Струны, что связывают нас

      Войдя в Бэт-пещеру, с радионяней в одной руке и тарелкой печенья в другой, Маринетт не может не улыбнуться, глядя на открывшееся перед ней зрелище. Сразу после того, как Брюс рассказал о тесте ДНК, Маринетт позвонила Дику. Он не хотел прийти, он не приходил после похорон, но теперь не было похоже, что он собирался уходить. Он практически был привязан к Джейсону. И как бы Джейсон ни цеплялся за это, по его легкой улыбке она могла сказать, что втайне он был доволен. Она старается не вздрогнуть при виде маленькой красной вспышки в его волосах. Было странно снова видеть Тикки. Но они настаивали на том, что им нужно выйти, чтобы помочь Джейсону. Судя по всему, к ее сыну прилипла какая-то сильная негативная магия, и Тикки была полна решимости уговорить ее таким образом, чтобы не повредить Джейсону.       - Дамиан спит в нашей комнате, - говорит она, слегка улыбнувшись Брюсу, ставя печенье перед своими мальчиками. Она нежно взъерошивает Дика волосы, зная, что он все еще борется со всем этим, - Джейсон вернулся.       - Что это такое? - спрашивает Дик, кивая на радионяню. Она знала, что Дамиан определенно был слишком стар, чтобы им действительно понадобилась радионяня, но она также не хотела, чтобы он просыпался один в новом месте. Тем более что все они были в пещере.       - Радионяня, нашла её у Альфреда. Я бы сказала, что удивлена, но, зная вас, мальчики, было бы более удивительно, если бы у него её не было, - дразнит она, подходя к Брюсу и прислонившись к нему. Он немедленно обнимает ее, и она вздыхает, довольная этим маленьким миром.       - Радионяня? Ты что-то нам не договариваешь, Б? - с усмешкой спрашивает Дик. Маринетт поворачивается к своему парню, приподнимая бровь при виде выражения его лица. Прежде чем она успевает спросить его об этом, раздается громкий звуковой сигнал, и все поворачиваются к экрану. Обнаружено совпадение ДНК. Она чувствует Брюса рядом с ней напряженно.       - Поздравляю, этот подпрыгивающий ребенок-убийца, твой сын, - Джейсон фыркает, отрывая руку Дика, когда тот собирается его щелкнуть. Тикки высовывает голову и с тоской смотрит на печенье. Нежно закатывая глаза, она отходит от Брюса, чтобы взять печенье для своей старшей подруги. Они продвигаются вперед, чтобы съесть печенье, не бросая крошки в волосы Джейсона.       - М? - говорит Брюс мягким и неуверенным голосом. Она поворачивается, хмурясь, видя, как он выглядит встревоженным и неуверенным.       - Ты в порядке? - мягко спрашивает она, наблюдая, как большая часть его лица остается пустой, в то время как в его глазах проносятся несколько эмоций. - Брюс.       - Ты сошла с ума? - спрашивает он, и она фыркает, прежде чем качать головой, неудержимо смеясь над этой идеей. Зачем ей?       - Почему я должна злиться? Я боялась, что эта женщина придет и попытается забрать его. Я знаю его всего день, но я устрою этому человеку ад. Он заслуживает шанса быть ребенком, и теперь он может им стать! - она бормочет, делая паузу, когда ее догоняют более рациональные мысли. - Если только вы не думаете, что в другом месте он будет в большей безопасности.        Она говорит, надеясь, что ее лицо не показывает, насколько она действительно ненавидит эту идею. Вместо этого она удивленно визжит, когда она поднялась и развернулась, прежде чем он так сильно ее поцеловал, что ей приходится сжимать его руки, чтобы удержаться. Брюс отступает, но прижимается лбом к ее лбу. Она моргает, смутно осознавая жалобы мальчиков на заднем плане.       - Я люблю тебя, - он говорит просто, никаких других объяснений не дано. Она улыбается и нежно целует его.       - Я тоже тебя люблю.       ---       - Маринетт? - говорит Дамиан, отрываясь от блокнота, в котором он рисовал. Маринетт мычит в ответ, не отрываясь от вязания крючком. Она сшила одеяла для двух других мальчиков несколько месяцев назад и начала для Дамиана после того, как выяснила, какие цвета он предпочитает.       «Куда идет отец ночью? - спрашивает он, и она сразу же перестает вязать крючком, уделяя все свое внимание самому младшему члену семьи. Конечно, он был молод (три с половиной), но все, что он когда-либо знал, это Лига Убийц. Где навыки наблюдения были так же важны, как и тренировка с оружием. Будь проклята эта организация и ее настойчивое стремление использовать детей в качестве оружия. Им повезло, что ее парень придерживался строгой политики запрета на убийство (не то чтобы она прислушалась к этой политике, если бы когда-нибудь увидела Джокера лично).       - У него есть вторая работа, - осторожно говорит она. Она не хотела лгать ему, но не ей было решать, когда он узнает обо всем этом «Бэтмене». Конечно, он уже знал о талисманах, но это потому, что они использовали их для побега. И потому, что Плагг обожал Дамиана и его редко видели вдали от мальчика. Она также знала, что - несмотря на то, что она привела Джейсона домой, когда она это сделала - Брюс все еще был расстроен из-за всей этой истории о «проникновении в Лигу Убийц в одиночку».       - Ой, - говорит он, хмурясь. Взглянув на часы, Маринетт расширила глаза.       - Время спать уже давно прошло, мистер, - говорит она, поправляя пряжу и крючок. Его хмурый взгляд переходит в мрачный. Она была уверена, что однажды это будет так же устрашающе, как у его отца, но сегодня не тот день. Вместо этого ей пришлось подавить желание ворковать с ним.       - Я не устал, - он заявляет, прежде чем широко зевнуть. Он раздраженно фыркает.       - Но у нас завтра большой день, малыш. Ты же хочешь для этого хорошенько отдохнуть, не так ли? – спрашивает она.       - Большой день? - говорит он, его хмурый вид становится меньше, а брови в замешательстве нахмуриваются. Маринетт согласно мычит.       - О, да. Дику нужно работать, твоему отцу нужно разобраться с юридическим статусом Джейсона, и у Альфреда тоже есть полный рабочий день. Поэтому я подумала, что мы могли бы пойти испечь выпечку для моей пекарни, а затем отправиться в аквариум. У них есть новая выставка каланов, - говорит она, мягко улыбаясь, когда его глаза загораются. Он кивает.       - Очень хорошо, - говорит он, что очевидно, что «время отхода ко сну» было бы приемлемым. Она протягивает руку, ожидая, что он будет держать ее, пока она ведет его в свою комнату (их обычный распорядок). Вместо этого он отбрасывает ее руку и тянется вверх. Движение, которое она видела много раз, когда Манон использовала, когда девочка (теперь девушка, напоминает она себе; Манон окончила университет в прошлом году) уставала много лет назад. Ее сердце согревается от этого жеста, от проявления доверия. Нежно подхватывая его на руки, она крепко обнимает его, когда он кладет голову ей на плечо. Он, должно быть, устал сильнее, чем мог показывать. Она быстро прижимает его к себе, целует в лоб, затем включает ночник и тихо уходит. На это потребуется время, но она знала, что Дамиан исцелится от времени, проведенного в Лиге. Она была просто благодарна, что они вытащили его, прежде чем все его детство было разрушено.       ---       Взгляд в дуло ружья был не совсем таким, как она ожидала от аквариума. Конечно, ей следовало ожидать нападения Бродяги, в конце концов, это был Готэм.       «На мой взгляд, у нас есть два варианта». - говорит Двуликий, и на его лице появляется злая ухмылка. Маринетт держит Дамиана за спиной, надеясь, что он не скажет и не сделает что-нибудь, чтобы разозлить злодея больше, чем ее присутствие. Хотя она не знала, почему этот мужчина так расстроился из-за нее.        - А это кто такие? - спрашивает она, пытаясь сохранить спокойный голос. Ей следовало испугаться, но вместо этого она разозлилась. Хороший день с самым младшим членом семьи - это все, чего она хотела. Но нет. Конечно, должен появиться один из самых нестабильных преступников.       - Люди или части, - он говорит просто, сузив ее глаза, и начинает объяснять. - Люди, монета решает, стреляю я в вас или в мальчика, цепляющегося за вашу ногу. Части, монета решает, куда я тебя застрелю.       - Части, - говорит она не задумываясь. Двуликий смеется.       - Что сказать, мамочка. Извини, дорогая, мы должны позволить монете решить. Боковая сторона со шрамами, боковая часть без опознавательных знаков, - говорит он, прежде чем подбросить монету. Маринетт молча надеется, что удача будет на ее стороне. Она отказывается смотреть, как пострадает еще один из ее мальчиков, даже если ей придется убить всех чертовых головорезов в этой комнате. Она задерживает дыхание, когда он ловит монету, открывая безымянную сторону. Вздохнув с облегчением, она чувствует, как Дамиан крепче сжимает ее ногу. Для постороннего он, вероятно, выглядел напуганным, но один взгляд на него, и она поняла, что он делал. Он отмечал выходы, пытаясь найти, куда бежать. Она хотела бы заставить его бежать, когда мужчины впервые ворвались в комнату.       - Сторона без опознавательных знаков, я прострелю твою ногу и изо всех сил стараюсь избегать артерий. Изуродованная сторона - это головы, - говорит Двуликий, и Маринетт подавляет желание огрызнуться. Она слышала о нем раньше, но он не казался таким ... расстроенным. Обычно выходом была немаркированная сторона монеты. С этим ничего не должно было случиться. Но сегодня? Сегодня выхода не было. Она наблюдает, как он подбрасывает монету в воздух, смотрит, как она падает ему в руку. Как только он начинает разжимать руку, в комнату врываются две фигуры. Бэтмен идет прямо к Двуликому, его плащ развевается за ним, а Найтвинг идет за головорезами. Обычно помогает Маринетт. Но не в этот раз. На этот раз она берет Дамиана на руки и бросается за угол. Где-то она все еще могла видеть, что происходит,       - Я понял тебя, - она мягко говорит, руки дрожат, когда она крепко обнимает его. Она была рада, что он позволил ей это сделать. Зная, что мальчик, вероятно, пережил гораздо худшее, она знала, что он позволил ей держать его так, как это было больше для нее, чем для него. Они сидят пятнадцать минут, пока Бэтмен и Найтвинг обеспечивают ситуацию. В тот момент, когда полиция наводняет комнату, Бэтмен оказывается перед ними, его хмурое выражение видно.       - Вы двое в порядке? - спрашивает он напряженным голосом.       - У нас все в порядке, - Она мягко говорит, зная по опыту, как тяжело, когда на кого-то, кого вы любите, нацелены, когда вы ничего не можете с этим поделать, потому что вы замаскированы. Она смотрит на Дамиана, хмурясь, глядя на его лицо. - Малыш?       - Пойдем, мама, - настаивает Дэмиан, хмуро глядя на Бэтмена. Ее брови вздымаются. Маман? Это было ... это было ново. Джейсон даже больше не называл ее «мамой» с тех пор, как вернулся. Она все еще надеялась, что он это сделает, но...       - Прости. Кто-то, должно быть, устал, - говорит она, глядя на своего парня, что они поговорим об этом позже. Хмурый вид Дамиана тем больше, чем дальше они удаляются от Бэтмена, и на минуту она думает, что он, должно быть, выяснил свою личность. Но потом…       - Ты ему нравишься, - Дамиан практически выплевывает. Маринетт в замешательстве моргает, пока не попадает в нее. Конечно, Дамиан был расстроен. Хотя и не так хорошо, как Брюс (так как ему всего три года), он мог читать язык тела. И, судя по всему, ее парень в костюме был не таким нечитаемым, как он думал. Она быстро сжимает Дамиана, прежде чем поцеловать его в макушку.       - Он мог бы, но я люблю твоего отца, - она нежно его успокаивает. Он хмурится, но кивает, принимая ее ответ.       - Можно нам мороженое? - спрашивает он, его хмурый взгляд превращается в надутую губу, которую он знает, что она не может сказать «нет».       - Конечно можно, - говорит она, делая мысленную пометку, чтобы поговорить с Брюсом о Бэтмене позже. Надеюсь, он понял и не думал, что младший сын тайно ненавидит его. Отогнав мысли, она поправляет Дамиана на бедре. Пора пойти за мороженым.