Звезды в глазах

Чимин заходит в студию. Юнги сидит в большом черном кожаном кресле, перед ним огромная аппаратура звукозаписи с сотней кнопок. Мин в больших наушниках, приглушенно звучит музыка. Он хмурит брови и медленно регулирует эквалайзер на микшерном пульте. Пак подходит сзади, обнимает его за шею, рука Юнги застывает. Чимин чуть отодвигает один наушник и шепчет: — Я соскучился, Юнги-я. Поехали домой, мы три дня не виделись. Мин усмехается, не поворачивая головы и смотря на пульт. — Полчаса, сладкий. Я должен доделать дорожку. Чимин вздыхает и отходит от него, наушник возвращается на место. Оторвать Юнги от записи — это что-то невозможное. Пак кидает свою сумку на небольшой двухместный диван из такой же черной кожи, как и кресло, и садится. Студия довольно просторная, но большую часть занимает пульт почти во всю противоположную стену. Сразу сбоку от него дверь в кабинет записи, в котором через стекло видно оборудование и микрофон. Стены стального цвета, свет приглушен, ярко мигают лампочки на пульте. Уже поздний вечер, в агентстве почти никого не осталось, кроме уборщиков и охраны. Чимин час пробыл в спортзале, потому что ждал Юнги. Но, видимо, придется подождать еще. Мин поджал губы и прикрыл глаза, сосредоточившись на музыке, которая звучит в наушниках. Он чуть вздрагивает, когда на его руку что-то падает. Открывает глаза и видит черный материал, который лежит на пульте. Берет его в руки и разворачивает. Не может сдержать усмешки, когда видит черные боксеры, и медленно поворачивается на кресле, стягивая наушники вниз и оставляя их на шее. Чимин, полностью обнаженный, сидит посередине диванчика, закинув ногу на ногу. Рядом с ним на черной коже блестит серебристый квадратик и небольшой тюбик смазки. Он хитро улыбается и стучит пальцами по обнаженному бедру. Юнги рассматривает его тело, любуется изгибами и снова смотрит в нахальные карие глаза. — Так не терпится? — хрипло спрашивает Мин. — Ну, если ты против, то пожалуй, мне лучше поехать домой, — тихо отвечает Пак, склонив голову к плечу. Юнги облизывает губы и снимает наушники с шеи. Встает с кресла, подходит к Чимину и опускается на колени, Пак приглашающее раздвигает ноги, улыбается шире. Ладони скользят от колен до бедер по внутренней стороне, пальцы чуть сжимаются, а Юнги прижимается вплотную и сразу целует, медленно и легко. — Я никогда не откажусь, сладкий, — шепчет он в чужие губы. — Я тоже скучал. Когда футболка Мина улетает на пол, Пак прижимается к обнаженной коже и двигается на край дивана. Обнимает крепко за плечи, скользкие пальцы размазывают смазку по входу. Он шире раздвигает бедра и замирает, когда один палец легко скользит внутрь по костяшки. — Ты где до этого был, сладкий? Губы оставляют мелкие засосы на ключицах, пока один палец гладит изнутри, чуть нажимает. — В спортзале, а потом в душе, — выдыхает Чимин. — Все ясно, — усмехается Мин. Они целуются быстрее и глубже, когда два пальца скользят внутрь, растягивают, Пак мычит и сжимает в руке рыжие волосы на затылке. — Быстрее, Юнги… — Не торопись. — Я специально готовился, давай еще. Движения руки становятся быстрее, больше нажима, Мин облизывается, когда Чимин целует его шею и стонет тихо. Пак дрожащими от возбуждения руками расстегивает ремень и джинсы Юнги, чуть приспускает, одной рукой вытаскивая полностью возбужденный член Мина из белья. Сжимает ладонь и начинает двигать рукой в такт движениям пальцев в нем. — Три? — хрипит Мин. — Давай. Когда Юнги вытаскивает пальцы, закончив растяжку, Пак сам открывает презерватив и раскатывает его по стоящему члену Мина. Добавляет смазки, поднимает голову, смотрит в темные глаза и часто дышит. Юнги за бедра тянет его на себя на самый край и раздвигает упругие ягодицы в стороны. Горячая головка прикасается к сфинктеру, Чимин целует быстро, затем сжимает двумя руками чужую шею, когда член начинает медленно входить в него. Мин шипит в унисон со стоном Чимина, который сам навстречу чуть подается, чтобы он заполнил его по основание. Пак выдыхает, ощущая горячие ладони на своей спине и пояснице, Юнги его ближе прижимает, шепчет в ухо: — Все хорошо? — Да. Поцелуй, потом еще и еще, движения бедер в одном ритме, уже быстром и резком. Пак откинулся на спину, руками цепляясь за черную кожу, которая скрипит под его ногтями. Мин обхватил его бедра и двигается, толчок за толчком выбивая томные стоны из своего парня. — Чеерт, ммм, Юнги… Чимин дрожит от попадания по простате, Мин ускоряется, до боли сжимая мягкие бедра. Смотрит на прекрасное тело, рельеф которого в приглушенном свете выглядит еще соблазнительнее. Он наклоняется вниз, снова целует, не прекращая резких движений, входит до упора, сам шипит в чужие губы. Скучал, сам дико скучал, так быстро привык к тому, что они провели те выходные после свидания вместе. Пак лодыжками оплетает его бедра, нажимает, словно хочет еще ближе, еще глубже. Юнги разрывает поцелуй и шепчет хрипло: — Ты не представляешь, сколько я раз мысленно тебя поимел на этом диване. Пак хочет рассмеяться, но плотное трение внутри и стимуляция простаты срывают с губ только мычание и приглушенные стоны. Мин снова выпрямляется, двигается, вбивается