Лишь соль утрат

Всё, что у неё осталось, — горстка воспоминаний и отражение его лица где-то на самом дне памяти. Отражение, тускнеющее с каждым прожитым днём. — Сесилия Ахерн.

🎵In the woods — Aron Wright

      Он был готов ради своей королевы на все. Он выполнял все ее желания, не задумываясь о том, что ему за это будет. Зачем думать о каких-то последствиях, когда в его руках ум и сердце такой женщины? Ради нее он готов был на все. Ради нее он готов был даже умереть. И в один прекрасный день она просто открыла ему свое сердце, и он начал его так легко любить, что и сам не заметил, как она стала ему домом. С тех пор Берт понял, что эта женщина — единственная, кто способен растопить его сердце. Единственная, кто реанимирует его израненную душу и наполнит ее бесконечной нежностью, а взамен он отдаст все, что у него есть. Без остатка. Такова любовь, которой он был так долго лишен. Любовь, которую он так долго ждал.       Селена никогда не позволяла себе раствориться в мужчине. Воспитывала в себе апатию к противоположному полу, абсолютную отстраненность, гармонирующие с непроницаемым взглядом и бесстрастным лицом. Марк сломал последние частицы ее веры в любовь и искренность, рассыпал в прах давно устоявшиеся ценности и украл часть ее души, оставив только память о содеянном. С этого момента жизнь стала строиться по раз и навсегда известному, прописанному чьим-то очень точным и выверенным почерком сценарию — сценарию, написанному ею самой.       Рутина, поглотившая Селену всегда была однотипна: серое будничное утро, поездка с личным водителем в офис, где она проведет практически целый день до позднего вечера, а после — возвращение домой, где она успеет лишь умыться и лечь спать. Обеды и ужины, проводимые в компании известных инвесторов и глав корпораций, не делали ее жизнь ярче. Кислые лица порой зажравшихся взрослых мужчин лишь усиливали горечь от всей ситуации. Но за этими лицами и различными техническими деталями стояла реальная картина мира. Бизнес не принимал слабость и принимал лишь тех, кто готов был рвать себя на части, хоть бы вырваться в «лучший» мир, где всем было бы плевать на тебя. Таковы законы человеческой природы.       Родители учили ее совершенно иному. Мама всегда уверяла, что любая проблема непременно найдет решение, стоит лишь в нее поверить; что успех заключается в наличии любящего человека, с которым ты можешь вместе преодолеть любые препятствия. Вероятно, ее правда могла бы влиться в голову Селены, если бы та действительно желала именно этого. Успех для нее заключался только в том, чтобы жить в дорогом пентхаусе, иметь связи в высшем обществе и не тратить время на того, кто бросит тебя в любой момент. Таким устоям ее научил Марк.       Но разве стояли рядом все роскошные дома, машины, успешный бизнес и мерзкие дядьки на кожаных креслах рядом с тем, кто сейчас так крепко держал ее за руку, не желая отпускать ни на секунду? Острые черты лица Берта стали еще четче по сравнению с тем, что было раньше. Нахмуренные брови означали крепкую думу над чем-то своим, а чуть сжатые в ровную линию губы свидетельствовали о сильном внутреннем волнении. Он вновь отпускал свою королеву на опасное задание, откуда она может не выйти победительницей. Вместо этого каждый раз они испытывали страдания душевные и не только, несравнимые ни с чем. Берту не были страшны пытки, угрозы, неожиданные проблемы и беды. Напротив, он не боялся опасностей. Не знал страха за себя самого. Но он не мог позволить себе рисковать ею.       — Берт… — Селена резко останавливается, глядя в светлые глаза. Кладет руку на щетинистую щеку, поглаживая шершавую кожу.       — Я не могу снова позволить тебе отдалиться, только не сейчас!       — Все будет в порядке. Мы проговаривали с тобой это, ты ведь помнишь, — легкое раздражение слышится в голосе Селена, и она всего на секунду отворачивается от Берта. — Страшнее того, что мы с тобой пережили вдали друг от друга, уже не может быть.       — Я не хочу тебя терять… — Берт перехватывает тонкие пальцы, чуть сжимая их. — Лилит, я пойду ради тебя на все, если это не причиняет вреда тебе самой. Ты уверена, что то, что ты задумала, безопасно в какой-либо степени?       — Это будет не так важно, когда я окажусь внутри. Если по моим расчетам все пройдет гладко, то я смогу попасть во дворец и дойти до их короля. В любом случае, действуем строго по плану.       — Зная тебя, — мужчина чуть смеется, продолжая путь, — о плане ты забудешь сразу же, как окажешься в руках местной власти. Не забывай, что нам нужно будет искать путь обратно.       Уж над чем, а над этим Селена даже не успела задуматься. Если по велению Таролога она оказалась здесь так скоро, значит ее путь еще не окончен. Каторга продолжается, испытания наваливаются с новой мощностью, а сил и желания делать что-то для собственного спасения уже нет. Чувство обреченности с каждым днем нарастало, вгоняя в отвратительную тоску по реальности. Сколько времени уже прошло с момента, как она впервые попала в эту петлю из выдуманных миров? Тотспел был первой контрольной точкой, откуда все и началось. Затем Долина усугубила положение, добавив ко всему прочему Марка, которого Селена предпочла бы никогда более не видеть. А теперь она здесь — в месте, название которого даже не знает. Она не понимает, что произошло, и что нужно делать дальше. И выхода из этого тупика нет — она в нем уже давно.       Слова Таролога об ином течении времени здесь подкрепляли теорию о том, что в настоящем могло пройти всего пару дней, а в этом мире, к примеру, несколько месяцев. Но что определенно вызывало подозрения и сомнения, так это функционирование ее тела. Личный мучитель Селены заявил, что она продолжает свою жизнь и работу, но в другом ритме. Разве может быть такое, что душа и разум находятся где-то вдали, как тело, не имеющее никаких чувств и прочих жизненно важных деталей, спокойно существует? Нет, определенно, именно так ощущала себя Селена некоторое время назад, до всех этих происшествий, но нынешняя тема была куда глубже.       Путь от временного жилья до городской площади занимает всего ничего, поэтому довольно быстро оказавшись здесь, Берт кивнул ей на прощание, чуть задержав взгляд, словно в последний раз, и скрылся в толпе. Селена ответила ему таким же взглядом, после чего зашагала к небольшому амфитеатру посреди площади. Ее мысли занимал лишь успех их плана, и у нее даже не осталось времени на опасения насчет возможных последствий своего поступка, только лишь она ступила на сцену.       Селена собралась с мыслями, вдохнув поглубже и прикрыв глаза только на секунду.       «Лишь бы все получилось, и я оказалась поскорее в Сан-Франциско!» — пронеслось в голове Селены, вмиг хлопнувшей в ладоши для привлечения внимания.       Конечно, способ не столько действенный, сколько глупый, но хоть долю человеческих глаз она смогла на себя обратить. Вновь повторила то же самое, скинув с головы капюшон, раскрывая свою личность. Поначалу не происходило ровным счетом ничего; никто не обращал на нее внимание, горожане шли своей дорогой, явно будучи незаинтересованными в том, чтобы смотреть на неприметную молодую девушку. Вот только стражников память не подводила, и те отлично помнили это бесстрастное лицо с ориентировки, разосланной по всему городу на телевидение.       «Этого ведь ты хотел, Таролог?» — думает про себя, словив новую порцию подозрительных взглядов стражи. — «Я снова окажусь в лапах тех, кто только и жаждет того, что я сломаюсь. Вновь потеряю себя и тех, кто мне дорог. Так ведь все задумано, верно?»       Словно эхом, в ответ проносится: «Ничего еще не закончено»… Тот же загадочный тембр голоса будто отвечает, где-то в закромах разума, где теплится призрачная надежда на спасение. Селена наконец произносит, теребя край холщовой накидки:       — Перед вами преступница сегодняшнего дня! Та, кого разыскивают важные дяди на тронах, заведующие государством. Что же я натворила? — взгляды людей обращаются на незнакомку, вещающую со сцены. — Хотелось бы и мне это знать… Что же вы так безмятежно смотрите, когда так рьяно пытались найти меня?       Повторять дважды не пришлось. Почти сразу несколько стражников вывернули откуда-то сбоку, заламывая несопротивляющейся и абсолютно спокойной девушке руки. Повалили на пол, защелкивая на израненных запястьях наручники; лязг металла противно отразился, напоминая о недавно пережитых ужасах.       