Совершенство основ

— Алло, румсервис? Ахахах, — знакомый голос звучал надрывно и сбивчиво, безрезультатно стараясь перестать смеяться. — Примесите… Хахахаха! Я, вы слышали?! Хахахахах! Принесите ведро льда, нож и разделочную доску! Пара минут — и синезубка уже стояла в дверях комнаты со всем необходимым. — Аоиха! Моя сладкая гигантская тритониха, едрить тебя в сраку! — с порога начал звёзд, с распростертыми лучами встречая девушку. Та в ответ искренне улыбнулась, после чего мигом вручила Бакстару ведро со льдом, заставив того пошатнуться от внезапной тяжести. Из этого же ведра торчали доска и рукоять ножа. — Шоб вы были здоровы, пацаны! — она скользнула радостным взглядом по лицам Роберто и Бакстара, только через секунду заметив стоящего чуть поодаль Карла. Следовало перейти сразу к делу: — На кой черт вам это все сдалось? — Понимаешь, тут такое деликатное дело…- начал Бобо, но тут Фелтрикс перебил его, параллельно бросая ведро на пол. — Мы хотим отрезать мне член! Тишина. — Он попал в аварию на байке полгода назад и ему оторвало часть луча с головы, — то, каким спокойным тоном Фишсон начал пояснять ситуацию, отнюдь не помогло развеять ступор Аоихи. — Как видишь, он уже полностью восстановился. После этого Бобо предложил провести своего рода эксперимент. — А ты то тут каким боком затесался? — Ямада подалась вперед, указывая на Карла. Каждый раз один его вид вызывал у нее дискомфорт; вот он, живой, даже в состоянии покоя шевелит плавниками, но все движения его костюма были холодными и неестественными. Вот он неподвижно стоит, а вот он отрывистыми движениями разводит руками и пожимает плечами. Не потому что он так чувствует, а потому что так надо, потому что в обществе принято использовать язык тела. Аоихе доводилось видеть роботов, которые двигались схожим образом, но они изначально не позиционировались как живые существа, полноценные члены общества, даже если у них был искусственный интеллект. В том то и загвоздка, что у роботов он искусственный. У Карла? Не ясно. — Я? Обеспечиваю юридическую сторону вопроса, — усмехнулся Фишсон. Синезубка слышала надменность в его голосе. Только она. — Чтож, удачи вам, ребята, а я умываю руки, — не дожидаясь ответа Момо пошла к двери. Ей не хотелось этого видеть. — Потом расскажете как все прошло. Дверь захлопнулась с той стороны, и Бакстар, как по команде, начал раздеваться. Штаны, трусы… — Дурак, ты зачем догола разделся? — Рефлексы! В конце концов Фелтрикс сел на пол, широко расставив ноги и уложив член на деревянную доску. Роберто взял нож — он был таким пьяным, что его руки тряслись, но Карл настоял на том, чтобы рубил именно Бобо. В тот момент никто не задумывался о том, почему Фишсон, чей костюм обладал нечеловеческой точностью и силой, отказался принимать участие в столь деликатной операции. Ровно как никто и не задумывался над тем, зачем Роберто нож, если он мог бы попросту откусить член звёзда. Бакстар со страхом наблюдал за каждым движением друга. Кто это вообще предложил? Поначалу это звучало весело; Фелтрикс был настолько охвачен этой идеей что сам все организовал и оплатил их с друзьями пребывание в чайном домике. Но сейчас, когда все перешло от слов к делу и Роберто заносил нож над его членом, прикидывая как лучше будет рубить, было уже совсем не весело. Бежать, кричать, давать отпор… Резкий звук, подобный сирене, стал для него сигналом к действию. С диким воплем Бакстар пихнул Роба ногой в бок и, опрокидывая все на своем пути, отполз в угол комнаты. В голове звенело, а перед глазами плыли цветные пятна. Даже уперевшись в стену он продолжал усиленно скрести конечностями по полу, надеясь, что таким образом он сможет пройти сквозь нее. Да, поселиться в стене Чайного Домика Юкаты и больше никогда-никогда-никогда не вылезать оттуда, чтобы его оттуда не смогли выцарапать ни друзья, ни сестра, ни все те люди, которых она могла бы нанять для этого за бешеные