Сплошной Ауй

Утро первого дня второго семестра. За девять дней каникул Антон привык пробуждаться ближе к обеду, и совсем разучился просыпаться в 7 утра, поэтому сейчас, уже в четвертый раз выключив будильник, он с огромными усилиями продрал глаза и сел на кровать. На удивление, Выграновского в своей кровати не было, что для него совершенно не характерно. Его обычно ни танком, ни орущим из колонок роком, ни звуком работающей дрели и прочими способами практически не разбудишь. Не успел Шастун задаться вопросом, куда это его лучший друг смотался ни свет ни заря, как тот вошёл в комнату с подносом, на котором был… завтрак?! — Эд, завтрак в постель – это, конечно, круто, но если ты так захотел ко мне подкатить, то предупреждаю, ты не в моем вкусе, слишком худощав и плосковат, — еле сдерживая смех, произнёс Шастун. — Ой, пошёл ты нахер, не достоин ты ещё завтраков в постель, — ответил ему Эд, — не, ну если сделаешь минет, то, может, я и подумаю! — парень перенял игривый настрой соседа и забавно поиграл бровями. В него тут же полетела подушка Антона. — Ты, блять, что творишь, уроню же, и будем голодать! — возмущению Выграновского не было предела. Ну серьезно, так нелепо лишиться завтрака еще надо постараться. — А ты шути меньше, Петросян недоделанный, — пытаясь встать с кровати, все еще сиплым ото сна голосом пробормотал Шастун. — Ты ограбил чью-то семью, и какие-то дети остались сегодня без завтрака? — Не, почему сразу ограбил семью? Ресторан, — чересчур серьезно произнёс Эд и все же поставил поднос с едой на стол в углу комнаты. Глаза Шастуна округлились, ведь зная Эда… — Да расслабься, я шучу. Девчонки из блока напротив приготовили в честь начала второго семестра, — парень все-таки не выдерживает и начинает смеяться. — А ты чего так рано встал? — все ещё удивляясь этому, спросил Антошка. — Да я сам как-то не понял, проснулся, ну и не уснул, — Эд пожал плечами, садясь на стул. — Ну и твои проблемы, есть хочу ужасно! — Шастун уже направился в ванную, чтобы привести себя в порядок. — Давай быстрее, принцесса, а то остынет, — крикнул вдогонку Выграновский, поднимаясь со своего места и направляясь к чайнику, чтобы налить в него воды. — Чудовище мое, я постараюсь быть таким же быстрым, как ты в постели, — все что успел ответить Шастун, тут же закрываясь в ванной, зная, что в него что-то может прилететь (и ладно бы, если это будет подушка или тапок, однажды в него так чуть не кинули вазу, невесть откуда взявшуюся у них в комнате). Кулинарные творения девчонок были безумно вкусны, и подтверждает это тот факт, что Шастун с Выграновским чуть ли не подрались за последний, а значит и самый желанный, вафель. Победил Эд, но, по мнению Антона, тому просто повезло, что он отвлёкся на громко зазвонивший телефон. А звонила, кстати, Катя Добрачева — девушка Антона. — Шастун, скажи, что ты уже вышел, а не угараешь с Выграновским, — строго проговорила Катя в трубку. —Ну… почти, — все, что смог выдавить из себя Антон, параллельно натягивая джинсы, естественно, путаясь в штанинах. — Если через 10 минут не увижу тебя у входа в универ, я тебя убью! — Бегу, зай! — только и успел ответить парень перед тем как девушка бросила трубку. Ржущий, и слегка похрюкивающий Эд (а Шаст всегда знал, что тот свинтус) всё аппетитно поедал последний вафель. — Ешь, пока можешь, — ухмыляясь, произнес Антон и направился к двери, надевая по пути куртку и шапку. — Ой боюсь, боюсь, — произнес парень с татуировками перед тем как дверь за Шастуном закрылась. Понимая, что Катя не шутила, что убьет, Шастун нёсся по общежитию, едва ли не сбив человек пять по пути и крича: «Извинитепростите». Бежал он и по улице. Люди, которые просто проходили мимо, шарахались в разные стороны от несущегося жирафа. Добежав, парень оперся о ближайший столб, пытаясь отдышаться, ибо по ощущениям он был готов выплюнуть свои легкие- так они горели. — 8 минут 53 секунды, уложился, молодец! — Катя злорадно улыбнулась, подходя поближе к только что прибывшему. — Я, кажись, сейчас умру прямо тут, — единственное, что смог просипеть до сих пор не отдышавшийся Шастун. — Да ладно тебе, давай быстрее, мы так опоздаем, я жду тебя уже столько времени. — Хей, мы не виделись больше недели, а ты меня даже не обнимешь? — выпячивая губу, жалобно произнес Антон. — Ну как тебя можно не обнять? — девушка все же смягчается и обнимает своего парня, оставляя мимолетный поцелуй на его обветренных губах. — И все? А где же «Антоша, я очень по тебе скучала»? — Шастун наигранно удивляется и пытается спародировать девичий голос. — Скучала, скучала я по тебе, — не выпуская из объятий произнесла Катя, — все остальное после пар, Тош. Она мило улыбнулась, снова поцеловав парня, но в этот раз в кончик покрасневшего носа. — И напомни мне подарить тебе гигиеничку. — Лаааадно, пошли уже, — протянул Антон, направляясь в сторону входа в институт, держа за руку Катю. — А твои женские приблуды мне вовсе не нужны!