Боль, животный страх, приближающаяся смерть — все смешалось воедино тогда, давая принять собственную ничтожность и обреченность на мучительную кончину. Сколько раз Селена воспоминаниями возвращалась к тому дню? Сколько гребаных раз мечтала стереть себе память, чтобы забыть это все? Вот только пути назад нет. Бежать тоже некуда, ведь все дороги ведут сюда — в неизбежность. Словно это какой-то наркотик, при котором остается лишь минимальная доза желания выжить, выбраться отсюда… Пожалуй, единственное, что Селена могла сделать, так это надеяться на все лучшее, прилагая максимум возможных усилий.       Пустой взгляд стеклянных глаз был обращен в никуда, когда светловолосую девушку волоком тащили до тюремной камеры в подземелье дворца. Он же не отличался сильной роскошью от тех, где Селена уже успела побывать ранее. Абсолютно технологичный и напичканный разными гаджетами и датчиками, дворец отличался своей продвинутостью на фоне стародавних сооружений в той же Долине или Альтергроу. Например, железные и заржавелые прутья в этой темнице заменяли сенсорные панели, управляемые исключительно роботами, следящими за заключенными. Размещение камер на этажах было сделано таким образом, что они воспринимались как одно большое окно, разделенное на небольшие секции.       Вскоре стража привела бледную Селену в свое новое «жилище», оснащенное всем необходимым: душевая, подвесная кровать, подсвеченная маленькими светодиодами и, наконец, письменный стол, где, судя по всему, заключенные проводили, в каком-то роде, испытательные работы.       «У них странное понятие о тюремном заключении для убийц и других козлов отпущения…» — задумалась Селена, пока ее заталкивали в камеру.       — Чтобы не рыпалась, — наконец заговорил один из мужчин, что-то нажимающих на табло у робота напротив.       — А как же пожелание хорошего отдыха и «Мы рады стараться для вас»?       В ответ тягостное молчание, суровый взгляд охранника и висящее в воздухе напряжение. Дабы не терять последней возможности на спасение, Селена решается на вопрос:       — Когда я смогу видеть вашего управителя?       — Чего? — мужчина смеется, глядя на наивное лицо заключенной. — Правду говорили, что ты не от мира сего.       — Так трудно ответить? — Селена начинала закипать. — Меня разыскивали, но даже не разъяснили, за что; меня поймали, просто заточив сюда, а теперь даже не дают возможности увидеть главного.       — Он не любит показываться.       — Да у вас тут шоу «Маска»… Раз я преступница мирового уровня, можно сделать небольшой уступок, как думаете?       — Девочка, — мужчина чуть склонился над Селеной, грозно глядя в изумрудные глаза, — разве я похож на того, кто собирается выслушивать твой бред и шутить? В Доме Возрождения таких, как ты — тысячи. Грязные, умелые крысы. Вот только ты слишком чиста и хороша для Подземного района.       — Вы точно несете околесицу. Я сюда попала буквально пару дней назад! Не успела ступить на порог, как подверглась жесточайшему насилию!       Стражник смеряет Селену колким взглядом, запирая стеклянную дверь на замок с картой, размещенной в штрих-метке, и исчезающей после закрытия камеры. Селене ничего не оставалось, как ждать. Вот только оставался главный вопрос: чего? Силой затащив ее сюда, никто не добился ровным счетом ничего, кроме как наличия ноющей девушки, которая собирается надоедать своим присутствием до того момента, как сможет увидеть того, кто и посадил ее сюда.       В каких амплуа она уже успела побывать? Служанка, работающая на семью Солсбери, убитая в результате пожара; почти что королева целой Долины, пропавшая некоторое время назад; а теперь — преступница, судьба которой была предрешена уже давно? В очередных раздумьях девушка провела по меньшей мере несколько часов, пока звук приближающихся шагов эхом не отразился по коридору. Селена готова была поклясться, что услышала, как заключенные в соседних камерах отошли от прозрачных панелей чуть дальше, дабы не столкнуться с внезапным гостем.       Тот, кто решил заявиться в подвальное помещение, возник перед ней за считанные секунды. На ее лице проявилась гримаса ужаса и недопонимания, когда она внезапно разглядела таинственный силуэт, облаченный в фиолетовую робу.       — Ты успешно прошла первое испытание, Селена, — говорит Таролог, проявляя явный интерес к забившейся в угол новоиспеченной заключенной. — Хочешь узнать, что тебя ждет дальше?