной большой морской волне, сели по своим рядам обратно. — Проводится судебное заседание по делу Эрена Йегера, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного частью первой разделом восемнадцать Кодекса Соединённых Штатов Америки, а именно — убийство, — немного устало проговорил судья, удобнее расположившись в своём кресле. — Секретарь, доложите о явке свидетелей. Молодая девушка, сидящая за компьютером, спешно встала. — В суд прибыли все свидетели, сейчас они ожидают в коридоре. Закклай дежурно кивнул ей и перевёл взгляд на нервно прочистившего горло Эрена. — Подсудимый, встаньте. Выполнив указание, парень на пару секунд прикрыл глаза. — Представьтесь: имя, фамилия, дата и место рождения. — Эрен Йегер, 30 марта 2004 год, Бонн, Германия, — с паузами ответил студент. — Место учёбы или работы. — Колледж Святой Марии, юридический факультет. Не работаю. "Если это так можно назвать," — в мыслях добавил Эрен, вспомнив про Леви. — Разъясняются Ваши права. Вы имеете право знать, в чём Вас обвиняют; возражать против обвинений; знакомиться с материалами дела; заявлять ходатайства и отводы; давать показания или отказаться от дачи показаний; пользоваться помощью защитника; обжаловать приговор, — на одном дыхании выпалил судья так, что Эрен едва успел разобрать, о чём он говорил. — Вам понятны Ваши права? — Да, понятны. — Садитесь. После долгого объявления состава суда и объяснения прав всех его участников, слово предоставилось прокурору. Том неторопливо поднял со стола папку и, встав, уверенно заговорил, посмотрев сначала на судью, а потом на присяжных: — Шестнадцатого ноября 2021 года в 17 часов 37 минут вечера в доме подсудимого, где он был прописан до поступления в высшее учебное заведение, прибывшими на место происшествия по вызову свидетелей полицейскими было обнаружено двое убитых: Карла Йегер, 1979 года рождения, которая, как выяснилось, является матерью Эрена Йегера, и Дэвид Коул, 1973 года рождения. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть Карлы Йегер наступила 16 ноября в период времени с 16 часов 40 минут до 17 часов в результате огнестрельного ранения в затылочную область головы, сопровождающегося разрушением головного мозга. На месте происшествия было найдено оружие, с которого был произведён выстрел. Им является пистолет "Беретта" девятимиллиметрового калибра. Орудие преступления находилось за поясом у второго убитого, смерть которого наступила в результате колотого ножевого ранения в спину. Потерпевший умер от обширной кровопотери спустя 10-15 минут, приблизительно в 16 часов 53 минуты. В ходе расследования был выявлен мотив, совершённого, предположительно, Эреном Йегером преступления. Придя домой к матери и найдя её убитой, подсудимый захотел отомстить убийце, потому, взяв с кухни, где были найдены его следы, нож, он подкрался сзади и нанёс им удар в область поясницы покойному Дэвиду Коулу. У меня всё, Ваша Честь. — Благодарю Вас, — отозвался Дариус. Том сел на своё место. — Подсудимый, встаньте. Понятна ли Вам суть обвинения? — Понятна, — ответил Эрен, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Признаёте ли Вы свою вину в совершённом преступлении? — Нет, не признаю. — Садитесь, — на выдохе сказал судья, кажется, жалея, что Йегер ответил отказом, и посмотрел на Флагона. — Какова позиция представителя защиты по предъявленному обвинению? Поправив полы пиджака, адвокат поднялся с кресла. — Мой подзащитный невиновен. В ходе заседания я это докажу. — Благодарю, господин Туррет. Переходим к исследованию доказательств. Сторона обвинения, пожалуйста. — Ваша Честь, разрешите продемонстрировать вещественные доказательства по делу, — с готовностью отозвался Том и, дождавшись разрешения судьи, прошёл в другой конец зала, где находился небольшой деревянный стол, откуда он достал нечто в герметичном прозрачном