Écoute ton coeur

В уши ударила трель раздражающе громкого звонка — ненавистная пара высшей математики наконец закончилась. Сидящий за последней партой Эрен безразлично закрыл учебник, мозоливший глаза последний час. Эти алгебраические формулы и выражения стали настолько бесить, что он был готов уже притащить лезвие и самостоятельно избавиться от них, просто срезав с листов бумаги. Внизу расхаживала неизменная миссис Грин, преподающая свой предмет с самого первого курса. Она была довольно строгим профессором, поэтому все студенты заметно запереживали, когда в аудитории воцарилась тишина перед выставлением отметок за проведённый на прошлом уроке тест. Первые два человека из списка, получив свои двойки, тяжело вздохнули и стали с меньшим энтузиазмом складывать свои вещи в рюкзак. — Эрен Йегер, — позвала профессор, беря в руки очередную работу. Названный парень нехотя поднялся на ноги, поленившись хоть как-то отреагировать на своё имя. Женщина, пересмотрев его решённый тест снова, одобрительно кивнула. — Ни одной ошибки, молодец, — признала она, даже сняв очки. — Пять. — Ага, — отозвался студент и тут же рухнул обратно на своё место. — Эрен!.. — шепнул со своего места Армин. — У тебя в последнее время нет ни одной четвёрки, это ведь здорово, почему ты совсем не радуешься? От того равнодушно-холодного взгляда, каким одарил его лучший друг, Арлерт невольно сглотнул и предпочёл заняться чем-нибудь другим, нежели этим расспросом. Всё равно ничего дельного ему не отвечают, сколько бы он не спрашивал. Эрен перестал общаться со всеми из группы, кроме него и Микасы, но даже между ними появилась почти осязаемая пропасть — казалось, ступи в неё, и то малое общение, что ещё было, пропадёт. Если они и пыталась с этим что-нибудь сделать, как-то сгладить образовавшиеся углы, то Йегер наотрез отказывался что-либо предпринимать, будто ему и вовсе плевать было на их некогда крепкую дружбу. Он замкнулся в себе, закрылся от всего мира в какой-то непроницаемый кокон, разрушить который никто не был в силах. Если раньше друзьями Эрена были все находящиеся в аудитории люди, то теперь только наушники и листок бумаги составляли ему компанию по вечерам. Парень что-то рисовал, со злостью ломая грифель и натачивая его заново, пытался изобразить знакомый, но обрывками забытый образ. Рвал получившийся рисунок на десятки частей и склеивал его обратно, когда ему казалось, что портрет получился неплохо. Иногда он просто, не проведя ни одной линии, тут же злился и выбрасывал чистый лист в мусорку, однако гораздо чаще Эрен выходил из себя из-за того, что эти нарисованные глаза были совсем не похожими на те, что он пытался изобразить бессчётное количество раз. Уродливые и лишённые того строгого, но в то же время тёплого взгляда, они заставляли его выть в бессилии, зажав зубами край рукава и вцепившись ногтями в кожу. — Эй. — На плечо опустилась чья-то ладонь. Эрен вяло поднял голову — Армин. — Мы с дедушкой хотели сходить на природу, сделать барбекю… Может, пойдёшь с нами? Подышишь свежим воздухом, а то ты постоянно сидишь в четырёх стенах. — Спасибо, — без особых эмоций ответил Йегер, доставая из кармана наушники. — Мне нужно сходить в одно место. — Эрен… — обречённо вздохнул его друг. — Зачем ты туда ходишь? Там ведь… давно никого нет. Вместо ответа Эрен небрежно пожал плечами и поспешил выйти из аудитории. Громкая музыка, почти режущая барабанные перепонки, заглушила многочисленные голоса вокруг. На улице было тепло так, что парень даже не застёгивал лёгкую куртку. Достав из кармана пачку сигарет, он непринуждённо зажал одну губами и поджёг её конец, совсем не смущаясь того, что делает он это прямо под окнами директора. Спасительный дым принёс в мозг так нужное ему забвение, обволакивая и заставляя стихнуть терзающие его мысли. Сигареты стали его панацеей. Куда бы он ни шёл: на пары или в магазин, парень всюду таскал с собой синий "Winston", наверно, проделавший уже в его лёгких огромную дыру, сквозь которую можно было сунуть руку, и та свободно прошла бы сквозь его тело. Его организм, отвыкнув от нормальной пищи и сна, пытался кашлем вытолкнуть сигаретный осадок, однако его хозяин и не думал идти на поводу, делая только больше затяжек. Появившийся впереди капот белой машины Эрен старательно проигнорировал: не поведя и бровью, прошёл мимо остановившегося Мерседеса и направился дальше, к выходу с территории колледжа. Водитель автомобиля последовал за ним, на ходу открывая переднюю форточку. — Эрен, не уделишь пару минут? — с непривычной для себя улыбкой спросил Эрвин, ведя машину наравне с шагающим подростком. — Простите, мистер Смит, не сейчас, — сухо отозвался тот. — Ох, как жаль… А я ведь хотел тебя пригласить пострелять у нас в штабе, ты ведь когда-то просил об этом. — Круто, спасибо. И без того натянутая улыбка плавно сошла с лица Смита. — Пожалуйста, сядь в машину, поговорим. — Я спешу. — А кто это у нас тут такой грустный пирожок, а? — пропела с пассажирского сидения Ханджи и, выйдя из салона, остановилась перед Эреном, вынудив остановиться и его. — Вот же он! Чего грустим? Обидел кто? Ты только скажи — я его… — Прошу Вас, не тратьте на меня время, всё хорошо, — перебил Йегер, не найдя сил для того, чтобы злиться на женщину. — Ага, так хорошо, что ты своей мрачной аурой разогнал всех людей в округе. Всё, не желаю ничего слышать, — нахмурилась женщина и, приобняв парня за плечи, повела его в сторону Мерседеса. Внутри она отобрала полупустую пачку сигарет и сунула их в свой карман, чтобы у их обладателя не было соблазна вновь взять одну из них. — Хочешь, в кино съездим? Я уже и билеты купила. Или тебе с уроками помочь? Заставив себя неподвижно сидеть на сидении, Эрен вяло качнул головой, совсем не вдохновившись чужими речами. Ханджи опустила взгляд, не зная, чем ещё можно попытаться поднять ему настроение. — Нельзя ведь так, малыш, — выдохнула она и потрепала его за заметно отросшие волосы. — На тебя больно смотреть. Что я могу сделать, чтобы ты хоть раз улыбнулся? — Скажите мне, где он. Салон поглотила гнетущая тишина: и Эрвин, и Ханджи как по команде разучились говорить. Поняв их молчание по-своему, Эрен досадно дёрнул уголками губ, будто он был ребёнком, на поводу которого не пошли вредные родители. — Если бы мы знали — мы обязательно рассказали бы тебе, — мягко продолжила Зоэ. — Вы обещали, что узнаете, — упрямо процедил студент. — Вы ведь работаете в органах, у вас есть связи со всеми службами города, неужели с такими возможностями нельзя найти одного-единственного человека? Скоро будет три месяца, как его нет, может, ему нужна помощь, а мы просто сидим и бездействуем. — Мы сделали всё, что могли, Эрен. Объявили в розыск, искали по всему городу, пытались связаться по телефону, но… он не хочет, чтобы его нашли, понимаешь? Если бы у него были проблемы, я уверена, он бы нашёл способ сказать нам об этом. — Но почему? Почему он бросил меня, мисс Зоэ? Всё