деньги… — Бобо! Ты его зарикроллил! — из транса его вывел голос Фишсона. Его тело стояло неподвижно, пока рыба внутри аквариума рвало от смеха. — Да ты сука! — Роберто, еле поднявшись с пола, потянулся к своему телефону, лежащему на столе и пытающемуся привлечь внимание своего владельца всеми доступными способами. Рик Эстли на рингтоне никогда не предаст… Наконец в комнате снова воцарилась тишина. — Простите, пацаны, это Эбри, — оправдывался акул, открывая окно. Бросок — и мобильный отправился в полет; он сделал несколько сальто в воздухе, перелетел через каменистую дорожку и декоративный пруд во дворе, после чего скрылся за живой оградой. — Космическая программа Нью-Хьюстона в деле! — хихикнул Карл. Бакстар из угла последовал его примеру, кажется, окончательно расслабившись и придя в себя, после чего неуклюже переполз на исходную позицию. Итак, дубль два: Фелтрикс сидит на месте, сзади его придерживает Фишсон, Бобо заносит нож… *** Аоиха тяжело вздохнула, падая на скамейку. Это было не сложно, но до чего же ей было не по себе от всей этой ситуации. Кровотечения не было, в конце концов Бакстар — морская звезда, но обработать рану было необходимо. И все время пока синезубка этим занималась она невольно представляла себя на месте друга. Одна мысль об этом вызывала неописуемый страх, а все внутри сжималось и выворачивалось наизнанку. Ей не хотелось об этом думать, но в ее голове все равно поселился образ Юкаты и Кино-Ко, делающих ей фараоново обрезание на спор. Просто потому, что царапины на ней заживают, значит и клитор должен отрасти. Просто потому, что они решили выпить по бокалу саке, и грань между реальностью и шуткой для них стерлась. Хотелось позвонить в скорую, в полицию, да хоть куда-нибудь, но Карл достаточно доходчиво объяснил, что таким образом она подставит их всех. — Будешь? — девушка дернулась когда перед ее лицом возникла металлическая рука, протягивающая ей тайяки. Долго думать не пришлось — в следующее мгновение Момо уже жевала угощение, промычав что-то в духе «спасибо». Карл аккуратно устроился рядом с Ямадой. А она, в общем-то, была и не против: это хоть какая-то компания. Уж лучше этот адвокат с эффектом зловещей долины, чем мысли об искалеченных гениталиях. — Ты извини нас за это, — Что он только что сказал? — Мы все втроем были слегка поддатые когда решили ехать сюда. Больше мы никому ничего отрезать не будем. В ответ Момо лишь хмыкнула. — Мы пробудем здесь еще пару дней, может неделю, пока Бакстар не начнет реге- — Ближе к делу, — перебила его Ямада, уже наполовину доевшая тайяки. Какой-то сюрреализм: есть печенье в виде рыбы пока разговариваешь с рыбой. Карл замялся, это было видно. Слишком видно, потому что через мгновение он продолжил говорить, словно по сценарию. — Тут рядом есть хорошая раменная. Присоединяйся, если хочешь. Все за мой счет. После этого Фишсон встал с лавочки, и, поправив рубашку, пошел к выходу с территории заведения. Когда он скрылся за углом тясицу Аоиха перевела взгляд на последний кусочек тайяки. Нет, она бы не подставила байкеров если бы позвонила в полицию — она бы подставила себя. Это ведь она принесла им нож? Выходит, что она была соучастницей. Это все напоминало ей о детстве; о маме; о том случае, когда она пропала на несколько дней. Тогда она, подгоняемая желанием сбежать как можно дальше от дома, пошла в лес за городом. Вроде-как это место должны были облагородить, но городская власть только и делала что обещала. Тогда Момо была еще слишком молодой чтобы понять причину, но в тот день она поняла как никогда четко. Когда она наконец выбралась, когда она бежала домой, не разбирая дороги, ее единственной целью было рассказать о случившемся маме. Ее раны гноились, она была на грани бреда, однако, наконец добравшись до спасения — домой — ей пришлось прятаться в шкафу за рядами одежды, иначе на ее теле осталось бы еще больше следов от ударов зарядным проводом. Она