пакете. — Этот нож был найден в доме погибшей Карлы Йегер. Было доказано, что именно он является орудием убийства, так как на его рукоятке в ходе дактилоскопической экспертизы были найдены отпечатки пальцев подсудимого. На втором орудии убийства, пистолете, никаких отпечатков, кроме, естественно, его владельца, Дэвида Коула, найдено не было. Этот факт даёт нам полагать, что в смерти Дэвида Коула был замешан именно Эрен Йегер, а не, как этого хочет сторона защиты, кто-либо ещё. Флагон раздражённо скривил губы, однако возражать не стал, понимая, что лишние распри в зале суда никому не пойдут на пользу. — У Вас всё? — поинтересовался судья. — Нет, Ваша Честь, прошу пригласить моего свидетеля, Стивена Пола. Дариус еле видно кивнул. Флагон непонятливо сощурился. — Для судебного заседания приглашается Стивен Пол, — объявила секретарь, и в дверях появился небрежно одетый парень. Пройдя к трибуне, он вальяжно облокотился на неё и бросил взгляд на замеревшего Эрена, который понимал, что никого в тот вечер он не видел. — Представьтесь, пожалуйста, — подал голос судья. — Стивен Пол, 7 января 1989 года рождения. Временно безработный. — Сторона обвинения, задавайте имеющиеся вопросы. Том склонился над своими записями. — Гражданин Пол, скажите, где Вы находились 16 ноября в период с 16 до 17 часов? Свидетель громко прочистил горло. — В это время я направлялся в магазин за сигаретами. — Насколько мне известно, Вы сейчас временно проживаете на той же улице, что и подсудимый Эрен Йегер, верно? — Пол, соглашаясь, кивнул. — Заметили ли Вы что-то странное, проходя рядом с его домом? — Да, меня сразу привлекли какие-то крики, доносившиеся оттуда. Когда я подошёл ближе, то увидел… — Стивен посмотрел на поднявшего в недоумении брови студента, — подсудимого, который держал в руке нож и замахивался им над лежащим на полу убитым. — Вы имеете в виду Дэвида Коула? — невзначай подсказал прокурор. — Да, именно он. — Имеются ли вопросы к свидетелю у стороны защиты? — спросил судья, подперев кулаком подбородок. — Имеются, — ответил Флагон, слегка нервно поднявшись на ноги. — Почему я узнал об этом свидетеле только сейчас, а не в ходе расследования? Вам не кажется это странным, что сейчас, в день суда, откуда-то взялся так удобно нарисовавшийся человек, который, по его словам, видел сам факт убийства подсудимым Дэвида Коула? Если это и было так, то почему он скрылся с места преступления и даже не вызвал полицию? Да, мы проверили номер, с которого был вызван наряд полиции в тот вечер, и этот номер не Ваш, гражданин Пол, а неизвестного, чью личность не удалось установить. Получается, Вы якобы видели своими глазами происходящее прямо перед Вами убийство, а потом пошли по своим делам, никому ничего не сообщив, и только сейчас, когда состоялось заседание по этому делу, Вы решили явиться и рассказать все подробности того дня. Мои слова может подтвердить другой свидетель. Прошу пригласить Леви Аккермана. После знакомого имени Эрен почувствовал, как в груди что-то дрогнуло, заставив его крепче сжать ладонями обивку кресла. Когда в дверях появился он, парень забыл, как дышать, и стал, как рыба, глотать ртом внезапно потеплевший воздух, следя за тем, как Леви, одетый в чёрный костюм, прошёл к трибуне и, поправив галстук, бросил на него мимолётный взгляд. Казалось, то, что сейчас он находится в зале суда, где, по большому счёту, решается его судьба, совсем не волновало парня. Он только неотрывно следил за силуэтом своего профессора, мечтая, чтобы все окружающие их люди исчезли, оставив их наедине. — Представьтесь, пожалуйста, — для справки попросил судья, зная, что в суде нет ни одного человека, кто не знал бы стоящего перед ним человека. — Леви Аккерман, 8 мая, 1992 год. Ни для кого не секрет, что я работаю в СРО, — усмехнулся мужчина и посмотрел на Стивена. Серые