Вернись навсегда

Гермиона давно так не радовалась субботе. Складывалось впечатление, что все, что она когда-либо делала раньше — это работала, и хотя ей нравилось занимать все время чем-то полезным, сейчас было бы сложно себя заставить работать, ведь все, что она действительно хотела делать, это проводить время с Сириусом. Она поняла, что становится ужасно сентиментальной, и сделала мысленную заметку, что нужно что-то с этим сделать. Но на данный момент она собиралась наслаждаться этим состоянием. Чрезмерный анализ, возможно, и был ее сильной стороной, но она хотела доказать себе, что может воспринимать вещи спокойно, точно так же, как если бы начала встречаться с любым другим «следующим парнем». «Следующий парень» — это, конечно, Сириус. Этому человеку, честно говоря, было наплевать на весь мир. Можно было бы подумать, что, попав в двадцать с небольшим лет в тюрьму, после тридцати оказавшись либо запертым в доме, либо плавающим в забвении, можно было бы стать немного более осторожным, действовать хоть чуть-чуть настороженно. Но Сириус вел себя так, как будто его жизнь была совершенно нормальной, и этого было достаточно, чтобы временами сводить ее с ума. Его полное безразличие, хотя и было достаточно милым, раздражало ее истеричную (по его словам) натуру. Конечно, это не означало, что она могла скрыть свою улыбку, когда он пробирался с ней в душ и показывал ей полную противоположность безразличности. Но теперь Гермиона была полна решимости просто немного пожить, принять все как есть и расслабиться. Конечно, после того, как она поймет, что это за разрывающее чувство и почему связь, казалось, распалась. В конце концов, она была всего лишь человеком, и никто не смог бы расслабиться, не зная точно, что происходит у него внутри. Никто кроме, конечно, вышеупомянутого ее «следующего парня». Гермионе очень, очень не нравилось скрывать что-то от Сириуса. То, как они жили, полностью исключало это. Было невозможно хранить секреты друг от друга, потому что они и так были близки, но также и потому, что они привыкли обсуждать все в подробностях. Конечно, обычно это означало, что Гермиона говорила, а Сириус отвлекал ее, или Сириус говорил, а Гермиона анализировала, пока Сириусу не становилось скучно и он не отвлек ее. Но конкретно эту тему Сириус почему-то не хотел обсуждать с ней. Она хотела знать, что, черт возьми, происходит с этой связью. Она верила, что эта связь была чем-то большим, чем просто связью из-за заклинания, которое она совершила. У Гермионы возникло подозрение, что Арка на самом деле стояла за этой связью, что она ее организовала. Она начинала верить, что Завеса в каком-то роде была разумным существом, со своими желаниями и мотивами. И это заставило ее усомниться в том, чего она от них хочет. Потому что сначала их заставляли заниматься сексом. Принуждение было настолько сильным, что Сириус чуть не умер от него. Так почему же тогда связь рассеялась после этого? Если связь или Завеса получили то, что хотели, то что это было? Что выиграла Арка от их секса? В этом не было никакого смысла. Гермиона потягивала чай и думала о том, что собиралась сделать в обозримом будущем: скрывать что-то от Сириуса. Конечно, при нормальных обстоятельствах она никогда бы не стала действовать у него за спиной, зная о его сомнениях. Или, скорее, идя прямо наперекор его сомнениям. Но она не получала ответов, в которых нуждалась. Поэтому она отправлялась туда, где всегда каким-то образом находила ответы. Гермиона не собиралась лгать, когда сказала Сириусу, что уходит. Избежать правды было бы легче для них обоих, а она так устала выслушивать язвительные замечания в адрес своего бывшего профессора зелий. Так что она избавит Сириуса от беспокойства и просто оставит его в неведении. Она сказала, что собирается повидаться с Джинни. Все получилось достаточно просто — она