догадывалась что ее еще долго будет преследовать запах паленой плоти, догадывалась что ей понадобиться не один год чтобы перестать слышать надрывные крики ровесниц, чьи половые губы намеренно продолжали жечь раскаленным клеймом, но она никогда не думала о том, что самым страшным ее воспоминанием будет перекошенное от гнева лицо матери. Встрепенувшись, Ямада улыбнулась и одним махом доела тайяки. Это все осталось в прошлом. Каждую секунду Момо перерождалась, каждую секунду Момо умирала для того, чтобы продолжать жить. Она — Настоящее. И она сегодня обедает в раменной. *** — Tetsudatte kudasai. Фишсон несколько раз прошерстил англо-японский разговорник от и до, но на этом моменте ему все равно пришлось перейти на язык жестов и указать в сторону водоема. Яку смотрела на него с интересом, слегка склонив голову, после чего кивнула и пошла за адвокатом. Было тяжело, он смог объяснить слизи свою просьбу — он хотел чтобы она посторожила его костюм пока он будет в озере. Девочка с энтузиазмом закивала головой, всем своим видом давая понять что на нее можно положиться, так что Карл мог вздохнуть спокойно. Пара команд костюму — и вот уже в аквариуме никого не было, а по воде в пруду шла рябь. Появление Фишсона переполошило спящих карпов, но все улеглось как только Карл уплыл подальше. У него была назначена встреча на другом берегу и опаздывать он не мог. О Юки Мемерозе никогда не говорили как о скупой женщине; напротив — вся территория Чайного Домика была обустроена богато и со вкусом, просто таки крича о том, что денег на ее обустройство и содержание не жалели. Юката-сан действительно горела делом своей бабушки и с большим рвением делала такой родной ее сердцу отель еще больше и лучше. То, что в детстве Юки было небольшим заросшим тиной озерцом, теперь было огромным прудом, а над ним нависал величественный терракотовый мост. За мостом же ждали Роберто с Бакстаром. Без помощи костюма Карл не мог говорить, но сейчас в этом не было ни малейшей необходимости, ведь все было оговорено еще вчера. Старый член Фелтрикса был сохранен и сейчас лежал в морозильной камере, на случай если бы что-то пошло не так и столь деликатный орган не смог бы регенерировать; несомненно, современные технологии могли бы пришить его обратно. Впрочем, регенерация звёзда не только не подвела, но и превзошла все их ожидания: всего за неделю он заново вырастил утраченное. Подобно Лернейской гидре, которая отращивала две головы на месте отрубленной одной, Бакстар теперь мог похвастаться не одним, а сразу двумя членами. И сейчас они втроем собирались тестировать эту красоту. — Секундочку, так мы будем заниматься сексом в воде? — Фелтрикс уже знал ответ, но все равно решил уточнить. — Карл же будет срать туда! — И не только Карл, — хищно ухмыльнулся Бобо. Вообще-то он имел в виду стаю карпов кои, которые тут живут и испражняются поколениями, но его фраза незаметно приобрела новый окрас. Никаких долгих прелюдий не было — сложив всю свою одежду в кустах оба мужчины погрузились в воду. Роб сразу нырнул с головой, в то время как Бакстар окунулся только наполовину, и, облокотившись о берег, начал надрачивать в обе руки. Карл был заметно взбудоражен — это будет первый секс в его жизни! У него не было предстательной железы (впрочем, ни у кого из байкеров ее не было), но пенетрация клоаки вполне сойдет за секс. Во всяком случае мастурбировать таким образом у него ранее получалось. Фелтрикс уверенно двигался внутри друзей. Оба его конца были короткими и не до конца сформированными, но для секса с рыбами это был идеальный вариант. Толчок — и на поверхность воды взошли множество пузырьков воздуха, визуальная манифестация стона Роберто, ласкающая ноги звёзда. Фишсон с удовольствием терся клоакой о шершавую поверхность члена, самостоятельно ускоряя темп с каждой секундой. Отдавшись оргии они создали для себя новый, невиданный ранее мир. Каждое сокращение мышц