глаза удивлённо расширились. — Господин Аккерман, позвольте задать Вам несколько… — начал Флагон, однако его тут же перебили: — Уважаемый Суд, ходатайствую об отводе данного свидетеля, если его можно так назвать, — проговорил Леви, не отрывая взгляда от названного человека. Прокурор недовольно поджал губы. — По какой причине? — с недоумением спросил Дариус. Леви указал на Стивена. — Этот гражданин не раз сидел у нас в изоляторе за распитие спиртных напитков в общественных местах. Также был осуждён в этом году за нанесение средних телесных в состоянии алкогольного опьянения. Как думаете, каков шанс того, что он сюда явился трезвым или его показания не являются фантазией пропитого насквозь разума? Чтобы я не был голословным, в зале суда имеется главнокомандующий СРО, Эрвин Смит, он с удовольствием предоставит Вам доказательства сказанных мною слов. Дариус тяжело вздохнул, кивнув приставам. Иметь дело с "Крыльями" не хотелось с колоссальной силой, поэтому судья решил выбрать меньшее из двух зол: — Отвод удовлетворён. Свидетель Пол, покиньте зал суда, пожалуйста. Спустя несколько секунд Стивена увели из помещения. — Мне бы хотелось вернуться к вопросам, господин Аккерман, — продолжил Флагон, еле слышно облегчённо выдохнув. — Я Вас слушаю. — Скажите, в какое время Вы позвонили подсудимому Эрену Йегеру? — Это было начало пяти вечера, минут десять или пятнадцать. Мы разговаривали с ним приблизительно четыре минуты, а потом я поехал на место происшествия. — С какой целью, можете сказать? — напомнил о себе прокурор, явно недовольный тем, что он лишился своего главного свидетеля. — Напомню, что в мои прямые обязанности входит расследовать уголовные дела, а в частности, убийства. С моей стороны было бы некомпетентно проигнорировать слова потерпевшего, который сообщил мне об убийстве своей матери. — Подсудимого, свидетель Аккерман, а не потерпевшего, — поправил Том, неприятно улыбнувшись. — Как знаете, — пожал плечами профессор. — Итак, господин Аккерман, — заговорил адвокат, перевернув страницу в папке, — опишите, что Вы увидели на месте происшествия, то есть в доме убитой Карлы Йегер? — Два тела, личности которых, думаю, уже были установлены на этом заседании. Кроме двух погибших и потерпевшего Эрена Йегера, в доме не было никого. Более того, на улице тоже не было никаких следов пребывания посторонних. По крайней мере, я никого не видел. Видеоматериалы с регистратора моей машины были изъяты несколько недель назад. Он фиксировал всё, что происходило вне дома, и там не было замечено ни одного человека. Также в доме было разбито одно окно — кухонное. Это всё, Ваша Честь. — Благодарю, — сказал судья и махнул рукой, после чего Аккерман сел на трибуну свидетелей. — Сторона защиты, Вам есть, что добавить? — Да, — ответил Флагон, поднявшись со своего места. — Я провёл своё собственное расследование и хочу, в первую очередь, рассказать о случае, произошедшем приблизительно месяц назад. Леви медленно опустил голову. — На специального агента СРО, Леви Аккермана, было совершено нападение неизвестными лицами. По показаниям пострадавшего был составлен фоторобот, по которому удалось установить личность одного из нападавших. Им оказался сорокавосьмилетний гражданин США — Дэвид Коул, то есть нынешний убитый. — Протестую, Ваша Честь, — вскочил на ноги Том. — Это не относится к рассматриваемому делу. — Господин прокурор, данное обстоятельство напрямую к нему относится. Я это поясню, если, конечно, Вы позволите мне закончить. — Протест отклонён, — отрезал судья, стукнув молотком. — Прошу соблюдать порядок в зале суда. Сторона защиты, продолжайте. — Спасибо, Ваша Честь. Так вот, в тот день господину Аккерману были нанесены серьёзные ранения, в результате чего он был госпитализирован на несколько недель в местную больницу. Многочисленные синяки, ссадины, перелом