кошмар.

канги – много проблем 0:37 ━❍──────── 2:44 ↻ ⊲ II ⊳ ↺ */～♡ « – how do you explain it? “...I love you too much to interfere in my problems.» ♡~/* [частичка последнего будущего (бонтен) ] неприятный сквозняк проходится по ногам. комната освещена яркими лампами, что столь фальшиво заменяли солнце, что становилось обидно. каждый миллиметр этого помещения пропитан льстиво-приятным запахом очередного дорогого одеколона. ещё одно нажатие на баночку – финальная порция едкого, но лёгкого аромата крошится на серую рубашку. сейшу ещё раз принюхивается, заметно морщась и поспешно откладывая одеколон на тумбочку. – неужели, он неприятно пахнет? или ты переборщил, инупи? – непривычно спокойный голос хаджиме даже при своей мягкости врезается в спину блондина. бледные руки тянутся к его воротнику, небрежно сжимая и приближая его к себе. инуи почти не реагирует, подставив руку на подлокотник кресла, на коем сидел коко, чтобы не свалиться на него, сейшу, казалось, даже не удивлен такому поведению. голубые глаза меркнут, застыв на лице друга. если его всё ещё можно было так назвать. коконой приближает лицо к чужому плечу, без промедления вдыхая аромат одеколона. единственное, что не даёт молчанию так напрягать – шум вентилятора в другом конце комнаты. блондин ослабляет хватку, устало чуть склонив голову вниз, прикрывая черные глаза. – но ведь, все в порядке. что тебе не понравилось? говори что думаешь. наконец, хаджиме отпускает помятый воротник, тут же переводя руку на лицо, словно разглаживая бровь. этого не видно, но лицо ничего хорошего не выражало. сейшу еле слышно вздыхает. белые ресницы опускаются, словно он сдался что-то объяснять коконою. – не в одеколоне дело. ты думаешь совсем не о том. проблема в ценности подарков, коко... это был пик. черноглазый вздрагивает, побледнев лицом. сейшу не успевает опомниться, переварить то, что случилось дальше. уже через мгновение его плечи плотно прижимают к дивану чужие руки, столь тонкие и хлипкие на вид, что, казалось, не имеют такой силы. ногу прижимает острое колено, а голова заслоняет даже такой яркий свет. коконой словно выжидающе смотрит в чистые голубые глаза, не отрываясь. но инуи по прежнему ничего не предпринимал, почти не шевелясь даже в таком неудобном положении. губы хаджиме несколько раз приоткрываются, будто в попытках сказать что-то, но постоянно молчит. и лучше бы мочал дальше, ведь тон голоса был настолько отличным от его, что сейшу пробила незаметная, некомфортная дрожь. – ты не понимаешь. я могу купить тебе все, о чем ты попросишь. ты можешь буквально утонуть в деньгах, что я готов тратить на тебя, позволить купить даже самую дорогую бесполезную побрякушку. это ли не ценные подарки? инупи? – как ты ещё не понял... – фраза обрывается довольно небрежным касанием чужих губ. коко не слишком нежничает, сперва вжимаясь, а затем и покусывая до боли. все длилось не более двадцати секунд, но показались мучительной пыткой с долей настоящего наслаждения. блондин также быстро отшатывается от инуи, как и действует. по привычке поправляет часы на руках, не глядя в его сторону. поворачивается к нему спиной, неспешно покидая комнату. – я надеюсь, ты поймёшь всю ценность нашей связи, инупи. хаджиме хлопает дверью за собой, и только тогда сейшу выдыхает полной грудью, растекаясь по дивану. молча, устало бросает взгляд на потолок, зацепившись за камеру. молча играет с той в гляделки, пока не безнадежно, отчаявшись хмыкает. – инупи, да... это взаправду самое глупое и болезненное прозвище.