знаменовало рождение вечности, возвращение к истокам, под воду, где не было ни потолка, ни пола. Тело отчаянно жаждало воздуха, наполняя легкие взбаламученной водой, но Бакстар только больше выгибался в спине, пока холодный ночной воздух обволакивал его правый член. Жабры Карла, надрывно пытающихся разомкнуться, иссыхали на воздухе, а глаза краснели и пекли на ветру, но адвокат яростно насаживался на бугристую головку члена, стараясь не соскользнуть обратно в воду слишком быстро. Его собственный пенис с каждой секундой только набухал, вытесняя чужой конец из клоаки, и круглая рыба неуклюже скатывалась в воду по тщательно смазанному фекалиями лучу звёзда. Он плюхнулся обратно в пруд, наконец делая заветный вдох. Это был хороший старт для его страсти, зарождающейся где-то в плавательном пузыре и растекающейся по всему его шарообразному телу. Эта страсть правила его миром, порождая страх и ненависть, над которыми позже можно было триумфально возвыситься. Пока в мире есть страсть — все иное лишь вечные путы, тянущие ко дну. Что ему оставалось кроме этой дороги? Фелтрикс резко вынырнул, разбрызгивая воду по берегу и жадно глотая воздух. Его левый член сам выскользнул из клоаки Бобо, а сам звёзд стал лезть на берег, хватаясь онемевшими руками за камни и траву. Он сначала не понял, что происходит, когда почувствовал хватку вокруг одного из лучей на голове, а через секунду его крик был заглушен толщей воды. Чешуя на ладонях Роберто была почти гладкой; с тех пор, как их отношения с Эбри стали официальными, они часто прогуливались по городу, держась за руки. Примерно такой же на ощупь была чешуя в паховой области и на внутренней стороне бедер, что делало процесс спаривания относительно безопасным. Все остальное тело покрывали жесткие, зазубренные чешуйки, по форме один в один повторяющие зубы Роба. В былые времена многие народы использовали кожу акул в качестве наждачной бумаги, и на то были причины. Только что по спине Бакстара проехались наждачкой. Вместе с криком из легких вырвались последние запасы воздуха. Звёзд отчаянно брыкался, сдирая кожу с ног и рук, но акулья хватка все никак не ослаблялась. И без того мутная вода стала красной. Руки Фелтрикса были намертво зафиксированы за его спиной, с ног интенсивно сдирал кожу акулий хвост. От резкого толчка звёзд с силой сжал зубы, моментально ощущая как его рот наполняется кровью, а в горле застревает кусок плоти с его собственной щеки, порождая истошный кашель. Сфинктер сжимался от боли, плотно обхватывая член Роберто. Тому становилось сложнее двигаться, но он продолжал неистово наращивать темп, от чего стенки прямой кишки быстро нагревались. Последняя попытка. Звёзд подался вперед, сгибаясь пополам. Бобо потянул его на себя, при этом сильно ударив его хвостом по ляжкам. Бакстар резко прогнулся в спине, обхватив морду друга всеми пятью лучами на голове. Он судорожно пытался поддеть острые чешуйки зубами второго рта. Наконец-то вкус крови на его языке принадлежал сопернику. Руки Фелтрикса были снова свободны, ровно как и анус. Роберто безжалостно хлестал его ногами и хвостом, пытаясь оттолкнуть, но звёзд держался крепко; так крепко, будто от этого зависела его жизнь; так крепко, будто бы он не мог воспользоваться моментом и всплыть; так крепко, будто жить ему уже и не хотелось. Цель Бакстара — забрать акулью морду с собой в могилу. Хруст костей и боль, пронизывающая все тело. Только это смогло заставить звёзда ослабить хватку. Но даже так он не смог выплыть из толщи воды — Бобо моментально втоптал его в илистое дно. Роб исступленно смотрел на друга, ожидая пока тот снова начнет плыть к поверхности. Секунда, две, пять, десять, тридцать, минута… Роберто колебался в нерешительности, пока наконец не осмелился подплыть к Бакстару. Опомнился он уже в тясицу вместе со звёздом на руках. На протяжении всей недели Карл инструктировал их обоих, говорил, что если что-то пойдет