носа и разошедшиеся швы — всем этим могло не обойтись, так как у нападавших было оружие, в том числе нож, показанный стороной обвинения несколькими минутами ранее. У Вас мог возникнуть вопрос: откуда на орудии убийства Дэвида Коула могли взяться отпечатки Эрена Йегера? Дело в том, что в тот день Эрен самоотверженно защитил господина Аккермана с помощью этого самого ножа, подобранного на земле. Подсудимый, видя происходящее преступление, нанёс один удар в область спины Дэвида Коула, после чего он и его сообщники скрылись в неизвестном направлении. Хочу заметить, что они забрали с собой и нож, так как в силу отсутствия медицинских навыков, вытащить его из пострадавшего они не смогли. Мои слова могут подтвердить присутствующие здесь Ханджи Зоэ и Эрвин Смит, которые приехали на место преступления после звонка Эрена Йегера, чтобы доставить находящегося в бессознательном состоянии Леви Аккермана в больницу. Прошу разрешения предоставить Вам медицинское заключение, выданное господину Аккерману после его выписки из больницы. — Дождавшись кивка Дариуса, Флагон достал из своей папки бумагу и отдал её на стол судьи. — Мы не можем винить Эрена Йегера в причинённом им вреде здоровью господину Коулу, так как его действия не превышают дозволенной самозащиты, уместной в той ситуации, так как, напомню, под угрозой была жизнь господина Аккермана. Эрен поймал на себе взгляд Леви, и в нём явно читалось нечто похожее на плохо скрываемую грусть. "Не нужно было тебе туда лезть, сопляк," — с тоской подумал мужчина и отвернулся. — Ещё я бы хотел поговорить о том таинственном вызове полицейских, — продолжал адвокат. — Нам до сих пор неизвестно, кто в вечер убийства позвонил в полицию и доложил об убийстве. Значит, этот кто-то находился в доме, раз ему известно о таких подробностях? Следствию не удалось это выяснить, однако, по моему мнению, это сделал настоящий убийца Дэвида Коула. Могу выдвинуть свою версию произошедшего. Господин Коул, с целью отомстить за своё ранение, забрался в дом Карлы Йегер и совершил её убийство с помощью пистолета, повторюсь, найденного у него за поясом. Потом тот, кто позвонил в полицию, взял, предварительно надев перчатки, так как его следов на рукоятке найдено не было, орудие убийства и нанёс удар в область поясницы убитого, как когда-то сам подсудимый, надеясь таким образом отвести от себя подозрения. Эта версия подкреплена несколькими фактами. Во-первых, смерть Карлы Йегер наступила раньше Дэвида Коула, а значит, первой была убита именно она. Во-вторых, подсудимый не стал скрывать факт произошедших убийств в доме его матери, а напрямую сказал об этому свидетелю Аккерману. У нас имеется запись телефонного разговора, произошедшего между ними в тот вечер. В-третьих, у Эрена Йегера никогда не было проблем с законом или с психикой, поэтому с большой вероятностью он не стал бы совершать такое тяжёлое преступление. Последнее, конечно, не железное доказательство его невиновности, но прошу принять во внимание и этот факт. Я закончил, Уважаемый Суд. — Благодарю Вас, господин Туррет, садитесь, — наконец дождавшись конца выступления адвоката, произнёс судья. — У стороны обвинения будут какие-либо дополнения? — Да, Ваша Честь, я хотел бы обратиться к подсудимому, — ответил прокурор. — Пожалуйста. Леви непонятливо сощурился, следя за подошедшим к Эрену Томом. — Послушай, мы оба знаем, что ты хотел отомстить за свою мать, — начал тот мягким тоном. — Это имеет смысл, ведь других подозреваемых, кроме тебя, просто нет. Я понимаю тебя, поэтому единственный правильный вариант для тебя — написать чистосердечное признание и… — Эй, товарищ прокурор, прекратите наседать на парня, это не входит в Ваши обязанности, — проговорил Аккерман бесцветным тоном. — Раз Вам нечего больше предъявить по существу, то не тратьте наше время. — Свидетель