Рождественский календарь Наруто. Миссия "Спасти Рождество"

На крыше захрустел снег, а после послышались тихие проклятия, и увесистый «плюх!» где-то прямо за дверью. В другое время, они бы уже давно покинули убежище через небольшое окошко и устроили засаду на внезапного гостя. Кинули бы пару кунаев, скрутили леской и заставили бы ответить на вопросы: зачем? кто заказчик? и какие планы? Сейчас же они разве что головы повернули в сторону шума, а после и вовсе вернулись каждый к своему делу: Сакура и Какаши читали книги, Учиха дремал, а Наруто маялся от безделья и водил пальцем по узору одеяла, представляя, что это лабиринт, из которого надо было непременно выбраться. Кунаи были начищены еще утром, тогда же когда произошла ревизия провианта, пересчет оставшихся сюрикенов и метров троса. Если бы не Саске, они бы уже вернулись к поискам настоящего преступника, а не были бы объектом излишнего интереса местной детворы, которая впервые так близко смогла подобраться к шиноби, а не к ловушкам и дешевым взрывным свиткам, которые можно купить у торговца. Но Учиха все еще был слаб, хоть и пытался скрыть это за сонливостью. «Им никогда не стать шиноби», — буквально висело невысказанное в воздухе. — Я тоже был таким, — не поднимая носа, подал голос Наруто. Он все еще смотрел на свои огрубевшие от постоянных тренировок пальцы и на грубую ткань одеяла, видевшего не одну ночевку в полевых условиях. — Всегда хотел стать шиноби. Сакура тихо прыснула, но не стала высказывать вслух. Для Наруто это было привычным делом. Обычно куноичи, правда, вставляла несколько едких словечек под молчаливое одобрение остальной части команды. Наруто уже привык, что именно его считали самым слабым местом, буквально — ахилесовой пятой, хотя именно Саске сейчас держал их на месте. Нет, он не злился на Учиху из-за этой несправедливости. Даже после всех стычек, что случались между ними и нелестных фраз, брошенных друг другу в лицо, Наруто сочувствовал ему, как сильному человеку, оказавшемуся в положении слабого. Но сейчас речь была не об этом. Снег снова свалился с пластом крыши и бухнул уже с другой стороны. Похоже, мальчишки не собирались отступаться от намерения понаблюдать за жизнью шиноби. Наруто хлопнул ладонями по собственным бедрам и поднялся с места. Все равно они не могли двигаться дальше в путь, поэтому: — Пойду покажу им то, что они хотят увидеть… — упирая кулаки в бока, заявил Наруто, гордо выпячивая грудь, — настоящего шиноби. Это было даже весело: показывать теневых клонов, технику замены и контроль чакры, позволяющий повиснуть на дереве вниз головой. Зрители были благородными: быстро втянувшимися в действо и самолично пытающиеся запомнить печати: бык, обезьяна, собака… Пальцы не слушались и они в шутку ударяли друг друга по шапкам, а потом пытались попасть кунаями в наспех найденную цель. Наруто чувствовал себя супергероем какого-то фильма, который он видел когда-то в глубоком детстве. Хирузен редко к нему заходил, а домашний видеокассетник буквально дымился в дни каникул, и это тоже было причиной, по которой Узумаки буквально грезил мыслью о секретных миссиях. Чем эти парни отличались от его самого прошлого? Только тем, что не имели возможности превратить в жизнь свою фантазию. Поэтому Наруто и делился ей, позволяя им буквально коснуться «волшебства» с чакрой. — Давай! Кидай в него! — подначивал Наруто парня с кунаем в руке, который он даже держал нелепо. — Прямо в него? — возбужденно и неуверенно переспросил он. — Ага! — А он точно ничего не почувствует?.. Ты, то есть. — Нет, кидай! — постукивая кулаком себе по груди, взывал к действиям Узумаки. Уговаривать долго не пришлось, уж слишком велико было желание и кунай рванул рассекая воздух прямо в цель (ну, пусть не прямо, но в ее направлении), только вот пронзить ее не успел. Лязгнул металл о металл, и кунай, сбитый с траектории упал в снег. Не успел Наруто понять, что случилось, как следом полетел огненный шар, оставляющий после себя разве что проталины и испепеляющий жар. Клон с громким вскриком испарился. Саске стоял в дверях и все еще держал сложенными пальцами. Он все еще был бледен и взьерошен, но во взгляде появилась знакомая жесткость, которой так не хватало. Сердце у Наруто забилось сильней в предвкушении. Ведь не прошло и мгновения, как они уже кружились в спарринге, оттачивая тайзюцу и перемеживая это с техниками. Зрители смотрели разинув рты и буквально глотали звуки восторга, когда их обдавало остатками использованной техники. Это было куда зрелищней, чем все, что они видели до этого. И в тысячу раз лучше любого кино. А опадающий с веток ворох исчезающих в пламени снежинок, лишь придавал происходящему еще больше киноматографичности.