знала, что Джинни всегда навещала родителей по субботам и выполняла их поручения, так что, если бы Сириус пошел повидаться с Гарри, ее бы там не было. Когда Гермиона аппарировала на территорию Хогвартса, ей потребовалось несколько минут, чтобы насладиться истинным масштабом школы. В этом здании размещались и обучались почти все ведьмы и волшебники Англии. Это было удивительное место, достойное восхищения. Она решила прогуляться, чтобы насладиться территорией замка и в то же время собраться с мыслями. Она была способна выполнять обе эти задачи одновременно, если не сказать больше. Грызущее чувство вины пустило корни в ее животе, и она могла только убеждать себя успокоиться, напомнив себе, что Сириусу, честно говоря, было бы все равно, что ему нужны ответы так же сильно, как и ей, и что она делает им обоим одолжение. То, чего он не знал, никак не могло причинить ему вреда. И действительно, иногда он вел себя как ребенок с этой извечной враждебностью к Снейпу. Защитные чары пропустили ее, и директриса МакГонагалл встретила ее у дверей, широко открыв одну, чтобы Гермиона могла войти. — Мисс Грейнджер, каково же было мое удивление, когда защитные чары сообщили мне о вашем прибытии, — сказала пожилая женщина со своим певучим шотландским акцентом. Она выглядела немного старше и уже чуть менее изможденной. Победа над Волдемортом, конечно, далась ей не легко, но она всегда была очень стойкой. — Директриса, так приятно вас видеть! Вы хорошо выглядите, — сказала Гермиона, улыбаясь. Они вместе шли по коридору, и студенты обратили внимание на повседневную маггловскую одежду Гермионы. — Как и вы, должна сказать. Не хотите ли чаю? У меня скоро встреча, но я могла бы… — О, нет, профессор МакГонагалл, — мягко прервала Гермиона. — Я бы не хотела вас задерживать. На самом деле я пришла повидаться с профессором Снейпом. Директриса немного вздрогнула, хотя и хорошо это скрыла. — Зачем он вам понадобился, Гермиона? Гермиона не видела реальной опасности в том, чтобы рассказать ей правду или, по крайней мере, ее сокращенную и подвергнутую цензуре версию. — Вы слышали о возвращении Сириуса Блэка? — Боже мой, — воскликнула директриса. — Так это правда? Было так много свидетелей, но я просто не могла поверить… — Это чистая правда, — серьезно сообщила ей Гермиона. — Он жив и здоров. — О, Гарри, должно быть, так взволнован. Бедный мальчик, он так много потерял, — глаза Гермионы уловили блеск в глазах ее спутницы, и она почувствовала тот же трепет и сожаление. — Гарри в восторге от возвращения Сириуса. И Сириус так же рад вернуться. Но, как всегда в таких ситуациях, возникли осложнения. Старшая ведьма на мгновение замолчала, прежде чем сказать: — Ничто не дается даром, не так ли? И Северус сможет помочь с этими осложнениями? Гермиона кивнула. Они приближались к подземельям, и холодный воздух обволакивал ее, как в старые времена. — Я действительно надеюсь на это. — Я тоже так думаю, судя по тому, что вы мне рассказали. Ну, сейчас он в своем кабинете, но я подозреваю, что он все равно вас примет. — Я очень надеюсь на это, учитывая, что я появилась так неожиданно. Я знаю, что ему все еще не нравится моя компания, но он действительно гениален. — Я бы не сказала, что ему не нравится твоя компания, Гермиона, — сказала МакГонагалл и подмигнула, что напомнило о ее предшественнике. — На самом деле, он высоко оценивает вас перед своими учениками, в своей типичной двусмысленной манере. Ваши академические достижения висят непреодолимой вершиной над головами каждого слизеринца — я полагаю, с намерением побить ваш рекорд, — но похвала говорит сама за себя. Гермиона спокойно восприняла это. Одобрение ее бывшего, невозможно самого несправедливого профессора значило для нее больше, чем она предполагала. И это, безусловно, облегчало обращение к нему за помощью. — Ну, это неожиданно, — сказала