ведь было хорошо… Это из-за меня? Из-за Микасы и тех фотографий? — Он просто хотел тебя защитить, малыш. Теперь за тобой нет никакой истории об убийстве, все дороги открыты, ты можешь жить так, как и хотел когда-то. Зелёные глаза зажглись какой-то животной злобой. — Я не просил его об этом, — почти прошипел мальчишка и резко вышел из машины, чтобы спешно скрыться за углом здания. Глядя на скрывающегося из поля зрения подростка, Ханджи только с тоской провела ладонью по лицу. После пропажи бывшего специального агента из соседнего штаба ФБР заявило о поимке виновника того страшного убийства. Им оказался сорокалетний мужчина, уже имевший судимости. На допросе он смиренно и в подробностях рассказал о том, как именно убивал свою жертву, и если в его словах и были какие-то несостыковки, следователь тут же заменял их в протоколе уже подтверждёнными данными — делал всё, чтобы общественность поверила в то, что этот человек действительно нужный им убийца. О том инциденте с похищением СМИ забыли и упорно делали вид, что такого и не было вовсе. Жизнь Эрена вернулась в привычное русло, как было до знакомства со строгим сероглазым профессором. Его перестали тревожить из полиции, больше не было людей во главе с тем мужчиной в шляпе, которые пытались добраться до него не один месяц. Даже те убийства с вырезанием органов прекратились, что не могло не радовать сотрудников СРО, так как именно они ими занимались. Дни стали одинаковыми, они тянулись вереницей повторяющихся событий: донельзя скучные пары, работа, общежитие. И так по новой. Парень вновь устроился работать в бар, только уже не официантом, а барменом, а всё для того, чтобы хоть чем-то занять себя в свободное от уроков время. Его новым попечителем стала Ханджи, и хоть та была против того, чтобы её подопечный по ночам работал на износ, сделать с этим ничего не могла. Впереди появился двухэтажный коттедж, исполнявший теперь роль памятника, — Эрен приходил сюда каждый день, не зная даже, зачем. Ноги будто сами несли его сюда и каждый раз заставляли убеждаться в том, что теперь это просто пустое безжизненное здание, подлежащее разве что сносу. В руке появилась связка ключей, оставленная ему самим хозяином по неизвестной причине. Леви не забрал даже свой Лексус. Чёрная машина неизменно оставалась единственным постояльцем, обитавшим в заброшенном доме. Дверь тихо открылась. Йегера встретила пустая гостиная, бесившая одним только своим видом. Бросив на пол рюкзак, Эрен прошёл к рабочему столу Аккермана и положил на верх лежащей там стопки бумаг ещё одну — свою сегодняшнюю работу по математике с огромной пятёркой на полях. — Теперь ты доволен? — с неконтролируемой злостью спросил мальчишка у пустоты, глядя на десятки решённых тестов, красовавшиеся наивысшими оценками. Опустившись на стул, Йегер уронил голову на сложенные на столе руки. А потом он снова и снова убирался во всех комнатах немаленького дома. Притащил из кладовки спрятанный там пылесос и избавлял пол от несуществующей пыли, протирал мокрой тряпкой всевозможные полки и огромные окна, взялся даже за немногочисленные картины. Когда рука дотянулась до висящего на стене зеркала, Эрен, несколько секунд понаблюдав за собой, резко схватил первый попавшийся предмет, коим оказалась любимая кружка бывшего попечителя, и со всей силы кинул его прямо в своё отражение. Зеркало с громким звуком разлетелось на десятки осколков, упавших к его ногам. Не обратив на это внимания, Йегер во внезапном порыве перевернул и стол, с которого упали и разбились графины с водой. — Ты ж так любишь чистоту, да?! — сдавленно прокричал Эрен, заметив перед собой книжный шкаф. Он часто видел Леви, читающего книги, поэтому следующей жертвой стал именно он. Через несколько минут, когда эмоции поутихли, парень сел на пол, в центр устроенного им же беспорядка, и просто бездумно смотрел на то, что осталось от гостиной. А следующий час только и делал, что возвращал всё в исходное состояние. Подметал стеклянные осколки, собирал разбросанные по всей комнате книги, сухой тряпкой убирал пролитую на пол воду. Потом поддался давнему заветному желанию и вошёл в обитель Аккермана — его кабинет. Эрен никогда, кроме одного раза, не заходил туда, боясь нарушить чужие границы и личное пространство. Теперь же, когда не было человека, чьи границы он так берёг, парень больше не боялся поступить как-то неправильно. В комнате Леви до сих пор, спустя почти четыре месяца, что он там не появлялся, был идеальный порядок. Кровать аккуратно застелена, на столе лежали немногочисленные вещи, расставленные по какому-то своему алгоритму, все выдвижные ящики в шкафах и тумбочках закрыты. Словно бы хозяин всего этого просто вышел в магазин и скоро должен был вернуться. Только осевший на разных поверхностях небольшой слой пыли выдавал то, что здесь давно никого не было. Упав спиной на кровать, Эрен отчаянно пытался почувствовать запах мужчины, хотя бы тот его проклятый мускатный шалфей с жасмином, однако в нос ударялись лишь мыло и какой-то порошок. Даже в комнате Аккермана не было ничего, что бы о нём напоминало. Его кабинет, в котором он, вроде как, проводил немало времени, сейчас казался обычным номером в гостинице. Ему снились тёмно-пепельные глаза, смотрящие, как всегда, прямым, но внимательным взглядом, безмолвно беспокоящиеся и успокаивающие своей глубиной. Леви лежал рядом, его переливающиеся от слабых проблесков света серебром волосы рассыпались по подушке, а сам он, совсем не сторонясь своего бывшего подопечного, о чём-то ему рассказывал: о работе, о своём прошлом, о цветах на подоконнике, что забыл полить, — Эрен не особо задумывался о смысле сказанных слов, он только слушал его тихий вкрадчивый голос и медленно погружался в состояние неконтролируемой эйфории. Он протянул к нему ладонь, желая дотронуться до этого человека, ощутить его тепло и удостовериться, что он действительно здесь, с ним. Эрен проснулся из-за собственных стекающих по щекам слёз. Ему даже не нужно было смотреть по сторонам, чтобы понять, что он один, в холодной постели, и лежащий рядом человек был всего лишь результатом его фантазии. Закрыв лицо сгибом локтя, парень пытался заглушить свои всхлипы, не сразу осознав, что и скрывать их не от кого. *** Эрен Йегер [7:26]: доброе утро <3 Эрен Йегер [7:26]: сегодня уже семьдесят седьмой день Эрен Йегер [7:27]: не знаю видишь ли ты эти сообщения, но хочу чтоб ты знал, что я не злюсь на тебя Эрен Йегер [7:27]: знаю, это глупо, надеяться на то что ты когда-нибудь их прочитаешь Эрен Йегер [7:27]: ты наверно давно удалил мой номер и теперь не понимаешь, кто тебе так настойчиво написывает Эрен Йегер [7:28]: ты ведь не мог так поступить со мной без причины, да? Эрен Йегер [7:28]: уверен, что не мог Эрен Йегер [7:29]: прости за зеркало у тебя в гостиной, оно случайно упало Вздохнув, парень положил телефон в карман, предварительно подключив к нему наушники. Благодаря им удалось на