в желанное тело, скрипит зубами, когда его член сильнее сжимают внутри, и Чимин начинает дышать быстрее, стонать громче, приближаясь к оргазму. У Пака напрягаются бедра, на пах давит, и он кончает, закрывая глаза и ладонью себе рот. Стон переходит в громкое мычание, он принимает в себя быстрые толчки, все тело расслабляется в удовольствии. Пак приоткрывает глаза и смотрит на Юнги, который закусил нижнюю губу и смотрит на него тяжелым взглядом, рыжие пряди облепили лоб. Чимин лениво растягивает губы в улыбке, когда Мин в последний раз резко входит в него и застывает, откинув голову назад. Шея напряжена, руки сжимают бедра Пака, он мычит сквозь зубы, пока кончает в презерватив глубоко внутри. Юнги медленно выходит, придерживая презерватив, и смотрит расслабленным взглядом на довольного Чимина перед собой. — А теперь можешь продолжать работать, — шепчет Пак и облизывает припухшие от поцелуев губы. — Я обязательно продолжу, — кивает Юнги, стягивая латекс с опадающего члена. — Только на кровати в своей квартире. Поехали домой, сладкий. _______________________ Мэй заходит в квартиру, кидает рюкзачок на пол и снимает кроссовки. Поправляет черные волосы и идет в сторону гостиной. — Чонгук-и, я до… ма… Ее брат сидит на бедрах какого-то парня и спиной полностью его закрывает. Видны только широко расставленные длинные ноги и крепкие руки, которые сжимают ягодицы Чона. Парочка застывает, услышав ее голос и прерывает поцелуй. Чонгук выпрямился в спине, видно, что он напряжен. Мэй хмыкает и с усмешкой говорит: — Ты бы хоть предупредил меня, Чонгук-и. Я бы у Моники осталась, не мешала вам. Тэхён выглядывает из-за спины Чона, на его зацелованных губах легкая улыбка. Он видит, как расширяются глаза девушки, а рот открывается сам по себе, и улыбается еще шире. — Ничего страшного, Мэй. Мы сможем продолжить потом. Чонгук прикрыл глаза и закусил губу. Блять, что сейчас начнется… Мэй не могла моргнуть, потому что думала, что у нее зрительные галлюцинации. Это сейчас Ким Тэхён сидит на их старом диване и по-хозяйски мнет задницу ее старшего брата? Она начинает дышать громче, открывает шире рот и выдыхает: — Ты… — девушка поднимает руку и пальцем указывает на Кима. — Ты… Это… Это… — Мэй, тихо. Спокойно. Чонгук оборачивается и видит полностью растерянную сестру. Она трясет рукой, указывая на ухмыляющегося Тэхёна и открывает-закрывает рот. Это была идея Кима наконец познакомиться с Мэй, потому что если они собираются ехать к нему на концерт, то это неизбежно. К тому же, зачем скрывать, если у них вроде все серьезно. — Ты трахаешься с Ким Тэхёном?! — чуть ли не визжит девушка. Чонгук закрывает глаза и качает головой, а Ким громко смеется. — Отличный вывод, малышка, — с улыбкой говорит Тэхён. — Ты такая наблюдательная. — Мы не… — Ты почему мне не сказал?! — не понижая голоса продолжила сестра. — Тогда тоже он был, да? Ты меня обманул? К нему постоянно уезжаешь, а я ничего не знаю? Блять, все охренеют. Моника с ума сойдет… Ким перестает улыбаться и твердо смотрит на девушку, чувствует, как Чонгук напрягся в его руках и начал медленно подниматься с его бедер, но Ким притянул его обратно и сжал пальцы. — Нет, Мэй, — спокойно говорит Тэхён, — никто не охренеет, потому что ты никому не скажешь. Ты же не глупая девочка и должна понимать, что об этом никто не должен знать. — Но… — Ты подумала о последствиях? — прищурил глаза Ким. — Хочешь прославиться и чтобы твоего брата обсуждали мои фанаты и пресса? Лезли в вашу жизнь? — Но Моника никому не скажет… — Ты уверена? — дернул бровью Тэхён. — Я вот нет. Я твою Монику знать не знаю. Ты же понимаешь, что не все мои фанаты добрые зайки, которые желают мне личного счастья? Есть такие, которые ревнуют даже когда я кому-то улыбаюсь просто так. А пресса только и ждет, чтобы пробраться ко мне в спальню и узнать, что там под одеялом. А если про нас с твоим братом кто-то узнает, Чонгук меня бросит, я уверен. И вы не сможете полететь на мой концерт в Чикаго. Чон усмехнулся и покачал головой. Какой умный ход. Хотя, чему удивляться, Ким знает, что сказать. — Мне надо присесть, — бормочет Мэй и опускается на кресло, проводит рукой по длинным волосам. — Ты поняла, что я хочу до тебя донести? — спокойно спросил Ким. — Для всех остальных я просто парень твоего брата на классной тачке. Пусть так и остается. Нам это внимание совершенно не нужно. Девушка мелко кивала, смотря на них. Глазам своим до сих пор не могла поверить. Как это вообще возможно? Как они познакомились? Где? Боже, ее брат и мировая звезда. Это как в фильме каком-то, не меньше. — Я… Я в шоке, Чонгук, — шепчет Мэй, смотря на брата. — Ну и стандарты у тебя, конечно. Чон фыркает, легко шлепает смеющегося Тэхёна по рукам, чтобы тот отпустил его задницу. А то странно как-то сидеть на его бедрах и общаться с сестрой. Он садится рядом с Тэхёном и тот сразу же обнимает его за плечи, прижимая к себе. — Мэй, ты можешь пообещать, что никому не расскажешь? — спрашивает Чонгук, смотря в глаза сестры. — Это на самом деле серьезно. — Я понимаю, что тебе хочется всем рассказать, похвастаться селфи со мной, но это же не фансайт, это наша жизнь, — серьезно сказал