не так — нужно бросать все и возвращаться в их номер; говорил, что там он все решит, что у него все схвачено. Что схвачено? Его тут даже нет, что у него может быть схвачено?! Бакстар, такой молодой, такой живой… Он не двигается уже около часа, не дышит, не открывает глаза. Может, это потому, что на нем не было его очков? Как давно он без очков? Рука потянулась за второй бутылкой. Этой рукой он убил звёзда? В какой момент он прошел точку невозврата? Он сейчас же зайдет обратно за эту точку, немедленно. Роберто в спешке вышел из тясицу, оставив дверь открытой. Остановился он только когда дошел до стоянки, после чего распахнул челюсти и принялся вливать туда сакэ. Спиртное приятно жгло горло, стекало по щекам и шее, пропитывало футболку, заставляя ту липнуть к телу. Этого вечера не было. Ничего из этого не происходило на самом деле. В озере около Чайного Домика Юкаты-сан никогда не водились акулы. Все сходилось идеально, работало как швейцарские часы, но один вопрос все еще оставался открытым, даже вспоротым, словно кровоточащая рана — с кем у Роберто был секс? Ответ стоял прямо перед ним. Вперед-назад, туда-сюда. Трущаяся о металл плоть отдавала невероятной болью, но Роб не сбавлял темпа. Он знал что это было его искупление, он был готов к нему. По морде стекали горячие капли слез, соединяясь с еще не высохшими влажными дорожками сакэ. Выхлопная труба в его байке называлась выхлопной чисто номинально, чтобы следовать эстетике 80-х; фактически же это была скорее вентиляция. Но сегодня ей все равно было найдено другое применение. — Роберто? Роберто, это ты?! — позвал его знакомый голос откуда-то слева. Вместо ответа байкер громко и отчаянно взвыл, спуская белое семя в недры мотоцикла. Его теперь придется чистить — очередное наказание, Бобо знал это наверняка. Прикосновение к его плечу заставило его резко выйти из мотоцикла. Крайняя плоть при выходе зацепилась за край трубы, и Роб, не успевая среагировать, поцарапался головкой, вскрикивая от боли. Перед ним стояла Эбри, на ее лице была дикая смесь злости и тревоги, дополняющая розово-голубую палитру цветов. — Ты все эти дни был здесь? Почему ты не брал трубку? — твиззл хотелось кричать от гнева, но ей было слишком страшно. Воспоминания о предыдущем подобном инциденте были еще слишком свежими. Она любила Роберто, за ним она чувствовала себя как за каменной стеной. Вот только от одного взгляда на него в таком состоянии у Багулф снова начинали болеть недавние шрамы. Полгода назад они вместе ходили в бар, два месяца назад она всю ночь искала его с фонариком чтобы привести домой, на прошлой неделе она разговаривала с его отцом по телефону — исход всегда был одинаковым. Пощечины, побои, рваные раны от его чешуи. Она больше не заикалась про алкогольную зависимость Роберто, не пыталась отвезти его домой, ей просто хотелось знать где он и все ли с ним в порядке. Видимо хотелось слишком многого. — Я же сказал тебе что уезжаю на выхдоные! — прорычал сквозь зубы Роб. Его язык заплетался и это бесило его еще больше. — Выход! Ные! Эбри машинально дернулась, ожидая худшего, но сумела совладать с собой. В желтом свете фонарей кожа Роберто блестела от мочи — он так усердствовал над байком что вспотел, а его правая рука все еще держала член, с головки которого стекали капли спермы и крови. На глаза твиззл наворачивались слезы: от жалости к Роберто, от собственного бессилия, от отвращения когда она положила руки ему на шею, кожей вдыхая ядреный запах мочи. — Пожалуйста, давай просто пойдем домой, — всхлипывала гитаристка, ловя ртом воздух. — Я этого больше не выдержу, Бобо. Прошу, хватит меня мучить, отпусти меня. Балгулф не вынесла и прижалась головой к груди байкера, крича от отчаяния. С каждым вздохом ее била крупная дрожь, а когда ей казалось, что она вот-вот возьмет себя в руки, мерзкий запах и ощущение теплой влаги на руках и лице вызывали новый приступ жалости к себе, еще