время отвлечься от бушующих, словно стая птиц, в голове мыслей, мешающих сосредоточиться хоть на чём-то. Эрен привычным движением запер ворота дома Аккермана и, не вызывая такси, пошёл по дороге к колледжу прямо так, пешком кажется совсем не боясь туда опоздать, так как идти с этой части города до его центра было слишком долго. Несколько раз ему звонила Ханджи, Йегер что-то скомкано отвечал, однако тут же забывал, о чём они говорили. Первой парой сегодня стояло уголовное право, и Эрен соврёт, если не признает, что этот предмет он стал ненавидеть даже больше высшей математики. Тридцативосьмилетний мистер Бенсон хоть и носил очки с тонкой оправой и пиджаки английского кроя, но был жалкой копией одного-единственного человека, не любившего кофе. Он был хорошим профессором, не придирался к незначительным ошибкам, не кричал без повода, но со своим предшественником ему не суждено было сравниться. Эрен часто на его уроках просто закрывал глаза и представлял на месте у кафедры своего бывшего попечителя, а когда отвечал у доски, никогда на него не смотрел. Свернувший с главной дороги во двор чёрный автомобиль заставил слепо идущего вперёд студента застыть на месте. Он не успел разглядеть эту машину — та быстро скрылась за углом здания, однако зелёные глаза смогли зацепиться за вписанную в овал над номером букву "L", вынудившую сердце на пару секунд остановиться. Не думая, он направился вслед за знакомым Лексусом, наплевав и на звонок, что уже должен был вовсю звенеть в колледже, и на контрольную по уголовному праву. Это всё сейчас казалось таким незначительным, что Эрен и не видел перед собой ничего, кроме машины, остановившейся у крыльца одного из домов. Вскоре из неё вышел и водитель: мужчина в пальто, который, взяв из салона пару пакетов, поставил Лексус на сигнализацию и пошёл к подъезду, совсем не обращая внимания на бегущего вдали парня. А тот, громко дыша и задыхаясь от неконтролируемых слёз, пытался его догнать, совсем не замечая ничего вокруг. — Леви! — с давно забытой надеждой, улыбаясь и плача, позвал Эрен, остановившись позади своей цели. Названный человек неторопливо повернулся к нему. Улыбка запоздало сползла с лица мальчишки. Впереди стоял совершенно незнакомый человек: совсем не те глаза, голубые и лишённые тёмных теней под ними; не тот нос, не такой ровный и узкий; не те брови, более густые и кустистые. Опустив взгляд на носки своих ботинок, Эрен отошёл на шаг назад. — Простите, — выдохнул он, и его молчаливый собеседник только безразлично пожал плечами и продолжил идти к крыльцу. Посмотрев внимательней на Лексус, парень понял, что он даже не чёрный, а тёмно-синий. Кажется, его желание видеть то, что он хочет, сыграло с ним слишком злую шутку. У него не было ни одной фотографии Леви — все, что были, остались на выкинутом Аккерманом телефоне. Его образ начал постепенно стираться с памяти, и Эрен стал бояться того, что он и вовсе забудет, как выглядел этот мужчина. По этой причине он свернул в другую от колледжа сторону. Раньше штаб СРО вызывал в нём чувство восхищения. Сейчас же этот стеклянный небоскрёб казался обычным зданием, местом, куда люди просто ходят работать. Больше не было той ауры загадочности, привлекавшей его с самого детства. Зажатый в руке пропуск с его именем убедил стоящего на входе охранника разблокировать турникеты, чтобы парень смог беспрепятственно попасть внутрь. Эрена знали почти все сотрудники "Крыльев", поэтому такая формальность нужна была только для прикреплённых на потолке камер. Когда над дверьми лифта зажглась цифра "20", Йегер, поправив растрёпанные волосы, чтобы выглядеть хоть немного более опрятно, прошёл вглубь коридора и остановился перед кабинетом хозяина этого места. Едва он постучал, как тут же услышал разрешение войти. Эрвин сидел за столом, подписывал какие-то бумаги, нервно хмурясь и сжимая кулаки. — Вы не заняты? — застыв на пороге, несмело спросил подросток. Глава СРО, не отрываясь от работы, отрицательно покачал головой. — Для тебя я время всегда найду, Эрен. Тебе что-то нужно? — задал он ответный вопрос и вдруг спохватился: — Ты проходи, не стой тут как чужой. — Спасибо, — поблагодарил парень и сел в кресло напротив мужчины. — Я хотел поговорить, мистер Смит. Помните, Вы сказали, что я могу работать у вас после того, как окончу колледж? Эрвин сосредоточенно кивнул. — В общем… я тут надумал перевестись на заочное, чтобы было время для работы здесь. Хотел попросить у Вас нужные документы для… — Прости, Эрен, — отрезал Смит, отложив ручку. — Давай не будем торопить события и подождём твой выпускной, ладно? По лицу мальчишки расползлась тень непонимания. — Но почему? Я уверен, что справлюсь, дайте мне доказать это на испытательном сроке, пожалуйста. — Леви велел мне дождаться, пока ты закончишь свою учёбу. — Его больше нет, мистер Смит, — почти сквозь зубы процедил Эрен. — Он Вас бросил, как и всех находящихся здесь людей, так зачем исполнять его дурацкие просьбы? — Даже если так, тебе ещё нет восемнадцати, это просто незаконно. — Завтра будет. — Завтра и поговорим. Идёт? Глубоко вздохнув, Эрен попытался успокоиться. — У меня есть ещё одна просьба, — сказал он спустя несколько секунд. Эрвин заинтересованно поднял брови. — Простите, что наглею, но… можете мне дать ключи от его кабинета? Теперь пришла очередь вздыхать мужчине. — Там ведь его личные вещи… Эрен, ты уверен, что это тактично? — Мы жили в одном доме. У нас нет секретов друг от друга, — упрямо заявил тот. — Пожалуйста, мистер Смит, всего на несколько минут, потом я уйду и не буду отнимать у Вас время. Золотая табличка со знакомым именем справа от тёмно-дубовой двери заставила нервно сжимающего в руке ключи парня нерешительно замереть на месте. Наверно, замену лучшему агенту СРО ещё не нашли, поэтому и его кабинет остался в прежнем состоянии. Его решительность куда-то подевалась, стоило схватиться за ручку и слегка её опустить. "Он бы не был против," — успокоил себя Эрен и отворил дверь. Здесь пахло сыростью — наверняка сюда никто не заходил с тех пор, как хозяин исчез, а следовательно и это помещение никто не проветривал. У противоположной от входа стены стояли полутораметровый металлический сейф, видимо, для оружия; большой книжный шкаф и низкая продолговатая тумбочка, а справа висела доска для расследований, на которой до сих пор виднелись чьи-то фотографии и объединяющие их красные нити. Подойдя ближе, Эрен заметил имя своего брата, фотографию клуба с названием "Рай" на вывеске и какое-то французское слово между ними. Слабая улыбка тронула его губы, когда глаза заметили и его портрет сверху. Следующий час Йегер посвятил уборке кабинета своего бывшего попечителя, думая, что ему бы не хотелось, чтобы здесь царил такой беспорядок. Тогда же, открыв одно из отделений стола, он увидел то, из-за чего сердце с почти слышимым звуком треснуло пополам: среди журналов и папок валялся маленький помятый клочок бумаги с одним