Стеклянное небо

Петир провёл остаток утра, бродя по дому, радуясь ясной голове и полному животу, и медленно восстанавливая силы, потерянные во время пребывания в плену у людей Болтонов. Санса опять пыталась расспрашивать его, собирается ли он вернуться к месту расположения своей армии, но Петир уклонился от прямого ответа, лишь мимоходом упомянув, что его, вероятно, считают там мёртвым. Во время обеда Леди опять решила сесть рядом с ним, терпеливо ожидая, что он поделится с ней остатками мясного рагу. Санса попыталась было прогнать волчицу, но Петир заверил её, что он совсем не против такой компании. — Она очень умна, — весело отметил он, откладывая немного мяса в тарелку Леди. — Намного умнее, чем ты думаешь. Чувствуя себя более уверенно, чем утром, Петир коснулся рукой волчьего меха и поразился, насколько он мягкий. Леди тем временем продолжала свою маленькую пирушку, не обращая никакого внимания на Петира. — Вот видишь, я же говорила. Тебе нечего бояться. Леди — хорошая девочка, — сказала Санса и положила руку поверх руки Петира, будто направляя её. Так они вдвоём гладили спокойно стоявшую Леди, а Петир улыбался, удивляясь тому, что ему выпала возможность коснуться почти сказочного зверя. В детстве Петир часто мечтал, что когда он вырастет, будет сражаться с драконами и спасать принцесс из лап ужасных чудовищ. Но он даже представить себе не мог, что однажды сумеет приручить другое чудище, угостив его своим обедом. После всей той роскоши, в которой он жил последние несколько лет, Петир находил странным этот обед в скромном фермерском домишке. Все столовые приборы здесь были сделаны из дерева, а не из золота, серебра или хотя бы железа. Однако еда тут обладала особым вкусом, для которого Петир, как бы ни старался, не смог бы подобрать слов, чтобы как следует описать его. Во всём этом месте было нечто странное и притягательное, и это ощущение только усиливалось каждый раз, когда Петир видел очередную очаровательную улыбку одной из хозяек этого дома. Санса. После того, как она приставила к его горлу кинжал, Петир думал, что они никогда не смогут договориться. К счастью, он ошибался. Дни шли за днями, и Петиру становилось всё легче и легче вовлечь Сансу в разговор. Рикон и Арья тоже иногда перекидывались с ним парой слов, но главным его собеседником оставалась Санса. Будучи самой старшей, она отвечала за благополучное ведение всего фермерского хозяйства, и жестокий северный холод только усложнял эту задачу. Петир позволил себе на время оставить мысли о будущем и наслаждаться отдыхом на этом крохотном островке спокойствия. Ему становилось лучше день ото дня и он теперь старался заняться какой-нибудь работой, в основном, когда Сансы не было рядом. Помощи от него было не так много, как могла бы надеяться Санса, но гораздо больше, чем Петир мог бы оказать ещё несколько дней назад. После плена у болтонских солдат Петир чувствовал, как будто что-то умерло внутри него. По сравнению с тем временем дни жизни на ферме ощущались как истинный дар небес. *** Арья сморщила нос. Она больше не могла этого вынести, эти двое стали теперь так… близки между собой. С тех самых пор, как этот чужак стал чувствовать себя лучше… как там его, Петир? Да неважно, как его зовут, важно то, что он теперь буквально не отлипал от Сансы. — Ну, а мне он нравится, — сказал Рикон, когда Арья поделилась с ним своими соображениями. Конечно, Петир ему нравился; на свете, кажется не было такого человека, который мог бы не понравиться её младшему брату. На днях, когда они были на рынке, Арье пришлось чуть ли не силой тащить Рикона домой, иначе он бы так и продолжил стоять у прилавка и флиртовать с дочерью мясника. — У