она, стараясь казаться равнодушной. — Что ж, я надеюсь скоро снова увидеть вас, директриса, — они остановились перед дверями в кабинет в подземельях. — Мне бы этого хотелось. Желаю удачи и, пожалуйста, если вы увидите мистера Блэка, скажите ему, чтобы он ждал от меня сову. Мне бы очень хотелось наверстать упущенное. — Я обязательно это сделаю. МакГонагалл ушла, и Гермиона подождала, пока она скроется из виду, прежде чем постучать в дверь. — Войдите, — позвал безошибочно узнаваемый голос. Она так и сделала, увидев Снейпа, как обычно сидящего за своим столом. — Мисс Грейнджер, как и следовало ожидать, — невозмутимо произнес он, слегка приподнимаясь на стуле в знак приветствия. Он указал на стул перед своим столом и сел только после того, как она села. Она выжидающе улыбнулась, ожидая знакомого приветствия. К сожалению, ее ухмылка выдала ее, потому что Снейп нетерпеливо помахал ей рукой. — Чем я могу помочь на этот раз? Гермиона приказала себе не обижаться на откровенную издевку и подчеркнуто усталый тон голоса. Решив, что расстроиться из-за этого пренебрежения можно и в свое свободное время, Гермиона сделала то, что, как она знала, Снейп оценит, и сразу перешла к делу. — Я думаю, что в нашей связи что-то изменилось. Нет, я знаю, что что-то произошло. Но я не совсем уверена, что именно, и… — И это сводит вас с ума, незнание? — точно предположил он. Она самоуничижительно улыбнулась и кивнула. — Расскажите мне, что случилось, и я посмотрю, чем я могу быть полезен, или, что более вероятно, что я могу посоветовать вам сделать, чтобы исправить то, что вы на этот раз сломали. — Ну, Сириус и я сделали то, что вы сказали мне в прошлый раз… — Гермиона посмотрела на него, чтобы убедиться, что он понял, что она имела в виду. По тому как он драматически закатил глаза, она в этому удостоверилась и продолжила: — А потом было довольно ужасное и очень неожиданное чувство разрыва. Мы оба испытали его на себе. Это было больно, но более того, это было очень неправильно. Как будто что-то было не так. И теперь эта связь, похоже… распалась. — Распалась, вы говорите? — тихо спросил Снейп. — Я так думаю. Мы не нуждаемся друг в друге, хотя мы еще не проверяли, насколько это распространяется. Я могу провести целый день на работе, даже не испытывая угрызений совести, и на него это тоже не влияет. Снейп долго молчал, глядя сначала на нее, а затем на стену позади нее. Она не могла сказать, о чем он думает, поэтому терпела тишину. До этой встречи она не осознавала, насколько сильно полагается на него в поисках ответа, который был бы легким и безболезненным. Она точно не знала, на какой результат надеялась, но она достаточно верила в Снейпа, чтобы довериться ему. — Я могу только предположить, что связь была удовлетворена, что ваша жертва была достаточной, и связь больше не нуждается ни в ком из вас. Теперь настала очередь Гермионы молчать. Связь больше ничего не хотела? Но почему она вообще хотело, чтобы они были вместе? — Значит, в этом все и дело? Дело сделано? К чему вся эта драматургия? В чем был смысл? — Я не могу даже догадываться о сложной работе артефакта, более древнего, чем само волшебство. Я могу только предположить, что действующие силы имеют намерения, о которых мы не знаем, — Снейп выглядел немного неуверенным в собственных словах, и Гермиона догадалась, что ему не нравилось находиться в неведенье так же сильно, как и ей. — Ну, я полагаю, что так будет лучше, на самом деле. Быть привязанным к другому человеку на всю жизнь могло быть довольно… трудно, — она старалась не думать обо всех словах, которые хотела использовать вместо «трудно». — Если быть предельно честным, я не вижу причин для того, чтобы связь исчезла. Вы помните главный ингредиент зелья — эссенцию чистой лазури? — когда она кивнула, он продолжил.