Тэхён. — А я планирую продолжать отношения с твоим братом. Девушка переводила взгляд с одного на другого, подмечая, как гармонично Чонгук смотрится рядом с этим красивым и взрослым мужчиной. В голове паника и верещит маленькая девочка, которая хочет наброситься на звезду и выпросить автограф. Но она видит, как взволнован ее брат, как нахмурены его брови и поджаты губы. Ким смотрит пристально, будто взглядом пытается вдолбить ей правильную мысль. Поэтому девушка выдыхает и облизывает губы. Она потом у них всеее узнает, все выспросит, но они правы. Им в жизни такой славы не надо, ведь и до нее доберутся, а там и про мать узнают… — Да, я поняла, — покивала Мэй, — поняла. Молчать и никому не рассказывать, ясно. Я как бы охренела сейчас немного от того, что мой братец на нашем диване оседлал мировую звезду, поэтому голова не соображает немного. Да, ага. Девушка кивала, смотря на парочку. Чон покачал головой, а Тэхён продолжал довольно улыбаться. — Ты реально красивый, — выдыхает Мэй, во все глаза смотря на Кима. — Жаль, что гей. — Вообще не жаль, — фыркает Тэхён и прижимает Чонгука к себе еще ближе. Девушка медленно достает телефон. Ким дергает бровью, а Чон щурит глаза. — Даже не думай, Мэй, — шипит Чонгук. — Это так, для семейного архива, — мило говорит сестра, включая камеру. — Мы сами со своим семейным архивом разберемся, — раздраженно говорит Чон. — Телефон убрала! Мэй цокает, закатывает глаза и блокирует смартфон. — Семейным? — тихо спрашивает Ким, поиграв бровями и смотря на своего парня. — Помолчи, — фыркнул Чонгук, а Мэй хлопала глазами, смотря на них. — Ты же дашь мне автограф, да? — спросила девушка. — Мэээй… — И селфи тоже хочу, — покивала она. — Ну, мало ли, я могла тебя на улице увидеть. Блять, Моника сдохнет от зависти. И все в классе тоже. А еще напишешь какие-нибудь пожелания лично для меня. А в щечку чмокнешь для фотки? Чонгук-и не будет против… Тэхён с усмешкой слушал тираду девушки, до которой вроде только дошло, а Чонгук вздохнул и пошел в другую комнату, чтобы взять с собой пару вещей. Пусть звезда сам разбирается с этой малолетней фанаткой, раз так хотел знакомства. — А ты можешь меня с кем-нибудь познакомить? — не унималась Мэй. — Ты же всех знаешь, да? — Мэй, притормози, — усмехнулся Тэхён. — Ни с кем я тебя знакомить не буду. Мне тут доложили, что ты очень плохо учишься, поэтому навряд ли заработала. — А ты что, Санта? — фыркнула Мэй. — Проверяешь как я вела себя весь год? — Мда, кто-то еще и на концерт точно не попадет. — Тогда я всем расскажу, — прищурилась девушка. — Готова разбираться с моими адвокатами? — расслабленно фыркнул Ким. — За клевету. Мэй хлопала глазами, видимо, пытаясь быстро что-то придумать. — Расслабься, малышка, — улыбнулся Тэхён. — Тебе все равно в этом споре со мной не выиграть. Да, концерт будет двенадцатого сентября, и я уговорил Чонгука поехать. — Его еще и уговаривать надо было? — удивленно спросила Мэй. — Да, пришлось прибегнуть к… особым уговорам, — усмехнулся Ким, вспоминая, как на крыше своего дома прижимал к себе Чонгука. — Я всегда знала, что мой брат странный, — пробубнила девушка. — Никогда не говори так, — Тэхён в миг стал серьезным. — У тебя самый лучший брат. — Так, я готов, — Чонгук вошел в комнату. — Ты сделала уроки? — Еще нет. — Ты обещала, что у Моники сделаешь, — раздраженно сказал Чон. — Будешь дома сидеть, раз не держишь свои обещания. — Да ладно? — усмехнулась девушка. — И как же ты это сделаешь? Запрешь меня? — Обязательно запру, — кивнул Чон. — Не имеешь права, — прошипела Мэй, вскакивая с кресла. — Я тебе не ребенок. — А кто ты? — фыркает с усмешкой Чонгук. — Взрослая? А по твоему поведению и не скажешь. Мэй открывает рот, чтобы продолжить спор, но Тэхён встает с дивана и прерывает его: — Значит, она поедет с нами и сделает уроки у меня, пока ты рисуешь, — сказал Ким, смотря на своего парня. — У тебя… дома? — выдохнула девушка. Чон закатил глаза, когда опять увидел немного ненормальный блеск в глазах сестры. Ну да, у нее очень интересный день сегодня. — Ну да, — кивнул Ким, смотря на Мэй. — Мы собирались ко мне. Поедешь? Или к подруге пойдешь? — Я еду, — твердо сказала девушка. — Дайте мне пару минут. Она скрывается в комнате, а Чонгук вздыхает и трет ладонью лоб. Ким обнимает его и прижимает к себе. — Не могу гарантировать, что выдержу и не достану ремень. — Мда, у меня тоже есть дикое желание ее отшлепать. — О нет, звездочка, — шепчет Тэхён, а Чон поднимает голову и смотрит в хитрые карие глаза. — Отшлепать я хочу тебя. А ее немного воспитать. — Тэээ… Он целует медленно и плавно, но этого хватает, чтобы колени подгибались, а внутри все задрожало. Губы гладят губы, язык чуть проникает в рот, лижет зубы. С Тэхёном так мало надо, чтобы возбудиться… — Блять, я могла бы разбогатеть на таких фотках, — вздыхает Мэй. Она проходит мимо них в прихожую, когда парочка прерывает поцелуй и смотрит, как девушка скрывается за дверью. — Вы должны мне компенсацию! — кричит она, пока обувается. Парни усмехаются и идут за ней. _____________________________________ Мэй носится по дому, как ненормальная. С дурацкой улыбкой и дикими, блестящими глазами. Чонгук, наблюдая