Аккерман… — с плохо сдерживаемым раздражением протянул Ксавьер. — Мы ценим Ваши заслуги перед всем государством, однако сейчас Вы не в том положении, чтобы указывать мне, что делать. — Как жаль, что Вы в положении диктовать мне правила исключительно в пределах стен суда, — усмехнулся профессор и закинул нога на ногу. — Соблюдайте порядок в зале. Господин Аккерман, прекратите каждую минуту брать в руки телефон, помните, где Вы находитесь, — недовольно высказался судья. — У сторон будут дополнения? Леви нахмурился, но указание Дариуса выполнил. Прокурор с явным одолжением оторвал от Аккермана взгляд и ответил отказом, вернувшись на своё место. — Нет, Ваша Честь, — отозвался Флагон. — Тогда судебное следствие объявляется закрытым, — объявил Дариус. Стук молотка. — Переходим к судебным прениям. Господин Ксавьер, пожалуйста. — Да, Ваша Честь. — Том подобрал со стола имеющиеся записи и встал перед трибуной присяжных заседателей, прочистив горло. — Уважаемый Суд, Уважаемые присяжные заседатели, хочу начать с того, что рассматриваемое сегодня дело нельзя назвать лёгким хотя бы из-за того, что на скамье подсудимых сейчас находится несовершеннолетний парень. Однако я не хочу, чтобы Вы обращали на это внимание, ведь данный молодой человек несёт определённую ответственность за свои поступки. В словах представителя защиты имеются некоторые несостыковки. Начнём с того, что все улики доказывают именно виновность Эрена Йегера в совершённом преступлении, а именно: его отпечатки на орудии преступления. Как мы можем игнорировать этот факт? Прошу принять это во внимание. Подсудимый в результате ужасных обстоятельств лишился своей матери, однако это не даёт ему права устраивать самосуд над виновным, для этого у нас имеются специальные государственные органы. Отсутствие других подозреваемых, их следов на месте преступления и каких-либо зацепок в их сторону — всё ведёт к тому, что Эрен Йегер, имея мотив, совершил правосудие над человеком, убившим его мать. Уважаемые присяжные, прошу вас вынести обвинительный приговор. У меня всё. — Благодарю Вас, — сказал судья, сложив руки на столе. — Сторона защиты, пожалуйста. Перед тем, как начать своё выступление, Флагон глубоко вздохнул. — Уважаемый Суд, Уважаемые присяжные, как и сказала сторона обвинения, в этом деле есть много несостыковок, и главная из них — мы не знаем, кто вызвал полицейских в тот вечер. Почему человек, совершив общественно-полезное деяние, решил скрыться с места преступления? Этот поступок автоматически делает из него подозреваемого, ведь каждый, кто был на месте преступления, становится его участником. Прокурор цепляется за одну-единственную зацепку, которая указывает на виновность моего подзащитного, однако она легко опровергается тем фактом, что этот нож уже фигурировал в недавнем деле господина Аккермана, поэтому прошу не заострять на этом внимание. В нашем городе почти еженедельно происходят убийства, присутствующий здесь специальный агент, расследующий эти происшествия, не даст соврать — все они связаны. Как связано и нападение на Леви Аккермана с убийством матери Эрена Йегера. Кто-то хотел подставить моего подзащитного, и кто это сделал — мы выясним. Уважаемые присяжные заседатели, прошу вас вынести оправдательный приговор, чтобы мы могли передать это дело в СРО для нахождения настоящего убийцы. У меня всё. — Благодарю, господин Туррет. Свидетель Аккерман, слово в судебных прениях предоставляется Вам. Леви неспешно поднялся с сидения. — Все, кто здесь находятся, прекрасно понимают, что Эрен никого не убивал. Доказательств этого было более чем достаточно. Настоящий же убийца до сих пор находится на свободе, а мы, вместо того, чтобы объединить силы и заключить под стражу действительно опасного преступника, тратим время на разбирательства над невинным человеком. — Леви на мгновение