***
Он был на взводе: давление казалось бесконечным, всё вокруг будто сводило с ума. Хотелось кричать долго и продолжительно: До самого заката, до сорванного горла и полной потери способности голосовых связок издавать хоть какие-то звуки. Казалось, Уэйд помог ему сбросить лишний стресс, но неожиданная пуля в спину и появление злого Тони словно придавило его еще сильнее, чем было до этого. Бетонная плита оторвалась с верхушки многоэтажки и упала ему прямо на плечи, придавив к земле и не давая возможности справиться. Питер чувствовал, как под грузом ответственности и чужих ожиданий подгибались колени, а способность дышать просто покидала лёгкие. Он не знал, что так будет, честно, никогда не знал. И поэтому сейчас, лежа на кровати, закутавшись в пуховое одеяло и горько плача, он не чувствовал облегчение. Он хотел заявить о себе, хотел показать себя на весь мир, заставить людей признать его, поверить в него. Но… Это было бессмысленно. Всё казалось бессмысленно. Он сам такой бессмысленный и жалкий. Он мог погибнуть сегодня. Мог получить пулю в спину и никакая реакция не могла бы его спасти, он прямо сейчас мог быть мертв. И это осознание доходило до него слишком долго, заставляя давление бетонной плиты поставить его на колени, чувствуя, как последние силы уходят на то, чтобы выжить самому. А как же люди вокруг? Костюм отмокал в ледяной воде под кроватью. А Питер чувствовал, что не защитил Уэйда даже если он не нуждался в защите. Как он мог спасти беспомощных людей, когда не способен защитить себя? Неужели так теперь будет всегда? Будет ли минута затишья? И какая буря последует после? — Питер? — услышал он тихий стук в дверь и ласковый голос тёти. — Ты в порядке, дорогой? Она осторожно прошла в комнату, присаживаясь на край кровати и поглаживая своего маленького мальчика по голове. — Что случилось, милый? — Я не знаю, — он всхлипывает, — просто всего так много и…. и мне кажется, что я не справляюсь. Почему я не справляюсь? — О, Питер, даже такие сильные люди как ты не могут справляться со всем. Всем нам порой нужен перерыв. — Но как я могу быть сильным, если внутри я такой слабый, Мэй? — слезы льются из глаз, но он уже не замечает их, концентрируясь на голосе тети и на её мягких поглаживаниях по голове. — Ты не слабый, милый, ты просто потерян. Порой все мы потеряны, — тётя ложится рядом с Питером, смотря ему прямо в глаза. — И что же мне делать? — тихий шёпот. — Продолжать идти дальше, становиться лучше и лучше, чем кто-либо из нас мог бы представить. — И как это поможет? — Однажды ты обернёшься назад и поймешь, что ты всегда был самым сильным, просто этой силы не хватало, чтобы это понять. — Звучит здорово, — слегка усмехается Питер, вытирая руками лицо. — И главное помни, что с большой силой приходит и большая ответственность. — Ты лучшая. — Тогда иди сюда, — она открывает руки для объятий и закутывает своего мальчика в тесные тиски, засыпая рядом с ним, даря тепло и надежду.***
Питер просыпается как никогда бодрым. Сегодня они с тётей не идут ни на работу, ни в школу, полностью прогуляв все свои важные планы и договоренности. За всю свою жизнь у Питера такое произошло впервые. Он, конечно, и раньше порой не посещал школу, но это было из-за болезни или статусной олимпиады. Сейчас же тётя просто позвонила своей близкой подруге, из-за которой Питер частенько оставался без завтрака, и выбила ему слегка незаконную справку о плохом самочувствии на этот день. Утром тётя Мэй готовит свои суперские блинчики на жирном молоке, которые они едят с разными видами домашнего варенья и запивают крепким чёрным чаем, обсуждая последние новости и личные успехи каждого из них. Питер решает аккуратно опустить подробности последствий укуса паука, как и его наличие. Днем они валяются около телевизора, смотря