за ней, думает, что и вот она втирает ему, что взрослая, а сама буквально пищит от восторга. — Чонгук-и, если ты бросишь Ким Тэхёна, — кричит девушка, пока обходит бассейн, — ты будешь самым большим идиотом. Я откажусь от тебя. Чон дергает бровью, стоя на террасе и смотря на свою сестру. — Я с ней полностью согласен, — говорит Ким, который подходит со спины и обнимает за талию. — Только по другим причинам. — И по каким же? — с усмешкой спрашивает Чонгук, потираясь щекой о чужую щеку. — Потому что Ким Тэхён очень ценит своего парня и не хочет жить без него. Тихий шепот, а еще больше сами слова, пускают мурашки по спине, Чон облизывает губы. Крепкие руки сильнее сжимают его талию, Чонгук накрывает их своими ладонями. — Ты слышал, что я сказала? — спрашивает Мэй, подходя к ним. — Слышал, — фыркнул Чон. — Тут все очень сложно, Мэй, — улыбается Ким, смотря на девушку. — Проблема как раз в том, что Чонгуку не нравится Ким Тэхён. — Чего? — тянет сестра, смотря на брата. — Ага, — кивает Ким. — Зато ему очень нравится Тэ. Чонгук закатывает глаза, но ничего не говорит, потому что так и есть. — Я тебя предупредила, — щурится Мэй и тыкает в брата указательным пальцем. — Без тебя разберусь, — отвечает Чон. — Так, Мэй, я сейчас покажу тебе твою комнату, и садись за уроки, — твердо сказал Тэхён. — А твой брат пока займется эскизами. Потом закажем еду. — Уроками? — визг бьет по ушам, парни морщатся. — Ты хочешь, чтобы я здесь, — девушка обводит рукой территорию, — гребаные уроки делала? Я еще ничего не посмотрела. — Уроки сделаешь и посмотришь, — спокойно отвечает Ким. — Сначала посмотрю. — Нет, уроки. — Не хочу я сейчас делать уроки, — со злостью говорит Мэй. — Значит, сюда больше не приедешь, — спокойно говорит Тэхён. — Любуйся, а потом водитель отвезет тебя домой. Чтобы красота не отвлекала от того, что надо делать. Мэй пыхтит и сжимает кулаки. Эти двое сговорились, и конечно Ким Тэхён будет за своего парня. Как же задолбала эта учеба, столько времени на нее тратить вместо того, чтобы заниматься на самом деле интересными делами. — Тебе часа хватит? — спрашивает Ким, смотря на часы на запястье. — Машину подготовят. Девушка скрипит зубами и тяжело вздыхает. — Ясно все, — сквозь зубы говорит Мэй. — Но я сяду здесь, — она указывает на зону отдыха возле бассейна. — Не собираюсь сидеть в доме. — Да пожалуйста, — усмехается Тэхён. Чонгук все это время стоял, опустив голову и поджав губы, чтобы скрыть усмешку. Да, его сестренка попала, Тэхён ей не родной брат, которого послать можно. Он уверен, что у Мэй просто язык не повернется это сделать. Авторитет Кима давит на нее. — А потом закажем чего-нибудь вредного, — довольно говорит Ким, трется подбородком о волосы Чона на затылке. — У меня с понедельника начинаются тренировки и диета, мать ее. Пиццу хочу. — Да, и курочку в кляре, — кивает Чонгук. — Картошки тоже возьмем. — Пепси хочу… — Чего? — дергает бровью Мэй, сложив руки на груди. — Вы находитесь в Бэль — Эйр, на охренненой вилле, и собираетесь сделать заказ в «Макдаке»? — И что? — фыркает Чонгук. — А где мы его должны сделать, дорогая? — с предвкушением спрашивает Ким, очень нравится ему дразнить этого подростка, это весело. — Я, например, когда услышала о заказе, подумала о шикарном ресторане. Дорогом и вкусном. — Мэй, — предупреждающе тянет Чон, исподлобья смотря на сестру. — Так-так, я понял, — усмехается Ким. — Итальянский подойдет? — Отлично, — кивает девушка. — Замолчи, Мэй, — Чонгук напрягается весь. — И что же ты хочешь? — продолжает Тэхён. — Поркетта? Панини? Брускетта? Боттарга? Оссобукко? Капрезе? Фокачча? Или есть что-то из любимого? Чонгук не смог сдержать смеха, когда увидел растерянное и офигевшее лицо сестры. Та не знала что сказать, да и навряд ли могла повторить хоть слово из того, что сказал Ким. Да Чон сам бы не повторил. Мэй щурит глаза и пытается ответить как можно более невозмутимо. — Отлично, давай это все. — Договорились, — улыбается Тэхён. — Даже не думай об этом, — раздраженно говорит Чонгук, поворачивая голову к Киму. — Ты ничего из этого заказывать не будешь. — Ну почему же? — говорит Тэхён, отходит от спины Чона и встает рядом с ним, смотря на Мэй. — Раз малышка хочет показать, какая она умная, то пожалуйста, пусть жует это все, мне не жалко. Чонгук мог поклясться, что Мэй покраснела. Она отвела взгляд и поджала губы. — Не думала я, что Ким Тэхён такой противный, — фыркнула Мэй, смотря на мужчину. — Не думала, что Ким Тэхён тоже человек и ему может не понравиться твой характер? — серьезно спросил Тэхён. — Так может дело не в Ким Тэхёне? Пошли, Мэй, я покажу тебе твою комнату. Он развернулся и пошел в дом, девушка, не смотря на своего брата, пошла за ним. Чонгук усмехнулся, смотря на сверкающую воду в бассейне. Видимо, защищая его, Тэхён не будет давать спуску подростковым замашкам его сестры. Чон, в принципе, не против, главное, чтобы не перегнул. _________________________ Уже наступил вечер, Тэхён выбил себе эти субботу и воскресенье, чтобы провести их с Чонгуком, потому что дальше будет полный завал. Подготовка к концерту займет практически все время, и Ким поджимает губы, когда думает, сможет ли