словом "Выздоравливайте" и смайликом на нём. Прижав его к своей груди, парень смог сдержать слёзы, однако вместо это почувствовал, как рёбра пытаются изнутри проткнуть его лёгкие. Когда в карманах появились две честно позаимствованные у Аккермана фотографии, а все поверхности помещения стали практически сиять от чистоты, Эрен вернул ключи обратно Эрвину и, съездив домой к Ханджи, взял такси до самого края города — к парку у берега реки, впадающей в озеро. В этом парке по будням практически не было людей, чем он и привлёк когда-то парня, проводившего здесь практически всё свободное время. Опустившись на землю у дерева, Эрен положил на колени чистый лист бумаги и, смотря на знакомые черты лица, пытался перенести их на холст, иногда хмурясь от ударявших в лицо потоков прибрежного воздуха. Несмотря на то, что сейчас была весна, ветер здесь был холодным, потому он даже умудрился несколько недель назад заболеть, разозлившись за это на себя же. Ханджи тогда долго бегала за ним с шарфом в руках, запрещала ему сюда ходить, однако всё без толку, парень снова и снова приходил сюда, сидел на берегу и думал о своём. Наверно, это место напоминало ему родину: они жили в доме возле реки, вокруг было много деревьев и чистого воздуха. Здесь же, практически в центре каменных джунглей, мало что осталось от природы, которую он так любил. Небрежные линии на листе начали соединяться, и уже легко угадывались те самые глаза, рот и нос, знакомые и по-необъяснимому красивые. Улыбнувшись непонятно чему, Эрен с трепетом провёл пальцами по нарисованному лицу и посмотрел на линию горизонта. Солнце начало опускаться, а значит, пора идти домой. *** — Ты опять там был. Ханджи, оперевшись руками о бёдра, недовольно осматривала замеревшего на пороге подростка. А тот, не найдя оправданий, просто кивнул головой. — Такая погода хорошая, мисс Зоэ… Не хотите прогуляться? — виновато улыбаясь, предложил Эрен. — Нет уж, малыш, садись-ка ты за стол, пока не остыло. Ты уже сегодня достаточно нагулялся, — отрезала женщина, потрепав своего подопечного по волосам. — Мне сегодня звонил мистер Бенсон, сказал, что ты уже вторую неделю не появляешься на его уроках. Что случилось? У тебя проблемы в колледже? Тебе ведь раньше нравилось уголовное право, разве нет? — Нравилось, когда его Леви вёл, — буркнул её собеседник и спешно снял с себя верхнюю одежду. — Простите, что со мной приходится возиться, завтра обязательно схожу на его пары. — А я хотела отпросить тебя завтра с занятий… День рождения же всё-таки. — Всё в порядке, я и правда много пропустил, к сессии надо готовиться. — Ну, ладно, как скажешь, — удивилась Ханджи, проходя на кухню. Сняв с себя ботинки, Эрен последовал за ней. — А чем так вкусно пахнет, мисс Зоэ? — спросил он, принюхавшись. — Это я сегодня нашла рецепт пирога, — с улыбкой ответила она и, достав из духовки противень, положила на тарелку перед парнем кусочек своего творения. — Хотела тебя порадовать. — У Вас получилось, — отозвался парень, попробовал старание попечителя и тут же замер, даже перестав жевать. — А… с чем он? —Как "с чем"? Неужели не понял? Я добавила туда клубнику. Вроде вышло неплохо. Еда так и встала поперёк горла. Заметно потускнев, Эрен медленно положил вилку на стол, пока Ханджи пыталась понять причину смены его настроения. — Тебе не нравится клубника, малыш? — Мы с Леви на Новый год готовили пирог с клубникой, — ответил Йегер с горечью в голосе. — Он рассказывал, что это было традицией в их семье. Поняв плачевность ситуации, Зоэ сокрушённо провела ладонью по лицу и села напротив парня, потом отчего-то вдруг улыбнулась. — Знаешь, мы с ним впервые встретились, когда ему было столько же, сколько и тебе сейчас. — Он мне никогда не рассказывал, как вы познакомились… — Леви не из тех людей, кто любит поговорить, Эрен. Если тебе интересно… Мне тогда было двадцать четыре, я только получила работу в "Крыльях" и одним вечером услышала то, что Эрвин вместе с Майком поймали какого-то парня, пытающегося стащить важные документы из штаба. Такое событие не было чем-то выдающемся, поэтому я подумала, что это просто какой-нибудь засланный шпион, однако потом я встретилась с ним в коридоре… — Ханджи на пару секунд замерла, вспоминая события тех лет. — Он не был похож на тех преступников, с которыми я часто имела дело. Передо мной был просто мальчик, не знающий, что он тут делает. Леви особо ни с кем не общался, а если и общался, то только кулаками, потому что тогда он ещё плохо говорил на английском, а тех, кто имел к нему претензии по поводу его нахождения в СРО, было слишком много. Мне даже пришлось выучить несколько фраз на французском, так как позже выяснилось, что он раньше жил в Париже. Потом я дождалась, пока Леви после занятий в спортзале зайдёт в раздевалку, чтобы остаться с ним наедине, и это у меня получилось, я даже заговорила с ним, но он сразу выставил меня за дверь… А я всего лишь сделала комплимент его прессу, — досадно выпалила женщина и немного отпила из кружки. — После этого я стала за ним наблюдать. Оказалось, он был не таким грубым и бесчувственным, каким хотел казаться. Я часто видела его, кормящего какого-нибудь кота с улицы или поливающего цветы у нас в офисе. Чего уж там, у него и самого когда-то был кот. Бывшие хозяева выкинули этого бедолагу из-за проблем со здоровьем, а Леви целый год ездил с ним по всяким ветклиникам, пытался спасти этого засранца, но, к сожалению, было поздно что-либо делать. С того дня он так себе никого и не завёл — боялся, что опять это повторится. — Он любит животных, — с тоской согласился Эрен. — Скажите, а Вы знаете что-нибудь о его дяде? — Ты имеешь в виду Кенни? — спросила Ханджи и дождалась скупого кивка. — Была бы возможность — я бы ему ведро гвоздей скормила. Ни разу с ним не встречалась, но знаю, что он сделал с Леви, когда они жили вместе. Те шрамы у него на спине… Большинство из них появились от ремня, точнее, от металлической пряжки, которая разрывала кожу до мышц, отчего раны могли не заживать месяцами. А некоторые от обычного ножа. Этот мудак просто развлекался, вырезал на его спине какие-то символы и слова, а Леви и помешать ему не мог, ему ведь тогда было чуть больше десяти. Что-то перевернулось внутри, пока Эрен выслушивал эти страшные слова. Если раньше он мог предполагать, что старший Аккерман мог быть не таким плохим, каким он казался в самом начале, то теперь и подобной мысли не было в голове. Перед глазами мгновенно всплыли те ужасные отметины, которые Леви так старательно пытался от него спрятать. Злость, смешанная с ненавистью, буквально растеклась по его венам, мешая нормально дышать и мыслить. Неведомо, какая сила заставила его остаться на месте и слушать женщину, но если бы не она, то, парень был уверен, он бы давно уже был на улице, искал там знакомую шляпу и запах сигар. — Леви несколько раз ходил к разным тату-мастерам, хотел скрыть всё это каким-нибудь рисунком, но ни один