— Это связующее вещество. Более того это постоянное связующее вещество. Хотя заклинание, которое вы применили, относилось к Темной Магии, я видел подобные связующие заклинания в прошлом. Большинство из них использовались как способ привязать раба к хозяину или армию к лидеру, но, тем не менее, они были привязками. И они никак не могут быть нарушены, кроме как через смерть… или ужасно болезненный и почти невозможный ритуал, который вызывает разрывы в душе и убивает так же часто, как и лечит. — Я привязала Сириуса к себе, как раба? — тихо спросила Гермиона, ошеломленная. — Я так не думаю, хотя, возможно, это была бы хорошая идея, Мерлин знает, этому мужчине нужен ошейник и поводок, — Гермиона махнула рукой, чтобы показать, что на нее не повлиял его злобный комментарий, и чтобы он продолжал. — Я думаю, что ваша связь взаимна по какой-то причине, хотя, признаюсь, я не знаю, в чем может быть эта причина. Гермиона вздохнула. На этот раз она уходит от Снейпа без ответов. Ежедневный пророк Беглец из Азкабана и Оправданный Герой Войны Восстал из мертвых! Статья Тимоти Франкенходжа Данный репортер был польщен и взволнован тем, что получил интервью от печально известного бывшего заключенного Сириуса Блэка и его крестника, ни кого иного, как Гарри Поттера. Блэк хотел воспользоваться каналом связи с людьми, нашей скромной газетой, чтобы объявить о своем возвращении к жизни и обсудить его роль во Второй Волшебной войне. … Блэк утверждает, что почти ничего не знает ни о том, где он был последние пять лет, ни о том, как он вернулся. По его словам, «Я думаю, что не понравился Арке на вкус, поэтому меня выплюнули обратно. Это даже хорошо, потому что пара человек задолжала мне денег, и с процентами, так что все сложилось довольно хорошо». В хорошем настроении и, казалось бы, в восторге от возвращения своего единственного живого родственника, Гарри Поттер был воплощением самообладания. Он потчевал данного репортера историями о возвращении Блэка в общество, которые включали в себя подкрадывание к людям и попытки вызвать сердечные приступы, а также шутливое отрицание существования Блэка, выражавшееся в словах, что люди все выдумывают, а там никого нет. У этих двоих очаровательное взаимопонимание, какими бы озорными они не казались. Совы и послания наводнили наши офисы сообщениями и отчетами об их первом дне на публике, и многие люди были возмущены, а еще больше удивлены выходками нашего героя и его крестного отца. Как я уверен, нашим читателям известно, Сириус Блэк появился на публике почти неделю назад. Причиной этого запоздалого отчета является исследование, которое я провел, чтобы узнать больше об этом явлении. Наиболее интересная вещь, которую я узнал, заключалась в том, что Сириус Блэк на самом деле не первый человек, вернувшийся из-за Завесы. Ведьма по имени Софи Аленски прошла через Завесу пятьсот двадцать два года назад, несчастный случай произошел при транспортировке Арки из ее предыдущего, неизвестного местоположения в нынешний дом в Министерстве. Она пропала почти на семнадцать лет, прежде чем ее вернул муж — Ролфо Аленски. Она не постарела ни на день, как и Сириус Блэк, и тоже ничего не помнила о своих днях за Завесой. Если эти имена кажутся вам знакомыми, то это потому, что через три года после возвращения Софи она и ее муж стали родителями Джозефа Аленского, основателя Общества магической медицины и Целителя более одиннадцати сотен штаммов Волшебных вирусов. Его работа в области медицины излечила бесчисленные болезни, и благодаря ему численность волшебников увеличилась в геометрической прогрессии. Он вел тщательный дневник, и именно благодаря оставшемуся в живых члену семьи Аленски данный репортер смог предоставить такие подробные сведения. Дальнейшие исследования показали, что заклинание, которое было применено для возвращения Софи Аленски и Сириуса Блэка, относилось к Темной магии. Связь