уделять своему парню хоть немного времени. Он сказал об этом Чонгуку, но тот поддержал и ответил, что все понимает и не собирается обижаться. Тэхён этому, безусловно, рад, но и не видеть своего парня он не хочет. Но, видимо, придется. Сейчас они с Мэй сидят в гостиной на втором этаже, Чонгук в его спальне закончил с эскизами и принимает душ. Они сделали заказ, Ким на радость Мэй, заказал пиццу в настоящем итальянском ресторане, отдельно для себя и Чона сделал заказ из «Мака», на что девушка пробубнила, что они очень странные. Тэхён просматривал тетради Мэй с ее домашним заданием, девушка сидела на другом конце дивана, недовольно надув губы и сложив руки на груди. — Боже, пятилетний ребенок пишет аккуратнее, — усмехается Ким, бегая глазами по строчкам. — Как Чонгук тут хоть что-то понимает? — Ты теперь всегда со мной вот так общаться будешь? — недовольно фыркает Мэй. — То, что ты спишь с моим братом не дает… — Во-первых, — чуть ли не рычит Ким, поднимая злой взгляд на девушку, которая поежилась, — не уподобляйся своей матери и не произноси такое. Твой уровень уважения никакой. Во-вторых, учеба — это важно, и чем раньше ты это поймешь, тем лучше. — И чем же это важно? — спрашивает Мэй. — Вот Чонгук закончил школу с медалью, и где он? Пирожки продает. Что ему эта учеба дала? Ничего. Тэхён дергает челюстью и откидывает тетрадь на диван. Смотрит на эту глупую девочку и пытается сдержать злость. — Знаешь, Мэй, — тихо говорит Ким, — я не понимаю, почему ты такая глупая? Можно списать на возраст, но как-то не хочется. Ты слишком избалованная для тех условий, в которых выросла. Откуда в тебе это? Ты на кого там насмотрелась? На Монику? Ты права не имеешь говорить плохого слова про брата. Чонгук отлично учился, и при этом подрабатывал и с тобой занимался. Получил медаль и сам поступил в колледж. Учебу бросил чтобы тебе было что есть и пить… — Не надо меня в этом обвинять, — шипит девушка, — я об этом не просила. — А просить и не надо. Он сам это сделал, потому что ты для него самый дорогой человек, и он любит тебя. И поэтому у тебя есть еда, одежда, телефон и косметика. Потому что твой брат, в отличие от тебя, не думает только о себе и продает пирожки, как ты выразилась. Свой талант зарывает, рисует эскизы к открыткам, чтобы еще заработать. И что он получает от тебя, Мэй? Поддержку? Уважение? Благодарность? Ты когда последний раз его обнимала и говорила, что любишь? Или у тебя в жизни есть кто-то важнее, чем он? Может, мама? Или друзья, которые сегодня есть, а завтра нет? И где бы ты была с такой матерью, если бы у тебя не было Чонгука? В детском доме? Это в лучшем случае. И поверь, школа — это самый простой период в твоей жизни, потому что дальше будет пиздец взрослой жизни, с которым тебе каждый день придется разбираться самой. Я понимаю, что твой подростковый максимализм твердит тебе, что в свои почти шестнадцать ты самая умная и все сама знаешь. Но тут дело по-другому обстоит. Я в свои тридцать иногда верчу головой по сторонам и не понимаю как правильно жить эту жизнь. А ты в свои шестнадцать точно не можешь быть умнее своего брата и меня. Так что мой тебе совет, прислушивайся к тому, что тебе говорят. Потому что Чонгук именно тот человек, который тебе желает только самого лучшего. Возможно, он единственный. Мэй вскакивает с дивана, с раздражением вытирает тыльной стороной ладони щеки и выбегает из гостиной в сторону лестницы, которая ведет на первый этаж. Тэхён вздыхает и откидывается на спинку дивана. Со стороны лестницы, которая ведет на третий этаж, появляется Чонгук и медленно идет к Киму, который не сводит с него глаз. У Чона влажные волосы, которые зачесаны назад, открывают лоб и лицо полностью. На нем белая футболка Тэхёна и его же шорты зеленого цвета до колена. Чонгук подходит к дивану, смотрит в карие глаза, и садится рядом, прижимаясь к боку своего мужчины. — Ты все слышал? — тихо спрашивает Ким, обнимая за плечи и носом утыкаясь во влажные волосы. — Да. — Злишься? Чон вздохнул, смотря туда, куда убежала его младшая сестра. — Нет, я не злюсь, — спокойно ответил Чонгук, — ведь ты правильно все сказал. И на самом деле ничего нового, но меня она не слушает. Может, тебя послушает. — Может, — вздыхает Ким. — Кажется, я перегнул. Никогда с подростками не общался, надеюсь, что она все же умная девочка, и воспримет эти слова как добрые советы, а не наоборот. — Со мной у нее так не выходит, — опять вздыхает Чонгук и приподнимается, чтобы посмотреть на своего мужчину. — Спасибо, Тэ. — Да брось, — улыбается Тэхён. — Не могу я слушать, как Мэй говорит о тебе такие вещи. Блять, что с ними не так? — Не надо, она хорошая… — Ну да, — фыркает Ким, руками обхватывая Чона и приподнимая его выше. — Но ты был прав, ей не хватает воспитания. Твердого и бескомпромиссного. И есть подозрение, что уже поздно. — Ты правильно сказал, что ей придется жить самой. Не буду же я всегда бегать за ней. И мне страшно думать, как она будет жить. Я всегда боюсь, что она пойдет по стопам матери. Неправильная компания и все, быстро можно втянуться. Поэтому меня и пугает то, что она друзей своих больше слушает, чем меня. А как это изменить я просто не