из них не согласился на это, — продолжила Ханджи, вздохнув. — Кожа на его спине была слишком обезображена, чтобы делать там татуировки. Это просто было опасно. Даже с шеей, где раны были не такими серьёзными, возникло много проблем, но, к счастью, осложнений не было. — Но почему он… терпел всё это? — с искренним непониманием спросил Эрен, совсем не признавая в том гордом мужчине того, кто позволил бы так над собой издеваться. — Он ведь хотел один раз сбежать, но зачем-то вернулся. — Думаю… Леви любил его, — призналась Ханджи, дав себе время на раздумья. Йегер возмущённо поднял брови и инстинктивно сжал руками края рубашки. — Как можно любить такого человека? — У меня был опыт с людьми, страдающими стокгольмским синдромом, — отозвалась Зоэ. — Это жестокая болезнь, иначе я назвать не могу. Одна девушка пыталась выгородить своего парня ценой жизни нескольких полицейских, которые приехали по вызову соседей, услышавших крики в их доме. Те полицейские хотели забрать этого парня, но девушка зарезала их со спины кухонным ножом, чтобы только у неё не отняли суженного. Он избивал её до огромных синяков и гематом на всём теле в течение нескольких лет, но она предпочла спасти его и самой сесть в тюрьму за убийства. Парня так и не нашли, а вот она до сих пор за решёткой, говорит, ни о чём не жалеет. — Но Леви ведь не такой, мисс Зоэ… — Он не особо охотно рассказывал о своём дяде, но обычно Леви не отзывался о нём плохо. Даже наоборот, говорил, что сам виноват в том, что с ним случилось, мол, это из-за его слабости или что-то вроде, а Кенни всё время по его рассказам был тем, кто просто делал его сильнее. Это неудивительно: рядом с ним после смерти Кушель не осталось никого ближе этого чокнутого козла, вот и приходилось терпеть всё это. Этот синдром заложен в нас с самого рождения, просто у кого-то случаются в жизни ситуации, вызывающие его "пробуждение", а у кого-то таких ситуаций не было. Леви не повезло родиться рядом с тем человеком. — А что, если он не бросил нас, а этот Кенни заставил его уехать? — ужаснувшись, проговорил мальчишка и даже подскочил со стула. — Вдруг он угрожал ему?! Мисс Зоэ, мы должны найти его! — За тобой перестали охотиться те люди, связанные с его дядей, — размеренно проговорила та. — А значит, Леви действительно сейчас с ним и не позволяет им это делать. — Почему Вы так спокойно об этом говорите?.. Разве Вы не понимаете, что может сделать тот мудак? — Леви приказал мне присматривать за тобой. Он хочет, чтобы у тебя было хорошее будущее, поэтому, пожалуйста, сядь на своё место. На этот раз Эрен не ответил, а просто отвернулся и направился к двери. Сказать хотелось много чего, однако ссориться с этой женщиной, которая терпела и его выходки, и его самого на протяжении нескольких месяцев, никакого желания не было. Вместо этого парень решил немного успокоиться, поэтому вышел на улицу, сел на крыльцо и достал из кармана купленные по пути домой сигареты. Конец одной из них вспыхнул маленькой оранжевой точкой, осветившей, разве что, его ладони. Сделав пару затяжек, Эрен понял, что и курение теперь не особо помогает, — в лёгкие просто ударялся вязкий дым, но заветного успокоения он не приносил. Тогда он обнял колени руками и опустил на них голову, чтобы просто подышать холодным вечерним воздухом. На плечи опустилась какая-то ткань. Принёсшая свой плащ Ханджи села рядом со своим подопечным и посмотрела на небо. — Смотри, там видно созвездие дракона, — произнесла она воодушевлённым тоном. — Есть одна легенда возникновения этого созвездия. Говорят, раньше существовали боги и титаны. Они вечно враждовали между собой, и в одну из битв кто-то кинул в Афину, богиню мудрости, змея, а она в ответ, схватив дракона за хвост, запустила его в небо, куда он примёрз и стал неким памятником победы богов над титанами. — Вы так много знаете, мисс Зоэ, — вяло отозвался Йегер. Ханджи тоскливо вздохнула, растеряв весь свой настрой. — Я тоже по нему скучаю, малыш. На работе без него совсем не так, как раньше. Я привыкла к тому, что Леви часто заходил ко мне в кабинет после смены, рассказывал про то, как за ним увязалась до самого штаба дворовая собака из-за того, что он её погладил, или про свои переживания по поводу какого-нибудь задания. Он постоянно таскал из дома кофе, который готовил для меня, хотя терпеть его не может. С ним тяжело было найти общий язык тогда, тринадцать лет назад, но за все эти года мы с ним ни разу не ссорились. Он, конечно, временами бранил меня самыми последними словами, но никогда по-серьёзному Леви не держал на меня зла, как и я на него. Подняв взгляд на женщину, Эрен внезапно почувствовал себя самым виноватым человеком на Земле. Он почему-то эти три месяца только и думал о том, как ему плохо без Аккермана. По-детски наивно предполагал, что его горе гораздо больше чьего-либо другого, тех же Ханджи и Эрвина, хотя эти люди знали своего сослуживца гораздо дольше, чем он. Злость на самого себя пересилила все остальные эмоции, и Эрен дёргано обнял свою собеседницу, уткнувшись покрасневшим лицом ей в плечо, а та, поняв всё без слов, прижала его к себе в ответ. Холодная кровать стала его спасением от поглотивших разум дурных мыслей. У него даже получилось заснуть без наушников, что случалось очень нечасто. Обычно парень слушал первый попавшийся плейлист по несколько раз, до самого восхода солнца, и только потом, когда разряжался телефон, мог на час-полтора закрыть глаза, притворяясь, что этого количества сна его организму достаточно. Почему-то ему совсем не было дела до того, что сегодня он даже пропустил свою смену в баре. Эрен видел пропущенный вызов от своего временного начальника, однако отвечать или как-нибудь оправдываться не стал. Утро встретило раздражающе-громкими криками прямо возле уха. Парень заставил подняться веки — впереди, в его комнате, стояли глава СРО и его попечитель. Они что-то ему говорили с донельзя широкими улыбками на лицах, и только прислушавшись, Эрен понял, что это были поздравления. Ханджи держала в руках огромный торт, Эрвин же что-то прятал за спиной, видимо, не желая раскрывать карты до последнего. — Ты сейчас проспишь свой день рождения, именинник! — без упрёка сказала Зоэ и приблизилась к своему подопечному. — А ну, вставай, малыш, у меня уже руки устали держать его. Натянуто улыбнувшись, тот не с первой попытки задул свечи и, скомкано поблагодарив двух находящихся в помещении людей, хотел было пойти в ванную, чтобы умыться, однако подняться с постели ему так и не дали. Эрвин, перехватив его за предплечье, сдержанно прочистил горло, как бы призывая никуда не уходить. — Ты ведь не думал, что мы забыли о подарках? — озвучила его мысли Ханджи, и Эрен увидел то, что прятал Смит. — Вы совсем с ума сошли?! — мгновенно проснулся Йегер, заметив на чужой ладони автомобильный ключ с гравировкой бегущей лошади наверху. — Ну… это была идея Эрвина, я, к сожалению, такими финансами не