меня насчёт него плохое предчувствие. Он утверждает, что он армейский офицер или что-то в этом роде, я плохо разбираюсь в военных делах. И что не был союзником Болтонов, но это не имеет значения. Он вообще не отсюда. В другое время Арья добавила бы ещё, что именно Старки, а не Болтоны, всегда были истинными правителями Севера, но сейчас это пробудило бы лишь горькие воспоминания. Винтерфелл должен был принадлежать их отцу, а не тому самозваному королю, который недавно, как они узнали, разгромил Болтонов. Арья заплатила бы тысячу золотых драконов за то, чтобы увидеть перерезанное горло Рамси Болтона, но, поскольку это было невозможно, эта новость больше ничем не могла её порадовать. Весёлый смех отвлёк её от миски с овсянкой, которую она неохотно ковыряла ложкой. За окном дурачились Санса и этот Петир, бросая снежки друг в друга. Это было невыносимо. Ещё и Нимерия давно не появлялась и Арья уже начинала волноваться за неё. Волчица сбежала во время утренней охоты пару дней назад, что в целом было для неё обычным делом. В этом отношении Арья с Нимерией были довольно похожи, каждая оберегала своё личное пространство, но раньше Нимерия каждый вечер обязательно возвращалась домой. — Теперь, когда Болтонов вышвырнули из Винтерфелла… — заговорил обедавший вместе с Арьей Рикон. Они только что вернулись из Кабаньего городка, где продавали оленину, добытую на охоте. Город был оживлённей обычного. Даже Голет торговался без особого усердия, почти не пытаясь сбить цену за мясо, которую назвала ему Арья. А она была совсем не в духе со дня исчезновения Нимерии. — …Севером правит некий Бейлиш. Санса и Петир вернулись в дом и тоже сели за стол. Когда Рикон произнёс это, Петир поймал на себе взгляд Сансы, но сделал вид, что ничего не заметил и зачерпнул ещё морковного рагу. Он вспомнил, как вскользь упомянул при Сансе, что на его военной форме был вышит герб Дома Бейлиш, но неприятная тяжесть в животе также напомнила ему, что он не сказал ей тогда всей правды. — Ты слышала, Санса? Болтонов больше нет в Винтерфелле, — широко улыбнувшись, повторил Рикон. — Неважно, кто удерживает сейчас Винтерфелл, мы всё равно не можем вернуться туда. — Но… что если нам съездить и разузнать… — Нет! — воскликнула Санса, резко хлопнув ладонью по столу, и вскочила, не сводя гневного взгляда с младшего брата. — Папа и мама, Робб, Джон, Бран… Все они погибли, разве ты не понимаешь, или, может, хочешь закончить, как они? — Санса… — Арья тоже встала и подошла к Сансе, пытаясь успокоить сестру, но та оттолкнула её прочь. — Мы должны продолжать жить, как раньше. Здесь нам ничего не грозит. — Но разве тебе не хочется перемен? Я вот сыт по горло жизнью в этой ледяной могиле, когда всякий раз, выходя помочиться, рискуешь, что тебя сожрёт медведь, — возразил Рикон, тоже вставая на ноги. — Я собираюсь вступить в королевскую армию и поселиться в Винтерфелле. — Рикон, — предупреждающим тоном произнесла Арья, глядя как её брат и сестра обмениваются колкими взглядами друг с другом. Петир не знал, что ему предпринять, поэтому предпочёл оставаться в стороне. В глубине души ему хотелось поддержать Сансу, но он не был частью этой семьи. Неосторожно вмешавшись в спор, он мог добиться лишь ещё большего раздора между братом и сёстрами. Но Петира поразило, что обычно сдержанный и дружелюбный Рикон, по крайней мере таким он был в эти последние несколько дней, спорит со своей старшей сестрой как упрямый и своевольный подросток. Петиру захотелось накричать на Рикона, сказать ему, как он ошибается, и что он просто глупо пожертвует собственной жизнью, если всерьёз надумает осуществить свои намерения. Но он посчитал, что у него нет на это