сильнее предыдущего. — Прости, прости меня, я не должна была сюда приезжать, прости пожалуйста, — Эбри не могла перестать кричать, ей казалось что это конец не только их отношений, но и в целом ее жизни. — Давай просто разойдемся, прошу, пожалуйста давай просто расстанемся… Она не помнила что было дальше, не поняла как оказалась на асфальте с полным ртом собственной крови. От зуба на нижней челюсти откололся кусок, оголяя чувствительный нерв, а острый скол оставил болезненный порез на щеке. Стекла очков с левой стороны были разбиты внутрь, она чувствовала как осколки царапают тонкую кожу век. — Заткнись! Закрой рот! — рявкнул Роберто, попутно расчесывая шею и грудь там, где к ним прижималась твиззл, пытаясь очиститься от ее прикосновений. — Я пришел сюда не просто так, я уже достаточно наказал себя! Я сделал себе больно, я искупил свою вину, и не смей ее снова на меня вешать! Он продолжал что-то говорить, но Багулф не слышала его слов — он повернул ключ зажигания и всю парковку заполнив рев мотоцикла. Тяжелые шины размазали ее по парковке, перемололи ее кости, вдавили ее в асфальт. Когда он переехал Эбри в первый раз она еще была жива, но на второй раз ее уже не хватило. Эбри больше не казалось. *** Карл аккуратно устроился между ее широко раздвинутых ног. Его холодные руки нежно оглаживали внутреннюю сторону бедер Момо, будто бы ожидая приглашения. Лишний раз убедившись, что синезубка не против, Фишсон приступил к действию, запуская руку между складок. Пальцы костюма завибрировали и он взялся за ее клитор. С противоположной стороны кровати послышался первый стон. Все это было лишь короткой прелюдией, и она закончилась стоило Карлу войти двумя пальцами во влажное лоно Аоихи. Металл приятно холодил разгоряченное влагалище, ловко двигаясь внутри девушки. Вибрация стала заметно сильнее, от чего Ямада сжала в руках простыни. Сладкие. тягучие стоны наполнили небольшую комнату. Карл в ответ на это лишь удовлетворенно улыбнулся, сменяя темп. У Момо все еще были сомнения в том, насколько Фишсон живой, но ее переживания на этот счет как рукой сняло. Хотя почему же «как»? Спустя какое-то время все закончилось, и синезубка переводила дух, лежа на кровати и сомкнув ноги. Карл лег поперек кровати, водя рукой по ее боку и животу, выводя на ее коже соком любви картины из снов. — Аоиха? — робко начал адвокат, после чего умолк, ожидая от Ямады разрешения продолжить. Только после утвердительного мычания с ее стороны из динамиков снова раздался его голос: — Откуда у тебя эти шрамы? Его пальцы нежно обрисовали два бледных рубца, один слева на боку, а второй чуть выше, ближе к середине живота. Тусклый свет лампы играл на влажных разводах. — А, это… — она слегка замялась, раздумывая, с чего бы начать. Момо была готова к этому вопросу, просто надо было собраться с мыслями. — Однажды в детстве я сбежала из дома в лес, а там… Там меня поймали бандиты. Они собирались продать меня на органы, но вырезали только почку. Хотели сохранить меня на подольше, чтобы мной можно было… «Воспользоваться». Синезубка тяжело вздохнула, после чего перевернулась на бок. Одну руку она положила на аквариум Карла — просто потому что ей так захотелось. — Помимо меня там были еще девочки. Мне повезло, я смогла сбежать, но… — на секунду ее взгляд расфокусировался, позволяя взглянуть в пустоту. Наверное в такой же пустоте сейчас были те девочки. Встрепенувшись, Момо продолжила: — А второй я получила уже в сознательном возрасте. Мне нужны были деньги и срочно, так что я, ну, продала свою вторую почку. Она убрала руку с аквариума, хлопнув себя по боку. — Осталась последняя, третья. Не знаю почему, но число три мне кажется счастливым. В том плане что оно приносит удачу. На ее руку опустилась рука Фишсона. Металл уже давным-давно нагрелся, не вызывая дискомфорта своим прикосновением. — А мне ты кажешься счастливой. Во всех смыслах, — прошептал голос из