располагаю, — усмехнулась женщина, глядя на ошарашенное лицо студента. — Зато я оплатила тебе обучение в лучшей автошколе города. Пока Эрен приходил в себя, она вместе с начальником вывела его на улицу, где её сожитель кажется окончательно лишился всякого понимания происходящего: у дома стоял красный Мустанг с двумя чёрными полосами, проходящими через весь корпус. Если сначала и была догадка, что это просто розыгрыш или шутка, то мелькнувшая поворотниками машина окончательно выбила его из колеи. — Я договорился с местными полицейскими, поэтому сегодня можешь ехать в колледж прямо на ней. Леви говорил, ты прекрасно умеешь водить, — впервые за сегодня подал голос Эрвин, похлопав Форд по капоту. Эрен, глядя на него округлившимися до размеров вселенной глазами, возмущённо покачал головой и протянул ему подаренный несколько минутами ранее ключ обратно. — Я не могу принять её, мистер Смит, — проговорил он более спокойным тоном. — Вы… Вы сумасшедший, зачем дарить такое… такие… Кошмар-то какой, — выдохнул парень, закрыв лицо ладонью. — Всё, Эрен, не хочу ничего слышать, — отрезал мужчина подойдя к парню. — Ты ведь мне столько помогал в штабе, считай, что это моё "спасибо" за это, идёт? — Я Вам просто пару раз бумаги в фойе отнёс! — запротестовал тот, но тут же притянул к себе и Эрвина, и стоящую чуть поодаль Ханджи в объятия. — Спасибо, спасибо, спасибо вам! — Малыш, у меня, кажется, ребро треснуло, — сдавленно проговорила Зоэ, радуясь, что увидела на лице своего подопечного улыбку. Салон новой машины пах кожей. Это Эрен понял лишь открыв дверь смиренно стоящего Мустанга. Хоть он и настаивал на том, чтобы вернуть ключи их законному хозяину, Эрвин не стал ничего слушать, а просто поспешил отгородиться от него за тонированными окнами своего Мерседеса и быстро уехать в штаб, оставив Йегера наедине со своей растерянностью. Всю дорогу до колледжа стрелка спидометра не превышала пятидесяти километров в час — Эрен, как самый прилежный водитель, старательно выжимал тормоз, едва машина хотела выпустить из-под капота все свои лошадиные силы, и не позволял ей разогнаться больше дозволенного в этой части города. По пути он действительно встречал полицейские патрули, однако те упорно его игнорировали, словно сидящий за рулём маслкара парень совсем не вызывал сомнений. Когда Мустанг остановился за зданием, Эрен постарался незаметно проскользнуть мимо вахтёрши, так как несколько минут назад уже должен был прозвенеть звонок, но та, хоть и заметила его, не стала выяснять причину его опоздания, а просто открыла перед ним турникеты и дождалась благодарного кивка. Перед дверью знакомой аудитории Йегер предусмотрительно остановился, зная, что за ней сейчас происходит. Пару раз раз постучав, он распахнул её и тут же резко отошёл в сторону — пролетевший в нескольких сантиметрах от его лица торт упал на пол. — Старые шутки, морда лошадиная, — буркнул Эрен, заходя внутрь. — Вот же… засранец! — недовольно высказался Кирштейн, уже представляя, как тяжело будет убирать этот беспорядок. — Иди за шваброй теперь, чего припёрся-то зря. — Потом вдруг, сдавшись, цокнул языком и притянул к себе однокурсника в объятия. — С праздником, Эрен. Ты хоть и бесишь, но без тебя я б помер здесь со скуки. — Спасибо, Жан. Аналогично, — механически отозвался тот. Выслушивая поздравления от остальных студентов, Йегер долго не мог понять, что он чувствует: вроде и было приятно, что все вспомнили о таком дне, но на душе было неспокойно. Только когда он достал из кармана телефон и, разблокировав, зашёл в диалог со своим бывшим профессором, стало ясно, что его так гложет. Леви так и не ответил ему, даже не послал дурацкого смс с парой слов, не говоря уже о звонке. Осознание этого заставило тоскливо вздохнуть и вяло подойти к своей парте, где Эрен с удивлением обнаружил Микасу, которая зачем-то надела на себя платье, что происходило достаточно редко. Девушка, увидев его, поднялась на ноги и потянулась за приветственным поцелуем. Подставив ей щёку, Эрен поднял уголки губ, чтобы лицо приобрело более-менее дружественное выражение. — Тебе очень идёт это платье, — сказал он, кивнув на непривычную для неё одежду. — Жаль, что ты не надевала его раньше. Микаса смущённо отвела взгляд, словно она и не понимала, насколько красиво оно на ней смотрится. — Мне очень приятно, Эрен. Кстати… я тут хочу подарить тебе кое-что. Появившийся на чужой ладони кулон на серебряной цепочке в форме сердца заставил парня пропустить сквозь зубы воздух, но тем не менее принять подарок. — Спасибо, он прекрасен. Только, боюсь, я совсем не умею их надевать, поэтому положу пока в… — Я тебе помогу! — как будто и дожидаясь этого, ответила Микаса и, обернув вокруг его шеи украшение, стала аккуратно возиться с застёжкой. — У тебя так волосы отросли… — Да-да, схожу на днях к парикмахеру, спасибо за заботу, — отмахнулся Эрен и опустился за парту, чувствуя, как этот кулон начинает его душить. — Там профессор идёт, садись. Он ожидал, что подруга пойдёт к Саше, так как они часто вместе сидели, однако Аккерман на этот раз села рядом с ним, чему препятствовать он не стал, а просто вздохнул и начал доставать из рюкзака нужные учебники. — Я заказала нам столик в ресторане после колледжа, ты ведь не против? — спросила девушка через несколько минут. — Надо же отпраздновать как-то. — Да, конечно, сейчас позвоню Армину, может, он сможет пойти с нами. — Но… там только два места, да и Армин, думаю, не… — Давай подождём, что он ответит, ладно? Некрасиво так с ним поступать. Однокурсница нехотя кивнула, совсем не ожидая такого холодного ответа. Первые полчаса пары прошли в почти гробовой тишине. Преподаватель что-то рассказывала, ходя у доски, иногда задавала вопросы и хвалила тех, кто на них правильно отвечал. Микаса, на удивление, поддержала нежелание Эрена поддерживать разговор и, внимательно слушая лекцию, что-то записывала в тетрадь, только вот самому Эрену казалось, что она слишком громко дышит, слишком близко к нему находится, да и вообще, раздражает одним лишь своим присутствием. Один только лежащий на парте телефон помогал ему справиться с внезапными всплесками эмоций. Парень читал диалог с одним-единственным человеком, замолчавший несколько месяцев назад. Отправленных и непрочитанных сообщений было больше тысячи, и хоть ни на одно из них так никто и не ответил, Йегер всё равно каждый день соблюдал этот странный ритуал: сразу после того, как проснулся, желал своему неразговорчивому собеседнику доброго утра, спрашивал, как прошёл день и задавал тому подобные вопросы, понимая бессмысленность этих действий. — Урок закончился, — толкнула его плечом Микаса и вдруг нахмурилась, когда заметила, чем тот занимается. — Опять ты за своё… Эрен, он бросил тебя, очнись ты, наконец! От сверкнувших чистой злобой зелёных глаз она невольно прервалась, но отступать от своего не стала. — Что? Опять начнёшь про то, что всё не так, как кажется, и твоего любимого