между Софи и Ролфо была осуществлена с помощью третьей стороны, их врача и друга семьи доктора Джессопа Маниллы. Доктор Манилла сыграл роль так называемого Связующего, выполняя обряды и заземляя магию. Эта информация выдвигает на первый план множество вопросов. Кто вернул Сириуса Блэка? Зачем ему лгать о том, что он понятия не имел о своем возвращении? Кто был их Связующим? И кому сошла с рук Темная магия прямо под носом у Министерства? Гермиона сложила газету обратно в квадрат, внешнее спокойствие противоречило дрожащим рукам. Мало того, что у кого-то было больше информации, чем у нее, у этого человека было больше информации о ней, чем у нее. Почему Пророку удалось именно сейчас наконец нанять репортера, который действительно мог проводить исследования? Снейп был бы очень недоволен, узнав, что он был Связующим в отношениях, с которыми он абсолютно не хотел иметь ничего общего. Ведь он, наверняка, тот самый Связующий — никто больше ничего не знал о ее исследованиях до тех пор, пока Сириус не вернулся. Но в чем именно заключалась роль Связующего? Как ей узнать, что случилось с Аленски? Сколько времени пройдет, пока ее роль не будет раскрыта и ее не будут судить в Министерстве? И что Сириус собирается сказать обо всем этом? Когда раздался шум со стороны камина, Гермиона заподозрила, что достаточно скоро узнает ответ на свой последний вопрос. — Гермиона, любимая? Ты здесь? — На кухне! — крикнула она, ненавидя себя за дрожь в голосе. Сириус вошел в дверной проем, широко улыбаясь, но при этом пытаясь придать себе невинный вид, как после какой-нибудь шалости. — Ты снова был с Гарри? — догадалась она. Никто другой не мог вызвать такую ухмылку на его лице. — Я действительно был с ним. Я выиграл у этого негодяя почти двадцать галеонов, несмотря на попытки этого маленького засранца жульничать. Гермиона засмеялась, отталкивая от себя Пророк. Она знала, что Сириус в конце концов прочтет это, но ей нужно было несколько минут — возможно, дней — чтобы собраться с мыслями о том, что она хотела сказать. Послышался стук, и Сириус вышел из комнаты, чтобы разобраться с совой, поднявшей шум. Гермиона приготовила чай для них обоих, надеясь, что день больше не принесет раздоров. Пока она не готова разбираться с этим. Когда Сириус вернулся, он небрежно спросил: — Как Джинни? Гарри не знал, что вы двое собираетесь сегодня вместе. — О, — ответила Гермиона не совсем так небрежно. — Это все решилось в последнюю минуту. — И что вы, дамы, делали сегодня? — он налил себе чашку чая, слегка подсластил его и мягко улыбнулся ей. — Ну, ты знаешь. Девчачьи штучки, — тоже наливая чай, Гермиона приказала себе перестать вести себя так виновато и встретиться взглядом с Сириусом. — Я никогда не считал Снейпа человеком, которому нравятся девчачьи штучки. О, Черт. — Снейп? — слабо спросила она, пойманная, но слишком упрямая, чтобы признать это. — МакГонагалл действительно сказала в своем письме, что ты была в Хогвартсе, чтобы увидеть его. Был ли он всей целью твоей поездки или просто одной из остановок? — голос Сириуса был обманчиво спокоен, и Гермионе представился парк трейлеров, слишком идиллический в эпицентре бури. — Послушай, я не сказала тебе, потому что знаю, что он тебе не нравится, и мне не хотелось слушать, как ты говоришь о том, какой он ужасный, — она сразу же заняла оборонительную позицию, в тоже время понимая, что она не очень хорошо справляется с ситуацией. — То, что я чувствую по поводу этого придурка, не имеет значения. Ты не просто не сказала мне, ты солгала. Почему, Гермиона? Зачем лгать, если не происходит чего-то большего, чем ты мне рассказываешь? — Что именно ты хочешь сказать? Я была там только для того, чтобы получить больше информации о связи! — Я говорю, Гермиона, что я думаю, что ты трахаешься со Снейпом. Я говорю, Гермиона, что, по-моему, тебе нужно уйти.