глупые передачи и бросаясь попкорном, приготовленным в микроволновке. Громкий смех звучит сегодня, как никогда громко и внутренняя пружина, затянутая каждым днём напряжения и усталости, наконец расправляется, позволяя сделать свободный вдох, расслабляя плечи. Уроки кажутся не такими страшными, когда рядом тётя рассказывает про свою молодость, отпуская глупые шутки и вставляя поучительные истории, делая выводы и акцентируя внимание на важности морали и человечности, даже если жестокость кажется более простым способом разрешения проблем. — Так, значит, умение махать кулаками неважно? — Нет, Питер, я говорю о том, что проблемы нужно пытаться решать словами и головой. Но если на тебя нападут, то нужно уметь постоять за себя. Знаешь, твой дядя однажды спас меня от бандитов в подворотне. Они хотели украсть у меня сумочку со всей моей зарплатой и брендовой, дорогой тушью. О, как красиво он оставил одному из них фингал на пол лица. И поверь мне, разговорами он бы не смог ничего решить, — на лице тёти играла улыбка, в том время как в глазах затаилась печаль. Грусть о воспоминаниях и прошлом, которого уже не вернуть. Можно только помнить. Он уверен, что в его глазах сейчас тоже самое. — Дядя Бен умел драться? — легко усмехается Питер. — О, в молодости он всегда занимался спортом, тренировался для самообороны. Это потом, когда он постарел, он решил больше кушать пончиков и меньше двигаться. Купил машину, занялся готовкой, но душой всегда был тем самым восемнадцатилетним подростком, — делится своей самой теплой улыбкой Мэй. — Мне его не хватает, — лепечет Питер. — Мне тоже, дорогой. О, он бы научил тебя всяким приёмам, — она игриво машет кулаками, имитируя удары. — Тебе бы пригодилось. — Ты думаешь я не умею драться? — приподнимает бровь Питер. — Я думаю, что даже самому хмурому профессионалу иногда нужен взгляд со стороны. — Хм, ты права, — кивает Питер, решая подумать об этом немного позже. — Я всегда права, милый, пора бы уже это понять, — обнимает она его за плечи, притягивая ближе к себе в крепкие объятья.***
Питер сидит на краю крыши, махая ногами в воздухе и любуясь яркими ночными огнями, что отдаленно напоминают звезды. Он знает, что Дэдпул давно уже его заметил и теперь прячется в тени на противоположном краю крыши. У Питера все так же молчит паучье чутье, но он, кажется, выработал своё собственное Дэдчутье. И оно, пусть порой и сбоит, всё же работает. — Ладно, Уэйд, выходи, я знаю, что ты там, — кричит Питер в воздух, подзывая мужчину к себе. — Тут никого нет! — Белый с жёлтым тебя сдали, выходи. — Ах вы, паршивцы, я так и знал, что вам нельзя доверять! — выходит мужчина из своего укрытия, громко споря с голосами в голове. Серьезно, к этому оказалось очень просто привыкнуть. — Почему ты сидел там? — не понимает Питер. — Белый сказал, что ты можешь нам врезать из-за нашего прошлого раза. Питер приподнимает бровь, ожидая более правдоподобного продолжения. — Ну я сказал ему, что не против удара такой милашки, почему бы не дать тебе поразвлечься. Но Жёлтый сказал, что потом ты уйдешь, а он не насмотрелся. — Жёлтый? — Да. — Уверен? — Ну может быть и я тоже, совсем немного, — сдувается мужчина. — Ладно, не важно, мне нужна твоя помощь, — сдаёт Питер то, зачем позвал Уэйда первоначально. — Помощь? Тебе понравилось кого-то бить, хочешь еще? — радостно подпрыгивает парень. — Ну почти. Я хочу научиться всяким полезным приёмам, чтобы лучше кого-то бить, говоря твоим языком. — Вау, Спайди! — крепко сжимают его в объятьях мускулистые, латексные руки. — Мы будет самыми лучшими друзьями-напарниками. — Мы не друзья! — Жёлтый, мы не будет учить его взрывать дома, хотя… — Нет, Дэдпул!***