профессора просто заставили так с тобой поступить, что на самом деле он любит тебя самой сильной любовью и это не из-за него убили твою маму, а в тебя самого несколько раз стреляли? — не сдержалась Микаса, едва не срываясь на крик. — Если бы твоему Леви не было на тебя плевать, он хотя бы позвонил бы тебе и поздравил с чёртовым днём рождения, но, как видишь, не сильно он парится по этому поводу. Думаю, он вообще про тебя забыл. Три месяца прошло, Эрен. Если у него и были к тебе какие-то чувства, то ничего от них не осталось, пойми ты уже и начни жить настоящим. Нечеловеческих усилий Эрену стоило стоять на месте и выслушивать этот град не самых приятных слов. Особенно больно было из-за осознания того, какими правдивыми они были. От мысли о том, что Леви действительно без труда мог написать ему хоть слово, но почему-то не стал этого делать, хотелось кричать и от собственного бессилия, и от злости на стоящую впереди девушку, так умело надавившую на его самые больные места. Вместо ответной ругани или каких-нибудь споров, Йегер задумчиво повёл бровью, зная, что от него добиваются каких-нибудь эмоций. Плохих или хороших, неважно, главное, получить реакцию. Он же решил ответить на это холодным безразличием: — Может, ты и права. И, поднявшись, направился вверх по ступеням. Перехватив парня за предплечье, Аккерман не дала ему исполнить задуманное. — Почему ты так поступаешь со мной? Разве я сделала тебе что-нибудь плохое, чтобы ты так ко мне относился? — спросила она чуть дрожащим голосом. — Я просто не люблю тебя, Микаса, — ответил Эрен, прямо глядя в её глаза. Наверно, его должны были тронуть слёзы девушки или то, как она закрыла лицо руками, пытаясь их сдержать, однако сердце даже не дрогнуло, когда она медленно опустилась на пол, схватившись за ножку парты. В памяти только всплыли те фотографии, из-за которых чуть не пошла под откос вся жизнь его бывшего попечителя. На оставшиеся пары Эрен решил откровенно забить, поэтому, выйдя на улицу и чудом вспомнив о стоящей на заднем дворе машине, он сел в салон и пару минут позволил себе просто не двигаться, не думая о том, что произошло. Зажёгшийся от входящего сообщения экран телефона почти стал причиной сердечного приступа или подобного диагноза. Эрен, ударившись локтём о выпирающий руль, судорожно зашёл в уведомления и, резко замерев, медленно опустил голову на подголовник. Армин. Из-за болезни парень не смог поздравить его лично, поэтому написал целую тираду в интернете, а в конце даже пригласил к себе домой, чтобы отпраздновать день рождения по-человечески, как они это всегда делали втроём. Только вот теперь Эрен не был уверен в том, что хочет видеть там свою подругу детства. Как бы он не старался выполнить последнюю просьбу Аккермана, обида на Микасу за её выходку так и не прошла ни через месяц, ни через три. Словно что-то внутри отчаянно сопротивлялось даже простому общению с этой девушка. Та, конечно, видела отстранённость Эрена, но предпочитала делать вид, будто ничего не изменилось: приглашала его в кино; часто догоняла по дороге из колледжа, чтобы вместе пойти домой, пусть даже им было не по пути; постоянно писала сообщения, спрашивала, не простудился ли он, увидев покрасневшие наутро глаза. А он всё время сдерживался от желания просто заблокировать её контакт и выкинуть вместе с ним и телефон. Одна только надежда на то, что Леви всё же вспомнит о нём, вынуждала терпеть всё это. Вставив ключ в замок зажигания, парень выжал газ, и машина выехала на главную дорогу. Наверняка на него опять посыпятся жалобы от профессоров, однако сейчас ему было не до этого. Перед тем, как свернуть к дому Аккермана, Эрен заехал в магазин, чтобы купить банку энергетика с наизусть выученной этикеткой, — тот самый, за который его так ругал Леви. Продавщица, хорошо знавшая студента, приветливо помахала рукой, закрыв глаза на год его рождения. Мустанг остановился прямо у высоких ворот, а его водитель, не решившись проверять свои навыки вождения, прошёл через них пешком, зачем-то пнув лежащий на земле камень. Злость и обида, направленные непонятно на что, охватили его, заставив участиться и пульс, и дыхание. Открыв зубами банку, Эрен в бессилии свалился прямо на траву за домом и поморщился от противного вкуса её содержимого. Чего уж там, он стал его ненавидеть, но из-за какого-то детского упрямства снова и снова покупал и давился этим напитком. Там следующие десять минут парень и провёл, подставляя лицо ветру и глядя на крыши домов под собой. В своих раздумьях он даже не услышал чужих шагов. — О чём думаешь? Эрен вяло обернулся на голос. — Что Вы здесь делаете? — устало спросил Йегер, увидев стоящую в нескольких метрах от него женщину. — У тебя спросить хотела… — растерянно отозвалась Ханджи, — Микаса звонила, говорила, ты куда-то ушёл с пар. Так и думала, что найду тебя здесь. Что-то случилось? Вздохнув, её подопечный вновь посмотрел куда-то вдаль. — Я так ждал этого дня, мисс Зоэ, — признался Эрен, чувствуя, как горло начинает болезненно сжиматься. — Все три месяца только и отсчитывал часы до своего дня рождения, думал, что хотя бы в этот день он позвонит мне или напишет какую-нибудь смс-ку. Это ведь несложно, да? Даже если он забыл обо мне, можно ведь было просто сказать об этом. Я не понимаю его… Почему он ничего не сказал перед тем, как уйти?.. Если он не любил меня всё это время, то зачем притворялся? — Почему ты думаешь, что Леви притворялся? — Он ведь так ни разу и не сказал, что любит меня. Может, просто потому, что совесть не позволяла? Ханджи тихо усмехнулась. — Ты не представляешь, сколько ему приходилось врать на службе. Если бы за каждый раз его мучала совесть, то не знаю, что бы с ним стало. — Я не могу придумать этому других причин, — приглушённо проговорил парень, обняв свои колени. — Неужели так сложно сказать эти три слова? — Некоторые люди выражают свою любовь не словами, а действиями, малыш. Если человек любит тебя, неужели нельзя понять этого без слов? Эрен слабо пожал плечами и, тут же зло сжав зубы, кинул опустошённую банку на газон. — Я тебе сейчас руки поотрываю, сопляк. Десять секунд Йегеру потребовалось для того, чтобы понять, что это не сон, что этот голос был настоящим, а не являлся очередной выдумкой его разума. Ещё десять ушло на то, чтобы заставить тело двигаться. Оно, будто парализованное, отказывалось выполнить одно простое действие: посмотреть назад. Медленно поднявшись на ноги, Эрен понял, что он боится. Боится обернуться и столкнуться с пустотой, преследующей его утром, после сна, когда лежащий рядом человек просто исчезал у него на глазах. Больно прикусив губу, он заставил себя пересилить страх, а сделав это, — умер на месте, увидев перед собой того, чей образ совсем недавно пытался выцвесть из памяти. Верхняя часть лица Аккермана была скрыта за полями серой шляпы, однако Эрен без труда узнал его. Леви стоял на том месте, где недавно была Ханджи, одетый в