знаю. — Это проблема, — кивает Тэхён. — Она сама должна понять, как надо, а как нет. У нее перед глазами с детства наглядный пример того, как не надо. Не думаю, что она хочет такую жизнь. — Очень надеюсь на это. ___________________________ Ужин проходил в напряженной тишине. Заказы доставили и они сели в столовой за стол. Мэй успела возмутиться, что ей не налили вино, тем более не дают попробовать такое дорогое. Тэхён уговорил Чонгука на пару глотков для его младшей сестры, на что Чон поджал губы, но разрешил. Мэй от этого подобрела немного, но сморщилась и назвала это кислятиной. Тэхён фыркнул и подмигнул ей, сказав, что пока она не слопает всю пиццу, которую так хотела, спать не пойдет. Девушка на это не повелась, потому что этот размер они бы и втроем не съели. Мэй не выглядела злой или раздраженной, скорее, расстроенной. Она кидала украдкой взгляды на брата, который делал вид, что их не замечает. Обсудили планы на завтра, Тэхён пообещал отвезти их в одно красивое место, где они смогут спокойно погулять. Мэй все же не сдержала своего любопытства, ее буквально распирало, пока эти двое ворковали и воровали друг у друга еду. Они смотрелись мило, даже взрослый Тэхён становился похожим на мальчишку, когда смотрел на ее брата. Чонгук больше фыркал и закатывал глаза, но при этом так же тепло смотрел в ответ. Мэй на самом деле была рада видеть брата таким, она ни разу его таким счастливым не видела. — Так, я больше не могу, — с набитым ртом говорит девушка. — Как вы вообще познакомились? Есть специальная улица, где можно подцепить звезду? Чонгук усмехнулся, смотря на сестру. Долго же она держалась. — О, это было эпично, — Ким качнул бокал в своих длинных пальцах и откинулся на спинку стула, облизал верхние зубы. — Твой брат сначала отчитал меня за то, что я его нечаянно толкнул, и его эскизы разлетелись по тротуару. А потом стянул с меня маску и фыркнул, потому что я такая звезда, и не смотрю куда иду. Чонгук улыбался, ощущая на себе веселый взгляд Кима. Ему самому сейчас смешно вспоминать это. Мэй рассмеялась и сказала: — Ты еще легко отделался. Я один раз случайно поставила кружку на его рисунки и на них остался мокрый след. Я думала, он меня из дома выгонит. — Смотреть надо лучше, — спокойно ответил Чон, запихивая в рот картошку фри. — А потом я почти неделю доставал его, чтобы он сходил со мной на свидание, — продолжил Тэхён. — У него не было шансов, — заключила Мэй, и тоже откинулась на спинку стула. — Я все, полна до краев. Парни усмехнулись, а Ким сказал: — А я уже тогда начал думать, что это у меня нет шансов. Но очень рад, что ошибся. Чонгук обернулся через плечо и посмотрел на своего мужчину, который ему улыбался, не смог сдержать ответной улыбки. — Какие вы приторные, — протянула Мэй, поставив локоть на стол, а подбородок на ладонь. — А что насчет концерта? Я уже посчитала, это воскресенье. Значит, я школу пропущу, да? Мы надолго поедем? — Я еще не знаю, — ответил Чонгук. — Ближе к концерту определимся. Это Тэхён должен думать как и где нас разместить. — Блин, а что мне Монике сказать? Я там точно буду снимать и все выкладывать. Надо что-то придумать. Откуда у нас вообще деньги на концерт Ким Тэхёна, а еще и на билеты до Чикаго, обратно плюс проживание? — Есть вариант, — Чонгук облизал губы и пальцами перебирал салфетку, — ничего не говорить и не выкладывать. — Вот уж нееееет, — возмутилась Мэй, выпрямляясь в спине. — Нет, нет, нет, неа. Так не пойдет, все знать должны. Чон вздохнул, а Тэхён усмехнулся. — Можно сказать, что у Чонгука богатый парень, а судя по «его» машине, так и есть. А наш Чонгук-и просто обожает этого шикарного мужчину и очень хочет к нему на концерт, а парень не может отказать своему любимому. — Тэхён, ты чертов гений! — со счастливой улыбкой воскликнула Мэй, уже мысленно представляя как ее Инстаграм заполнится фото и видео с концерта. — Спасибо, я знаю, — чуть поклонился Ким и сделал глоток вина. Чонгук с усмешкой посмотрел на него и сказал: — Песенки так себе, а вот посмотреть точно есть на что. Тэхён возмущенно надул губы. — Если ты не перестанешь так говорить, я точно когда-нибудь обижусь. — Тэхён-и, не слушай его, — махнула рукой Мэй. — У тебя классные песни, я буду их орать во все горло. — Вот он, благодарный слушатель, — улыбнулся Тэхён, бокалом указывая на девушку, та показала язык своему брату. — Давай, Мэй, спой со мной. Тэхён начал тихо напевать одну из своих песен, Мэй подхватила. Затем их голоса начали звучать все громче и громче, дошли до перехода, где они буквально начали кричать, смотря друг на друга. — Это выше моих сил, — пробубнил Чонгук и встал из-за стола, чтобы убрать посуду. Чон протирал бокалы полотенцем, когда сзади подошла его сестра и обняла за талию. Чонгук улыбнулся, не отрываясь от своего занятия. — Он классный, — прошептала Мэй. — Я знаю. — Прости меня, Чонгук. Парень вздохнул и повернулся лицом к сестре, которая разжала руки и посмотрела на него. — Мэй, послушай, ты же ничего нового сегодня не услышала. Я слышал, что сказал тебе Тэ. И прошу я не так много, просто учись, пожалуйста. И давай уважать друг друга. — Я правда люблю и уважаю тебя, Чонгук-и, — тихо