В твоих объятиях

Когда разговор Московского с психотерапевтом закончился. Они вышли в комнату и доктор начал что-то говорить Александру, про хорошее лечение и скорое выздоровление. Он показал Думскому график по которому тот будет посещать его сеансы и что-то рассказал про последующий приём таблеток. — С этого дня я буду отлучаться по рабочим моментам и за тобой будет присматривать Алексей Фёдорович. -Но. . — не успел Петербург, что то вымолвить, как Московский подошёл к нему и поцеловал в лоб со словами «будь паинькой». Потом вышел из квартиры и ушёл на работу. -Что ж Александр присаживайтесь за стол. Мне нужно с вами поговорить. Может расскажите мне, что вас тревожит? Или есть какие-то другие жалобы? Они вместе присели за стол и доктор открыл свой ежедневник, в котором готовился совершать какие-то записи. — Со мной все нормально, постепенно выздоравливаю, как видите. -борзо сказал он, посмотрев на доктора надменным взглядом. -Очень хорошо. А как у тебя обстоят дела с твоими друзьями? -У меня нет друзей. — А как же Михаил Юрьевич . -Он предатель -Почему? -Пусть он вам про это сам расскажет — Он ведь о тебе заботиться -Да пошёл он со своей заботой -А что если я буду о тебе заботиться — сказал психотерапевт, приближаясь к Саше -Что? -Ты очень красивый, Сашенька -Не называйте меня так, — его голос дрогнул -Почему же? — наивным голосом проговорил доктор и положил свою руку на плечо Александра. -Что вам нужно? — еле вымолвил Думской -А ты как думаешь? — хищно сказал Морозов -Яя не знаю. Не-е трогайте меня — истерика накатила так быстро, что по телу пробежала дрожь. — Всего-то капелька твоей покорности. — Я не. Отстаньте — Саша встал со стула и попятился назад — Не бойся, никто ничего не узнает — Что вы собираетесь делать? — Наивный мальчик. Я всего лишь хочу тебе помочь. — доктор убрал его волосы с лица и заправил их за ухо. — Я не нуждаюсь в вашей помощи -уверен? -Да — Знаешь, я так подумал, что если ты мне окажешь услугу, то по окончанию терапии, я смогу назначить тебе пару лекарств с очень хорошими свойствами. «Что? Врач добровольно назначающий наркотики пациентам. А испытать какой-то кайф хотелось очень сильно. Просто безумно, смысла в жизни попросту не было, либо смерть, либо наркотики. А осознание того, что он получит это через неделю, заставляло идти на что угодно. --А если будешь себя вести «очень хорошо», то может быть терапия закончится и раньше. — сказал он, расставляя его ноги своим коленом. -Вы гребаный педофил -Считай как хочешь, но в любом случае выбор за тобой. -Московский все равно про вас узнает. -Отлично. — получив это немое согласие сказал доктор. — Так постарайся сделать так, что бы он не узнал. Ты же у нас послушный юноша.- он развернул Александра к стенке и резким рывком стянул с него брюки. Руки оперлись о стену, и пальцы сжались в кулаки. Морозов делал это резко, прижимая Думского к стенке и выдалбливая из него судорожные стоны. Наконец, когда ужас закончился, Саша сполз по стене обнимая колени руками и опустил голову. Когда он пришёл в себя, психотерапевт спокойно заполнял за столом какие-то бумаги, а Александр пошёл в ванную. Он включил кран и всхлипнул, позволив слезам стекать по щекам. Может быть вода поможет смыть с него всю грязь и все эти мерзкие прикосновения. Брюнет взял мочалку и начал сильно натирать ей кожу, стараясь избавиться от мерзких следов, но не выходило. Кожа лишь становилась красной и в некоторых местах больно саднила. Наконец он вышел из душа, и направился в свою комнату. Он включил плеер и лёг на кровать слушая песни «Земфиры». Саша до такой степени утомился всем этим днем, что начал засыпать на третьей песни. Полностью погрузившись во мрак юноша заснул. Александр проснулся, когда пришёл Московский. -Как тебе врач? -Нормальный. — сонным голосом сказал брюнет. Потом он на минуту замолк и снова подал голос. -Миша? — Парень повернулся в сторону Александра, который медленно подходил к нему -Да? — ответил он и посмотрел на него ясными голубыми глазами, так по-ласковому, как в светлом 19 веке. -Почему ты просто не отпустишь меня? — ответ Саша знал, но все равно питал глупые надежды. — Потому что не хочу больше тебя потерять. — сказал Михаил и прислонил Петербурга к себе.