классический костюм и сжимающий в руке свой неизменный дипломат, как будто бы он только что вернулся с пар из колледжа. Ладонь сама сжалась в кулак. Эрен, не помня себя, сделал несколько широких шагов в сторону своего молчавшего бывшего попечителя и, не жалея силы, ударил его прямо в челюсть, сам до конца не понимая, с какой целью он это сделал: из-за желания убедиться в его реальности или это обида нашла выход в этом эмоциональном порыве. От неожиданности Леви не успел хоть как-то отреагировать, поэтому просто выставил локти назад, чтобы смягчить падение, и зажмурился, заметив на непозволительно близком расстоянии чужой кулак, снова приближающийся к его лицу. Шляпа, упав с головы своего хозяина, опустилась рядом, на землю. Парень не помнил, сколько раз он ударил совсем не сопротивляющегося мужчину, оседлав его бёдра и отрезав тем самым все пути отступления. Он только видел перед собой эти серые глаза, и от их взгляда хотелось разорвать на месте их обладателя, поцеловать и убить одновременно. — Эрен, я понимаю, что гарантия на зуб ещё действительна, но не мог бы ты бить немного в другое место? — тихо спросил Леви, дыша через приоткрытый рот. — Ещё одного похода к стоматологу я не переживу. Губы Эрена исказились в противоречивой улыбке, а сам он, дёргано разжав кулаки, уткнулся лбом в пиджак Аккермана. Его плечи неконтролируемо задрожали. — И чего ревём? От этого вопроса Йегер снова зло нахмурился, однако вместо удара, которого так ожидал Леви, парень вцепился в него каким-то отчаянным поцелуем, грубо кусая чужие губы и держа его за воротник рубашки. Мужчина ответил ему с не меньшей прытью. Опустив руки на шею своего бывшего студента, Аккерман нетерпеливо углубил поцелуй, из-за чего Эрен даже удивлённо приоткрыл пылающие зелёным пламенем глаза, не понимая, когда он успел превратиться из ведущего в ведомого. — Так чего ревём-то? — повторил свой вопрос Леви, наконец, отстранившись. — Тебя ещё раз ударить? — вновь теряя самообладание, возмущённо отозвался Йегер. Аккерман задумчиво вскинул брови. — Если так хочешь. А он ведь хотел. До скрипа зубов хотел стереть эту невозмутимость с чужого выражения лица, чтобы этот человек показал хоть какие-нибудь эмоции, кроме своего привычного безразличия. Спустя несколько долгих секунд Эрен заставил себя подняться на ноги и протянуть руку оставшемуся лежать не земле мужчине. Дождавшись, пока тот положит свою ладонь в его, парень помог ему подняться и сразу отвернулся, не в силах больше смотреть на этого человека. Мелькнувшие на его запястье бинты посеяли бесчисленное количество не самых радужных мыслей в разуме парня. Леви, нерешительно потупив взгляд, осторожно дотронулся до его плеча, пытаясь привлечь внимание. На его прикосновение Эрен никак не отреагировал, только дышать, казалось, стал реже. — Зачем ты приехал? — спросил он, повернувшись к бывшему агенту. — Не надо было? — чуть более резко, чем хотел, ответил Аккерман и тут же мысленно ударил себя по голове. — Прости. — Думаешь, скажешь "прости", и я всё забуду? Ты хоть понимаешь, что я чувствовал, когда проснулся тогда один, ещё даже не подозревая, что ты меня бросил? — Я ведь теперь здесь. — Ты был мне нужен три месяца назад, — слишком холодно процедил Эрен, ожидая, что с ним вообще перестанут разговаривать после этого, однако Леви сделал то, чего он ожидал меньше всего: как-то обречённо вздохнул и, приблизившись, прижал к себе, обнимая и словно пытаясь этим что-то сказать. — Ты имеешь право на меня злиться, но, прошу, не думай, что я не в состоянии понять, насколько сильно тебя обидел. Я бы предпочёл тогда остаться, но… Всё сложно, понимаешь? — оборвал себя мужчина, и Йегер понял, что ни разу не видел его таким нерешительным и разбитым. — Где ты был? — В Париже. — Зачем ты туда ездил? Просто соскучился по дому? Если так, то почему ничего мне не сказал? Я бы всё понял, это ведь твоя родина. — Хотел, чтобы ты меня ненавидел. Чтобы ты думал, что я бросил тебя. Так тебе было бы легче. Вздрогнув, Эрен отошёл на шаг назад и, взяв своего собеседника за руку, повёл его к дому, чудом не забыв о валяющихся в траве дипломате и шляпе. — Пойдём, приготовлю тебе поесть, ты ведь проголодался? — сказал он так, будто и забыл обо всех обидах. — Я бы лучше сейчас выпил какого-нибудь вина, — признался Аккерман и, зайдя в коридор, в непонимании остановился. — Тут вроде было зеркало?.. — Ты не читал мои сообщения? — У меня давно другой номер телефона. Поменял его, чтобы Papa не смог отследить моё местоположение. И я прилетел в США ещё вчера. Просто не решался встретиться с тобой. Если Эрена это и разозлило, то ни единым мускулом на лице он этого не показал, только отодвинул стул за обеденным столом для своего гостя и прошёл к плите, начиная возиться с кофемашиной. — Будешь пить кофе, знаю, ты его ненавидишь, — мстительно проговорил парень. Леви после этих слов только усмехнулся, впервые за всё время с его возвращения. — Как скажешь. Мужчина осмотрелся и, заметив царивший в комнатах порядок, удивился. Он ожидал увидеть дома горы пыли, однако всё указывало на то, что временный хозяин неслабо заботился о чистоте. — А ты, смотрю, часто бывал здесь. — Каждый день, — коротко ответил Эрен, взял за ручку наполненную готовым напитком кружку и поставил её перед Аккерманом. — Пей. — Надеюсь, ты не подсыпал туда яда, — попытался пошутить тот, глядя на рисунок поверх кофейной пены. — Красиво. — Спасибо. Следующие несколько минут оба предпочли провести в тишине: Эрен боялся сказать что-нибудь лишнее, а Леви пытался собрать всю свою смелость в одно место, зная, что обязан рассказать этому человеку причину своего отсутствия. — Я знаю, почему ты уехал, — первым подал голос студент, наблюдая за тем, как Аккерман хоть и поморщился, немного отпив кофе, но упрямо сделал ещё один глоток. — Кенни заставил. Наверняка он шантажировал тебя, сказал, что убьёт меня, если ты не поедешь с ним. — Ты не прав. Это было моё решение, он никак не угрожал тебе. Наоборот, благодаря ему теперь ты можешь работать, где и хотел, больше к тебе не пристанут из полиции. — Я не хочу, чтобы ты принимал такие решения один, — сев напротив него, твёрдо произнёс Эрен. — Мы договорились? — Что там лежит? — проигнорировал его вопрос Леви, не отрывая глаз от стопки бумаг на своём рабочем столе. Поднялся, подошёл поближе и, взяв одну из них, удивлённо открыл рот. — Ты… молодец, сопляк. Я даже не думал, что ты так серьёзно отнесёшься к моей просьбе. — Вторую я не смог выполнить, прости, — почти прошептал Эрен, внезапно оказавшись рядом — Аккерман услышал его слишком частое дыхание. — Знаешь, я совсем не умею дарить кому-либо подарки, поэтому пока ничего не покупал, боялся, что тебе не понравится… Просто скажи мне, что ты хочешь, и я всё куплю, идёт? Эрен загадочно хмыкнул, окинув оценивающим взглядом стоящего впереди мужчину, потом неторопливо притянул его к себе за галстук и выдохнул в приоткрытые губы: — Тебя.