сказала Мэй. — Но, почему-то, редко это говорю и показываю. — Я так переживаю за тебя, Мэй, — Чон поставил бокал и притянул сестру к себе. — И никогда не хочу ссориться, но у нас так не выходит. — Давай постараемся? — тихо спросила девушка, положив голову на плечо брата. — Только этого и жду, — улыбнулся Чонгук и чмокнул Мэй в макушку. — Все, иди спать. — Спокойной ночи, — девушка поцеловала брата в щеку и пошла в сторону лестницы. — Спокойной ночи, — улыбнулся Чон. _____________________________ Тэхён постучал в дверь и дождался ответа. Комната, где была Мэй, находилась тоже на третьем этаже, только в противоположной стороне от его спальни. Девушка сидела на кровати в ярко-желтой пижаме, по которой были раскиданы маленькие черные изображения черепов. Ким моргнул пару раз и закрыл дверь. — Какая милая пижамка, — усмехнулся он и подошел к кровати, присел на край. — У Чонгука такая же, только цвета фуксии. Я такие две купила нам на прошлый новый год. — Серьезно? — Мэй кивнула с усмешкой. — Я должен ее увидеть. Девушка рассмеялась, а Тэхён стал более серьезным. — Обижаешься на меня? — тихо спросил он. Мэй тоже перестала улыбаться и отвела взгляд. — Нет. — Это твое право обижаться, если хочешь. Но ты должна понимать, что я прав, ведь не совсем ты маленькая и глупая. Ты хочешь быть взрослой, но при этом вести себя как взрослая не хочешь. Я не отношусь к тебе плохо, если ты так подумала из-за моих слов. Ты мне правда нравишься. Но еще больше мне нравится твой брат, и навряд ли я смогу промолчать, если он опять будет расстроен из-за тебя. Ты должна понять одну простую вещь. Вы вдвоем семья, и в первую очередь должны думать друг о друге. — Да, я поняла, — вздохнула Мэй. — Мне на самом деле стыдно стало после того, что ты мне сказал. — Может это и поможет тебе понять, что делать стоит, а что нет, — Тэхён придвинулся ближе и вытянул руки. — Иди сюда. Мэй смущенно улыбнулась и обняла в ответ. Ким погладил ее по спине, ощущая как тонкие руки обнимают его за плечи. — Боже, — пропищала Мэй, — меня обнимает сам Ким Тэхён. Рождество наступило раньше времени, а мое девичье сердце не выдержит. Тэхён рассмеялся и отстранился, смотря на улыбку девушки. — Ваш сарказм — это семейное, я понял. Расслабься, мне нравится твой брат. — Я заметила, — усмехнулась Мэй и чуть отодвинулась. — А ты уже придумал, что подаришь ему на день рождения? Ким удивленно смотрел на девушку и хлопал глазами. — На день рождения? — Ну да, — кивнула Мэй. — У него скоро день рождения. Первого сентября. Ты не в курсе? — Нет, — тянет Тэхён, дернув челюстью, — я не в курсе. — Теперь в курсе, — пожала плечами девушка, и тут ее телефон завибрировал на кровати. — Это Моника, я должна ответить. Тэхён пробормотал «спокойной ночи» и закрыл за собой дверь, когда вышел из комнаты. — День рождения, значит, — пробубнил недовольно Ким. — Ладно. Ким заходит в спальню, на постели лежит Чонгук. Он по пояс укрыт одеялом, обнаженная кожа чуть сверкает в приглушенном свете от панели над кроватью. Чон поднимает взгляд, блокирует телефон и улыбается. — Все проверил? — Ага, — покивал Тэхён, проводя языком по внутренней стороне щеки. Он стягивает с себя футболку и бросает на пол. Садится на кровать и тянет на себя Чона. — Тэ, ты чего? Чонгук растерянно моргает, когда его животом укладывают на колени Кима, а боксеры стягивают с ягодиц. — Тээээ?! — Значит, у тебя через неделю день рождения, — ладонь ласково поглаживает упругую половинку, Ким склонил голову к плечу, любуясь этой прекрасной задницей, — а ты решил, что твой парень знать не должен. Резкий шлепок, и звук от него разлетается по спальне. — Ты… Ты с ума сошел? — чуть не кричит Чонгук и дергается, но вторая ладонь нажимает ему на спину в районе лопаток. — Я хотел тебя отшлепать, — шепчет Тэхён, — а вот и повод. Второй шлепок по второй половинке заставляет тихо простонать и закусить губу. Какого хрена это возбуждает, думает Чонгук, когда его член, чуть прижатый резинкой боксеров, начинает увеличиваться. Ким наклоняется и лижет место удара, широким мазком проходится по упругой коже. — Ты же знаешь, что я расписание согласовывал, — хрипло говорит Ким, прикусывая кожу. — И я мог бы отбить время для тебя. — Поэтому я и не сказал, — выдыхает Чон, и застывает, когда ловкие пальцы проникают в промежность и чуть давят. У него в горле пересохло, сердце застучало так быстро, как, кажется, никогда в жизни. Тэхён еще так не делал… — Это мне решать, малыш. Ладонь шлепает по влажной после языка коже, обжигает еще больше, Чонгук мычит и дышит часто. Сука, он уже завелся, а член стоит, как каменный. Что происходит? Чонгука резко переворачивают на спину, Тэхён нависает сверху и смотрит в раскрасневшееся лицо. — И когда бы ты мне рассказал, м? — дергает бровью Ким. — Первого сентября? — Тэ, у тебя график плотный, — Тэхён понимающе кивает, ладонь скользит вниз по животу. — У тебя нет времени, — пальцы проникают под резинку, глаза смотрят прямо в глаза, — а ты и так устаешь… — Это мне решать, — повторяет Ким, целует быстро и мокро, а ладонь обхватила полностью возбужденный член. Чонгук стонет от быстрых движений руки на своей плоти, пальцами цепляется за