Утро встречает его ярким солнцем и желанием жить. После разговора с Уэйдом они решили, что займутся упражнениями по боевой подготовке с новой недели. Питер ушел на дальнейший патруль, пролетая над крышами, купаясь в ночной прохладе и шуме жизни города. Чувствуя, что вернулся домой. Тётя приготовила для него не только вкуснейший завтрак из тостов с рыбой, но и собрала с собой ланч, что делала лишь в моменты особенного вдохновения. Питер лишь вздохнул, понимая как рано она для этого проснулась, и, поцеловал Мэй в щеку, делая внутреннюю пометку о том, чтобы приготовить сегодня вечером ужин. Он мог бы спросить какой-нибудь рецепт у Эм Джей. Она часто приносила себе на обед причудливые блюда собственного приготовления, не желая есть тот пригоревший ужас, что подают обычно в столовой. Поход в школу, кажется, был проще, чем за все это время. Он встречает Гарри у самого входа в школу, получая удар в плечо и еще одно объятье. Кажется, за два дня он получил объятий больше чем за несколько месяцев. — Ты где был? Мне Отто все мозги проел. Тебе лучше не знать каков он в пассивной агрессии. — Всё так плохо? — О, нет, все гораздо хуже, поверь мне. — Хорошо, что сегодня у нас нет занятий с ним, пусть остынет. — Я бы на твоем месте к нему зашёл и отдал задания, ну, по крайней мере, если хочешь дожить до выпуска. — Хорошо, я сделаю это, — внутренне собирается Питер. — Но сначала ты расскажешь мне почему вчера я отбивался от фанаток своего отца в одиночестве. — Ладно, Гарри, — смеется Питер, рассказывая историю о вчерашнем дне, шагая в нужный им кабинет.***
Судьба отвергнутого гения никогда не была простой. Все вокруг вечно хотят спрятать его амбиции, запихнуть его куда подальше, будто он какая-то назойливая муха, которую можно запрятать в банку с едой и ждать, что та не будет биться в стенки, желая выбраться. Он не был мухой, он был гораздо круче мухи, он был пауком-птицеедом из мира насекомых. Он заставит весь мир понять как он важен. Отто Октавиус — будущий гений, который перевернёт мир технологий. Вы вообще видели прототип его щупалец, работающих прямо от мозга? Это гораздо лучше всех известных протезов. И он добьётся его повсеместного использования, потому что это действительно сможет облегчить жизнь множеству людей. Но этим глупым людям вечно все не так. Никто не захотел спонсировать его проект, все хотят вечные двигатели и машинки, идеально стригущие газон, это же гораздо важнее! Но ничего. На каждые пары сотен таких глупцов должен быть хотя бы один адекватный человек. И если уж ему пришлось стать таковым, то он с честью примет эту участь. Но сейчас он сидит в одной из очередных школ, выращивающих детей местных банкиров и дипломатов. Всё его рабочее место занимают сотни бумаг, а на красных ручках он скоро разориться, потому что, кажется, в этой школе все такие глупцы, не способные нормально выполнять работы, которые должны соответствовать их умственным способностям в таком возрасте. В дверь стучат и она слегка приоткрывается, в кабинет протискивает кучерявая макушка. — Питер Паркер, рад видеть тебя, хотя я надеялся, что эта встреча произойдет раньше. — У меня не было возможности зайти к вам вчера из-за моего отсутствия, — говорит парень, начиная нервировать его еще больше. — И почему же? — Плохое самочувствие, — пожимает тот плечами, когда в его глазах можно прочитать явную ложь. — Да? А мне показалось, что ты просто струсил и решил отстрочить момент нашей встречи. — Нет! — с яростью в голосе восклицает парень. — Да, и задания ты, конечно же, сделал? — Да, вот они, — протягивает Питер бумаги, которые Отто тут же отправляет в мусор. — Поздно! — Эй, я убил на это почти все свободное время. — Я сказал тебе принести их вчера, сегодня они меня уже не интересуют, — резюмирует Отто, жестом отправляя парня обратно. — Встретимся на уроке. — Мудак, — шепчет Питер покидая класс. Видимо ввязываться в такое обязанность супергероя!