замолчал. — Кто знает, может, следующей его жертвой будете именно Вы, господин прокурор. Том возмущённо сжал кулаки. — Да как Вы… — Я закончил, Уважаемый Суд, — отрезал Леви и сел на своё место. — Подсудимый, Вам есть, что сказать? — кивнув Аккерману, спросил судья. Эрен подскочил с кресла, мельком глянув на профессора. Тот еле видно качнул головой. — Нет, Ваша Честь. — Хорошо, присаживайтесь. — Дариус обратился к секретарю: — Проведите, пожалуйста, присяжных заседателей в совещательный зал для вынесения вердикта по рассмотренному делу. Спустя несколько минут десять человек, представители народных судей, покинули помещение, оставив Эрена в тревожной тишине. Было до невозможного страшно задумываться о том, что твоя судьба зависит от решения незнакомых тебе людей. От подобных мыслей парень стал ловить себя на том, что слышит стук собственного сердца, которое, как заведённое, билось о грудную клетку со всё меньшими паузами. Его стук, казалось, стал звучать и в голове, и в ушах, и даже под кожей, заставляя тело безвольно цепенеть от подступающего к горлу ужаса. — Эй, сопляк. Все тревожные мысли разом исчезли. Эрен дёргано поднял голову, встретившись со спокойным взглядом пепельных глаз. — Не трясись ты так, на эпилептика смахиваешь, — произнёс Леви, опустившись перед парнем на корточки. — Всё будет хорошо, скоро поедем домой. — Почему Вы так уверены? — тихо спросил Эрен. — Просто уверен. Верь мне. — Прошу всех встать, — послышался голос секретаря. Центральные двери зала открылись — внутрь зашли присяжные, почему-то излишне быстро обсудив сегодняшнее заседание. Это были люди разных возрастов: кому-то едва исполнилось двадцать пять, кому-то тридцать, а кому-то было уже за шестьдесят. У некоторых из них на лице было равнодушие, а несколько пожилых женщин садились на свои места с явным сожалением. К своему месту прошёл и судья. После грохота молотка все присутствующие встали у трибун. В помещении воцарилась почти гробовая тишина, все ждали оглашения приговора. Леви мимолётно глянул на прокурора — Том посмотрел в ответ и сразу отвёл взгляд. — Господа присяжные, вынесен ли вердикт по настоящему делу? — начал судья, посмотрев на человека, которого выбрали старшиной. — Да, Уважаемый суд, — ответил тот, взяв в руки небольшую папку. — Пожалуйста, огласите его. Эрен глубоко выдохнул, чувствуя, как колени предательски подкашиваются, а сердце и вовсе почти остановилось. Те секунды ожидания казались долгими часами, которые никогда не кончатся. Когда старшина прочистил горло, чтобы начать говорить, парень пошатнулся от внезапного головокружения. — Доказано ли, что подсудимый совершил умышленное убийство гражданина Коула и виновен в этом? Леви поправил галстук. — Да, доказано. Тишину разрезал возмущённый шёпот. — Заслуживает ли подсудимый снисхождения? Судья заинтересованно поднял бровь, смотря то на читающего приговор человека, то на Эрена, который сейчас был больше похож на мертвеца. — Нет, не заслуживает, — заключил старейшина, отложив папку. Прикрыв глаза, Эрен, чувствуя, как ноги перестают его слушать, медленно опустился на своё место и панически вцепился руками в деревянные подлокотники. Зал разразился громкими вздохами участников заседания. Все явно не понимали, почему исход этого дела получился именно таким. Когда сквозь оглушающий шум в ушах послышались чьи-то хлопки, Эрен открыл глаза и понял, что это Леви, встав в центр помещения, с лёгкой улыбкой на губах аплодировал, глядя лишь на одного человека. — Браво, господин прокурор, — сказал он и сложил руки за спиной. — Я всё думал, решитесь ли Вы на это или нет… видимо, бесчестия в Вас больше, чем совести. Том недовольно сжал зубы, выйдя из-за своего стола. — О чём Вы говорите, свидетель Аккерман? Если у Вас какие-то возражения к решению присяжных — прошу писать заявление на апелляцию. — Вы