широкие плечи. Бедрами двигает навстречу, хочет тоже рукой пробраться под одежду Кима, но тот уворачивается и разрывает поцелуй. — Ты хотел лишить меня возможности тебя порадовать? — большой палец очерчивает головку у основания, сильнее нажимает на кончик, от чего Чон шипит. — Отпраздновать день, в который родился мой парень? Тэхён щурит глаза и видит, что взгляд Чонгука уже почти полностью затуманен, он голову откидывает, сам толкается в его ладонь, и наблюдать за таким Чонгуком так сладко, и так мучительно одновременно. Ким облизывает уголок губ и резко зажимает пальцами основание члена, на что Чон удивленно стонет и распахивает глаза. — Ты… Какого хрена? — хриплым слабым голосом шепчет Чон, полностью потерянный, потому что ему обломали оргазм. — Нехорошо врать и умалчивать, звездочка, — ухмыляется Тэхён. — Я все равно сделаю для тебя праздник. Он снова целует, глубоко и быстро, вновь начинает водить сжатой рукой по члену Чонгука. А у того нет ни сил, ни желания сейчас что-то говорить в ответ. На нем лежит самый желанный мужчина, целует и ласкает, жаром своего тела плавит, прижимаясь сверху. В этот раз Чонгуку позволяют проникнуть под белье, он так же сжимает пальцами полностью возбужденный член, наслаждается твердым стволом с мягкой, нежной кожей. Он не стесняется, ему приятно ласкать Тэхёна в ответ, тем более ему до безумия нравится это тело, этот мужчина и его член. Ким отстраняется и стягивает с себя одежду, достает смазку из тумбочки. — На бок, Гуки. Взгляд давит, а голос подчиняет. Чонгук совсем не против, он доверяет Тэхёну, ведь все, что тот делает, сводит с ума от наслаждения. Чон ложится на бок, Тэхён ложится к нему лицом и прижимается вплотную. Тянет ногу Чона за бедро, чтобы оно лежало у него на бедрах. Берет ладонь Чонгука и выдавливает на нее немного смазки. — Обхвати наши оба члена, — шепчет Тэхён, смотря в темные глаза, — и подрочи нам. Давай, малыш, будет приятно. Чонгук делает так, как ему сказали, смазка обеспечивает прекрасное скольжение, он сжимает сильнее пальцы, наблюдая за Кимом, который зашипел и закусил губу. Он снова целует, сам тоже двигает бедрами, одной рукой гладит ягодицу, пальцы скользят между половинок, ведут от копчика до яичек. — Я хочу прикоснуться к тебе там, — пальцы нажимают на колечко мышц, а Чонгук начинает дышать еще быстрее и чуть замедляет движение руки. — Можно? Я остановлюсь, если тебе будет неприятно. — Можно. Да, Тэ, пожалуйста. — Не останавливайся, — шепчет Тэхён, размазывая смазку пальцами, и вводит один, осторожно и медленно. Чон неосознанно зажимается, сжимает ладонь, но сразу расслабляется, когда его снова целуют. Палец внутри входит полностью, и как же Чонгук этого хотел. Тэхёна хотел, всего с ним хотел, получать и отдавать. И как же ему нравились их ласки на грани секса, с ума сводили. Он, естественно, и своими пальцами себя удовлетворял, но это… Это его Тэ, который уверенно целует, ловко подстраивается под движения его руки и умело растягивает, плавно вводит уже два пальца. — Ты такой тугой, боже, Гук, — хриплый шепот на ухо пускает мурашки по спине. — Такой прекрасный… — Тэ… — Чонгук заламывает брови от чуть неприятных ощущений. — Не останавливайся, малыш, быстрее. Тэхёну так сложно сдерживаться, чтобы не начать быстрее двигать рукой, потому что очень хочется развернуть Чона на спину, накрыть собой и заполнить по основание. Особенно когда Чонгук такой отзывчивый. Когда расслабляется и уже легко впускает в себя пальцы, водит сжатыми пальцами по их членам, сам целует и шипит ему в губы: — Черт, Тэ… Быстрее… Тэхён сгибает пальцы, чуть поворачивает руку, и Чон вскрикивает и стонет, дрожит всем телом, горячую сперму размазывая по их членам. Ким осторожно вытаскивает пальцы, сам начинает толкаться в сжатую ладонь, к себе прижимает за шею Чонгука, целует глубоко дрожащего парня, и кончает следом, уже буквально лежит на Чоне, который разжимает пальцы и вытаскивает испачканную руку, которая была зажата между их животами. Ким не торопится вставать с тяжело дышащего парня, потому что еще сам не отошел от оргазма. Чонгук под ним еще раз вздрагивает и выдыхает. — Хочу, чтобы ты чаще меня наказывал, папочка, — с довольной улыбкой тянет Чонгук, смотря в потолок. Тэхён смеется, приподнимается на вытянутых руках и смотрит в красивое, расслабленное оргазмом лицо. — Так и будет, детка, — щурится Ким. — И мне даже повод не нужен. А ты можешь освобождать первое и второе число. — Тэ, ты улетаешь четвертого, — вздыхает Чон. — Времени просто нет. — Я тебе сказал, Гук, это мне решать. Поработаю поактивнее, вот и все. — Ну да, поактивнее, — фыркает Чон, отталкивая от себя Кима и встает с кровати. — А потом опять будет болеть голова и все тело, суставы и мышцы. Я поэтому и не хотел говорить, посидели бы дома. Чонгук недовольно дергает плечами и направляется в душ. Тэхён смеется и встает следом, догоняет Чона и шлепает по обнаженной заднице, на что его парень шипит. — Для тебя у меня никогда не будет болеть голова, Гук-и, — поиграл бровями Ким и первым заскочил в душевую кабинку. — Иди ко мне, звездочка, потри своему папочке спинку. Чон смеется и заходит в душевую за своим мужчиной.