права. — Почему ты хочешь стать солдатом? — яростный тон Сансы внезапно сменился ледяным. — Скажи мне, во имя чего такого важного ты готов расстаться с собственной жизнью, а? Рикон ничего не ответил, но продолжил вызывающе смотреть на Сансу. Петир заметил за окном настороженные пушистые уши лютоволчицы Леди, внимательно прислушивающейся к происходящему в доме. — Бран умер. Джон, Робб и наша мать пожертвовали собой ради нашего спасения. А ты хочешь отдать свою жизнь за короля, которого ты даже никогда не видел, но при этом считаешь, что он более важен, чем жизнь членов нашей семьи? Рикон наконец опустил глаза. — Санса, это несправедливо… — В мире вообще нет справедливости! У нас есть только мы сами! — выпалив это, Санса схватила свой плащ и выскочила из дому, громко хлопнув дверью. Рикон рухнул на свой стул и замер, обхватив голову руками. — Арья, я… я этого не хотел, я не это имел в виду. Петир уже не обращал внимания на Арью и Рикона. Прихрамывая, он подошёл к входной двери и открыл её, впустив в дом порыв ледяного зимнего ветра. Санса сидела на краю крыльца, закутавшись в меховой плащ. Петир был уверен, что Санса услышала, как он подошёл к ней, но она не повернула головы, когда Петир сел рядом, хотя и не остановила его, когда он обнял её за плечи. — Понимаешь, этого нельзя допустить… — шмыгнула носом Санса, вытирая слёзы, бегущие по её щекам, а затем обернулась к Петиру, — он ещё такой юный, а это слишком опасно. — Я думаю, твои слова произвели на него гораздо большее впечатление, чем ты думаешь, — шепнул ей Петир, стряхивая снежинки с её тёмно-рыжих волос. Санса в ответ покачала головой, и подтянув колени к груди, обхватила их руками. — Прости за эту ссору, ты не должен был этого видеть. — Всё, как в обычной семье. Санса слегка усмехнулась, но когда она заговорила, в её голосе прозвучала горечь. — Я не знаю, какой должна быть обычная семья, но наша определённо не такая. Петир издал глубокий вздох. — У тебя есть настоящая семья и это уже само по себе замечательно. Хотя я не слишком хорошо разбираюсь в подобных вещах, — признался он, неловко почесав в затылке. Он сам не знал, зачем добавил это. Санса с удивлением посмотрела на него, и у Петира перехватило дыхание от взгляда её ярко-голубых глаз. Ему хотелось утонуть в них, чтобы та затаённая боль, которая пряталась глубоко внутри, растворилась без следа, но он не мог позволить себе этого. — Ты сирота? Петир отвёл взгляд, всматриваясь в заснеженный лес. — Да, но я помню своих родителей. Они умерли, когда мне было пять лет. Но у меня нет братьев и сестёр, так что в этом деле я не лучший советчик, — сказал он, пожав плечами. Петир и сам не понимал, как всего несколько слов и пара взглядов подтолкнули его рассказать о своём прошлом, но в тот момент это не имело значения. Наверное, ему просто хотелось утешить Сансу хоть чем-нибудь. Они молча сидели рядом, смотря на снегопад. Через некоторое время Петир осознал, что уже не чувствует пальцы ног и весь дрожит от пронизывающего ветра. Видно, поняв, что Петир не хочет оставлять её здесь одну и пожалев его, Санса распахнула свой плащ, позволив Петиру сесть к ней поближе и укрыться от холода. Петир воспользовался этим приглашением, поблагодарив Сансу, и теперь сидел, чувствуя совсем близко от себя тепло её тела. Они лишь слегка касались друг друга, и ничего больше, но Петир ощутил знакомую дрожь в животе, которая усилилась, когда он взял Сансу за руку своей замёрзшей рукой. Стояла абсолютная тишина, и впервые за долгое время Петир понял, что просто не может упустить эту возможность. Это был шанс на обретение чего-то такого, который, как раньше считал Петир, был давным-давно им утерян.