меня не узнаёте? — Не имею привычки запоминать каждого встречного, — раздражённо ответил Ксавьер. — Четыре года назад состоялось заседание по делу Фарлана Чёрча и Изабель Магнолии. Я долго не понимал, почему суд так неохотно принимал слова адвоката, а дело вот в чём… Узнал я Вас, господин прокурор. Вы участвовали в том деле. Леви достал из кармана телефон, включив какую-то диктофонную запись, после прослушивания которой у прокурора на лбу от напряжения вздулась вена, а сам он растерянно посмотрел на старейшину, находящегося в похожем состоянии. Выражение лица Аккермана сменилось с торжествующего на недовольное, граничащее с плохо сдерживаемым гневом, почти бешенством — Эрен видел, как подрагивают его сжатые в кулаках ладони. — Двадцать долларов, серьёзно? — спросил он, посмотрев на присяжных, которые были в не меньшем недоумении. — Жизнь парня стоит для Вас сраных двадцать долларов? Вам самим не противно от себя? — Откуда у Вас эта запись? — выдохнув сквозь зубы, спросил Том. — Я буду писать на Вас заявление! На это Леви лишь усмехнулся и якобы невзначай провёл ладонью по воротнику своего пиджака. — Я никогда не жму никому руки. Тем более человеку, который поцарапал мою машину, — процедил он бесцветным тоном. Прокурор повторил движение Аккермана, заведя руку назад, за плечо, и наткнулся на какой-то странный маленький предмет, закреплённый на ткани под воротником. Открепив его, Том поднял ладонь и заметил на ней округлое устройство, отдалённо похожее на наушник. — И уж тем более я не лезу обниматься с незнакомыми людьми, — добавил профессор, спрятав телефон обратно в карман. — То, что Вы сейчас держите, — прослушивающее устройство. Оно прекрасно слышало Ваш утренний разговор с присяжными и то, как вы договаривались о цене. Ваша Честь, — обратился Леви к застывшему судье, — у меня к Вам предложение, которое Вам лучше принять, если не хотите таскаться по судам до конца жизни. Эрен — не виноват. Любой нанятый мной следователь это докажет, а когда это произойдёт и выяснится, что Ваш государственный обвинитель не единожды подкупал присяжных заседателей… В общем, Вы и сами знаете, чем это Вам грозит. Дариус нервно сглотнул. — И что Вы предлагаете? — Первое — вынести парню оправдательный приговор и отпустить его домой сегодня же. Второе — отстранить от должности господина Ксавьера, так как он не справляется со своими обязанностями прокурора. — Даже если мы выполним Ваши требования… — несмело начал судья. — Вы ведь понимаете, что Эрену Йегеру нет восемнадцати? Его придётся отдать в детский дом и… — Я согласен быть его опекуном, — перебил Аккерман. — Давайте нужные бумаги, подпишу всё, что надо, и мы с вами разойдёмся своими дорогами. Судья тяжело вздохнул. *** Вечерний ветер холодными порывами воздуха проник в приоткрытое окно Лексуса — Леви, сидя на заднем сидении, медленно закрыл его, на несколько секунд задержав взгляд на небе, на котором начали появляться первые звёзды. Лежащий у него на коленях Эрен сильнее уткнулся носом в низ его живота, подумав, что мужчина собирается куда-то уходить, однако Аккерман лишь покачал головой и положил ладонь на его макушку, видя, как дрожат чужие плечи. После нервотрёпки с документами, связанных с попечительством, Эрен заснул прямо в машине, устав ходить по различным органам этой сферы. Хоть Леви и видел, что парень пытался сдерживать себя, однако сегодняшний суд, который ткнул его прямо лицом в одну простую истину, — той женщины, которая была с ним с самого рождения, больше нет — заметно выбил его из колеи, и даже сейчас, когда Эрен старательно делал вид, что спит, мужчина видел, как при свете фонаря блестят его щеки от слёз. Проведя ладонью по его волосам, Леви откинул голову на подголовник и прикрыл глаза. "Почему всё это продолжается? — с тоской подумал он, выдохнув. — Какой-то порочный круг… "