***

Первые две пары проходят спокойно. Настолько спокойно, что Шастун, кажется, задремал, но толчки в бок от главного шутника всея Руси, мистера Выграновского, продолжались, что заставило Антона разлепить глаза. —Че тебе надо, удот? — шёпотом спросил сонный парень. — Открывай глаза, Спящая Красавица, — протянул Эд, тихо посмеиваясь с моськи друга. — Одни принцессы, никакой оригинальности, бро. — Ага, делать мне больше нечего, как придумывать для тебя новые прозвища. — Ты меня нахуй будил-то? — Ааа, так у второй группы была пара с новым преподом. Арсением Сергеевичем звать. — И че говорят? — Шастуну не то чтобы интересно, ведь парта выглядит в данный момент явно привлекательнее, но его друг точно не отстанет, поэтому придется отвечать. — Говорят, строгий, но вроде на одной волне со студентами, доебываться любит, а ещё он горячий, пиздец какой, — чуть ли не пуская слюни, тянет Выграновский. — Это тебе кто написал? — Сабуров. — Нурлан сказал, что он горячий?! — округляя глаза, спрашивает Антон. — А, не, это девочки из той группы пишут. А ещё говорят, что жопа у него ахуенная, — Эд уже явно представляет перед глазами подкачанный филей. — Смотри не потеки от одного его вида. — Я от описания уже потек, — отвечает татуированный парень. — О, Щербаков пишет, что шутки у него, как у меня, и сарказма много. — Бляяяя, — расстраиваясь, произносит Антон. — Ты чего? — Скучно с ним будет. Шутить он, походу, не умеет, — ну не только же Выграновскому шутить свои шуточки, Шаст, между прочим, тоже не промах. Тут же в его плечо летит кулак Эда, не сильно ударяя его. Следующей парой у них была культура речи, которую вёл несравненный Павел Алексеевич — преподаватель, чьи пары, наверное, никто не прогуливал. Он общался со всеми, как с друзьями, пары его проходили настолько интересно, что никто никогда не следил за временем. И сейчас Антон с Димой Позовым — его одногруппником и хорошим другом, обходили третий этаж уже раз шестой в попытках найти нужный им кабинет. — Да кто ж просил его кабинет менять? — произнес изрядно задолбавшийся Шастун. После еще пятиминутного блуждания по этажу, они все-таки находят их аудиторию. Открывая дверь, Шастун сразу же произносит: — Павел Алексеевич, в какую жопу вы забрались, вас не найти. — О, Шастун, голубчик мой, твой типографический кретинизм лечить надо, остальные же нашли без проблем, — улыбаясь, произносит Воля. — Так я не один, вон, я с Позом, — Антон рукой указывает куда-то себе за спину, где виднеется невысокий паренек в странной серой футболке и очках. — А кретинизм твой заразен просто, вот Дима и потерялся с тобой. — В этом нет ничего смешного, между прочим! А если я в следующий раз так и не найду, куда идти, и останусь один одинешенек умирать от голода в этих коридорах? — Шастун театрально приложил руку к голове. — Перестань драматизировать, балбес, — мягко журит его Павел Алексеевич, — иди садись уже быстрее. Парни проходят и садятся на свободные места рядом с Эдом. — Ну что, рассказывайте, как вы каникулы-то провели? — спрашивает преподаватель. В помещение начинается шум, но он быстро успокаивается и, наконец, можно понять, кто что говорит. Послушав рассказы всех студентов, Павел рассказывает про своё времяпрепровождение, которое оказывается обычным «Отметили в кругу семьи, съездили к родителям, нечаянно подожгли ёлку», да и все. Обсудив тему каникул, они плавно перешли на другие. Во время какой-то из обычной дискуссии с задних рядов слышится вопрос: — Павел Алексеевич, а вы знаете Арсения Сергеевича Попова? — спросила тихоня Аня Хилькевич. — А почему он вас интересует? — удивляясь, задаёт вопрос Воля. — Он у нас теперь «теорию государства и права» и «правовую аналитику» ведёт, — отвечает девушка. — Аааа, ну мужик он хороший, требовательный, объясняет он свой материал отлично, поэтому и спрашивать вас будет, мама не горюй, — Павел Алексеевич улыбается, явно вспоминая какие-то случаи, связанные с этим человеком, — а, и сарказм из него так и прет. В общем, отличный он. Когда у вас с ним пара первая? — задаёт вопрос преподаватель. —Завтра, — выкрикивает кто-то. — Ну и отлично, узнаете о нем всё сами завтра, а пока начнём наше занятие, — произносит Воля и начинает пару. А заинтересованные студенты уже ждут завтрашний день. Отсидев последнюю пару, Эд предлагает компании из Димы, Кати, Антона и его самого собраться у них и выпить пива. Шастун было уже соглашается, как получает легкий удар локтем по боку от Кати, которая явно намекает, что ее, похоже, очень забывчивый парень обещал провести время с ней. Отказавшись, парочка уходит гулять. Дима, ссылаясь на занятость, тоже прощается и бежит в другую сторону, по пути набирая кому-то. А Выграновский планы менять не намерен, раз решил выпить пива — он его выпьет, один, но выпьет (и нет, он не алкаш, а самодостаточная личность). Шастун ввалился в комнату, когда общага близилась к закрытию. Эда он увидел сидящим на кровати, и по всей видимости, смотрящим фильм. Завалившись на кровать к Выграновскому, Антон резко вытащил один наушник, заявив, что будет смотреть фильм с ним. И всем абсолютно пофиг, что Аватара он видел, как минимум, раз шесть. Уже лёжа у себя, Шастун вспомнил о новом преподавателе и задумался, настолько ли тот красив, как говорил Эд. Но гадать было бессмысленно, скоро он сам все увидит, поэтому он забил на это, и найдя удобную позу, а именно полубоком на животе, согнув коленку и подтянув одеяло под голову, провалился в сон.