динамика. Так нежно, так мягко. После этого они еще долго лежали в объятиях друг друга, не желая разрывать их. Карл первым нарушил тишину: — Интересно, как там Бакстар?.. — протянул он. — Надеюсь, его член действительно отрастет. — Пойду проверю как он, — коротко ответила Аоиха; она заметно напряглась, а ее лицо стало непривычно серьезным. — Уверена? Давай лучше еще полежим, а этим ты займешься завтра. — Это моя работа, — вздохнула синезубка, уже успевшая встать с кровати и накинуть на плечи легкое кимоно. — К тому же я действительно за него волнуюсь. Лучше перебдеть чем недобдеть. *** — Решением районного суда Шин-Токио подсудимый Ривирис Ометави Ба Еками Рао Талафи Онто признан невиновным по делу об убийстве Бакстара Фелтрикса и Эбри Багулф. Заседание окончено. Карл и Бобо давно вышли из зала суда, но в голове последнего все еще громогласным эхом раздавался стук молотка судьи. Его — Роберто, который своими руками убил своего друга и свою девушку — признали невиновным. Он не мог в это поверить. Еще больше он не мог поверить в том что они взяли под стражу Аоиху. Ей еще не был вынесен окончательный приговор, но Карл выложился на полную чтобы ее признали виновной. Она крупно поссорилась с байкерами на прошлых выходных, и, как только ей представился случай, убила Бакстара Фелтрикса, ударив его головой о край раковины, после чего переложила его тело в ванну с горячей водой, где оно и было найдено полицейскими. Эбри Багулф по воле случая стала свидетельницей убийства, так что Ямаде пришлось от нее избавиться, переехав ту на мотоцикле. На теле твиззл не было найдено следов шин — очевидно Момо их стерла; на это указывала мокрая одежда жертвы, а также найденные в кустах неподалеку ведро и тряпка. После этого она позвонила в полицию, а прибывшие на место полицейские арестовали Роберто как главного подозреваемого. Карл вызвался защищать друга как только полиция подтвердила его алиби — в предполагаемое время убийства он находился у озера вместе с Яку, а оказаться в двух местах одновременно он никак не мог. У прочих сотрудников и постояльцев Чайного Домика также было алиби. — И часто все так заканчивается? — словно из пустоты спросил Роб, перебивая Карла, который все это время что-то увлеченно говорил. — Что-что? — переспросил адвокат. — Часто убийца уходит по своим делам, а сажают кого-то вообще левого? — Роберто почти не двигал челюстью и губами когда говорил, а глаза смотрели куда-то в пол. — Как ты это выдерживаешь? Карл на секунду замешкался, будто бы подбирая слова. Очень реалистично. — Я никогда не знаю заранее виновен ли мой клиент, — эту речь он начал готовить еще неделю назад, так что сейчас ему оставалось всего лишь следовать тексту. — Все что мне остается — это верить в него. Я верю тебе, Бобо. Не я говорю, что Аоиха убила Эбри и Бакстара — факты говорят. — Но… — начал предложение Роберто, но сам оборвал себя на полуслове. — Поехали домой. — Конечно! — резво отозвался Фишсон и встал со скамейки. — Наши байки уже тут, на стоянке. Ах да, и еще кое что! Руки его костюма четко и выверено проверяли каждый из его карманов, и только в последнюю очередь проверили нужный, извлекая на свет очки Бакстара. — Они теперь твои. Только не потеряй! После этого он оперативно скрылся за углом, не давая другу даже возможности отказаться. От начала и до конца, от предложения поехать в Шин-Токио на выходные и до передачи очков звёзда Бобо — все это было тщательно спланированной постановкой. Одним выстрелом Фишсон заработал себе столь желанную премию, избавился от Аоихи, насолил Юкате, фактически убрал угрозу быть съеденным (дайте ему еще примерно полтора часа), и все это ценой всего лишь какого-то Бакстара, с которым они знакомы каких-то пару лет. Приемлемая плата за его новую жизнь, без страха и тревоги, без жгучей ненависти, еще и с таким хорошим жалованием. Роберто скончался в аварии на трассе Шин-Токио — Нью-Хьюстон в 14:41.